Б – значит бывший

Когда я аппарирую к воротам Аврората, мне хочется зарядить Авадой себе в голову за то, что мы с Блейзом вчера опустошили почти все мои алкогольные запасы. Как говорил мой любимый крёстный - на старые дрожжи не пьют даже волшебники, потому что антипохмельное действует куда менее эффективно. А если быть до конца откровенным, оно не действует вообще. В команду аврорских колдомедиков меня пристроил Поттер - когда мы начали встречаться, я как раз заканчивал Академию, и мы обоюдно сошлись на этом варианте. Профессия колдомедика была выбрана сердцем, но не кошельком, ведь благодаря стараниям национального героя, Малфои вышли из войны целыми и невредимыми. Настолько, насколько это вообще возможно, конечно. Спустя пару лет я лично отблагодарил гриффиндорца за каждый сохранённый им галлеон. Качественно и с особым, присущим только нам - Малфоям, - рвением. А потом он купил мне таунхаус на окраине Лондона. Вот так просто - взял и купил, не прося ничего в замен. Сказал, что ему надоели дешевые отели. Пришлось привлечь знакомого адвоката отца, чтобы пресса ничего не заподозрила. А потом не слазить с национального героя целую неделю, лишь изредка отпуская домой. Наверное, после этого глупо думать, что всё, что было между нами, ничего для него не значит. Но я склонен полагать, что был для Поттера всего-навсего дорогой любовницей. Ведь я как-никак высококлассно трахаюсь, ради Бога. Не я первый и не я последний получаю недвижимость в качестве подарка. Одна мать Забини чего только стоит. Устало вздыхаю, роняя голову на ладони - мне стоило бы пропустить сегодняшнюю смену, потому как я не уверен, что готов разговаривать с кем-то, кто настойчиво дёргает зачарованную ручку на двери последние несколько минут. Мысленно собираюсь с мыслями и отворяю дверь заклинанием. Кто бы это ни был, лучше ему не попадать мне под горячую руку. — Входите, - бросаю я, поправляя тёмно-синий халат на груди. Когда на пороге моего кабинета появляется Аврор Поттер, весь алкоголь мгновенно выветривается из головы. Не помню, когда я в последний раз настолько быстро трезвел. — Слушаю, - прячу руки в карманы, чтобы они не выдали тревожность. — Я… - он обходит мой стол, отодвигая папки с документами и облокачиваясь на него бёдрами. Какая наглость! — Поттер, я и без того сомневаюсь в интеллектуальных способностях гриффиндорцев, прекрати подтверждать мои опасения. Он смотрит на меня сверху-вниз, мягко и беззлобно, и мне становится почти стыдно за то, что я на него так набросился. Почти. — Я пришёл извиниться, - виновато бросает он. Сердце отбивает стакатто в груди. Шлю его на хуй. Я не расплывусь в лужу от одного дешёвого извинения. Даже цветов не принёс. Я ему не Джиневра. — Извинения приняты, можешь быть свободен, - говорю я, демонстративно выдергивая одну из папок из-под его ягодиц, скрытых аврорской мантией. — Я не должен был сбегать вот так - даже не оставив записки. — Ммм, - листаю документы, не утруждая себя их чтением. — Но у меня появились неотложные дела, - он теребит пуговицы на своей мантии - его нервозность почти очаровательна. — Ясно, - отрезаю я, заправляя за ухо выпавшую прядь и борясь с желанием немедленно выставить аврора за дверь. — Думаю, я должен тебе завтрак, - раздраженно закатываю глаза, устав от его пустой болтовни. Погодите, что? — Завтрак? - я вскидываю на него взгляд, и Поттер растягивается в улыбке, довольный тем, что наконец-то заполучил такое желанное внимание. — Завтрак. Кофе, печенье, горячие тосты, - непонимающе пялюсь на него, смаргиваю несколько раз. Какие нахуй тосты? — Я не дам тебе снова разгромить свою кухню, - складываю руки на груди и откидываюсь на стуле. — Это значит «да»? Меня всегда поражала его непосредственность. После трёх месяцев молчания трахнуть меня на зеркальной тумбе, а потом позвать пить кофе. Потрясающая тупость. Истинная и абсолютно гриффиндорская в своём проявлении. — Зачем? - внезапно для себя выдыхаю я, разглядывая свои руки и не находя в себе силы поднять взгляд. Форма выглядит на нем потрясающе. Она всегда мне нравилась. Я не хочу, чтобы он распластал меня на этом столе. То есть, хочу, конечно, но… Господи, я себя ненавижу. — Нужно удостовериться, что мы не убьём друг друга на свадьбе наших друзей, - не могу удержаться от улыбки. — Правда, Драко, нам давно пора начать цивилизованно общаться. Хотя бы ради них. У них, вроде, всё… — Серьезно, - заканчиваю фразу я, встречаясь взглядом с зелёными глазами. — Верно, - он как-то грустно улыбается, протягивая ко мне ладонь, и я мгновенно поднимаюсь со стула - не уверен, что смогу выдержать его прикосновения. Он прав. У Блейза с Уизелом всё, действительно, серьезно. Если Забини не распускает руки при первом подвернувшемся случае, это о многом говорит. У всех всё серьезно. У всех, кроме меня. — Дело только в этом? В наших друзьях? - уставившись в окно, еле слышно говорю я. Не могу не вздрогнуть, когда мои плечи накрывают тяжелые ладони, хоть и вижу Гарри в отражении. Сейчас всё совсем не так, как ночью. Сейчас реальнее. Сейчас больнее. — Ты бы хотел, чтобы дело было в чём-то ещё? - тихий шёпот на ухо. Я даже не нахожу в себе сил, чтобы соврать. Очевидно, что это так. Я бы хотел, чтобы дело было в нас. Но не так, как раньше. Только в нас двоих. Больше никаких других. Никаких третьих. Никого. Никогда. — «The Wren», - наконец говорю я, когда тёплые ладони едва ощутимо разжимают мои плечи, словно готовясь к отступлению. — Завтра в девять? По крайней мере, у нас есть шанс попробовать сохранить тёплые дружеские отношения. Глупо было бы им не воспользоваться. — В девять тридцать. Ты знаешь, как я люблю утренний душ. Он неуверенно мажет сухими губами по моей щеке, вылетая из кабинета; кожу в местах его прикосновений всё ещё приятно покалывает. Выбор пал на это заведение совсем не случайно. «The Wren» - маггловская кофейня, расположенная внутри церкви Святого Николая. Мы с родителями часто бывали там, когда я был ещё ребёнком. Я просто искренне надеюсь, что хотя бы недовольные взгляды верующих удержат меня от того, чтобы снова залезть к национальному герою в трусы.