но я открыл тебе грех мой и не скрыл беззакония моего

- Святой отец, я согрешила. Прозвучавший сбоку тихий вкрадчивый голос разрушил абсолютную тишину вокруг Ильи, который мерно тушил одну свечку за другой, вдыхая удушливый запах церковного воска. У него свой особенный аромат, образующий ком в горле и заставляющий глотать вязкую слюну. Мерзко. Но такова участь священнослужителей. - И в чём твой грех, дитя моё? - плавный поворот в сторону такой загадочной и безумно греховной девчушки. Сколько ей? Девятнадцать? Совсем малышка, хоть он и старше всего на шесть лет. Соня нервно сжимала маленькие кулачки; обкусанные ногти неровностями впивались в нежную кожу, оставляя после себя слегка кровоточащий забор из ранок. Мама только сейчас разузнала, что маленькая девочка Соня, которая давно уже совершеннолетняя, год назад лишилась такой оберегаемой девственности с соседским парнишкой и даже не по любви. Просто надо было. Гнев озлобленной родительницы был страшен и заключался в недельном отпевании греха в церкви с последующими наказаниями. Абсурд. Если бы матушка знала, что настоящий грех Сони стоит прямо сейчас перед ней, сложив в замок руки, и выжидающе поглядывает глубиной карих глаз, в ожидании занимательного рассказа. Боже, помоги. - Я грешна, святой отец, грешна тем, что полна похоти, как говорит моя маменька. И, я думаю, она права. Мне нужно отмыться от этого позора и я заслуживаю наказания. Эта уморительная девчонка развернулась спиной к Илье, слегка задирая чёрный мягкий свитер, обнажая молочную, слегка тронутую тонкими шрамами от розг, кожу. Илья сжал зубы в бессильной ярости. Прошлый старый извращенец священник регулярно прибегал к насилию. А мать девчонки слишком фанатична, раз за каждую провинность посылала "отмывать грехи". - Говоришь, ты грешна? И в чём же заключается твоя похоть, милое создание? Мы должны вместе искоренить даже самые малые зачатки, - Соня, ожидавшая яркой вспышки боли, подпрыгнула от обжигающе горячего прикосновения тонких пальцев к позвоночнику. Пальцы пробежали вверх, затем вниз и остановились на копчике, слегка задевая резинку юбки. Девушка замерла изваянием, судорожно вдыхая ставший вдруг вязким воздух и собирая в уголках рта живительную слюну. Внутри пересохло и горло разом отказалось издавать хоть один малейший звук. Пальцы священника ещё глубже погрузились под резинку, очерчивая нежный хлопок нижнего белья. Соня всхлипнула и поддалась вперёд, опираясь на своевременно попавшую в поле зрения скамейку. Сзади послышалось змеиное шипение и пальцы мужчины резко перешли на живот, играясь с впадинкой пупка. - Я возжелала того, о ком не должна была даже думать и ласкала себя, представляя его. Мама говорит, что я омерзительна и полна нечестивости. Это так, святой отец? Илья осклабился в довольной улыбке, медленно ведя кистью руки по тонкой коже вверх, к упругим полушариям груди, скрытым за плотной тканью. Девчонка такая милая и наивная. И почему же она слегка прогибается, ища тепла его тела, почему сжимает своими аккуратными пальчиками спинку деревянной скамьи, почему позволяет так беззастенчиво вертеть своей кругленькой попкой, едва прикрытой клетчатой тканью стандартной университетской юбки? Ох, она грешна, это точно. Но и он, пожалуй, вовсе не святой. Пальцы остановились прямо под грудью, слегка приподнимая её, и Илья подошёл вплотную к Соне, вжимаясь в податливое девичье тело. - Ты очень грешна, Софья, - её имя, слетевшее с его губ, стало молнией, пронзившей всё естество и заставившей тихо заскулить в ожидании. - И наказание твоё последует незамедлительно. Пальцы за секунду исчезли из под груди и резкий толчок в спину, заставил полностью облокотиться на скамью, прижавшись к ней пылающей щекой. Прохладный ветер на миг обласкал подтянутые ягодицы девушки, а затем звенящую тишину церкви нарушил громкий хлопок. Соня вздрогнула от лёгкого испуга, а затем ощутила всю громкость на себе. Он её шлёпнул. Быстро растущее возмущение сменилось лёгким уколом удовольствия, когда руки Ильи успокаивающе погладили её попку, слегка сжимая и массируя. Затем последовала череда коротких ударов и Соня даже не успела разозлиться, когда её трусы оказались на уровне коленей и два тонких пальца погрузились глубоко в неё, без подготовки и прелюдии. - Мокрая, - довольный шёпот опалил горящее ухо девушки и юркий язык прошёлся по ушной раковине. Зубы неожиданно сомкнулись на чувствительной мочке, посылая жало острого удовольствия вниз, добавляя обжигающей влажности к поступательным движениям руки, орудующей между её ног. Соня застонала, сильнее прогибаясь в пояснице и самостоятельно подмахивая попкой, насаживаясь на пальцы мужчины. Греховно хорошо. И только девушка сжалась в преддверии сокрушительного оргазма, как пальцы Ильи быстро покинули её влагалище, а, сомкнувшиеся вокруг талии кольца рук, не давали сдвинуться на миллиметр. Соня разочарованно заскулила, ощущая отвратительную пустоту и жалея об уходящем удовольствии. - Тише, девочка моя, это всё таки твоё наказание. - И часто Вы так наказываете? - горло упрямо продолжало сопротивляться, выдавая хриплое произношение слов. - Нет, ты - мой первый экспериментальный образец. И довольно успешный, - мужчина ласково улыбнулся, утыкаясь носом в мягкость волос на затылке девушки. Сладкая, безумно сладкая. Кажется, наказание всё же станет удовольствием. Обоюдным. Снова толкнув в спину Соню и заставив сильнее прогнуться в пояснице, мужчина быстрым движением стянул с себя мешающую рясу, а затем и сковывающие штаны. Огладив покрасневшие ягодицы девушки, Илья пристроился сзади, поднимая руки к её груди и забираясь в лиф, сжимая вздыбленные от возбуждения соски. Грудь идеально ложилась в его ладони и было одно удовольствие её держать. Приблизившись к жару Сониного влагалища, Илья резким толчком погрузился в неё наполовину, встречая лёгкое сопротивление. - Ну же, милая, расслабься. - Это с непривычки, святой отец, у меня год никого не было, - прошептала Соня, полностью впуская член священника в себя и судорожно сжимаясь вокруг него, в остром приступе удовольствия. - Надо же, как мы похожи. Илья начал не спеша двигаться, наклоняясь к тонкой шее Сони и оставляя на ней лёгкие поцелуи. Девушка начала поддаваться и сумела задеть очередным движением уздечку на члене Ильи, который замер от восторга, а затем вдруг начал жёстко вдалбливаться в безвольное тело, сжимая руками грудь и царапая зубами ухо Сони. По церкви разносились звонкие шлепки влажных от чрезмерного возбуждения тел и глухие стоны девушки, которой Илья прикрыл рот, чтобы не звучало так громко. Церковь, всё же. - Давай, Сонь, кончи для меня. Со мной. Давай, милая, - судорожный шёпот Ильи, находящегося на грани, мгновенно подтолкнул девушку за край и мир разлетелся на тысячу осколков. Соня рухнула бескостной массой на колени, задыхаясь от головокружительного удовольствия. Рядом устало опустился Илья, закидывая руки за голову и задумчиво смотря в потолок. - Знаешь, наверное я плохой священник. - Почему ты так решил? - незаметно для себя, девушка перешла на "ты". - Ну, я возжелал свою юную прихожанку, а затем хорошенько её отымел прямо в этой церкви. Мы же её только что осквернили всеми возможными способами. - Не мне тебя судить, я грешна до мозга костей и, кстати, так и не отмылась от этого, - Соня пожала плечами и улыбнулась, глядя на молодого священника, который однажды украл её сердце. - Об отмывании, нам надо бы ополоснуться, так что поднимай свой прелестный зад с пола и айда одеваться. - Святой отец, Вы произносите скверные словечки, как Вы можете! - задорно ухмыляясь, девушка натянула трусы и выжидающе уставилась на Илью, который продолжал сидеть. - Да я и так тут с тобой согрешил, чего стесняться то. Соня чувствовала себя абсолютно счастливой и окрылённой, подхватывая свой рюкзак и не спеша шагая к выходу. В дверях церкви она обернулась, окидывая взглядом всё пространство и остановила его на непривычно родном Илье. - До встречи на следующей неделе, святой отец, - девушка подмигнула ему и упорхнула в темноту послезакатного вечера.

***

Илья стоял спиной к двери, меняя свечи в тяжёлых резных канделябрах. Тишину церкви нарушили едва слышимые шаги, а затем тихий вкрадчивый голос, с весёлыми нотками. - Святой отец, я согрешила.