Белым по черному

      Михаил с Натальей ушли с работы пораньше — завтрашний день им предстояло провести в пути. Сегодня же все дела были сделаны, даже Диму Громова Михаил со своим юристом свёл. А того предупредил обо всём и цель поставил.       — Миша… Ой, Михаил Александрович, вы заедете за мной по дороге в аэропорт? — спросила Наталья, нарочито скромно опустив глаза и разглядывая носки своих сапог. Михаил растерялся: с какой стати ему делать крюк в пол-Москвы, чтобы забрать сотрудницу по дороге в Шереметьево? Нет, если бы это была Анжела или Виктор, то разговора бы не было. Но они никогда и не подняли бы этот вопрос. Такси за счёт фирмы, что ещё нужно?       — Наталья, где ты работала раньше? Мне некогда было изучать твоё прошлое, так что просто спрашиваю.       — Мне не хотелось бы об этом говорить. — Она холодно окинула взглядом Михаила, давая понять, что его вопрос кажется ей неуместным. — Я же подписала бумаги о неразглашении, разве этого недостаточно?       — Мне — нет, — сухо ответил он. — Встречаемся в аэропорту, вызовешь «Яндекс-такси», скажешь название фирмы, у нас с ними договор о сотрудничестве. Я чувствую, тебя нужно проинструктировать обо всём, сделаю это в самолёте. Не забудь планшет.       Она снова опустила голову и в её голосе появились слезливые нотки.       — Миша, я думала, что с тобой будет просто, мы же не чужие люди. Я стараюсь, пытаюсь соответствовать тебе, раз именно ты привёл меня в свою компанию. А ты всё, что бы я ни делала или ни говорила, воспринимаешь в штыки. Научи меня, как и что надо, объясни, и я пойму. Сейчас я чувствую твоё раздражение, но не вижу причины.       — Извини! Наташа, мне трудно принять тебя как сотрудника и оценить по достоинству. В мою компанию по протекции мамы не приходят. Ты единственная. Это неправильно, но маме я отказать не смог, значит, смирюсь с твоим присутствием и научу тебя работать так, как нужно мне.       Она улыбнулась ему совершенно обворожительно.       — Значит, ничего личного?       — Абсолютно. — Михаил улыбнулся ей в ответ, затем распрощался и прошёл к своей машине.       Сел за руль и подумал о том, что по большому счёту Наталья права и понять его постоянное раздражение не может. Как объяснить, что злится он на себя, потому что её присутствие рядом действует на него, как виагра? А им в командировку вместе лететь. Целую неделю бок о бок провести придётся. Сумасшествие…       До дома добирался долго, пробки кругом, а в аэропорт надо с утра пораньше. Ещё вещи собрать… Лучше бы к Оле рванул. Не видел её всего ничего, а кажется, что целую вечность.       Мама встречала пловом. Лучок к нему мелко нарезала, огурчики маринованные подала. Потом села рядом, дожидаясь, пока Миша поест.       — Мишенька, я рубашки приготовила, смокинг в портплед упаковала.       — Спасибо, мама.       Мама задумалась, потом махнула рукой, словно приняв решение озвучить свои мысли, и произнесла:       — Мне звонила Аллочка…       — Снова на шашлыки пригласила? Так я улетаю, у неё опять ничего не выйдет. Или ночью поедем к ним на дачу? — прыснул со смеху Михаил, перебив её.       — Нет, ты дослушай. Она говорит, что ты берёшь с собой Наташу.       — Да, беру. И что?       Михаил искренне удивился: неужели его действия имеют в глазах подруги матери какой-то подтекст?       — В принципе-то, ничего, но как же Оля…       Михаил отодвинул пустую тарелку и внимательно смотрел на мать.       — Что Оля?       — Тебе ещё положить? — спохватилась мама и засуетилась у плиты.       — Спасибо, мама. — Голос Михаила приобрёл стальные оттенки. — Ты так и не объяснила, какое Оля имеет отношение к моей поездке в Актау?       — Тебе так нравится Наташа, что ты решил бросить девочку Олю? Я всё думаю об этом, с тех пор как поговорила с Аллочкой. Миша, Алла уверена, что вы с Наташей идёте на сближение, и уже готова подбирать свадебное платье для дочери.       — Ты переживаешь за Олю? Могу тебя успокоить, я не собираюсь с ней расставаться. Что касается Наташи, так то, что она летит со мной — мера вынужденная. Я не могу оставить в офисе чужого человека, тем более что сейчас она исполняет обязанности моего референта. Шпионку, если быть точным. Ты мне её навязала, камень на шею повесила и теперь чем-то ещё недовольна? Кстати, передай своей Аллочке, что терпеть не могу сводней. Анжелы и Виктора на работе сейчас нет, а допускать Наташу к важным бумагам я не намерен. Поэтому буду таскать её за собой и присматривать. Витя мне всё высказал по поводу приёма непроверенного человека на работу, и он прав. Что мы о ней знаем? Только копию диплома видели, и всё. Где она работала, кем? Почему ушла? Мама, пойми, это важно. А сколько апломба у неё, не передать. Их величество, видите ли, с высшим образованием, и чай шефу приносить — ниже их достоинства. Не нравится мне всё это. Я нервничаю из-за неё, сосредоточиться на делах не могу.       Мать задумалась. Михаил видел, как одна эмоция на её лице сменяется другой. Периодически она взмахивала рукой, отгоняя что-то неприятное, пришедшее в голову. Мысли не озвучивала, видимо, не хотела конфликта. Но выглядела виноватой.       — Аллочка говорила, что Наташенька работала в какой-то строительной компании, там что-то случилось, они обанкротились, Наташу даже несколько раз в следственные органы вызывали, только она-то не при чём.       — Боже! — Михаил стукнул ладонью по столу. — Вот только этого мне не хватало. Мама! Я не могу портить репутацию фирмы. Мы на хорошем счету, мы надёжны и мы имеем доступ ко всем внутренним делам компаний, с которыми работаем. Ты понимаешь уровень ответственности? Никогда, слышишь, никогда не лезь в мои дела, и чтобы я твоих подружек с их незамужними дочками больше не видел!       Мама съёжилась, опустив голову, как от удара. Потом распрямила плечи, и посмотрела ему прямо в глаза.       — Не смей кричать на меня! Пусть я ошиблась в отношении Кирсановых, но твоей матерью я была, есть и буду. Раньше Аллочка казалась мне другой, но столько лет прошло, мы изменились — и я, и она. Надеюсь, что Наташа проявит себя с положительной стороны на работе. Давай сменим тему. Ты не знаешь, чем больна Олина мама?       — Марина Семёновна? Больна? Понятия не имею. На вид абсолютно здорова. Вот то, что её оберегают очень, я заметил. А так — приятная женщина, тебе понравится. У моей Оли замечательные родители. Правда, я не думаю, что они в таком же восторге от меня, как я от них.       — Миша… Это невозможно… Как они могут быть не в восторге от моего сына?! Ираида Аркадьевна хитро улыбалась.       — Ну, это же не Аллочка, или как там её, у которой дочь медсестра со стажем. Громовы трезво оценивают ситуацию. А жених, который сам в отцы их дочери годится, не самый лучший вариант. Но! Они умные люди и не препятствуют нашему общению с Олей. Ладно, мам, ещё поспать до отъезда хотелось бы, сейчас в душ и лягу пораньше.       Уже из спальни он набрал Наталью и ещё раз напомнил о дресс-коде «блэк тай» для приёма и необходимости подобающего вечернего платья и соответствующих туфель. Ещё посоветовал взять с собой купальник.       — Мы едем на переговоры? — удивлённо спросила она.       — Да, и на приём, который проводит корпорация «Шеврон». Мы с ними партнёры.       — Всё это будет происходить в Казахстане? — не унималась Наталья. — Вот не верится, что там может быть что-то приличное.       — Увидишь! — равнодушно произнёс Михаил. — Всё, извини, время позднее, встречаемся в Шереметьево.       Во время полёта до Астаны он объяснял Кирсановой, чем занимается его фирма, но в конкретику особо не вдавался, рассказывал сам принцип работы. Потом сообщил, что как только его служба безопасности её проверит и Анжела выйдет на работу, он переведёт Наталью в финансово-экономический отдел. С удовлетворением узнал, что виза в Штаты у Натальи есть и она действительна ещё год. Это облегчало поездку в Лос-Анжелес.       Затем разговор плавно перешёл на родителей, вспомнилось то время, когда Ираида Аркадьевна жила у них. Наташа рассказала, что именно мама Михаила занималась с ней математикой и только благодаря ей алгебра и геометрия из ненавистных предметов перешли в разряд обожаемых. Упомянула, как по настоянию отца пошла учиться на экономиста и как учила язык с мамой, преподавателем английского.       Практически четырёхчасовой перелёт за разговорами пролетел как одна минута. Общество Кирсановой больше не напрягало, больше того, стало казаться вполне приятным.       Пока Наталья ходила на разведку в буфет, Михаил позвонил своему юристу и с радостью узнал, что квартиру на имя Дмитрия Громова оформили. Как тот умудрился уговорить Диму и Сергея Владимировича взять в долг деньги, Михаил не представлял, но всё получилось так, как он и задумал. В принципе, Миша переживал лишь о том, что после возвращения Димы к родителям, Оля осталась без своей комнаты, а потому решение жилищной проблемы в семье Громовых ему только на руку и денег на это не жалко.       С Сергеем Владимировичем разговаривать не стал, поздравил с удачной сделкой и отключился. Впереди был ещё один перелёт и заселение в гостиницу. День, выкинутый из жизни. Михаил не любил такие пустые дни, проведённые в воздухе, не приносящие ничего, кроме усталости. Сколько их накопилось за десять лет… Подумать страшно.       Времени до следующего рейса оставалось предостаточно, и Михаил предложил своей спутнице съездить в город. Погода хорошая, тёплая, не то что в Москве, да и посмотреть есть что. Необычный город, молодой, современный, красивый, строящийся с невероятным размахом в очень сжатые сроки. Конечно, Наталья согласилась.       Пока ехали в такси, он спросил её о вечернем платье. Завтра приём, и пусть он будет в том же отеле, где они остановятся, но думать и что-то менять уже времени не останется, сделать это можно сейчас, в перерыве между рейсами.       — Красивое у меня платье, Миша, можешь даже не сомневаться. — Наташа улыбалась, демонстрируя белоснежные ровные зубы.       Михаил невольно залюбовался.       — Длина какая? Наташа, я уверен, что платье у тебя замечательное, но не знаю, как часто ты бываешь на таких мероприятиях.       Он взял её за руку и оценил свежий, художественно выполненный маникюр, длинные тонкие пальцы и нежную кожу. Невольно вспомнил руки Оли. У неё никогда не будет длинных ногтей и настолько ухоженной кожи.       — Миш, я никогда не была на приёмах, о чём ты говоришь? Я простая девушка из интеллигентной семьи. Нормальное платье, может, чуть откровенное, а длина — до середины бедра. Туфли на каблуке. Как-то так. А что, это важно? Мы же в Казахстане.       Наталья отняла руку и как будто случайно коснулась его бедра. Но Михаил видел, что она внимательно следит за его реакцией на это прикосновение. И судя по её лицу, увиденным осталась довольна. Сам же он вовремя вспомнил, что слишком расслабился рядом с красивой и очень сексуальной женщиной.       — Сейчас заедем в бутик за платьем, к нему необходимо подобрать туфли-лодочки и клатч. Хорошо, время на это есть. Наташа, — в голосе Михаила сквозило раздражение, — если ты не знаешь чего-то, то спроси в следующий раз у Анжелы или у меня. Анжела всегда подскажет, где и что можно купить. У нас получается форс-мажор, я этого не люблю. В Лос-Анжелесе ты тоже будешь меня сопровождать — должна соответствовать. Платье до середины бедра называется коктейльное. Оно тебе пригодится в Америке. Я же предупредил, что дресс-код — блэк тай. Можно было погуглить, в конце концов.        Михаил видел недовольство Натальи, но, к её чести, развивать тему она не стала.       — А если бы меня не было, с кем бы ты пошёл на приём? — Наталья говорила с вызовом, всем своим видом показывая обиду.       — Воспользовался бы услугами эскорта. Дорого, конечно, но не дороже платья с туфлями.       — Ты с ними спишь?       — С кем?       — С проститутками из эскорта.       Михаил расхохотался и снова взял Наталью за руку, пытаясь её успокоить.       — Я с ними на приёмы хожу. Нет, я не сплю с проститутками. И с сотрудницами моей компании — тоже. Это табу.        Как ни странно, куплено всё было достаточно быстро. Наталья удивлялась обилию товаров и бутиков известных брендов. Даже на двухчасовую автобусную экскурсию по городу они успели. Астана поразила великолепием многоэтажных построек и буйством красок. Здания в современном архитектурном стиле, с неповторимым индивидуальным колоритом. Они словно манят и взывают гостей и жителей столицы ощутить всю полноту современного градостроительства и архитектурных решений. Нечто подобное можно увидеть разве что в Эмиратах.       В ожидании рейса Михаил с Натальей успели прогуляться около Байтерека и даже подняться на смотровую площадку, а потом поужинали в ресторане, после которого отправились обратно в аэропорт, а далее самолётом в Актау.       В отель «Rixos Aktau» прибыли далеко за полночь, и тут выяснилось, что номер забронирован один.       — Как один? Нас двое! — объяснял Михаил молоденькой девушке на ресепшн.       — Я вижу, но номер был забронирован заранее, люкс на одного человека — Фадеева Михаила Александровича.       — Неужели ничего нельзя сделать?       — У нас нет второго свободного люкса, — с виноватой улыбкой отвечала та. — Но в гостиной стоит широкий диван, и я могу дать вам ещё один комплект постельного белья, а ванные комнаты две, раздельные.       Михаил сгоряча позвонил Анжеле и только потом сообразил, что она в больнице с матерью. Дальше его мысли переключились на совсем другие проблемы, потому что мама его незаменимой помощницы лежала в четырёхместной палате, а Анжеле, которая сидела на стуле рядом с кроватью, было голову некуда положить всю ночь.       Он больше ни с кем не спорил, взял пластиковый ключ и, позвав жестом Наталью, отправился вдоль по коридору в сторону номера, всё ещё разговаривая по телефону то с одним собеседником, то с другим; вошёл в люкс, показал Наталье на диван и скрылся в спальне, громко закрыв за собой дверь и повернув ключ в замке.