Получить королеву

Пока ее одевали, Синдел слушала скудный рапорт своей помощницы. Она узнала, что Би-Хан был и правда совсем младенцем по сравнению с ней, что погиб он не оставив ни потомства, ни вдовы, что был он блестящим креомантом и что брат его был креомантом не хуже. — Он занимает вас, моя госпожа? — едва ли сумев скрыть ревность, не выдержала помощница, наконец-то закончив доклад. — Немного, дитя мое, — нежно дотронувшись пальцами до подбородка девушки, она стала поглаживать ее красивое, свежее личико, — Скажи мне лучше, когда твоя свадьба? Через месяц? Хорошо ли тебе с твоим избранником? Достаточно ли он щедр к тебе, достаточно ли он любит тебя? — ласково улыбалась Синдел, интересуясь, впрочем, совершенно серьезно. — Да, моя госпожа. Он очень щедр. И любит меня, очень… — А ты? Ты сильно его любишь? — Синдел вглядывалась, казалось, в каждую ее клетку, словно хотела отыскать в ней физическое воплощения этого слова — любить. — Очень сильно, моя госпожа… Но не так сильно, как я люблю вас. Синдел широко, по-матерински улыбнулась, окончательно ослепляя жемчугом драгоценных зубов свою рабски очарованную питомицу.  — Это хорошо, дорогая. Это очень хорошо. Напейся его любви, наешься ею, забери у него ее всю, насладись ею до последней капли, а когда она закончится, когда он иссякнет, когда ты перестанешь чувствовать то, что чувствуешь теперь — уничтожь его и ищи новой любви. Чувствуй всё, дитя мое, не упускай ни единой крошки, пока можешь чувствовать. Это так скоротечно.       Позже она прогуливалась в одиночестве по огромному, пасмурному, заросшему и от того еще более прекрасному саду. Ветер тихо перебирал тусклую, мрачную листву, каменные, почти исчезнувшие за наросшей травой дорожки обдавали приятной прохладой ее тонкие щиколотки. Он вышел из тени за ее спиной. — Я хотела, чтобы ты появился именно так. Ты призрак. Ты мираж. Ты лишь бледная тень прошлого, лишь зыбкая мечта, — она продолжала медленно идти вперед, не оглядываясь, — Но для чего ты снова здесь? — Мне хочется быть рядом с тобой, Синдел. Эта потребность вырабатывается уже сама собой, — бесшумно ступая следом, ответил он. Она резко остановилась и обернулась. Он чуть не наступил на ее ноги, уткнувшись глазами в ее жгучие глаза. — Поразительно… Ты все-таки не второсортный некромант, я действительно ошиблась. Тебе удалось привлечь мое внимание. А теперь я хочу посмотреть, — даже не договорив, она приложила обе ладони к его голове. Непонятное, тянущее давление ее рук будто хотело расплющить его, прижать к земле, ему становилось тяжело стоять, но она быстро закончила эту странную, проникающую манипуляцию. — Ты был довольно хорош собой. Ты любил кого-нибудь, когда был живым? — в лоб спросила она. Не отступая от него ни на шаг, у него просто не было возможности ответить неправду. — Это непростой вопрос, Синдел. — Ты можешь дать непростой ответ. — Я бы не смог играть, если бы не знал правила. Она еще с секунду помолчала и снова отвернулась, продолжив тот же путь. Сад разрастался, обвивал полуразрушенные, серые колонны, старый, иссушенный временем величественный платан почти сбросил всю свою скудную, редкую листву и порыв глухого ветра поднял в воздух эти ржавые, мертвые останки когда-то могучего, гордого древа. — Мои пажи готовы линчевать тебя сегодня же. Они вне себя от того, что ты так быстро, так незаслуженно скоро получил право находиться в моем присутствии, мое расположение — чуть обернулась она, ожидая его реакцию. — Выходит, я получил расположение? — Я позволяю тебе то, что редко кому удается получить даже спустя годы преданного, безропотного служения. — Я хочу гораздо больше, Синдел. Она остановилась и стала ждать, когда он подойдет ближе. Он не был труслив, хотя смелости здесь нужно было набраться изрядно, чтобы обойти ее спереди и встать прямо перед ее лицом, преграждая дальнейшее движение. — Ты настойчив. Пусть мне это и нравится, допустим, что ты и сам мне нравишься, но ты лишь красивая, любопытная вещь, удачное творение твоего бывшего хозяина, хоть даже и со своей волей. Ты не дашь мне ничего, а потому ничего не получишь взамен. Твоя игра хоть и привлекательна, но смысла в ней нет. — Я не вещь, Синдел. — Разве? — вскинула роскошные, соболиные брови она. — Ты увидишь сама. Если еще не увидела. — Это всего лишь слова, Би-Хан. Слова слишком юного черного мага, который пытается с выгодой для себя подчинить, управлять материями, не по силам сложными для средней, хоть и не посредственной души. — Ты не сможешь получить то, что хочешь, если не позволишь мне отдать тебе это. — Хорошо. Будь по-твоему, — она выразительно и прямо смотрела в его глаза, — Тогда поцелуй меня так, чтобы я это почувствовала. Хоть что-то. Хотя бы блик наслаждения, хотя бы его отголосок. Если у тебя получится, я не совру, я приму твою игру. Только дай мне это, я не прошу многого, лишь ничтожную малость, но даже этого мне будет достаточно. — Я сделаю так, как ты хочешь, Синдел. Это непросто, но я обещаю. Она приблизилась к нему почти вплотную, ощущая запах холодной, тусклой стали. Ей было достаточно лишь приподнять подбородок, чтобы он смог дотронуться до ее губ, она застыла в наблюдательном ожидании, давая ему действовать, но он даже не шелохнулся, выдерживая ее бесстрашный, подавляющий взгляд. — Ну же. Я жду, — сорвалась она, не понимая, почему он медлит, чего дожидается. — Дай мне одну ночь. И ты получишь это. Получишь больше, чем можешь сейчас представить. Она чуть сдвинула брови, недоверчиво, с досадой шагнув назад. — К чему это? Что даст это время? Если ты… — Одна ночь, Синдел и я вернусь, — прервал ее недоумение он.