***
Глава 2
***
От лица Беатрикс Луламун: Мой сон пытался прервать прохладный ветерок, который неприятно ворошил шерстку. Оно и неудивительно, ведь я заснула на продуваемой всеми ветрами железнодорожной станции. Да, столь огромная нагрузка на этой каменной ферме, довольно результативно доказала мне, что даже открытая станция может стать неплохой заменой для обычной кровати. Тартар, как же низко я пала, что в голову лезут подобные мысли. А ведь не так уж давно я была Великой и Могущественной Трикси! Я властно расхаживала по своим владениям – сценам и площадкам для выступлений. Там я могла себя ощутить почти что самой Принцессой. И мне не было равных! Никто не мог со мной сравниться… до истории с Понивиллем и до встречи с этой заучкой Твайлайт Спаркл, Дискорд её подери! Теперь же Великая и Могучая Трикси никому не нужна. Трикси – преступница, что должна выплатить огромнейший штраф, а если она этого не сделает, то будет изгнана из Эквестрии. Тц, ещё и эти Тартаровы газетчики, что раструбили о моих деяниях по всей Эквестрии, из-за чего шанс найти хоть какую-то нормальную работу падает почти до нуля. А ведь я не сдавалась и в итоге смогла найти себе работу, хоть и на каменной ферме, но все же… Хотя кого я обманываю? Это просто мне повезло, что Мод Пай, которую мне довелось встретить в одном из местных баров, видя моё состояние сжалилась и предложила поработать на ее семейной ферме. Мод платила немного, но учитывая тот факт, что я жила и хоть скудно, но ела у нее бесплатно, уже о многом говорит. И казалось бы, всё не так уж и плохо… но тут словно гром посреди ясного неба, приехал один сосед земнопони, что уезжал – о, как неожиданно – в сам Кантерлот, откуда и привез одну газетку, в которой подробно рассказывалось обо всех «подвигах» Великой и Могучей. И тут ещё выясняется, что одна из тех пяти кобыл подруг Твайлайт, является сестрой Мод! И эта сестра та самая кобылка, у которого я заставила исчезнуть рот, поскольку болтала она и впрямь без умолку! Хе-хе, безымоциональная Мод и кобыла, что буквально переполнена эмоциями – сёстры. Как, только вспомню какой я словила диссонанс, когда это услышала, прям смеяться хочется… истерическим смехом. Хорошо хоть я смогла быстро выйти из ступора и спешно собрав свои скромные пожитки, убежать из дома Мод. Взгляд, которым она меня одарила прочитав газету, был весьма многообещающим, а знание того, что Мод способна лишь легким прикосновение хуфа дробить огромные булыжники, заставляет меня быть уверенной в том, что живой бы я от нее не ушла… Ну или как минимум была бы избита до крайне плачевного состояния. Наверное, даже заслужено. Эххх, ладно… меня сейчас больше волнует то, что поезд должен был прийти уже как несколько часов назад. И верить в то, что я его проспала категорически отказываюсь. Ну не мог же огромный, громко стучащий колесами поезд не разбудить меня? Верно, не мог, но лучше начать уже просыпаться, а то я так сильно ушла в свои размышления, что даже не чувствую прохладный ветер, который меня заставлял слегка подрагивать на протяжении нескольких часов. Видимо моё достаточно исхудавшее тело полностью со мной согласно, ведь уже довольно продолжительное время оно подаёт сигналы для пробуждения. Проходит несколько мгновений, и я понимаю, что перекатилась с одного бока на другой и уже должна лететь прямо на рельсы, но я не чувствую полёта. Я даже не чувствую этого докучающего мне ветра, но могу ощутить тепло, постепенно распространяющееся по всему моему телу и могу заметить, что это очень приятно, особенно если ты находишься на всеми ветрами продуваемой станции. Но внезапная мысль о том, что я не на станции, а где-то в другом месте быстро, как копытом, снимает весь сон и я, открыв глаза, вижу лишь тьму. Хотя нет, даже не тьму, а скорее пустоту! Осознав этот факт, я с силой зажмурилась, а из моего горла вырывается душераздирающий крик, который через несколько мгновений бесследно исчезает. Не в силах произнести ни единого звука, мне приходится вновь открыть глаза. Различные мысли, подобно пчёлам в улье, крутятся у меня в голове и я, набравшись решимости, задаю этой пустоте несколько волнующих меня вопросов. — Где я?! Что происходит? Я ослепла? Я умерла?! — Мой голос пропитан страхом, который мешает мне думать логически. Быстрый осмотр своего тела даёт понять, что вопрос, связанный со зрением, можно было не задавать. А внезапно проснувшаяся память даëт понять, что я определенно не могла умереть, банально не от чего. Осознание этих двух фактов немного успокаивает меня и я решаюсь задать ещё один вопрос, хоть и понимаю, что шанса получить на него ответ практически нет. — Здесь понибудь есть? — Приветствую вас, миледи. — Неожиданно пришел мне ответ, будто из самой этой пустоты. И меня, не ожидавшую такой ситуации, вгоняет в еще больший страх. Но таинственный голос решает продолжить. — Позвольте ответить на ваши вопросы по порядку. Вы находитесь в отделенном от остального мира пространстве, что было создано лично мною. В данный момент здесь между нами проходит диалог, на который я имел смелость вас пригласить. Вы не ослепли и не умерли. Тьма является частью этого измерения. Полный ответ таинственного голоса вгоняет меня в ещё больший ужас. Место, которое отделено от всего мира? А способна ли на такое принцесса Селестия? И он еще говорит, что пригласил меня на диалог сюда? Ты меня не приглашал, и я горю желанием поскорее уйти! Страх сковывает меня полностью и дальше я говорю уже сильно заикаясь: — К-к-кто… в-вы… т-т-такой… м-ми-мистер-р? — Мои нервы дальше могут не выдержать и видимо понимая этот факт, голос вновь отвечает. — Моë имя Айван Ларгон, миледи. — Всë также спокойно звучит в ответ на мой вопрос, голос. Знание имени своего собеседника немного меня успокоило, хоть и не вернуло полностью моë самообладание. — Как же зовут вас? — М-моë имя Т-трикси Лу-луламун.— Я отвечаю. И понимая, что нахожусь здесь не просто так, все же набираюсь решимости задать вопрос. —З-зачем я Вам п-понадобилась, господин Ларгон? — Задаю я вопрос, хоть и меньше, но всë еще заикаясь. Может стоило бы задать другой вопрос? Например, «Кто вам давал право переносить меня в другое пространство?», но ответ меня интересует меньше, чем возможность навлечь на себя гнев такого существа, как этот «Айван». Мой вопрос не остался без внимания и буквально через пару секунд его голос раздался вновь. — Можете не волноваться, миледи. Я не намерен вам вредить или что-то от Вас требовать. — Дал он мне простой ответ, который одновременно позволил успокоиться на счëт своей жизни, но в то же время заставил насторожиться. Если меня убивать не будут, то что я здесь делаю? — Я пригласил вас в это пространство для того, чтобы дать Выбор. И я обязан спросить, желаете ли вы услышать мои последующие слова? Ведь в случае вашего отказа мне будет необходимо стереть вам память. Высказывание про стирание моей памяти, усилило мою настороженность. Если «Айван» захочет поработать с моей головой, то я ничего не смогу ему противопоставить, ведь изучение магии разума запрещено в Эквестрии! Но слушая его спокойный голос, мой страх стал постепенно уходить, чему я несказанно рада, поскольку заикаться на протяжении всего остатка своей жизни нет никакого желания. В добавок, после того как страх отступил на второй план, на его место пришло любопытство: что за выбор решил мне предоставить этот «Айван»? В конце концов я практически полностью отчаялась ещё с того момента, когда моя жизнь пошла под откос. Понимая, что знание о выборе мне не навредит, я набираюсь решимости задать ещë один вопрос, хоть и рискую навлечь на себя гнев своим невежеством. А лишний раз раздражать а тем более злить подобное существо как-то боязно. Такое ощущение будто я иду по трухлявому подвесному мосту, чьи доски могу в любой момент проломится и отправить меня в полёт в саму бездну. — Вы можете поклясться, что не намерены мне в-вредить? — Наконец спрашиваю. Мне все ещё страшно, ведь я не могу понять врёт он или говорит чистую правду. Проблема тут в том, что ни лица, ни туловища этого «Айвана» практически не видно, поэтому язык тела тут бесполезен. Но, с другой стороны, если бы кто-то, кто способен на изменение разума хотел бы заставить меня на себя работать, то уже давно бы это сделал без всяких там выборов. И пока я себя осознаю…это внушает оптимизм. По правде говоря, я думала, что он разгневается, услышав мою просьбу, ведь моя жизнь сейчас находится в его копытах, – или что там у него? – а не наоборот. Но он на это лишь хмыкнул, задумавшись на секунду, а после этой секунды тишины продолжил всë тем же спокойным голосом. И я не смогла в нëм расслышать даже намёка на недовольство, но мне показалось, что в его голосе скользнуло некое… удовлетворение что ли? — Хмм… Я, Айван Ларгон, клянусь своей магией и душой, что не буду вредить находящийся предо мной душе ни физически, ни духовно, коль она сама не попытается навредить мне. Да вступит моя клятва в силу! — Стоило закончить ему говорить, как на одно мгновенье все пространство озарила бело-голубая вспышка, видимо означающая, что его клятва с этой секунды действительна. Теперь он мне не навредит, если этого не попытаюсь сделать я. Что ж, с этого момента можно говорить не боясь последствий. — Что за выбор вы желаете мне дать, господин Ларгон? — Свершилось чудо! Я смогла произнести всë предложение ни разу не запнувшись, что можно считать подвигом, если учитывать то, что неспособность видеть собеседника создаëт какое-то неуютное чувство. — Я желаю предоставить вам право стать моей ученицей. — Отвечает мне спокойный голос господина Айвана. И можно было подумать, что это крайне простая фраза, но она с превеликой легкостью вогнала меня, мягко говоря, в ступор. Стать ученицей неизвестной сущности? И в этот момент, будто ощутив всë моë замешательство, господин Айван заговорил вновь: — Я понимаю, что это крайне неожиданно и в большей степени странно, но всë именно так, как я говорю. — Позвольте спросить. — Говорю я и начинаю тираду, состоящую из заполонивших мою голову вопросов. — У меня есть возможность отказаться? Кто Вы такой? И я сейчас говорю не про имя! Почему Вы предлагаете своë учение кому-то вроде меня? В конце концов нашлось бы море более достойных! Почему я должна соглашаться на Ваше учение? — Заканчиваю последнюю фразу выкриком. Оно и верно, пока он говорит − я могу безопасно получать интересующую меня информацию. Но видимо мой собеседник оценил мою тираду по-другому, ведь тон его голоса ни капли не изменялся и оставался спокойным. — И вновь отвечаю на ваши вопросы по порядку. — Начинает говорить он. — Да, как я и сказал ранее, у вас есть возможность отказаться. Но в случае отказа я сотру вам воспоминания о нашей встрече или же потребую магическую клятву о неразглашении. Кем я являюсь, можно рассказывать крайне долго поэтому скажу в кратко. Я древний Архимаг, живший тысячелетия назад, что желает найти себе ученика или ученицу. Предлагаю своë учение именно вам, поскольку у вас есть талант, который я хочу развивать. Что касается более достойных, то за последние два года я видел лишь одну душу подобную вашей, но уже на тот момент были начаты попытки войти в контакт с вами. Иных достойных за всё это время я не видел. Почему вы должны соглашаться? Полагаю, что вы лучше меня сможете найти ответ на данный вопрос, не так ли? Его тирада получилась длинной, но я впитывала каждое слово как губка, стараясь ничего не упустить. И могу сказать, что она была более чем информативной. Теперь мне известно, что он маг, который жил более тысячи лет, и он ищет достойного ученика или же достойную ученицу, которая сможет перенять его знания. Не знаю почему, но его спокойному голосу хочется верить. Я провела в этом пространстве некоторое время и теперь оно больше не кажется таким неуютным, а скорее является комфортным местом для тела и разума, что успокаивающе действует на мою психику. Что ещё надо знать? Пожалуй то, что достойных разумных, среди обычных жителей, господин Ларгон смог увидеть лишь две души, включая мою. И даже в это я могу поверить. Конечно, неизвестно владеет ли кто-нибудь подобным навыком, ведь даже сама Селестия не способна видеть души! Наверное...И я хотела бы сомневаться в возможностях моего собеседника, однако все сомнения разбивает всего один неопровержимый факт. Он знает Магию Разума, а значит ему не составит труда, вбить мне в голову мысль, что он отец самой Селестии, либо родной дядя Найтмер Мун. И именно этот факт даёт понять, что выбор у меня и вправду есть и он не иллюзия. И в эту секунду я осознала смысл одной фразы, которую сначала благополучно пропустила. У меня имеется талант, который он хочет развивать? Последние искры моего таланта потухли после того, как исчезла Сансет Шиммер, которая помогала мне учиться во время «Школы одарённых единорогов». И сейчас этот древний маг говорит, что видит его во мне? — Позвольте задать вопрос, не касающейся Ваших знаний, а лично меня? — Сказала я и лишь мягкая тишина была ответом, видимо это своеобразное разрешение продолжить. — Вы сказали, что во мне есть талант, который Вы хотите развивать. Вы не могли бы рассказать о нëм, поподробнее? — Могу. — Сказал он благосклонно. — Вы, мисс, благословлены самой Великой Магией. У Вас имеется сеть плотных магических каналов и присутствует стабильное и довольно сильное магическое ядро, что является редким даром. Даже я, проживший тысячи лет в этом мире, редко встречал столь равномерно развитых в магическом плане разумных. — Ответил мне господин Ларгон. Его оценка моих способностей хоть и порадовала меня, но ставила под сомнение правдивость его слов. Хоть я и проучилась столько лет в «Школе для одаренных единорогов», однако сейчас не превосхожу по силе взрослого единорога. Увидев замешательство в моих широко открытых глазах, Айван продолжил. — Я могу сказать, что Вы просто не развивались магически, либо развивались неэффективно и неправильно. — То есть вы думаете, что в «Школе для одарённых единорогов» меня обучали неэффективно или даже неправильно?! Даже из названия понятно, что эта школа развивает одарённых единорогов! А лично у меня в качестве учителя была сама принцесса Селестия! И это она меня неэффективно развивала? — Мой голос сорвался в крик. Хоть в этой школе все были козлами, но все-таки не зря эта она считается лучшей во всей Эквестрии! И тем более я отказываюсь верить в то, что принцесса Селестия могла неправильно нас учить. Она ведь правительница, всей Эквестрии, ей больше тысячи лет, ее мудрость не ведает границ! — Я отчасти согласен с Вами, миледи, но позвольте высказать Вам своë мнение. — Слушая все тот же ровный и тихий голос, я начала успокаиваться. — Да, можно сказать, что стены сего заведения посещали одарëнные единороги и Вы яркий тому пример. Но с тем, что Вас правильно развивали, я могу поспорить. Судя по вашему высказыванию, вы считаете принцессу Селестию хорошим магом и учителем. Но я могу сказать, что для каждого ученика есть свой подход, а Ваша учительница преподает целому классу, а потому смею предположить, что она это делает одним методом, который прост и подходит большинству учащихся. Но для столь одарëнных единорогов как Вы, необходимо искать иные методы обучения. — Всё подходит! Твайлайт Спаркл была лучшей ученицей в классе и не менее одаренной чем я, вследствие чего стала ученицей Принцессы! — Выкрикнула я от гнева, который охватил мой разум лишь от одних воспоминаний о единорожке, которой я проиграла уже два раза. — Позвольте уточнить, мисс, эта Твайлайт, стала ученицей принцессы Селестии уже после поступления или это простая формальность? — Задал Айван мне вопрос, из-за которого я мгновенно остыла и задумалась. А ведь это многое объясняет: эти взгляды направленные на неë, излишняя забота, которая выражалась отправкой дополнительных книг из королевской библиотеки и постоянные предложения помощи в любых начинаниях Твайлайт. — Видимо Вы поняли, что я пытался Вам донести. Я не знаю, что произошло в вашей жизни до нашей встречи, мисс, но я могу Вас заверить, что Вы – неогранённый алмаз, к которому сложно найти подход, но который может засиять ярче других. Осознание правоты доводов господина Ларгона и один комплимент, довольно быстро остудили мою голову окончательно. Как бы то ни было, что прошло, того мне уже не вернуть. Своим высказыванием он говорит, что меня неправильно развивали и ко мне нужен более сложный подход, который у него имеется. В целом, если он поможет мне превзойти Твайлайт, я пойду за ним. Но мне все ещë хочется уточнить некоторые моменты. Что он говорил про несколько вопросов, касающихся моего учения? — Вы сказали, что будете меня обучать. Но позвольте спросить, вас не смущает моë прошлое? Ведь я сейчас уголовница, которая должна выплачивать сумму за весь ущерб, что был нанесён деревне моими действиями. — Задаю я вопрос, который меня интересует большое всего, ведь не каждый маг согласиться брать себе в ученики личностей с таким прошлым. — Я тоже в своей жизни допускал ошибки и далеко не один раз. Но по своему опыту могу сказать, что самые большие не те, в которых страдаешь именно ты, а те в которых страдают невинные, и именно тебе предстоит нести ответственность за последствия своих деяний. — Дал мне ответ господин Ларгон. Не скажу, что сильно удивилась, но я определенно навсегда запомню эти слова, ведь я с ними полностью согласна. Меня даже сейчас гложет чувство вины перед жителями Понивилля, они ведь ни в чём не виноваты, но все же попали под моё горячее копыто. Я уже начала подсчитывать в уме, сколько пони пострадало от моих действий, как мои размышления прервал голос вновь заговорившего господина Ларгона. — Если тебя гложет чувство вины, то ты уже не являешься умышленной преступницей, ведь преступники не сожалеют о содеянном. После пары секунд раздумывания над услышанным, я приняла эти слова за правду, и если чувство вины не исчезло, то хоть немного ослабло, а вместе с этим появилось чувство долга и желания хоть как-то помочь потерпевшим. Но быстро оттянув себя от несвоевременных мыслей, я решила задать следующий вопрос. — Если я буду обучаться у Вас, я буду великой? — Слова слетели с моих губ ещë до того, как я поняла, насколько по-детски это звучит. И уже хотела перефразировать вопрос, как услышала голос господина Ларгона. — Обучаясь у меня ты получишь и силу, и знания. Вместе с ними ты можешь, как совершать подвиги и прославиться на весь мир, так и прожить всю жизнь вдали от общества и мирской суеты, став отшельником. Решение всегда останется за тобой, хоть я за всë время твоего обучения не один раз заставлю тебя преодолевать трудности. — Прозвучал его голос без капли насмешки, которую я рассчитывала услышать. — Мне придётся у-убивать? — Этот вопрос мучает меня крайне сильно, ведь даже под действием «Амулета Аликорна» я не опускалась до убийств. — Я не могу тебе сказать, что эта участь сможет обойти тебя стороной. — Говорит он, чем вгоняет меня в нешуточный ужас. И когда он стал обращаться на «Ты»? Не важно. Стоило мне представить, как я стою над окровавленным мëртвым пони, как Ларгон поспешил меня успокоить: — Но тем не менее, я могу тебе обещать, что, судя по вашей реакции, вы не будете убивать невинных. А если, в приступе гнева или чего-то ещë, ты попытаешься совершить такое убийство, то мне не составит труда тебя остановить. Я намерен передать все свои знания, чтобы они приносили этому миру пользу, а не вред. Так что до момента моего оживления, я не позволю тебе встать на неправильный путь. Но… — Айван сделал паузу. — …если ты решишь лишить жизни того, кто этого заслуживает, то не мне тебя останавливать или осуждать. Слова Ларгона подействовали успокаивающе. Хотя тот факт, что мне придется убивать был все же противен. Но осознание того, что мне, в каком бы состоянии я ни была, не позволят поднять копыта на невинных или же вступить на эту дорожку, позволило мне не поддаться панике и вернуть самообладание. Можно сказать, что все свои вопросы я задала, но последний, пожалуй, стоит озвучить сейчас, а не после, когда я могу его попросту забыть. — Какая Вам выгода с того, чтобы обучать меня, господин Ларгон? — Ему, кем бы он ни был, определенно что-то нужно, ибо эта жизнь меня научила что ничего в этом мире не достаётся бесплатно и не делается просто так. Хоть я ожидала услышать какое-то расплывчатое объяснение, чтобы я не смогла понять его смысл, мне пришел прямой ответ. — Я не желаю, чтобы мои знания сгинули в небытии, пусть лучше они приносят этому миру пользу. Моё тело погибло несколько тысячелетий назад, и пусть моя душа сейчас общается с вами, но даже она не вечна и может ослабнуть или исчезнуть из этого мира. А вместе с моей душой исчезнут и все мои знания, которые я собирал всю свою жизнь! —В целом я не вижу здесь хоть каких-то потаенных мыслей, ведь даже в школе были профессора, которые искали себе достойных учеников, чтобы передать им свои знания. Появился новый вопрос, как господин Ларгон прожил столько лет, если его тело мертво? Но задам я его позже, сейчас мне важно выслушать его ответ. — Мне доводилось и учить, и наставлять, но личных учеников у меня никогда не было, и так оставалось вплоть до того, как я погиб. Но сейчас, спустя столько лет, я встретил тебя. Юный ум, что способен принять мои знания. Надеюсь, этот ответ, смог удовлетворить твоё любопытство. И да, можешь обращаться ко мне просто по имени − Айван. — То есть за всё это время не было ни одного достойного? — Спрашиваю я полностью скептическим голосом. — В месте, где я находился, было невозможно встретить хоть кого-то из представителей разумных видов. И встретить разумных мне довелось только два года назад. — Ответил госпо… кхм… Айван. — Достойные может и были, но до встречи с тобой мне с ними поговорить не удалось. Теперь же после того, как ты получила ответы на свои вопросы, мне бы хотелось услышать ответ на мой, который прозвучал ранее. — Я бы хотела согласиться, но я не уверена, что смогу пойти по пути, который вы мне предлагаете, гос… Ларгон. — Ответила я уже не таким уверенным голосом, чем ранее. В конце концов он хоть и всë разложил по полочкам, не пытаясь что-то утаить, но я не уверена, что готова становиться ученицей неизвестной сущности, которую знаю не больше двух десятков минут. Но мой ответ видимо не расстроил и не разозлил моего собеседника. — Я могу понять твою неуверенность и не буду давить на тебя. Но позволь мне сделать для тебя иное предложение. — Сказал Айван своим спокойным голосом, в котором опять слышалось некое удовлетворение. — Желаешь ли ты, Беатрикс Луламун, стать моей ассистенткой на один год, начиная с этого момента? — То есть, стать Вашей ассистенткой на один год? — Я не верила своим ушам. Я сказала, что навряд ли смогу быть его ученицей, и он вместо того, чтобы настаивать просто решил записать меня в свои ассистенты? — Тебя гложут сомнения и ты задаешься вопросом «какой путь следует выбрать?». Именно поэтому, я предлагаю тебе стать моей ассистенткой на один год. — Начал спокойно говорить Ларгон. — За это время ты сможешь понять, чего я хочу добиться от тебя и сможешь решить, желаешь ли ты обучаться у меня или нет. Если твой ответ будет положительный, то мы просто подпишем «Контракт ученика», а если отрицательный, то этого времени мне хватит для того, чтобы я набрал достаточно сил и мог спокойно покинуть тебя. Плата за твою помощь будет соответственная: две с половиной тысячи битсов ежемесячно, хоть в монетах, хоть в заполненных магией кристаллах. — Д-две т-тысячи битсов? — От испытуемого шока я опять начала заикаться. Две тысячи битсов очень много даже по меркам официальных государственных служащих, ведь они могут получить столько лишь спустя четыре месяца работы, если не больше. На часть про кристаллы я обратила немного внимания, но, пожалуй, потом стоит расспросить поподробнее. — Почему т-так много? — Мне не ведом курс валют, который сейчас актуален, но в мои времена мне доводилось платить своим ассистентам и гораздо большие суммы. И в это время я буду платить абсолютно также, ведь твоя работа будет сложной. — Сказал Айван, а я начала бояться, сколько он платил своим ассистентам, ведь даже за эти деньги, можно купить себе, небольшой домик в какой-то деревеньке. — Можешь даже не смотреть на меня такими глазами. Пусть моë тело мертво, однако моя душа жива, а значит достать из «Пространственного кармана» пару мешков битсов не составит ни малейшего труда. Стоило ему договорить, как до меня начало доходить, что он возможно уже начал проверять, не ошибся ли в выборе кандидата на обучение, и пытается соблазнить меня деньгами. Как только я это поняла, то розовая пелена тут же спала с моих глаз. Он сказал, что работа на него будет сложной и я склонна в это верить, ведь навряд ли даже такой как ОН, будет платить мешки битсов просто так. Ещë мгновение подумав, я поняла, что единственное для чего мне нужны деньги — это оплата штрафа и для возврата моего фургончика, который я продала. Весь штраф составляет около семнадцати тысяч битсов, а выкуп фургона не больше трëх. Просчитав все это в голове, я поняла, что смогу рассчитаться со всеми долгами и ещë останусь с солидным мешком битсов. Соблазн очень велик, но меня смущает фраза «Ведь твоя работа будет сложной». Кто знает, чем мне предстоит заниматься под копытоводством* Ларгона? Хотя… если он всë ещë хочет видеть меня в своих учениках, то должен произвести хорошее впечатление, а значит я вряд ли получу какие-то непосильные задачи по типу «Иди и свергни принцессу Селестию». Ну, была не была! — Я Беатрикс Луламун, согласна стать ассистенткой Айвана Ларгона, на один год с этого момента. — Отчеканила я ни разу не запнувшись. Если судьба сначала на славу тебя пинает, а после даëт шанс встать на все копыта, то надо держаться за этот шанс во чтобы то ни стало. Может быть это знак того, что моя чëрная полоса невезения закончилась? — Что же, не буду скрывать, я рад это слышать. Ведь коль бы ты отказалась, то я был бы вынужден уйти из твоего тела, позже моя душа могла поблекнуть, а после и вовсе исчезнуть. — Спокойно проговорил он, а в его голосе можно было расслышать радость. Но вот момент, что он находится в моë теле заставил меня нахмуриться. Этот факт не укрылся от него, поэтому он поспешно добавил: — Я могу заметить, что факт того, что в Вашем теле находится некое неизвестное существо вам неприятен. Но я могу оправдать себя тем, что в Вас находится только моя душа, без какой-либо физической оболочки и помимо этого, я даже в данный момент занимаюсь улучшением вашего тела. — У-улучшением? — Что, он имеет под этим словом в виду? У меня вырастет третий глаз или второй рог? Но после всех потрясений за сегодня, могу заметить, что к этому факту я отнеслась более-менее спокойно. Также могу заметить, что он мастерски управляет обращениями на «Ты» и на «Вы» когда я начинаю нервничать. — Укрепляю кости, улучшаю слух, зрение, обоняние и другие чувства. — Спокойно перечислил он, а я вздохнула с облегчением, ничего лишнего у меня не вырастет. — Также хочу сообщить, что прямо сейчас я слышу звук приближающегося поезда. — Я совсем забыла о поезде! Спасибо что напомнил, Айван, и не мог бы ты меня выпустить отсюда, пожалуйста? — Спросила я нервно, ведь если я опоздаю на этот поезд, то проведу на этой забытой Тартаром станции ещë три дня. — Конечно выпущу. Только перед тем, как ты отсюда выйдешь, я хочу тебе кое-что сказать. — Проговорил он это таинственно, чем заставил меня насторожиться. — Как только ты вернëшься в реальный мир, мы с тобой сможем общаться мысленно, поэтому постарайся не сильно удивляться, когда услышишь голос в своей голове. И ты не должна обращаться ко мне вслух, а можешь просто мысленно проговорить свою фразу, я всегда тебя услышу. Как только он закончил говорить, всë пространство вспыхнуло белым цветом, что заставило меня закрыть глаза, а когда я их вновь открыла, то оказалась на перроне железнодорожной станции. Для нормального пони должно быть крайне сложно это себе представить. Вот кобылка болтается в пустоте, а вот спустя мгновенье лежит на деревянной скамейке. Мои раздумья прерывает поезд, который постепенно начинает сбавлять ход. За то время пока поезд останавливался, я проверила все вещи, находящиеся в моих седельных сумках и, взяв в поле телекинеза билет, пошла к проводнице. Проводница выглядела, как земнопони средних лет, мягко бежевого окраса с короткой, но вьющейся розовой гривой, и светло голубыми глазами. Заметив меня, её жизнерадостный взгляд не изменился, и она, доброжелательно махнув мне копытом, произнесла: — Мисс, будьте добры, предоставьте ваш билет. — Произнесла земнопони, мягким голоском, словно мама поинтересовалась у дочки всë ли у той хорошо в школе. Я немного озадаченная таким радушным приветствием к своей персоне, протянула ей билет. Она, прочитав пару строк на билете, клацнула его специальной машинкой, которая оставила его с тремя отверстиями, символизирующими, что билет использован. Вновь наградив меня мягкой улыбкой, она вернула мне билет. — Удачной поездки, мисс. — Спасибо. — Искренне поблагодарив кобылу, я пошла в своë купе. Хоть еë доброжелательность и могла быть странной по отношению ко мне, я не придала этому большого значения. Может она вообще не читает газет и не знает кто я. Купе было небольшим: всего две полки, а между ними небольшой столик. Попутчиков у меня не оказалось, чему я была несказанно рада. Хотя нет, один есть, и с ним я, вроде бы, могу общаться мысленно. — «Айван, ты здесь?» — Задаю я вопрос, надеясь на положительный ответ. Пока жду ответ, успеваю сесть на полку, предварительно сняв с помощью телекинеза седельные сумки и сложив их на багажную полку. — «А где же мне ещë быть? Ах да, пока я не забыл, твой задаток.» — Звучит у меня в голове спокойный ответ. Хоть я и не замечала подобного в том пространстве, но его голос мягок и тих, но несмотря на это довольно глубокий и уверенный. По итогу слышится, как по мне, довольно приятный баритон. В процессе моих раздумий, я не сразу заметила, как над столиком появилась небольшая черная дыра, – не больше апельсина, − из которой выпал громко звякнувший мешочек с монетами. И пока я прятала деньги в седельные сумки, Айван заговорил вновь. — «Беата, не могла бы ты рассказать, что такого ужасного произошло в Понивилле? За что тебя клеймили преступницей?» Голос Айвана был немного тише обычного видимо для того, чтобы не давить на меня. Ну, а что мне скрывать, он уже меня нанял и как-то изменить это решение уже будет глупо с его стороны. Тем более он сам сказал, что первое время будет рисковать исчезнуть, если выйдет из моего тела. Постепенно начался мой рассказ. Как я была фокусницей: путешествовала из города в город и организовывала выступления. Как я впервые пришла в Понивилль, как с него сбежала после поражения от Урсы, которую привели жеребята. Как попала в первый раз на каменную ферму. Как купила этот проклятый «Амулет Аликорна», после чего вернулась в Понивилль за реваншем, который окончился вторым поражением. И как во второй раз попала на каменную ферму, с которой меня выгнали, когда приехал тот понь с газетой, на обложке которой красовалась розовая кобылка с «взрывной» гривой. И как вообще могут рождаться столь различающиеся сëстры? — «Как я понял по твоему рассказу, тот амулет как-то действовал на разум носителя?» — Спросил меня Айван после окончания рассказа. — «Верно, он постепенно влиял на мой разум, так что под конец я не могла себя контролировать, как будто это была уже не я.» — Ответила я ему уже лëжа на постельном белье, которое занесла доброжелательная проводница. — «У меня для тебя несколько новостей и я не думаю, что они тебе понравятся» — Сказал чуток тише обычного Айван. — «Мне их озвучить?» — «Давай. Не думаю, что мне это как-то сильно навредит.» — Отвечаю я с лëгкой ленцой. — «Во-первых, тот амулет, который ты мне описала, именуется «Алейкум Нейрос» − это древний артефакт, созданный лично мной.» — Сказал он, а меня передёрнуло от осознания смысла его слов. Но не дав мне начать тираду, он наложил на меня заклинание тишины, не дав закричать, а после преспокойно продолжил.— «Во-вторых, сам амулет не влияет на разум носителя. Влиять на разум может только сила, которую я в него запечатал. Подробно разъяснять о том, как именно это происходит − слишком долго, но, если кратко, то… Когда разум получает слишком много магической силы, эта сила незамедлительно начинает влиять на него, усиливая все его желания. Иными словами, всë что произошло в Понивилле — это сочетание всех твоих тайных желаний, которые были усилены пропорционально силе, заложенной в амулете.» Он закончил говорить, а в этот момент слëзы уже собирались в уголках моих глаз. — «Я знала, это всë я виновата! Если-бы не мои эгоистичные желания, то всë было бы не так.» — Мысленно говорила я сама себе. Всë-таки чувство совести уже долго мучило меня, а сейчас полностью вышло наружу. Но от моих рыданий меня оторвало тёплое копыто, которое легло мне на плечо. Повернув голову, я встретилась взглядом с ярко-красными глазами. Передо мной сидел чëрный, как смоль единорог с такой же, зачëсанной назад, чëрной гривой с несколькими красными прядями. Его тело было в меру мускулистым, всего хватало, нигде не было ничего лишнего. Лицо выражало полное спокойствие, с которым могла посоревноваться сама принцесса Селестия. Роль кьютимарки играла красная пентаграмма, поверх которой лежала открытая книга, в которой находилось сияющие алое пламя. Единорог был красив, даже очень. Но стоп, куда уходят мои мысли? Кто он такой? Что он делает в моëм купе? Не давая мне озвучить свои мысли, единорог заговорил: — Беата, в том, что ты поддалась своим желаниям нет ничего зазорного. — Послышался знакомый мне спокойный голос. Не давая мне даже открыть рот, он продолжил. — Были моменты, когда во времена своей юности я также поддался своим желаниям, но в моей истории было много смертей. И то, что ты считаешь своей ошибкой, в прошедшие времена не считалось бы даже чем-то необычным. И хоть сегодня я тебе уже это говорил, я скажу ещë раз. Если тебя гложет чувство вины, то ты не являешься умышленной преступницей, ведь преступники не чувствую вины за свои деяния. — А-Айван? — Спрашиваю я, видя, как образ единорога растворяется, оставляя после себя лишь чëрный дым с ярко-красными глазами, из которого тянется слегка дымящееся копыто, которое лежит на моëм плече. Айван убирает копыто с моего плеча, и оно, как и остальное тело рассеивается. — Ты допустила ошибку, Беата. — Всë также спокойно доносится его голос из клубов дыма. — Но ты это осознаëшь, а значит ещё не поздно еë искупить. Не понимая, почему я позволила дать себе слабину перед существом, которое знаю меньше суток, я стираю тыльной стороной копыта слëзы, застывшие в уголках глаз. Обдумывая сказанное Айваном, я понимаю, что он в очередной раз оказывается прав. А из него может получиться неплохой психолог, ведь в который раз за день он восстанавливает моë эмоциональное состояние, направляя его в нормальное русло. Вернувшись из своих мыслей в реальность, я киваю ему и тихо говорю: — Спасибо.— Тихо проговорила я, в знак благодарности. Решив, что стоит сменить тему для разговора, задаю ему вопрос. — А что это был за единорог? — Эта была моя форма единорога при жизни. — Столкнувшись с моим сбитым с толку взглядом он принялся разъяснять. — При жизни с самого рождения я был аликорном, но часто, когда выходил в народ, принимал именно эту телесную форму, чтобы не привлекать лишнего внимания. — То есть ты бывший аликорн? — Окончательно сбившись с толку спрашиваю его, в надежде что он шутит. — Это получается, что я сейчас еду в одном купе с бывшим потенциальным принцем Эквестрии? — Верно, я бывший аликорн, но что ты имеешь в виду насчëт принца я не знаю. В конце концов я жил больше двенадцати тысяч лет назад, да и потомков у меня не было. Если не сложно, можешь мне поведать свои мысли по этому вопросу? — Спросил он и в его голосе на этот раз можно услышать нотки интереса. — Ну, понимаешь, в Эквестрии правят два аликорна, две сестры: принцесса Селестия и принцесса Луна. – Хотя последняя, как говорят, только вернулась из изгнания. Она всë равно является правительницей, хотя многие этого не признают. – И они, насколько я помню, являются единственными аликорнами во всей Эквестрии, а коль ныне каждый аликорн на счету, то и ты должен быть если не соправителем Эквестрии, то хотя бы министром каким-нибудь или любой другой важной фигурой. — Значит это хорошо, что у меня сейчас нет тела, ведь я могу создать себе любую форму на свое усмотрение. — Отвечает мне чëрный дым с двумя красными глазами. — Стоп! То есть ты можешь сам создать себе любое тело? — От услышанного у меня прошли мурашки по спине. Ведь если это правда, то его практически невозможно убить! Ну, по крайней мере ранить такого противника будет непросто… — Верно, могу. Но это очень долго и сложно, а если учитывать тот факт, что подобного опыта у меня немного, то это крайне сложная задача. — Задумчиво проговорил он, а на последней фразе его красные глаза на мгновенье сверкнули красным пламенем. Видимо ему нравится решать сложные задачи. — Но это не значит, что эта задача невыполнима. — То есть ты планируешь вернуть себе тело? — Интересуюсь я, ведь если он и вправду вернëт себе тело аликорна, то вполне сможет стать соправителем Эквестрии, а я ведь это шутя говорила. — Верно. Да и к тому моменту, как наш с тобой контракт на год работы истечëт, я полностью восстановлюсь, что сильно упростит поиск моего преемника.— Говорит он и его голос прямо переполнен поддельным недовольством, что заставляет меня слегка хихикать. — Хи-хи…прости, но ты сам дал мне время до истечения контракта. — Говорю я уже вполне весëлым голосом. — Айван, а ты можешь рассказать кем ты был? — Если тебе это так интересно. — Слегка задумчиво протягивает он. — Ну, время у нас есть, так что я поведаю тебе историю Вавилонской Империи…***
Последующие четыре с половиной часа Айван рассказывал мне про свою «Гордость», как он неоднократно еë называл, и из его рассказа я могу сказать, что это вполне заслуженно. Империя, что держала под контролем почти весь мир определëнно заслуживала того, чтобы Император называл еë своей гордостью. Да, в это трудно поверить, но этот чëрный дым с красными глазами − еë бывший Император и основатель. Но тем не менее я ему верю. Это чувство трудно описать, но от Айвана буквально веет какой-то древностью. Я такое чувство испытывала лишь когда видела принцессу Селестию, а тут это чувство ещë сильнее. Оно и неудивительно, ведь, как говорит Айван, он прожил в своей умершем теле более двух десятков тысяч лет и ещë не забудем прибавить те двенадцать, которые он провëл в амулете «Алейкум Нейрос». И опять-таки, он сам сказал, что всë то время, что я носила амулет, он был в нëм и даже не пытался меня вернуть в мир здравомыслия. В своë оправдание он извинился сказав, что не ожидал, что я смогу натворить таких дел за столь короткий промежуток времени. С этим фактом я не особо спорила, ведь я и вправду носила амулет не больше двух суток, и мы продолжили свою дискуссию. Но тут пришла уже моя очередь извиняться, ведь когда я сняла амулет со своей шеи, он переносил свою душу из него в меня, а когда амулет покинул мою шею, то Айван в этот момент потерял практически одну треть души. Что, как он сказал: «Чуток сильнее, чем Адски больно», и если учесть тот факт, что я видела как его передëрнуло в своей дымчатой форме, то это название явно себя оправдывает. Дальше пошли разговоры уже на обычные темы вроде магии, зажравшихся деток снобов-аристократов, даже в его времена такие бывали, и так далее. И я могу заметить, что несмотря на то, что он представитель насколько высокого статуса, с ним было довольно легко общаться. И я не буду скрывать, мне нравилось с ним разговаривать, ведь я даже не могу вспомнить с кем ещë мне было так комфортно, если не считать Сансет Шиммер. И вот спустя ещë один час разговоров, Айван сказал что сюда вновь идëт проводница, и растворившись в менее густой дымке, влетел мне прямо в грудь. Я уже хотела начинать возмущаться как открылась дверь купе и в неë просунулась, бежевого окраса, с розовой гривой, голова проводницы. — Через пять минут остановка на станции «Кантерлот». Будьте внимательны и не забывайте свои вещи, мисс. — Сказала проводница добродушно улыбаясь. — Спасибо. — ответила я ей вставая, чтобы надеть свои седельные сумки. — Пожалуйста, мисс. — Сказала проводница и исчезла в приходе. А я, когда она ушла, сразу же загрустила по ней. — «Почему ты расстроена?» — Послышался в моей голове слегка обеспокоенный голос, что заставило меня чуточку улыбнуться. Когда о тебе кто-то заботиться, то это всегда приятно. — Понимаешь, эта проводница не знает о моëм прошлом и отнеслась ко мне очень добродушно, а в Кантерлоте каждая собака знает о моих «подвигах». — Со злостью в голосе чуть ли не прошипела я. — И если они не начнут тыкать в меня копытами, то на нормальное обращение я точно могу не рассчитывать. — «Дискриминация в чистом виде.» — Мысленно сказал Айван, на что я могла лишь кивнуть. — «Можешь не волноваться насчëт этого вопроса.» Я уже хотела спросить, что он под этим имеет в виду, как открылась небольшая чëрная дыра, из которой на стол приземлился свёрток чёрной ткани. Понимая, что от меня требуется, я подошла и развернула его. Этот свёрток являлся чёрным красиво вышитым плащом с капюшоном. Снаружи темное полотно, которое было приятно на ощупь, а внутри ткань бордовая, похожа на бархат. По краям весь плащ был обшит ярко золотым узором, который придавал некой аристократичности, которой так переполнен Кантерлот. Но более примечательной была красиво вылитая золотая брошь с различными узорами и с ярким красным кристаллом в центре. — Ты думаешь, что в столь примечательном плаще я смогу оставить незаметной свою фигуру? — Скептически поинтересовалась я. — «На этом плаще присутствует зачарование «Отвода глаз», которое делает тебя практически невидимой. Ну, естественно если ты сама не пытаешься привлечь к себе лишнее внимание.» — Поведал он мне будто маленькой кобылке. — «Да, и ещë одно, когда пойдёшь в гостиницу, представляйся как «Беатрикс Ларгон». Коль ты являешься моей ассистенткой, то ты имеешь право представляться моим именем.» — Ты уверен, Айван? — Обеспокоенно поинтересовалась я. Назваться одной фамилией, мало того, что с аликорном, так ещë и бывшим Императором мне как-то неуютно. — Ты ведь понимаешь, что когда во мне раскроют «Великую и Могущественную Трикси», твоë имя будет запятнано? — «Беата, ты и вправду думаешь, что меня интересует чьё-то мнение?» — Спокойный голос звучит мне в ответ. — «Или же ты и вправду думаешь, что имя, без лишней скромности хоть и бывшего, но все же Императора, так легко запятнать? Фи.» — Ладно, я поняла, что ты хочешь мне сказать, всë, хватит. — Проговорила я ему уже надев плащ и надевая поверх него седельные сумки. — «Представиться в гостинице твоим именем». Хорошо, но учти, что я тебя предупреждала. Ответа не последовало, но он мне был и не нужен, чтобы почти физически ощущать его недовольство моими словами. И чем Айвану не нравится обычная правда? Мои размышления прервал поезд, который начал постепенно сбавлять ход. Проверив, ничего ли не забыла, я со спокойной душой вышла из купе и пошла в тамбур, ожидать, когда поезд полностью остановится. Не прошло и полминуты, как в тамбуре появилась доброжелательная проводница, которая меня поприветствовала кивком головы. Задаваясь вопросом, зачем кого-то приветствовать, если ты его видел пять минут назад, я ответила таким же кивком. Прошло от силы секунд десять, как поезд полностью остановился. Проводница, не став медлить, быстро открыла дверь вагона и выскочила из него. Я же решив не отставать вышла вслед за ней. Выйдя на станцию, я поняла, что уже вечереет, а принцесса Селестия почти полностью опустила солнце, которому на замену принцесса Луна начала поднимать луну. Я уже и забыла, как выглядит это место. Железнодорожная станция «Кантерлот» — это самая большая станция во всей Эквестрии, если не считать Сталлионградской естественно. Но если так присмотреться, то это обычная ничем, кроме своих размеров, не примечательная станция. Не став долго вертеть головой по сторонам, я уже было хотела уходить, как решила остановиться и развернуться к стоящей неподалёку проводнице. Заметив мой взгляд, она посмотрела на меня и махнула пару раз копытом. Я же в свою очередь кивнула ей и поблагодарила: — Спасибо, мисс, и удачного вам вечера.— Сказала я и улыбнулась проводнице. Она же в свою очередь ещë интенсивнее начала махать копытом, продолжая мне улыбаться. Я развернулась и накинув на голову капюшон, пошла по улицам Кантерлота в поисках гостиницы. В целом я могла бы выбрать даже самую роскошную гостиницу, денег что мне дал задатком Айван хватало с головой, но столь не разумно тратиться я не собиралась, тем более зная на собственной шкуре, как их порой тяжело добывать. Гостиница нашлась довольно быстро: всего за двадцать минут спокойной ходьбы по выложенной дороге. Гостиница являлась ничем не примечательным зданием в три этажа и, если бы не надпись «Гостиница Лайт», находящаяся чуть выше входной двери, то еë можно было бы спутать с самым обычным домом, каких в Кантерлоте десятки. Не став долго медлить, я открыла дверь и прошла внутрь. Комната, в которую я попала, была обычным вестибюлем. Стены бежевого цвета, пол выполнен из тëмной древесины, а потолок украшала красивая выполненная из магических кристаллов люстра. В вестибюле были ещё два угловых дивана, перед которыми были круглые резные столы, а вот стены украшали всевозможные картины. В конце комнаты была стойка ресепшена, слева от которой поднималась лестница на второй этаж. За стойкой был средних лет пегас синей масти с зелёной гривой и жёлтыми глазами. Казалось, моего прихода он даже не заметил, поэтому в данный момент преспокойно читал какую-то книгу. Я, решив что время позднее и мне не помешает сегодня выспаться, двинулась к нему. Подойдя к стойке ресепшена, я нажала на золотой звоночек, оповещающий о приходе клиента. От неожиданности пегас за стойкой подпрыгнул, выронил книгу и упал прямо на круп. — Ай... Кого нелëгкая принесла так поздно? — Пробурчал пегас, поднимаясь с пола. — Здравствуйте, приветствуем вас в «Гостинице Лайт», чем могу быть полезен? — Я желаю снять комнату на три дня с возможностью продлить проживание. Сколько это будет стоить? — Задаю я вопрос уже пришедшему в себя пегасу. — Тридцать битс сутки, значит, всего девяносто за одноместную комнатную. — Сказал пегас, не теряя времени на раздумья. Но после поспешил добавить: — Или вы не одна? — Только если вы видите здесь кого-то ещë. — Вернула я ему колкость за «нелëгкую», которая меня принесла. Сам виноват, что отлынивает от работы. — Хорошо, как скажете. — Кажется смирившись с поражением протянул пегас и достал записную книжку. — Можете назвать своë имя, пожалуйста? — Беатрикс Ларгон. — Чëтко произношу я, когда внутри всë сворачивается от одной мысли, что я представилась именем Айвана. — Беатрикс… Ларгон… — Задумчиво протянул пегас, записывая имя в книжку. — Угу, хорошо. Будьте любезны девяносто битс. Не долго размышляя, я решила взять деньги из своего кошелька, которые заработала ещë на каменной ферме. Достав кошель, я протянула в поле телекинеза золотые монеты, которые пегас взял и не задумываясь положил под стойку ресепшена. После чего достал из маленького кейса ключ и протянул его мне. — Ключ от вашей комнаты. По лестнице вверх на второй этаж там налево, вторая комната. — Сказал пегас, пока я брала в поле телекинеза ключ. Но уже когда я собиралась развернуться к лестнице, учтиво предложил. — Вас проводить, мисс Ларгон? — Нет, спасибо. — Сказала я, одновременно передёрнувшись от того, что меня называют фамилией Айвана. Решив не задерживаться, я начала подниматься по скрипучей лестнице на второй этаж. Поднявшись, я очутилась на развилке и не задумываясь повернула налево. И вправду, тут было две двери. Подойдя ко второй, я открыла еë ключом и скользнула внутрь. Комната была не большой и не маленькой, пространства вполне хватало для проживания одного пони. Светло-белые стены, белоснежный потолок, на котором висела люстра с тремя магическими кристаллами, и кровать. Это первое, что бросается в глаза. Рядом с большой односпальной кроватью стояла тумбочка. Возле левой стены размещался большой шкаф, на который сейчас начинали падать лунные лучи света. Подойдя к окну, я, раздвинув шторы, открыла его, чтобы насладиться прохладным ночным воздухом. Не знаю почему, но в такие моменты я полностью успокаивалась, все невзгоды и проблемы уходили на второй план. Простояв так три минуты, я отошла от окна и положила в тумбочку свои седельные сумки, а уже после сняла столь приятный чëрный плащ и аккуратно его сложив, положила на тумбочку. С одной стороны, я ела в последний раз в поезде и надо бы чем-то подкрепиться, но все мои силы будто покинули тело и я, недолго думая, забралась под одеяло на кровать. Сон уже подступал ко мне со всех сторон, как я вспомнила о том, о чем так благополучно соизволила забыть. — Спокойной ночи, Айван. — Пожелала я спокойных сновидений, своему… другу? Да, наверное, другу, который успел стать таковым всего за один день. Прямо из моей груди вновь вылетел чëрный дым, который, застыв надо мной, открыл свои красные глаза. — Спи спокойно, Беата. — Проговорил он. После чего развернувшись подлетел к двери и наложил на него какое-то заклинание. Может он боится за мою безопасность? Нет он говорил, что может почувствовать любую опасность. Скорее всего это заглушающее заклинание, чтобы нас никто не подслушал. Это была последняя мысль, что пронеслась в моей голове, до того, как я отправилась в царство принцессы Луны...