Постапокалипсис 3105

Искусственный холодный свет освещал комнату солдата. Перебои в сети. Он остался один. Его сосед уехал в Город вместе с доктором. Хоть Баллет в этом заведении и частый гость, но за ним закреплены ещё и несколько Городских дел от Верховного Управления. Солдат на высоком счету. А сам он тут... надолго. Может даже навсегда. Но, в любом случае, за всем этим стоит один весьма весомый для него плюс: в его жизни будет мало дней, в которые ему придётся делить эту комнату с другим солдатом. Он создан на благо. Служить Единому Государству. Чужие воспоминания больше не приходили. По крайней мере, за эту прошедшую неделю ничего больше не снилось. Отправлять доктору... нечего. За полчаса до отбоя. Рыжеволосый парень, в объёмном жилете из кожи и брюках из ткани похожей на плотную джинсу, стоял у зеркала. Его мокрые после душа волосы, теперь неясного оттенка, были зачёсаны назад, а сам он всматривался в своё отражение. Рассматривал в этом лице вновь и вновь каждую чёрточку, каждый шрамик и дёрнувшийся мускул. Он всё ещё учился пользоваться мимикой прошлого хозяина… Как это лицо выглядит, когда искренне улыбается? Отражение растянулось в оскале. Рот улыбался, а глаза - нет. Выглядит неприятно. Вспомнить бы, понять... как он улыбался доктору в ответ. Тогда всё получилось само собой. Вот так? Отражение снова примерило на себя улыбку. Нет, опять не то. А спонтанно почему-то выходит, как очередной рефлекс, само собой. Надо научиться делать это по необходимости. А не когда действительно того хочется... Вудз решил оставить свою ежедневную борьбу с лицом и перешёл на... уши. Доктор Ван Джексон перед отъездом вложил в его руки маленький свёрток. Материал этого квадратика был... так приятно ощущался под подушечками пальцев. Свёрток был из настоящей целлюлозы. Бумага. Этот небольшой и уже сереющий листик Вудз положил туда же, куда и конфеты подаренные Баллетом. В свой ящик, в свои личные вещи. Содержимое этого свёртка сейчас лежало перед ним на раковине. Серьги. Сталь. Одно крупное кольцо и несколько пар серёжек поменьше, разные, на любой вкус. Он поднял пальцы к своим ушам и потёр ими мочки. В них слабо ощущались небольшие уплотнения от старых проколов. Серёжки, значит, носил? Ничего странного. Их тут почти все носят. Но, видимо, они были на нём не долго, так как сами проколы заросли и были едва заметны. И... если все носят, то… Вудзу это тоже, пожалуй, нравилось. Парень ещё немного потёр уши. И, когда его рука потянулась за стальным кольцом на раковине, прямо над его головой пару раз мигнул холодом старой лампы свет. Подмигнул. Такое бывает. Проверка старых кабелей - некоторые из них со временем приходят в непригодность и их заменяют на новые… Гвоздик серёжки направился сначала в рот - пальцы немного оттянули мочку - и затем облизанный кончик застёжки проткнул кожу прямо по месту старого прокола. Вудз услышал только лопающийся звук поддавшейся силе его пальцев кожи. Короткий хруст и вот уже кольцо украшает его мочку. Со вторым ухом он поступил так же. Солдат смотрел на своё лицо с новым украшением. Ему идёт, красиво. Отражение улыбнулось... глазами. Вот как, значит, это лицо выглядит, когда хозяин доволен… От правого уха с кольцом, вдоль шеи, каплей тянулась кривая бордовая дорожка. По душевой вновь разнёсся мерный шум текущей по трубам воды. Парень аккуратно смыл красный развод с бледнеющей в холодном свете неона шеи и вытер руки о полотенце на плече. Эхо отскакивает от холодных стен. Белая полоса света разрезает темноту... ...и не видно ей ни конца, ни края... Лишь звон от соприкосновений ботинок с бетоном бесконечных тюремных коридоров сопровождает Вудза в свою комнату на заслуженный ночной отдых. Еле заметная улыбка не покидает губ, ровно до той минуты, пока солдат не отправляется в ночные путешествия по своим снам. Были ли эти сны его собственными? Или это воспоминания прежнего хозяина… А сам он на деле - ноль? Зеро. Созданный служить на благо Единого Государства, не имеющий своих воспоминаний, не имеющий прошлого. Без права на свободное будущее. Эдакая живая кукла. Всё что прикажут - выполнит. Думать не будет. Если существует приказ, значит существует и его исполнение. И он тут... как раз для этого. Его мать и отец - группа учёных и хирургов. Но и они - не семья. У всех она есть. Или была, или каждый человек имеет право создать свою собственную, новую. Но ему это... нужно?! Нет. Он пока не понял, почему все люди так стремятся её создать. Неужели и он сможет когда-то этого захотеть? Где-то на пороге, маяком, подавали сигналы чужие тени прошлого, укрывая Вудза своим тёплым - тяжёлым - одеялом. … Ибо выглядывал в коридор из комнаты. Перед захлопнувшейся дверью квартиры Сяо Чжаня стоял Манду. На одно его плечо была закинута сумка, другая же рука была занята продолговатым... кочаном? Капусты?! - Как ты просил, Чжань, - парень продемонстрировал овощ, немного его приподняв, - Прямиком из кварталов! - Из кварталов? - Ибо не мог смолчать и уже полностью появился перед ними из-за стены. Его сердце так быстро колотилось! Манду был там? - Ага. Я смог вынудить Исина снова отпустить меня туда... вместе с Баллетом. ... Чжань второй день не мог отойти от их разговора за стеной и всё ещё чувствовал свои ноги ватными. Он ходил аккуратно обходя углы, словно мебель и полы под ним могли куда-то уплыть... Да он и действительно чувствовал что-то похожее: стоит поставить ногу не туда - ёбнешься... Ибо уже несколько раз ловил его попытки пируэта “фэйсом об тейбл” своими руками. Его любимый Манду стоял сейчас перед ним и улыбался. По груди расползалось тепло. От такого вида друга... становилось спокойнее. Иллюзия? Ну и пусть. Хоть кто-то из их компании способен чувствовать вкус текущих будней, а не один лишь тяжкий гнёт вины и липкий страх перед неизвестностью. Сяо Чжань растрепал его белую макушку, забирая из рук капусту. Весёлый добрый хохот Манду будто тут же оживил ауру этой квартиры: - Я тоже скучал, Чжань-гэ! Сяо Чжань направился к своей кухне. Джексон был в кварталах, можно сказать он был у Ибо дома. Так что… Чжань не будет мешать, у него тоже есть одно дело, касающееся принесённого из кварталов светло-салатового кочана. ... Сначала, надо отрезать листья, потом тщательно промыть и можно оставить их просушиться. А за это время, в подходящей миске, развести жидкое тесто из яйца, воды, пшеничной муки... так, ещё нужно совсем немного гречневой… И не забыть щепотку соли! Где-то она тут была... Мужчина потянулся к дверце над панелью. Масло. Подсолнечное подойдёт. А вот и соль, прямо за ним. Отлично. Он уже и забыл, где тут у него и что... Масло залитое в посуду на панели почти разогрелось. Так, приступим… Обмакнуть листик в тесто и отправить на сковороду. Хмм... Можно ещё один, поместятся. Зашипели. В доме запахло едой. Сейчас бы подошла бесшумно сзади… И сначала бы обязательно звонко хлопнула ладонью по его ягодице и хихикнула… Ох! Очень довольна! Ей снова удалось его напугать... Потом ловкие пальцы огладили бы его спину... Вот ладонь сжала плечо, прошлась по волосам... И поцелуй. Всегда разный. Тёплый - в районе лопаток или в плечо. Нежный - рядом с открытым воротом рубашки, сзади, или у основания шеи... Дальше её губы бы не дотянулись, будь она даже на цыпочках. И он знал, что ей нравилось… Пока листы на сковороде приобретали свой аппетитный золотистый цвет, он бы развернулся и подхватил её, подсаживая на столешницу рядом с собой, и вот потом бы поцеловал по-своему. А она бы сидела послушно там, пока он не закончит готовку, и изредка болтала ногами. Его маленькая девочка… Но... Сяо Чжань услышал поодаль, позади себя, лишь торопливый топот ног, что с приличным грохотом несли своего обладателя по лестнице наверх. Вдох-выдох. - Мари, включи вытяжки. … Манду жестом головы пригласил Ибо наверх. И только там он сообщил ему, что был у родителей Сынёна… был дома у мистера и миссис Чо! Они просили передать ему, что... очень скучают… Они будут ждать, когда всё это закончится. Они будут ждать - его. Если Джексон не использует свои блестящие умения врать не краснея и кончиком уха... Умения врать, смотреть в глаза и снова врать, обезоруживая лучезарной улыбкой... То... Манду того же мнения, что и он сам. Родители Сынёна не могли “продать” и предать своего ребёнка. Но тогда... ...единственный человек, на кого падают все подозрения... ...сам Сынён. Остаётся ждать, когда ЦОП закончит с архивами. И на это раньше весны можно не надеяться. Как же он ненавидит это - пропитывающее все стены вокруг словно чернеющая плесень - “Ждать”! - Манду. - Ммм? - парень копался в сумке, вытаскивая из неё поочерёдно своё содержимое и раскладывая это по всему столу. Ибо не обращал на действия Манду внимания. Его душило незнание. Сковывал горло вопрос. Он боялся его задавать, он...чувствовал: - Вы выбрали не того доктора. Твой Сяо-лаоши совсем не умеет врать. Почему Ибо это знал? Стоило доктору начать говорить о всём, что хоть как-то касалось солдата и его практики, как его глаза непроизвольно начинали бегать по всем окружающим предметам, не задерживаясь нигде ни на секунду, а рука то и дело почёсывала нос, будто он хотел закрыть ею или своё лицо, или открывающийся рот. И это у него... никогда не контролируется! Ибо со временем пришёл к одному выводу... Когда Чжань говорит правду - его руки не тянутся к лицу и взгляд не бегает. Он обычно устремлён в себя или держит самого собеседника... На прицеле. Но это был не тот самый вопрос, сковывающий гортань тисками. - Да, я знаю…, - обречённо вздохнул Манду, вскрывая тюбики и смешивая их содержимое, - Поэтому его и выбрали, - руки интенсивно взбалтывали смешанное пенящееся вещество в пластиковой бутылочке. - Мгм, - согласился с ним Ибо и снова перевёл взгляд на свои собственные руки. Он сидел на кровати и теребил край цветного покрывала, когда всё же задал Манду свой вопрос: - Тогда расскажи мне, что... где… В горле будто запершило и захотелось закашляться вместо того, чтобы произнести это чёртово позывное! - Где сейчас Вудз? И поднять глаза вверх было... снова страшно. - Я всё тебе расскажу. Только... я же не зря смешал краску? - Манду встряхнул баночку в своих руках и она булькнула своим содержимым ему в ответ, - Я осветляю свои волосы этим, - парень открутил колпачок, и посмотрел ему в глаза, - Ты ведь не будешь против? - Манду, - Ибо нахмурился сильнее. - Всё расскажу. Только после. Доверь мне сначала свою голову. М? - Джексон отвёл взгляд на пласт темнеющего неба, что был виден сквозь стекло купола: - Белый пион почти потерял все свои светлые краски. Ибо смотрел на улыбающегося ему парня и они оба понимали, что говорит сейчас Манду далеко не о его отросших корнях… Ладно, доктор Джексон, только давай быстрее. Когда Ибо пробегал наверх по лестнице со смытым осветлителем и мокрой головой, его слуха коснулся звук шипящего на сковороде масла, а следом нос уловил аппетитный запах… Что?! - Манду! Чжань там что-то жарит! - Ибо не сдерживал своего удивления, обращаясь к нему, даже не поднявшись по лестнице до конца. - Ага, точно, жарит, - в руках парня, вместо прежней баночки, блестели отполированной поверхностью острые ножницы. - А он разве умеет готовить? - Ибо протёр голову и кинул мокрое светлое полотенце на кровать. Парень щёлкнул стальными ножницами, поджал губы, неясно улыбаясь, и похлопал по сидению стула, приглашая Ибо туда присесть. Ожидаемо, всё внимание теперь переключилось на щёлкающие лезвия в его руках: - Что ты собрался делать?! - Стричь. - А ты умеешь? - Вот и посмотрим. - Эээ?! - Доверь голову… о, нет, Ибо, меня ты этим взглядом не убедишь. Да садись уже! - парень вновь хлопнул ладонью о стул, - Умею я, умею! Ибо перестал недобро щуриться и уселся на предложенное ему место. Там он ещё немного поёрзал, но всё же смог успокоиться и сесть ровно. Не поранит - уже замечательно. Не хотелось бы нервировать ещё не пришедшего в себя Чжаня новым кровопролитием. А тем более, свеже-отрезанным ухом... Он знал, что доктор слишком остро реагирует на “угрозы его безопасности”. И изначально Ибо был уверен, что это из-за долга перед его Лизи. Но, после рассказа доктора о 3105, пришло разрушающее осознание, что это не только долг и обещание. Дело действительно в его крови, а точнее - в страхе Чжаня не справиться, не сохранить ещё одну возможность, ещё одну жизнь. И с того дня Ибо забил на его привычное “всегда рядом”. Доктор просто пытается выполнить всё, что от него сейчас зависит. Он не собирался что-то усложнять. А после звёздной пыли Ибо... Он запутался. И думать об этом больше не хотелось. Зачем? Это не важно. У них всё нормально. Просто сейчас им обоим тяжело, а дальше всё будет... ...нормально. Чжань же сказал, что Верховный с сыном справятся - найдут всех - а если... Он не хочет в ГМЦ. … Они сидели с Манду вдвоём за столом в гостиной. В большом блюде, по центру, стояло порезанное мясо, а перед каждым Чжань поставил рис. И похоже, что заказал он у Мари только соевый соус. Ибо сидел нетерпеливо покручивая в руках палочки и поглядывал то на счастливого, расслабленно развалившегося на стуле Манду, то на капустные листья, что Чжань снимал со сковороды отточенным движением. Не первый раз он это сейчас делал, точно… - Лизи научила меня этому. Она очень любила обжаренные капустные листья в муке. И я научился их делать для неё… - мужчина освободил сковороду и отставил её на варочную панель, - Джексон мне сказал, что это оказывается очень популярное блюдо в кварталах, ну и я… - теперь Чжань немного замешкался, отодвинул стул чтобы присесть, и обратился к Ибо: - Тебе нравится? Ты такое ел дома? Ибо был не готов подать голос, он просто закивал головой в ответ. - Тогда приятного аппетита. Кушай. Манду давно не слушал Чжаня, он сидел и, с закрытыми от удовольствия глазами, пережёвывал еду уже забитую за обе щёки: - Мммм, я так софкуфился по эфому! - восторг адресовался Сяо Чжаню, что тепло улыбался, посматривая на жующего друга. Ибо в это время аккуратно свернул обжаренный лист, обмакнул в соус и медленно отправил его в рот. Вкус... совсем как дома… Почему Чжань не делал этого раньше?! - Ну как тебе моя стряпня? Наверное, не так вкусно… - Нет. Наоборот, очень вкусно, именно как... дома. - Хорошо, - Чжань улыбнулся уголком рта, по традиции поковыривая свою порцию. Манду, казалось, совсем не обращал на них внимания, запихивая в себя непонятно какой жареный лист по счёту. Пользоваться палочками он не посчитал нужным, от чего все пальцы и довольный жующий рот были в масле. Тепло. Ибо стало тепло. Но не из-за еды в желудке. Это другое… Что-то еле уловимое и родное. Если закрыть глаза, то можно с лёгкостью представить себя дома, сидящим за их небольшим, некогда лакированным столом на кухне. Он бы сидел за ним, а мама перекладывала перед ним со сковородки точно такие же жаренные листы, что приготовил Чжань. А Ибо по привычке ковырял бы пальцем облупленный, сколько он себя помнит, угол столешницы и улыбался заглядывающему в окно вечернему лучу. На улице - лето. Жареная корочка приятно хрустит во рту и он берёт следующий листик, обмакивая его в соевый соус, а мама рассказывает что-то про прошедший день или, может быть, они обсуждают какие-нибудь новости. Доев всё до последней крошки, он благодарит и спешит подняться из-за стола, ведь они договорились сегодня о встрече с Сынёном. Ибо думал, что он работает с отцом, и поэтому теперь им приходилось планировать совместное времяпровождение. Да сейчас-то... и не важно... пусть в море он на самом деле с отцом и не ходил.... Мама бы обязательно погладила его по волосам рукой, ей очень это нравилось, и Ибо... на самом деле, тоже. От неё всегда так вкусно пахло чем-то родным, тепло.. Чжань потянулся недалеко от него, подкладывая в тарелку Джексона свои нетронутые “лепёшки”. Близко. Запах... Такой приятный. От его рубашки. И пусть это всего лишь из-за того, что его одежда пропахла приготовленной едой. Ибо нестерпимо захотелось уткнуться носом в это плечо. Мягкая тёмная ткань приласкала бы его лицо и запах бы почувствовался намного ближе. И тепло тоже… - Ибо. Ему пришлось моргнуть несколько раз, чтобы стряхнуть это мучительное... Он повернулся к зовущему его Манду. - Я обещал Чжаню и тебе, что расскажу про солдата. Но тянул с этим сегодня, потому что... хотел успеть окрасить твои темнеющие волосы и поесть еду Чжаня, - парень обезоруживающе пожал плечами и развёл руки в стороны, - Возможно, после этого ты захочешь, чтобы я побыстрее отсюда убрался, а мне, так сразу, этого не хотелось... - Говори, - ясный взгляд карих глаз вцепился в Джексона. - Вудз был сослан на службу в Антарктику… ... Ибо поджал губы и медленно замотал головой из стороны в сторону. Взгляд его был разочарованным и оттого невыносимо тяжёлым. Сяо Чжань больше не мог смотреть на его лицо, он опустил глаза в свою пустую тарелку, пока Манду продолжал своё повествование о сложившейся ситуации. - ...я надеюсь, ты поймёшь, что выбора у Верховного особо не было… И, Ибо? Парень поднял на Джексона глаза. - Я прямо сейчас хочу лично тебе пообещать. Я вытащу Вудза. Он будет возвращаться в Город, как обычные солдаты. С ним всё будет хорошо. - Ты можешь это пообещать?! Мне?! - Могу. Ибо замолчал, добавить тут нечего. Он взял в руки палочки и потянулся за оставшейся едой. Чжань... тоже молчал. И Джексон не стал задерживаться. Он поблагодарил Чжаня за вкусный ужин, попрощался с Ибо. Ушёл. - Сяо Чжань, - ровный голос с нечаянной хрипотцой в нем. Мужчина закрыл дверь холодильного шкафа и обернулся к Ибо: - Да? - Пойдём наверх, я тебе почитаю. Парень не стал ждать ответа от мужчины - он поднялся из-за стола и направился к лестнице. - Ибо, ты не злишься на меня? Почему ты больше ничего не спросил у Манду про Вудза? Ты же так много спрашивал у меня про солдата… А сейчас? Почему… Ибо замер у лестницы, повернулся: - А что я смогу с этим сделать? Полечу на сказочном корабле мечты и заберу его оттуда?! Или... попрошу Верховного и он сразу его отпустит?! - выдохнул. Смотрит в глаза: - Что. Я. Могу?! Он совсем не повышает голоса, его голос звучит глухо, подавленно. Чжань первым отводит взгляд и ничего не отвечает… Ибо не спеша поднимается к себе наверх. ... Сяо Чжань убирал последнюю посуду со стола. Сложил тарелки в раковину, попросил Мари поставить температуру на сорок градусов и уже даже намочил руки… Остановился. Что он делает?! Ибо же... позвал его с собой. Он облокотился мокрыми ладонями по бокам стальной раковины с посудой и смотрел на мерно текущую струю, смывающую с тарелок остатки еды. Остатки. - Мари, выключи воду. Чжань отряхнул руки, промокнул их прямо о домашние тёмные брюки и пошёл вслед за Ибо. В ту самую комнату под стеклянным куполом. Парень сидел на кровати в своей футболке с банановым смайликом, ноги были под одеялом, а поверх, в руках, покоилась древняя книга. Лампа сбоку мягко подсвечивала его заново осветлённые волосы, что были чуть короче и снова напоминали стрижку каре. - Я уж думал ты не придёшь, - Ибо откинул край одеяла по правую от себя сторону, - Залезай. Чжань больше не мешкался перед муками выбора. Он забрался к Ибо под одеяло и уютно устроился, готовясь его слушать. Эту книгу Чжань прекрасно помнил. Серо-синий корешок обложки древнего пособия, про известные звёзды и ближайшие созвездия, темнел открытой страницей в юношеских руках. - ...Сириус - звезда главной последовательности, спектрального класса A1. Ярчайшая звезда ночного неба. Её светимость в 25 раз превышает светимость Солнца. Но всё же светимость Сириуса не является рекордной в мире звёзд. Яркий блеск - обусловлен его близостью к нашей Земле. Эта звезда наблюдается с любого региона, за исключением самых северных областей. Хм, - хмыкнул Ибо, - Наблюдалась… - и возобновил чтение, - Находится на расстоянии 8,6 световых лет от Солнечной системы и является одной из ближайших к нашей Земле. Сириус - это двойная система звёзд… Ибо вновь остановился. Его удивлённое лицо в обрамлении светлых, заправленных за уши волос, повернулось к Чжаню: - Двойная?! Сириус - это не одна звезда, а две? Подожди... это что, типа созвездие? - Нет, - Чжань не мог не улыбнуться. Это его выражение на лице, любопытные глаза... Сириус, ближе к зиме, всегда появлялся недалеко от горизонта и был виден прямиком из этой комнаты. Он стал рассказывать Ибо о том, что о нём знает, тем временем ища его в небесном пространстве глазами: - Сириус представляет собой не одно светило, а два: Сириус А и Сириус Б. Они вращаются вокруг центра масс. Их танец продолжается уже на протяжении, ммм, примерно 250-и миллионов лет… Сириус B является очень большим Белым карликом. Знаешь, что это может значить? - Мгм, - неуверенно кивнул Ибо, - Это значит, что, скорее, этот Сириус B в прошлом должен был быть гораздо массивнее Сириуса A? И... если он сейчас Белый карлик, то это последняя его стадия развития. После - только смерть. Он остынет и погаснет. Но Сириус А... Что будет с ним? Ибо уже не интересовала книга, намного увлекательнее было слушать Чжаня и его собственные суждения и знания. - Сириус А, хоть и не из лёгких звёзд, но всё же не Сверхгигант. Поэтому, он скорее повторит участь друга. Переродится в Красного гиганта, затем скинет оболочку и перейдёт в стадию Белого карлика, а потом... тоже погаснет. Они оба станут мёртвыми звёздами. И со временем их тела исчезнут… - Звёздная пыль? - Звёздная пыль, - кивнул Чжань. - А что происходит со Сверхгигантами? - Сверхгигант, как правило, имеет массу не менее десяти масс нашего Солнца... - Огромные! - Да… Его вторая стадия развития такая же, как и у лёгкой звезды. Он становится Красным сверхгигантом, а вот потом... он не сбрасывает слои, как свои меньшие собратья, он взрывается. То есть, происходит взрыв Сверхновой. И у неё два пути. Первый: она становится Нейтронной небольшой звездой. И второй: она коллапсирует и со временем превращается в чёрную дыру. Подробнее я рассказать, правда, не смогу… - Чжань почесал свой лоб пальцем, немного смутившись, - Всё это написано в этой самой книге у тебя в руках, - Чжань улыбнулся и следом указал пальцем куда-то сквозь купол. Он придумал, как показать Ибо Сириус: - Если ты добрался до Сириуса, значит уже знаком с Орионом и его поясом из трёх звёзд. Видишь его? - Мгм, - Ибо смотрел по направлению руки Чжаня. Ему было непросто, но он в прошлый раз всё таки нашёл сам этот “пояс”, состоящий из трёх ярких звёзд, что с Земли, казалось, стояли совсем рядом друг с другом. Звёзды: Минтака, Альнилам и Альнитак. - Его, кроме Пояса Ориона, ещё называют как Три короля, Три волхва, Три Марии. Проведи через них и дальше вниз зрительно перпендикуляр. Видишь? Вот она, самая яркая… Альфа Большого Пса. Ибо кивнул ему: - Ага, - немного сощурился,- Я видел её раньше… Но не знал, что это и есть тот самый Сириус - двойная система танцующих друг с другом звёзд. Сяо Чжань смотрел на заворожённого его рассказом парня: - У него тоже много названий. Мне нравится "Бриллиант ночного неба". Пафосно, но звучит неплохо. А ещё, - Чжань снова повернулся к ночному мраку, - Некоторые из древних верили, что мы потомки Сириуса, и мы прилетели на Землю именно оттуда. - Думаешь это действительно возможно? - Нет, я так не думаю, - Чжань усмехнулся, - Но звучит занимательно. Да? - Мгм… Ибо замолчал. Похоже он искал что-то в ночном небе. Звезду? Созвездие? Внезапно он улыбнулся и указал пальцем сквозь купол: - Чжань, смотри! Созвездие Большой Ковш. Это ведь он? Он посмотрел на астеризм, о котором Ибо ему сейчас восторженно сообщил: - Это не… Чжань остановился. “ - Чжань-Чжань! Ты что, дурачок? Большой Ковш - не созвездие, а всего лишь часть Медведицы!” Он бы даже не спорил. И никуда бы не отпустил. - Эй... - Ибо заглянул ему в глаза, - Ты чего замер? “ Это не…” что? - Это не... самое большое созвездие. Хочешь скажу, какое из них самое большое? Ибо смотрел то на него, то на найденное “созвездие”. Он был так доволен своей находке. Чжань не захотел спорить, стирать эту... - Хочу. Древняя книга с выцветшей обложкой на сегодня была отложена и забыта. Сяо Чжань рассказывал и показывал одно созвездие за другим. И у каждого из них была своя история. И ни одна из историй Чжаня не уступала другой. Неизведанно, интересно... Здорово проводить время... так... Чжань стал замечать, как глаза Ибо помимо воли норовили закрыться сами собой. Но он всё ещё пытался себя перебороть, уже лёжа где-то внизу и кутаясь в одеяло. - Оставить тебя? Ты, похоже, почти спишь, - Чжань улыбнулся, глядя на боровшегося со сном парня. Он хотел поправить его прядь, что точно мешала сейчас ему посмотреть на Чжаня. Но не стал… Ибо уже не маленький и этот жест... он для них не совсем уместный. Ибо махнул головой, сдвигая волосы вбок: - Нет, я ещё не сплю. Говори ещё. Расскажи мне ещё про несколько… Расскажешь? - Хорошо. На очереди стояло созвездие Дракона. Отправить свой взор вновь на далёкие звёзды и продолжить своё почти сказочное повествование... Пока Чжань ведал Ибо про манящие тысячелетиями людей звёзды, он и сам смог почувствовать себя частью чего-то очень большого. И словно вся Вселенная была открыта перед ним в этот момент... А Ибо всего-то...ему было неудобно просто-напросто попросить Чжаня остаться с ним, пока он уснёт. Но ещё больше этого, он бы хотел чтобы пока он засыпает, Чжань гладил его по голове, как тогда. Такое детское и глупое желание. И это было бы как-то… Вдруг бы он снова сделал это совсем как Лизи?! Попросил это у него как она? Ибо бы не хотел лишний раз… Будет достаточно, если Чжань просто продолжит рассказывать про созвездия, а он уснёт. Он очень быстро уснёт под его голос. Такой спокойный и приятный и... Он очень быстро уснёт...вот уже...почти… Чжань остановился тогда, когда услышал сбоку шорох снятых одеял. Спит. Ибо во сне повернулся набок, собрав и зажав почти всё одеяло между ног. Банановая футболка задралась наверх, оголив кажущийся в тусклом освещении совсем худым бок... и поясницу. Свернулся клубочком. Так он кажется… Совсем маленький. Чжань аккуратно потянул майку вниз - тут не было холодно, но… Побеспокоить и укрыть его одеялом? Или пусть? Пусть спит. Чжань опустил взгляд ниже. По тёмному нижнему белью, на ногу, на...шрам полосующий бедро, уходящий под ткань трусов. В этом освещении видно, как волоски бедра поблёскивают над кожей, прекрасно видно грубые швы… Кто-то сшивал наспех. Возможно было обширное кровотечение, поэтому… Белая оборванная полоса. Докуда она? Аккуратно поддеть пальцем тонкую ткань белья. Оно прилегает к его коже не плотно, может выйдет... Чжаню пришлось отдёрнуть руку. Видимо, Ибо стало щекотно сквозь сон, его рука прошлась желая смахнуть... как раз по этому месту. А может... у него просто пальцы слишком холодные? Чжань поднёс их к губам. Да. Холодные… Сяо Чжань постарался бесшумно слезть с кровати, оставляя за собой глубокий вздох и тихий шелест светлых простыней. Когда Чжань спустился по лестнице до самого низу, он произнёс шёпотом: - Мари, выключи свет и закрой купол. Программа беззвучно повиновалась своему хозяину. Как он всё таки получил эту рваную косую в пол-бедра? … Вудз чувствует: опасность прямо под кожей простреливает холодным током. Разрядами. Слух становится острее, зрение приумножается в разы. Он - зверёк в ночи, загнанный в ловушку. Отойти назад, расправляя машинально руки: необходимо защитить кого-то позади себя. Медленно отступать. Шаг - беззвучен. А сзади... стена. Та самая, что отделяет кварталы от Города. Высокая, гладкая. И выступов нет... Слепая зона... Чёрт её дери! Ждать, пока мимо пройдёт патрульный полицейский? Времени нет! Да и вряд ли полицейские сюда вообще заходят. Рядом. Совсем близко. Защитить, спасти! Слишком долго бежали! Измотаны. Выдохлись... За узким проёмом в триста метров оказался тупик. И даже злиться на свою глупость - нет времени. Есть только несколько минут. Пока кто-то не доберётся. Не найдёт. Бежать обратно - равно столкнуться нос к носу. Что же делать?! Думай. Думай! Ты должен найти выход! Спрятать? Надо его спрятать! А он постарается отбиться... только чтобы не трогали, не нашли. Позади слышится прерывистое дыхание и голос: - Сынён, нам с тобой некуда бежать, негде спрятаться, я осмотрелся.