Тонкости седзе-манги

      В итоге именно Цукишима оказался героем дня, сумев уломать типографию на отсрочку злосчастного дедлайна и не дав команде художников расслабиться, а Куроо сыграл в этой пьесе роль полнейшего долбоеба, который даже не удосужился узнать у своего босса план действий. Не сказать, что было особо приятно чувствовать себя импульсивным дурачком, каковым его считал каждый сидящий человек в офисе, но Тецуро успешно справился с этой маленькой неприятностью и гордо продолжил работать, игнорируя косые взгляды коллег.       За прошедшие полдня Куроо научился каким-никаким основам редактирования манги, поэтому сразу же после объявления наисчастливейшей новости об отсрочке, Цукишима киданул своего подчиненного и красиво съебался в туман. Тецуро был вынужден заканчивать редакцию в одиночку под чутким надзором одной из команды художниц. Вот вам и инструктаж, и практика в одном корыте, получите, распишитесь.       Вырезая ссаные реплики, Куроо ни на секунду не переставал думать о своем начальнике. В голове эхом раздавалась его пафосно брошенная на ветер фраза, которой этот позер перекрыл все пылкие старания Тецуро воодушевить отчаявшуюся Ячи. "Будь твоя манга мусором, одобрил бы я тогда твою идею?". Ну конечно, что может быть круче сдержанной похвалы от самого Главредакторского Величества? Да это даже на похвалу не было похоже, так, незлое оскорбление скорее. Однако именно после этой фразы лицо мангаки словно светом озарилось, в шоколадных глазах заиграли солнечные лучики, а улыбка из еле заметной превратилась в самую яркую на всем белом свете. Она вспыхнула, словно спичка, что больше никогда не собиралась потухать, и горела обжигающе теплым пламенем. Словно слова Цукишимы открыли внутри нее скрытый неисчерпаемый источник мотивации, о котором Куроо и знать не знал.       Чертов Цукишима. И что в нем только такого особенного? Обычный, озлобленный на все человечество пердун в кризисе среднего возраста, не больше и не меньше. Его характер просто отстойный, и это, между прочим, объективная оценка, что уж говорить о его манере общения. Прошло только два дня, а Куроо уже готов составить подробный реферат на тему токсичности своего нового начальника, сделать презентацию в пауэр поинте из пятидесяти слайдов и предоставить подробный видеоотчет с социальным опросом. Но при всех этих отвратительных недостатках, Цукишима каким-то ахерительно волшебным образом завораживал. Завораживал своей аристократической внешностью, надменным взглядом янтарных глаз, тонкими ногами, высоким ростом, идеально выглаженным пиджаком без единой складочки, умением найти едкий ответ на абсолютно любой вопрос... Тецуро просто физически не мог слать на босса проклятья дольше получаса. Да, Куроо страдал частыми и яркими вспышками гнева, ему хотелось своими руками задушить его или закопать заживо на ближайшем кладбище, но как только его немного отпускало, глаза сами цеплялись за либо сосредоточенное лицо, либо за изящные руки, либо за подтянутую задницу, да за что угодно короче. Шестое чувство ненавязчиво намекало Куроо, что этот черт чудной не так прост, каким кажется на первый взгляд. Даже внутри ледяной глыбы может быть спрятано что-то живое, человеческое что ли, пусть и запечатанное на тысячи замков. Только вот основной вопрос состоял в том, как быстро удастся Тецуро найти нужный ключи. А удастся ли?       Башня кипела неимоверно, Куроо устал думать, поэтому как только настало время обеденного перерыва он выбежал из проклятого офиса мангаки с такой скоростью, что даже Молния МакКуин нервно покуривал в сторонке. Правда, ему пришлось спрашивать у случайных людей путь к местной столовке, так что драгоценные пять минут своего отдыха он благополучно проебал.       Есть особо не хотелось, несмотря на то, что нормально хавал он ровно сутки назад. Может из-за нервов ему аппетит отбило, хер его знает честно говоря, но на обед он решает взять паршивого кофе из автомата в углу, благо в кармане пиджака завалялось пару монеток. Шайтан-машина сначала не поддается Куроо, пищит гневно, но стоит мужчине долбануть ее пару раз по гладкому боку, все становится на свои места, и вот Тецуро уже шагает в сторону выхода из столовой.       — Куроо!       На автомате Тецуро резко разворачивается обратно, выискивая глазами того смельчака, который отважился позвать его посреди толпы обедающих работников. В этой суматохе хрен кого отличишь друг от друга, попробуй еще найти источник звука, ага. Но Куроо неожиданно хватают за рукав, при чем с таким рвением, что бедный кофе грозится встретиться с полом, и тянут куда-то в сторону. В попытке сохранить свой напиток, брюнет даже не рассматривает ведущего его к столам человека, послушно тащясь следом. Только после того, как его усадили задницей на свободный стул, Куроо решает посмотреть прямо в лицо оборзевшему хуйлану, который с какого-то такого перепугу решил, что потаскать его за рукав нового пиджака — это хорошая идея.       Этим самым обнаглевшим оказывается миловидная девушка с яркими зелеными глазами. Она весьма красива, потому Куроо резко становится стыдно за свои недавние мысли, он виновато прокашливается и отводит взгляд. Напротив себя Тецуро замечает незнакомого ему блондина (о боже, еще один?), который улыбается ему натянуто-приветливо. По огромным темным кругам, залегшим под его глазами, Куроо понимает многое. Ну а третьим персонажем, сидящим за этим столом, оказывается ахренительной красоты парень с выебисто уложенной прической. Тецуро бы даже сказал, что этот мужчинка вполне в его вкусе, если бы не его чересчур пидорская поза и взгляд "королева бала всех в рот ебала". Рядом с таким ты чувствуешь себя лепехой коровьего дерьма. А Куроо не был лепехой, потому состраивает этому выпендрежнику страшную рожу, чтобы не пялился. Парень закатывает глаза и цыкает показушно.       — А вы, собственно, кто такие? — не тормозит Тецуро, задавая вопрос в лоб.       Девушка хихикает слабо за его спиной, а после устраивается на свободное место слева от брюнета. Она убирает выбившуюся прядь пепельных волос за ушко и растягивает блестящие губы в улыбке.       — Мы из редактуры. Твои коллеги, — объясняет она, — Не успели нормально познакомится вчера, вот я тебя и поймала на обеде. Присоединишься?       Своим искрящим детской наивностью взглядом девушка просто не оставляет Куроо выбора. Как тут отказать?       — Конечно, — протягивает он в ответ, окидывая глазами остальных своих... коллег.       Все они кажутся ему настолько разными, что в голове не укладывается. Милая девчонка, латентный гей и недоделанный панк, все они работают в отделе седзе-манги с сопливыми комиксами. Если первых двух еще можно как-то оправдать, то последний с картинкой вообще не сочетался. Ему бы на улицах наркотой торговать, а не вот это вот все.       — Меня зовут Терушима Юджи, — представляется потенциальный дилер, откладывая свои палочки в сторону. Черт, видимо заметил, как Куроо на него стремно пялился.       — Я Алиса Хайба! — не отстает от своего коллеги девушка, показывая рукой сначала на себя, а затем на гламурного парнишу, — А это Ойкава Тоору.       Этот самый Ойкава складывает пальцы в знак пис, но на лице его играет полнейшее безразличие по отношению к происходящему. Новенький не заинтересовал его от слова совсем, и Куроо не знает, обижаться ли ему или радоваться.       — Приятно со всеми вами познакомиться. Надеюсь, сработаемся, — Тецуро решает не представляться лишний раз, так как его фамилия уже была озвучена вслух. Все-то они про него знают, черти какие. А вот он про них знает чуть меньше, чем нихуя, поэтому решает воспользоваться возможностью и устроить допрос, — Заранее извиняюсь за нескромный вопрос, но что с вами было вчера? Массовое вымирание или что-то типа того?       Алиса смеется над откровенно несмешной шуткой Куроо, прикрывая рот ладошкой. Она всегда такая чуткая или просто новенького обижать не хочет? Впрочем, это неважно, ведь Тецуро она меньше нравится уже точно не станет.       — Ха, извини, но ты действительно не лучший момент выбрал, чтобы на работу выйти, — отвечает Хайба, а Куроо не понимает, на каком таком основании первый понедельник месяца — это не лучшее время.       — Прости, мужик, вчера был последний день дедлайна одного большого проекта, а мы весь месяц пахали как кони, вот и немного выбились из сил, — поясняет слова Алисы Терушима, однако делает это с таким видом, словно с маленьким ребенком разговаривает.       — У нас такое регулярно происходит, так что привыкай, новичок, — подает голос Ойкава, забавно ковыряясь в своем диетическом салате.       Ржака какая-то получается. Они что, собираются под конец каждого месяца изображать из себя полудохлых животных? Ситуация с каждой минутой все больше и больше напоминала цирк с клоунами, вот правда.       Сбитый с толку взгляд Куроо было сложно не заметить, однако коллеги не спешили как либо дополнять свои объяснения, мол, делай с этой информацией что хочешь, нам кристально поебать. Они еще улыбаются все так по-хитрому, словно что-то не договаривают, словно у них есть один общий секрет, о котором новенькому знать пока необязательно. Тецуро кашляет красноречиво, но останавливаться на достигнутом не собирается. Ему нужно как можно больше инфы об этом чертовом месте.       — Спасибо, возьму на заметку и попытаюсь влиться в общую атмосферу, — Куроо нагло врет своим коллегам в лицо, потому что каждый месяц обращаться в мертвяка он уж точно не планирует, — Есть какие-нибудь советы для новичка? С кем пообщаться поближе, а от кого держаться подальше?       — Чувак, держаться подальше тебе стоит только от одного человека — Цукишимы-сана. А все остальное хуйня, даже не парься, — вместе с легким смешком выдает Терушима, запихивая в рот маленькую порцию своего парового риса.       Примерно так Куроо и думал. Ну не может очкастый вести себя так паскудно исключительно рядом с новеньким, не избранный же Тецуро в конце концов. Блондин терроризирует весь отдел без исключений.       — Он настолько плох? — интересуется он после того, как делает небольшой глоток паршивого кофе. Фу бля, чтоб он еще раз потратил на него хоть одну йену.       — Ну, я бы так не сказала, — Алиса загадочно гоняет тушенные овощи в своем голубом бенто. Куроо поднимает брови в легком удивлении, ожидая пояснений. Девушка продолжает, — Он, конечно, очень строгий и требовательный, не терпит халтурщиков и все в этом роде, но Цукишима-сан... он действительно любит свою работу.       Алиса улыбается нежно, словно вспоминает какой-то трогательный момент. Неужели этого тирана очкастого?       — Ты должен знать, новичок, что Цукишима никогда не ругается просто так, — внес свою лепту Ойкава, а потом с видом царя вернулся к своему салату.       — Как бы хуево босс к нам не относился, на деле он постоянно выгораживает нас перед типографией и отделом продаж. О-о, а конфликт с Сугаварой-саном дорого стоит, — выводит итог общей мысли Терушима, — Внутри он добрый мужик.       Куроо радуется, когда слышит знакомое имя, однако тут же поникает. Значит, этот Коуши не такой уж и ангел, которым казался на первый взгляд. Хотя, хрен бы с этим Сугаварой, что стремно было услышать, так это хвалебные оды Цукишиме. Благородный образ, навеянный рассказами коллег, никак не хочет вязаться с суровой реальностью в голове Куроо. Понятие доброты находится от Цукишимы так же далеко, как от Куроо седзе-манга, по крайней мере, так считает Тецуро.       Взгляд падает на чертов кофе, а именно на его нерастворившиеся крупинки на поверхности. Куроо снова начинает думать, что крайне не устраивает его голову, так как она принимается трещать по швам и приносить жуткий дискомфорт. Боже, размышлять о жизни (читай: о Цукишиме) так сложно.       — Я вас понял, — это все, на что Куроо сейчас способен. Больше цензурных слов просто не находится, на языке одни маты. А ведь ему так хотелось видеть Цукишиму чистым тираном без капли человеческого в душе, хотелось, чтобы его догадки насчет секретной личины остались догадками. Потому что так проще.       Куроо чувствует легкие хлопки по своему плечу и догадывается, что это Алиса пытается его поддержать. Экстрасенс ли она, или ведьма там какая-нибудь, но Хайба чувствует смятение своего нового коллеги. Тецуро усмехается едва заметно. Она действительно очень чуткая.       — Короче, это все лирика, — внезапно оживляется Терушима. Он ловит на себе заинтересованные взгляды товарищей, когда откладывает палочки в сторону, — Куроо, пойдешь с нами сегодня в бар? Отметим окончание тяжелого месяца и встретим новичка, как полагается.       — Бухать во вторник? — Тецуро, конечно, все понимает, но этого он не понимает. Ходить по барам посреди рабочей недели не позволял себе даже такой тусовщик, как он сам. Ну, в сознательном возрасте не позволял.       Ойкава прыскает себе в кулак, будто смеется над наивностью своего коллеги. Куроо борется с желанием засунуть эти смешки ему в задницу.       — Новенький, с нашей работой бухать каждый день начнешь.       Такая причина Куроо особо не впечатляет, потому он с мольбой в глазах смотрит на единственного адекватного здесь человека. Но Алиса щурится хитро, совсем по-кошачьему, и не предпринимает ни единой попытки отговорить своих коллег. Надежда тает быстрее кусочка льда на солнцепеке.       Тецуро правда не хочет нажираться во вторник, чтобы в среду идти на работу с бодуна. У него и так два штрафа в запасе, третий и даром не сдался. Ему действительно не стоит соглашаться на эту ебанутую идею.       Куроо Тецуро — взрослый, состоявшийся мужчина, который может в любой момент сказать уверенное "Нет".

***

      Куроо Тецуро сказал "Да" на эту авантюру.       Свою слабохарактерность он осознает только сидя за барной стойкой с кружкой холодного пивка в руке. Ну как можно отказываться от этого чуда, цветом напоминающую ссанину? Правильно, никак.       Алиса вся светится от счастья, как маленькая девочка, ведь все ее горячо любимые (и не очень) коллеги собрались для совместного времяпровождения. Она улыбается без остановки и не прекращает липнуть к каждому из их компашки, мягко дергая за рукава пиджаков или кладя свои руки на их плечи. Куроо кажется, что она слишком сильно любит людей. Конченный экстраверт одним словом. Ее панковатый коллега тоже не понижает планку, держится на уровне батарейки энерджайзер и даже успевает пристать к какой-то рандомной девчонке в баре. Та быстро посылает его в задницу, и пыл неудачного ловеласа уменьшается. Но Терушима не отчаивается, заигрывает с барменшей, которой трудовым договором запрещено посылать людей в задницу (сам Юджи об этом не догадывается, потому думает, что у него есть шансы).       Что касается гейского гея, то он чувствует себя ебанным хозяином бара. Ноги на соседние стулья он, конечно, не закидывает, однако его прямая осанка и колючий взгляд о многом говорят остальным посетителям. Например о том, что к нему лучше не лезть, иначе получишь ведро грязи в хлебало. Своей аурой он даже чем-то напоминал злосчастного Цукишиму, но последний казался просто сукой, в то время как Ойкава был сукой манерной.       — Предлагаю выпить за новенького! — восторженно восклицает Терушима, чуть склоняясь к барной стойке, чтобы увидеть всех своих собутыльников, так как беспощадная Алиса заставила его сидеть с самого краю. Дама желала быть в серединке.       — Ты уже третью кружку глушишь, не многовато? — интересуется Ойкава.       — Пошел ты, — с задором отвечает ему Юджи.       В итоге первой поднимает кружку Алиса и все смиренно чокаются, потому что с Алисой спорить запрещено на государственном уровне. В конституции Японии прям так и написано: "Кто будет спорить с Алисой Хайба, тот получит по яйцам".       — Ну что, Куроо, рассказывай. Как ты попал в наш райский уголок? — девушка с характерным стуком отставляет в сторону пустую кружку, жестом прося барменшу повторить. Тецуро понимает, что эта леди достойна уважения как минимум за залпом опустошенный стакан со светлым нефильтрованным.       — Райский уголок? Ты хотела сказать логово дьявола? — с тихим смехом замечает Куроо, а Алиса радостно отвечает на его улыбку, хоть шутка снова была просто отвратительной, — Честно говоря, оказался здесь случайно. Должен был пойти в отдел литературы, только вот документы прочитать забыл.       — А я знал, что мы похожи, — тут же восклицает Терушима. Его рука взмывается вверх в победном жесте.       — И чем же? Тупостью? — уточняет Ойкава, ехидно приподняв брови и сощурив глаза.       — В точку, — отвечает ему точно таким же взглядом Юджи.       Тоору устало закатывает глаза, и сказанное вслух "Меня окружают одни идиоты" повисает в воздухе. Терушиму это ни капли не задевает, он продолжает опустошать свою кружку с завидной скоростью, достойной самого Флеша, а Ойкава решает игнорировать блондина весь оставшийся вечер. Судя по всему, он уже исчерпал свой запас терпимости к идиотам.       — Со мной все понятно, но вы-то здесь каким судьбами? — задает встречный вопрос Куроо. И не то, чтобы ему была жутко интересна судьба этих бедняг, просто хотелось знать, каким именно образом жизнь спихнула ребят на эту грязную дорожку и за какие такие грехи (видимо, смертные, из библии).       Первой реагирует Алиса, задумчиво кладя руку на подбородок и устремляя взгляд вдаль. По ней видно, что мыслительный процесс в ее голове был удачно запущен, несмотря на вторую кружку пива.       Однако, право голоса забирает никто иной, как Ойкава Тоору, королева сегодняшнего бала.       — Нормальных здесь нет, сразу говорю. Нормальные люди в здравом уме и твердой памяти никогда не станут терпеть Цукишиму, — Куроо не может не согласиться с данным высказыванием, потому кивает так понимающе, словно пропахал в Карасуно добрый десяток лет, — Пусть внутри он и хороший парень, но проводить с ним десять часов в день — это слишком даже для такого терпилы, как Терушима.       — Бля, я не терпила! — возражает Юджи со всей своей пылкостью забивного пацана, но, к большому разочарованию, Тоору уже пообещал себе игнорировать напрочь этого болвана.       — Мне, например, было глубоко начихать, что редактировать, когда, где и с кем, потому я и пришел сюда. Как говорится, деньги не пахнут, — самозабвенно продолжает Ойкава, болтая в своей кружке остатки пива. Фруктового, между прочим, — А Лиса у нас тащится по романтике, этим все сказано.       Вышеупомянутая Хайба слегка краснеет, прикрывая щечки ладошками, и пьяненько хихикает. Видимо, алкогольный вечер вторника берет свое.       — А что здесь делает оно, я понятия не имею, — свободной рукой Тоору указывает на блондина. Точнее, средним пальцем свободной руки.       — Ты заебал меня буллить, — Юджи возмущается, при чем заслуженно, а Ойкава даже не смотрит на него. Не твой уровень, дорогой.       Терушиме хочется этот самый средний палец откусить, но вместо этого он рассказывает свою историю. Такую, блять, очевидную.       — Я сначала хотел в сенэны податься, но потом узнал, что седзе-мангу в основном пишут милые девушки. И вот, я здесь.       Алиса неловко кашляет в кулачок, Ойкава хлопает себя по лбу, Куроо предпочитает отпить немного пивка. М-да, а чего еще можно было ожидать?       Когда неловкость после сногсшибательного ответа Юджи отходит на второй план, Тецуро решается задать контрольный вопрос исключительно для своих личных целей, в которых самому себе признаваться стыдно было.       — А Цукишима? — смотреть в глаза ахуевшим коллегам совсем не хочется, поэтому Куроо зависает на бутылках с алкоголем на барных полках. Ему внезапно становится неловко от самого себя, ведь собственные скулы начали предательски краснеть, — Вы говорили, что он любит свою работу, но он не похож на того, кто тащится по девчачьим комиксам.       — Очень смело с твоей стороны предполагать, что мы знаем Цукишиму-сана настолько хорошо, — кое-как выговорив такое сложное предложение, Юджи кладет голову на лежащие на стойке руки. Ему тоже начало давать по шарам.       — Терушима прав, — после небольшой паузы выдает Хайба, — Он достаточно скрытный человек и...       Алиса не успевает договорить, так как перед ее лицом оказывается рука Тоору. Своим незатейливым жестом он призывает девушку замолчать, что она и делает, удивленно хлопнув накрашенными ресницами.       — Стой-стой, — Ойкава по-лисьи щурит глаза, чуть поддается вперед, прямо к Куроо (брюнет тут же отшатывается, словно от чумного), заглядывает ему в лицо и спрашивает приглушенно, даже интимно как-то, — А тебе-то какое дело?       В карих глазах неспешно расплывается азарт, мерцают искорки неподдельной заинтересованности и виднеется искреннее желание подъебать новенького. Он как будто знает все, о чем думал Куроо, зайдя в первый раз в их офис. Прям слово в слово, черт бы его побрал.       Тецуро неуверенно сглатывает, спешит отвести взгляд. Че за херня-то? Как он вообще догадался блять? Стремительно краснеющее лицо ситуацию не спасает, потому Куроо приходится вывозить за счет красноречия.       — Я не могу просто поинтересоваться жизнью начальника? Это для работы, вообще-то, — он понимает, что Ойкава не купится на такую дешевую отмазку. Понимает, но все равно пытается, ведь Куроо Тецуро никогда не сдается!       — Можешь конечно. Только в глаза мне посмотри и скажи, что это "для работы", — дразнит брюнета Тоору с нескрываемым весельем в голосе. Он прямо-таки кайфует от происходящего, довольный своим внезапным, но чертовски точным открытием.       — Не буду я никуда смотреть, — не сдается Куроо, потому что ему совершенно не нужно выносить свою легкую симпатию в массы. Каждый дрочит на что хочет, разве не так? — И вообще, отъебись.       — Боже мой, ты запал на Цукишиму, — следующей догадывается Алиса. Она охает на весь бар, и только ленивый не повернулся в сторону их компашки.       — Нет, — продолжает отрицать брюнет, складывая руки в подобии креста для пущей правдоподобности, однако щеки его до сих пор пылают, а глаза смотрят куда угодно, но не на коллег.       — Да, — Ойкава непреклонен, а Куроо хочется ответить в рифму, — Ты слишком очевиден.       — Ребят, а я чет не понял, вы про что? — Терушима выходит из спящего режима и бездумно хлопает сонными глазами, пытаясь уловить суть разговора. Алиса ласково гладит его по макушке, шепча что-то на подобии "это не для ушей натурала", и снова укладывает его голову на стол. Этого Юджи оказывается достаточно и через несколько секунд начинает едва слышно сопеть. Как же легко удовлетворить его любопытство, хах.       Тем временем Куроо агрессивно продумывает стратегию по экстренному отступлению. Хоть он уже и спалился по всем фронтам, разговаривать со своими шизанутыми коллегами про объект своей симпатии он совершенно не желал. Они что, дохуя друзья, чтобы о любви болтать? Да и вообще, какая тут к чертовой матери любовь? Так, просто... хуй пойми что.       — Давайте мы сейчас дружно закроем эту тему, окей? Я не хочу об этом говорить, — Тецуро все-таки смотрит на Алису и Тоору, как на двух из трех оставшихся в живых бойцов, и взглядом умоляет их отступить. Ну правда, должно же быть в них хоть что-то человеческое.       Ойкава хмыкает как-то двусмысленно, ухмыляясь за кружкой пива, но, что удивительно, на Куроо больше не давит, проявляя свою божественную снисходительность. Но беда приходит оттуда, откуда не ждали.       Алиса оказывается импостером.       — Почему? Куроо-кун, это же так здорово! И так романтично, — она хлопает в ладоши, наклоняя голову набок. Вокруг нее разве что цветочки с сердечками не витают, настолько мило выглядит девушка.       Тецуро в панике смотрит на Тоору в поисках спасения, но тот ведет себя как сука, пожимает плечами и отворачивается, кидая новичка на растерзание львице.       — Я уверена, вы станете отличной парочкой! — не унимается Алиса, с которой алкоголь сыграл злую шутку. Видимо, под градусом она становится еще более любопытной и навязчивой. Если она сейчас предложит помочь добиться расположения Цукишимы, то Куроо поклянется себе никогда больше с ней не пить. Никогда блять.       — Понимаешь, тут такое дело... — неуверенно начинает Куроо, а Алиса напрягается всем телом, готовая выслушать слезливую речь Куроо о том, почему он не может быть вместе с начальником, как это неправильно и как он стесняется. По крайней мере, такой диалог должен был произойти по версии девушки, но в реальной жизни все идет немного иначе, — Я, блять, знаю его два дня, какая нахуй пара? Он просто секси, отрицать это бесполезно. Трахнулся бы я с ним? Определенно. Стал бы я его терпеть? Упаси господь, конечно нет!       Куроо отвечает с жаром и на повышенных тонах, активно размахивая руками и глядя прямо на Алису. Последняя немного расстраивается, когда до нее доходит смысл слов новичка. Ее плечики мгновенно опускаются, а бровки сходятся домиком, Куроо становится даже неловко из-за ее мученического выражения лица.       Он уже хочет извиниться за столь резкие слова, сказанные на эмоциях, но Алиса шепчет едва различимо:       — В яой-мангах по-другому...       Пара секунд тишины, а после на весь бар начинает хохотать Ойкава, за чью истерику горе-компашку в скором времени выгоняют из приличного заведения.       Подводя итоги вечера, Куроо хочет сказать, что: 1). У него припизднутые коллеги. 2). Возможно, он хочет посекситься с боссом немного сильнее, чем думал сначала. 3). Бухать по вторникам чревато неприятностями.