Автобус в Рождество

      Когда за очередным поворотом в дали виднеются огоньки, Юнги думает, что его глючит. Вся компания футболистов во главе с ним и так и не переставшей ворчать женщиной-сопровождающей ходит по лесу не меньше получаса. Водитель остался у автобуса, пообещав решить всё до завтрашнего утра и приехать за ними к отелю. На улице давно стемнело, и каждый старался отогнать мысли о том, что они заблудились. Но те настырными букашками лезли в голову, вселяя животный страх. Замерзнуть ночью в зимнем лесу, да ещё и в преддверии рождества, не хотелось никому. Юнги шёл, стараясь держаться протоптанной дорожки, уже начиная подозревать, что они ходят кругами. Время от времени косился на компанию старших, отчего-то волнуясь, не устал ли Тэ. То, что ребята — футболисты, и к физическим нагрузкам привыкшие уж точно больше Мина, считавшего прекрасной утренней зарядкой жим чашки кофе со стола ко рту, он как-то игнорировал.       Дети начинали уставать. Если сразу после аварии те быстро приободрились, наперебой обсуждая произошедшее, снимали видео на свои, пока ещё неразряженные, смартфоны, и просто вели себя как дети, то сейчас как-то притихли, видимо, тоже ощущая себя неуютно. Лес, при свете дня манивший своим холодным величием, с наступлением темноты становился диким и жутким.       Дорожка, сворачивающая резко в сторону, выросла будто из ниоткуда, и Юнги, искренне заебавшийся играть в Сусанина, сошёл на неё с широкой тропы.       — Молодой человек, не лучше ли держаться дороги? — недоверчиво осведомляется миссис Чхве, которая совсем не горит желанием лезть куда-то через сугробы.       — Не похуй ли где сдохнуть, — ворчит себе под нос парень и уже более громко добавляет, — кругами ходим, здесь не были ещё.       Два небольших фонаря, тускло горевших вдалеке, появляются неожиданно, и вздохи облегчения слышатся буквально со всех сторон. У всех, кажется, открылось второе дыхание, по-другому Мин не может объяснить ту энергию, с которой все рванули к отелю. Он только успевает взглядом выцепить идущего впереди Тэхёна с компанией и в который раз мысленно дать себе леща, ибо какого хуя он вообще о нём думает.       Ребята идут чуть впереди, не замечая Юнги, и обсуждают произошедшее. Парень не собирался подслушивать вообще-то, но уши же не снимешь. И чем дальше, тем больше эти самые уши напоминали перезревшие помидоры.       — Тэ нашёл себе папочку, — гиенит один из компании, кажется Хосок.       — Вот это продуктивная поездочка, — поддакивает ему второй, тут же получая подзатыльник от ещё одного члена компании. — Чимин, охуел?! Ещё скажи,, что не думаешь так же.       — Конечно, не думаю, — щурится парень и тут же расползается в хитрющей улыбке, — это не папочка, это шуга-дэдди, Чонгук, но тебе о таком знать рано.       — Заткнитесь, придурки, — стонет Тэхён, а в глазах пляшут чертики. — Хотя… я бы его нагнул. Ох, он классно целуется. Эти губы прекрасно смотрелись бы на моем…       — Да поняли мы, поняли! — размахивает руками Хосок. — Давай без этих своих подробностей.       Дальше Юнги не слушает, только пытается понять свои эмоции. С одной стороны, вот этот вот скромный «проститеизвинитеспасибо» Тэхён, с другой — Тэхён, думающий о его, Миновских, губах на своём члене. И оба этих Тэхёна упорно не хотят складываться в одного. Парень трясёт головой, дабы согнать с мыслей представшую перед глазами картинку, и ухмыляется.       — Что ж, посмотрим.       К завалившейся в холл отеля толпе тут же подбегает администратор, явно не помнящий, когда в их заведении был такой наплыв посетителей. Дети поспешно стягивали с себя промокшие перчатки и шапки, наслаждаясь теплом и разбредаясь по кучкам, рассаживались на диванчиках.       — Рад приветствовать вас в нашем отеле, — кланяется администратор, подходя к Юнги, миссис Чхве стоит тут же, — чем могу быть полезен? У нас очень комфортабельные номера, можем подобрать то, что вам нужно.       — Добрый вечер, нам нужно, — Юнги оборачивается, взглядом пересчитывая ребят в холле, — разместить сорок три человека. Стандартные номера? По сколько их можно расселить?       — Конечно, одну секунду, — администратор спешит за стойку, проверяя что-то в компьютере, и поднимает глаза на мужчину, — здесь небольшая загвоздка… понимаете. В стандартном номере могут проживать не более трёх человек. И таких номеров у нас четырнадцать. Но… тогда не хватает одного места. Я даже не знаю, что могу предложить, но правила отеля таковы. Дополнительных спальных мест у нас не предусмотрено.       — Всё в порядке, — Юнги кажется, что его мозг буквально скрипит как заржавевшие шестеренки, и он уже практически отвечает работнику отеля, что кто-то может поспать и на полу, либо уместиться вдвоём на одной кровати. Но сам от себя не ожидая, выдаёт совершенно другое. Достав все собранные деньги и свою кредитку, протягивает их в руки администратора. — Четырнадцать стандартных и один люкс.       Администратор, улыбаясь, забирает оплату, проводя через терминал недостающую сумму, и возвращает карточку мужчине, следом выкладывает на стойку целую стопку ключей-карточек, отдавая одну из них лично в руки Юнги. Мин забирает всё, поблагодарив работника и подходит к заждавшимся его ребятам. Дети в полусонном состоянии, утомившиеся от долгой прогулки по лесу, едва стоят на ногах.       — Слушаем меня внимательно! — Мин оглядывает всех, останавливаясь на Тэхёне, и задерживает взгляд чуть дольше, дергая бровью. Ким заливается краской и спешит отвернуться. — В нашем распоряжении четырнадцать номеров, в каждом по три человека. Можете выбрать кто с кем ночует, только быстро.       В холле царит невыносимый галдёж, и Юнги успевает пожалеть о том, что позволил детям выбирать соседей. Миссис Чхве стоит рядом, пересчитывая уже готовых идти в комнату детей, заодно забирая двоих самых младших в номер с собой. Через пятнадцать минут внизу остаются только Юнги и извечная компания. Мин протягивает им последний ключ.       — Но… — Чимин чешет затылок, забирая пластиковую карточку, — нас осталось четверо?       — Я в курсе. Поэтому один из вас ночует со мной, — Юнги внутренне ржет дикой кобылой, замечая, как Тэхён покрывается красными пятнами. — Есть добровольцы? Я не храплю и не кусаюсь.       — Я буду спать только со своим парнем, — ехидничает Чимин, звонко целуя в щёку Хосока, который, переварив информацию, уже тянет за руку младшего брата.       — Я не могу оставить пиздюка, меня мама наругает, — самым честным (нет) голосом отчеканивает старший Чон.       — Предатели, — шипит Тэхён, глядя, как троица спиной отходит к лестнице, и так, чтоб Юнги не видел, одновременно тыкаются языками во внутреннюю сторону щёк, заставляя Кима кипеть от негодования, мысленно обещая переубивать их ко всем чертям.       — Ну что, пойдём? — Юнги внутренне ликует. Нет, он абсолютно ни на что не расчитывает, но почему-то смущать этого мальчишку ему нравится всё больше. Вдруг о чём-то вспомнив, Мин растягивает губы в ехиднейшей ухмылке и, проходя мимо Кима, полушёпотом спрашивает: — Так где ты говоришь мои губы шикарно бы смотрелись?       Тэхён давится воздухом, закашливается и пытается переварить услышанное. Юнги уже на лестнице и даже не оборачивается.       «Показалось», — думает младший, всё же следуя за ним на второй этаж.