Serpensortia

Алиса сидела на своей кровати в слизеринской спальне для девочек с того самого инцидента в Большом Зале и горько плакала. Она думала, что за прошлую ночь успела выплакать все свои слёзы, но оказалось, что она недооценила свой организм и его возможности. Подушка, уже давно запомнившая наизусть вкус её слёз, была крепко зажата между согнутыми коленями и грудной клеткой рыжеволосой хозяйки, обнимавшей её с такой силой, что, казалось, скоро не выдержит и разорвётся на сотню маленьких пёрышек, но она терпеливо ждала момента, когда Гилберт успокоится и вернёт её в изголовье кровати, предварительно расправив уголки. И всё бы ничего, но Гилберт даже и не думала успокаиваться. Ей было настолько больно, настолько паршиво от самой себя, что её нервная система спустила ментальное состояние Алисы на тормоза и ничем ей не помогала, лишь усугубляя состояние слизеринки. Алиса догадывалась, что её чувства к Тому могут быть заметны особо внимательным студентам, но она и подумать не могла, что о них может узнать добрая половина Хогвартса и, ко всему прочему, использовать это знание против неё. Дети всегда были жестокими, и это Алиса знала. Несколько встреч с маггловской ребятнёй в детстве стали для неё уроком, и она дала себе слово больше с ними не связываться. Полученное однажды от них прозвище "рыжеволосая уродка" долго не выходило у девушки из головы и, признаться, нередко всплывало в памяти даже в Хогвартсе. Но школа волшебства придала ей решительности, вселила веру в себя и в окружающих её людей. Она была убеждена, что только маггловским детям свойственны прогнившие души, но оказалось, что люди везде одинаковые и абсолютно не важно, магглы они или волшебники. Сегодня это подтвердилось на все сто. Масла в огонь подливал и сам Реддл, которого с каждым годом начинало бояться всё больше и больше людей, включая преподавателей. Гилберт, то ли случайно, то ли намеренно нередко оказывавшейся возле увлечённых разговором преподавателей, удалось узнать про странные способности Тома, в том числе и о том, что он змееуст. Профессор Дамблдор однажды обмолвился этим знанием с директором Диппетом, когда Алиса, проходившая мимо них, вдруг решила спрятаться за одной из колонн, откуда весь диалог был прекрасно слышен. Естественно, поначалу девушка мало что поняла, но, порывшись в библиотеке, она сумела найти ответы на все свои вопросы. И пусть она ни разу не видела, как Реддл разговаривает со змеями, она не сомневалась, что это правда, хоть это и был крайне редкий дар, которым, судя по старым книгам, обладал давным-давно сам Салазар Слизерин. В этих же книгах слизеринка обнаружила упоминание о Тайной комнате, которым сумела ошарашить Тома прошлой ночью, но кроме названия и кратких сухих фактов девушке так и не удалось больше ничего об этом узнать, поэтому она надеялась, что Том сам раскроет ей все карты. Почему-то она не сомневалась, что раз дар одного из основателей Хогвартса передался Реддлу, то и обо всём остальном, что включают в себя байки старинных книг, Том непременно должен был знать не понаслышке. Но Том ничего ей не рассказал, что, впрочем, было довольно предсказуемо, зато она узнала о существовании Выручай-комнаты, и это тоже было неплохим бонусом. Парадокс был в том, что несмотря на свою удивительную осведомленность о самом таинственном студенте Хогвартса, Гилберт не переставала питать к нему тёплых чувств, скорее напротив, с каждым новым фактом о нём её чувства усиливались. Алиса не была глупа и отдавала себе отчёт в том, что если она сумеет однажды завладеть вниманием Реддла настолько, что он ей всерьез заинтересуется, то он вряд ли будет дарить ей цветы, рассыпаться в комплиментах и бегать с ней за ручку по Хогсмиду, весело смеясь с какой-нибудь её шутки. Она скорее представляла его таким в компании с какой-нибудь жирнющей змеёй, коль уж у него с ними такие особенные отношения и такое прекрасное взаимопонимание. Но при этом ей было до безумия интересно узнать, каким Том может быть в отношениях и как именно он проявляет свои чувства, когда они заполняют всё его существо. Вот только Гилберт не знала, что с чувствами, не касающимися негативного проявления эмоций, Том был не знаком, гадая иногда, с кем из Хогвартса у Тома мог быть роман и почему об этом ни разу никто не говорил. Алиса даже завидовала этой воображаемой девушке, представляя, как Том целует её, как сгребает в свои объятия, как чуть хрипловато, заправляя ей прядь волос за ухо, произносит "я скучал" после долгой разлуки, как сжимает её бёдра, когда остаётся с ней наедине... а потом образ этой незнакомки растворялся, и на её месте Алиса представляла саму себя, отдаваясь мыслям, от которых у неё начинала кружиться голова. Звук открывающейся двери вернул слизеринку в реальность. Подняв голову и посмотрев заплаканными глазами на зашедшую однокурсницу, девушка уже хотела вновь уткнуться лицом в подушку, в надежде, что её никто не будет трогать, но у другой слизеринки были немного иные планы на Алису. — Алиса, тебя в гостиной кое-кто ждёт, поэтому приводи себя в порядок и выходи, я думаю, это важно, — отчеканила блондинка, останавливаясь неподалеку от сидящей на кровати Алисы. — Ч-что? — переспросила Гилберт, вновь поднимая голову и, взглянув через пелену слёз на однокурсницу, принялась стирать холодными пальцами слёзы с собственных щёк. — Кто ждёт? — Узнаешь, — хмыкнула девушка, поправляя собственный зелёный галстук и разворачиваясь к выходу из спальни. — Но выглядишь ты сейчас чудовищно, если тебе интересно. Надеюсь, ты сделаешь что-нибудь с этим. С этими словами блондинка покинула комнату, вновь оставляя Алису в одиночестве. Полученные известия ввели девушку в ступор, а в мыслях начали одна за другой рождаться догадки, кто и зачем может ждать её в гостиной. Конечно, первым делом в рыжеволосой голове появился образ Тома Реддла собственной персоной, но девушка быстро откинула эту мысль, понимая, что Тому не может ничего понадобиться от неё, тем более после инцидента в Большом Зале, когда и без того слишком догадливый, судя по диалогу в Выручай-комнате, парень услышал то, что слышать был не должен. — Готова поспорить, что надо мной снова хотят поиздеваться Боб Вордли и его прихвостни, — обращаясь к самой себе, смиренным тоном проговорила Алиса, подходя к зеркалу, чтобы оценить свой внешний вид и хотя бы попытаться сделать его менее пугающим. — Что ж, ладно. Хуже уже не будет. Не без помощи магии приведя себя в относительный порядок, Гилберт вышла из спальни, осторожно выглядывая в гостиную Слизерина, где возле уютных диванчиков столпились почти все её однокурсники, которые постарались над тем, чтобы испортить девушке утро. "Точно издеваться пришли", — мысленно проговорила Алиса, уже собираясь развернуться, чтобы уйти. — Эй, Гил... — окликнул её Боб, но тут же осёкся и, сделав шаг вперёд, снова обратился к девушке, но уже более уважительно. — Алиса. Мы с моими друзьями хотели бы извиниться перед тобой за то, что мы говорили сегодня за завтраком. Мы были не правы. И всё, что мы говорили, было всего лишь неудачной глупой шуткой. Извини. По Бобу было видно, что эти слова даются ему с трудом, да и искренности в его голосе не было ни капли, но то, что он решил извиниться за своё поведение и привёл для этого всех своих причастных к случившемуся друзей, которые стояли позади Вордли, кивая головами в знак поддержки его слов, повергло Алису в шок. Она не могла понять, чем вызвано такое поведение и внезапное раскаяние слизеринцев, но голос разума подсказывал ей, что что-то здесь не чисто. — Хорошо, допустим ваши извинения приняты, но... — севшим после долгих рыданий голосом произнесла шатенка, пробегаясь взглядом по окружавшей её компании. — С чего вдруг в вас проснулась совесть? — Мы просто поняли, что были не правы, — процедил сквозь зубы Боб, начиная раздражаться от всей этой ситуации, но страх попасть ещё раз под горячую руку Реддла был сильнее любых его недовольств. — И раз уж конфликт улажен, то мы, пожалуй, пойдём. Сделав жест рукой своим друзьям, Боб вместе с ними направился к выходу из гостиной, агрессивно шевеля челюстями. — Дура, — уже почти покинув гостиную, еле слышно бросил он в адрес всё ещё стоявшей на одном месте Алисы, но тут же услышал позади себя громкий мужской голос. — Не так быстро, Вордли. Алиса метнула взгляд вмиг расширившихся глаз в сторону, откуда доносился до боли знакомый голос. Из-за изумрудных шёлковых штор, закрывающих решётчатое и абсолютно бесполезное в подземелье, где обитали слизеринцы, окно, неторопливой походкой вышел Том. Проигнорировав отвисшую челюсть Алисы, он подошёл к Бобу. — Задержись ещё на минутку, Горошек, — вкрадчивым, не предвещающим ничего хорошего голосом проговорил Реддл, а затем безмолвно кивнул головой в сторону двери остальным. — Вы все свободны. Повторять ещё раз не пришлось, и через считанные секунды в гостиной Слизерина осталось только три человека: ничего не понимающая Алиса, какой-то слишком уж подозрительный Том и настороженный Боб, нутро которого подсказывало, что Реддл попросил его задержаться явно не для того, чтобы похвалить за неукоснительно выполненное поручение. — Я сделаю вид, что твоё извинение не было отвратительным и что в нём меня всё устроило, — обходя Боба по кругу, усмехнулся Том, доставая свою волшебную палочку и проводя по ней тонкими пальцами свободной руки, словно изучая её структуру. — Но за своим языком нужно следить всегда. Иначе последует наказание. Том вновь оказался перед лицом Вордли и, взглянув в его глаза, зашторенные страхом, презрительно скривился. — Где же твоя весёлость? Твой задор? Твоя уверенность в том, что ты самый остроумный? Где это всё? — низкий голос Тома с каждым новым вопросом становился всё тише, а затем и вовсе превратился в змеиное шипение. — Я...я... — скорее прокрякал, чем проговорил Боб, но так и не смог придумать вразумительного оправдания. — Оглохни! — взмахнув палочкой в сторону входной двери, Том наложил на неё оглушающие чары и заставил Боба вздрогнуть, понимая, в какую плачевную ситуацию он попал. — А я ведь тебя предупреждал. — Реддл покачал головой, отходя на пару шагов назад и резко взмахивая волшебной палочкой, направляя её острие прямо на слизеринца. — Том, что ты дела... — слабым голосом спросила Алиса, но её незаконченный вопрос растворился в громком Непростительном заклинании, что вырвалось из уст Реддла. — Круцио! — Боб Вордли в ту же секунду упал на колени, а из его грудной клетки вырвался истошный крик боли, пронизавшей всё его тело. Том еле заметно улыбался, наблюдая за тем, как выворачивает наизнанку его однокурсника. Палочка, зажатая меж пальцев, была неподвижно направлена на Боба, а во взгляде волшебника было что-то демоническое, чего Алиса, впавшая в ступор от представшего перед ней зрелища и зажавшая себе рот рукой, никогда не видела. — Том, хватит! Перестань! — крикнула она, но силы её голоса было недостаточно для того, чтобы заглушить душераздирающие крики Боба, который уже почти потерял сознание, распластавшись на полу гостиной и выгнувшись в спине. "Он убьет его!" — завопил внутренний голос Алисы, и она, не особо осознавая, что делает, побежала прямо на Тома столь молниеносно, что успела оттолкнуть его в сторону, повалив на пол возле камина с полыхающим в нём зелёным холодным пламенем. Непростительное заклинание отскочило от стены, растворяясь в воздухе вместе с утихшим криком Боба, превратившимся в слабый стон. — Что, стало жаль этого недоноска? — насмешливо поинтересовался Том у оказавшейся сверху слизеринки, слегка изгибая бровь. — Если ты так сильно жаждешь попасть в Азкабан, то я там оказываться не планирую, — неосознанно подражая манере речи Реддла, прошипела Алиса, смотря ему прямо в тёмные глаза. — Зря. Я бы мог договориться, чтобы нас посадили на цепь в одной камере, — резким поворотом на бок скинув с себя не собирающуюся подниматься на ноги девушку, промолвил Том, принимая вертикальное положение и бросая самодовольный взгляд на всё ещё распластанного на полу Боба. Склонившись над парнем, Том похлопал того по щекам, как будто пытаясь привести его в чувство. Тот лишь едва слышно простонал, медленно покачав головой из стороны в сторону. — Надеюсь, ты запомнишь этот урок, Горошек. В следующий раз она тебе не поможет. — Реддл обернулся на Алису, но почти сразу вернул взгляд на Вордли, выпрямляясь в полный рост и взмахивая над ним волшебной палочкой, мысленно произнося облегчающее страдания после Круциатуса заклинание, чтобы парень хотя бы смог подняться на ноги. — И, надеюсь, ты понимаешь, что молчать об этом всём в твоих же интересах. Дождавшись утвердительного кивка, Том вновь взмахнул палочкой, но теперь уже в сторону входной двери, рассеивая заглушающие чары. Не сказав больше ни слова, Реддл покинул гостиную, оставляя Боба и Алису наедине.