Я не люблю, когда стреляют в спину, Я также против выстрелов в упор. Владимир Высоцкий
Данил сидел на красивой бежевой кухне, которая была освещена теплым итальянским солнцем, что даже ранней осенью было таким же теплым, как и летом. Мальчишка сидел, подложив под себя одну ногу и тихо ел свой завтрак: парочку брускетт с моцареллой, дольками помидора, чесноком, базиликом на свежей чиабатте, чья корочка приятно хрустела во рту. Квят не любил наедаться по утрам, любил, ощущать некую легкость в желудке, но и при этом не быть голодным. На стол поставили стакан свежего апельсинового сока, и напротив Данила села мама, у которой на тарелке был панини с жареным яйцом и чашечка эспрессо. Это был самый итальянский завтрак, который можно было себе представить. Данил очень сильно это любил. За три года проживания в Италии Данил Квят считал эту страну своей родиной, он никогда не ощущал себя так хорошо в России и дело было не в климате. Парень даже немного скучал по снегу, что лежал на улице с середины осени и почти до самого конца весны, что забавно хрустел под ногами. Он скучал по медленно опускающимся снежинкам, по игре в снежки, когда темнело очень рано, когда отменяли школу от сильных морозов, когда все ходили укутанные в одежду с ног до головы. Скорее его смущал сам город, люди в нем. Все было так уныло и грустно. У всех проблемы, все думают о том, как выжить, а не о том, как прожить. Возможно, если бы он пожил немного в Москве, то влюбился бы в этот огромный город возможностей и огней, но его семья живет на севере Италии в провинции Пьемонт в горном городке Бардонеккья, где кстати выпадает снег из-за того, что на горизонте возвышаются могучие Альпы. Возможно, в городе выпадало меньше снега, но в горах его всегда было много и всегда можно было отправиться на горнолыжный спуск. Этот маленький городок был так расположен, что до Турина, главным городом Пьемонта, и до Гренобля, что был во Франции, было одинаковое расстояние. Так что, всегда был выбор куда отправиться. Мальчик о чем-то крепко задумался, совершенно забыв про ход времени. Женщина с темными волосами, смотрела на задумчивого сынишку, что застыл с надкусанной брускеттой в руках. Она ласково заулыбалась и посмотрела на часы. Время поджимало, сегодня никто не сможет подвезти Данила до школы и поэтому лучше было выйти сейчас, чтобы не опоздать в школу. — Дани, возвращайся из мира грез и доедай свой завтрак, — Зульфия тяжело вздохнула и добавила, — отца снова нет дома, а машину он забрал, поэтому тебе придется добираться самостоятельно, — задумчивость на лице парнишки сменилось горечью. Мальчик отложил от себя брускетту и положил голову на стол. — Я знаю, — грустно ответил парень, — он обещал, что больше не будет пропадать из дома, раньше такого не было… — это разбивало сердце Квяту, он очень сильно верил своему отцу, что тот может исправиться. Даже после самого громкого скандала, он надеялся, что его родители не разбегутся, потому что ему казалось, что если это произойдет, то его оставят одного, — я знаю он нехороший человек, но ведь он сказал, что любит меня, а значит и тебя? Тогда почему же он не рядом? — Ты такой серьезный у меня, но все еще такой маленький, — она аккуратно коснулась маленького носика парнишки, но он по-прежнему был хмурым, — я бы сама хотела знать, порой некоторые вещи ты не можешь разглядеть ясно. Боюсь мысли отца и есть та самая непроглядная вещь, — Данил смотрел на маму, которую явно не радовал разговор об отце, которого никогда не бывает рядом, а единственная отговорка, которую он каждый раз предоставляет. Это то, что он работает, но каждый раз в это верилось все меньше. — Но ты ведь все еще любишь его? — Женщина хотела что-то сказать мальчику, но все никак не подбирала правильных слов. Для Квята это означало многое, он лишь тяжело вздохнул и тихо сказал, — значит нет, — аппетит напрочь отбило, а внутри бурлили обида, непонимание, даже немного страх. Страх, что его прекрасная итальянская жизнь разрушиться. Может быть дома и не было все в порядке, особенно если дело касалось отца, но ему здесь нравилось, но, когда вокруг накоплялась обстановку, в прошлый раз они переехали. Ему казалось, что в этот раз все будет точно так же. — Дани, понимаешь. У нас все очень сложно, мы любим друг друга, — в это Данил больше не верил, как и в любовь в целом, раньше ему казалось, что его родители эталон прекрасной семьи, но с возрастом он все глубже понимал, что это совершенно не так, что счастливая семья это лишь иллюзия, чтобы в каком-то смысле радовать Данила, — но больше мы любим тебя. Не забивай этим голову. Давай иди в школу, а то опоздаешь, — и вот тема разговора сменилась. Нет, конечно, мама была права, опоздать в школу будет не очень красиво. Он всегда радел за пунктуальность, но они должны были поговорить. Не только он и мама, но и папа тоже. Разрешить неурядицу, которая невидимой для Данила рукой разрушает семью, он опасался худшего, но была же причина, по которой папа их не отпускает. Квят честно себе признаётся, он и не хочет, чтобы отпускал. Данил встал из-за стола, так и не закончив свой завтрак. Мальчик был как-то слишком сильно расстроен этим утренним разговором, что вся еда встала поперек горла и есть он точно больше не мог. Данил пошел в коридор и, не дожидаясь матери, взяв свой рюкзак вышел из дома. В его городе нет очень высоких зданий, только небольшие дома, остроконечные церквушки, красивые здания местного управления, которые в себе сохранили элементы классического тосканского стиля, хотя на севере Италии под влиянием Франции иногда преобладала готика. Это было приятное место, которое зимой привлекало туристов, из-за близости к горам. Дани шел, пиная перед собой невидимые камни, пока из-за спины на него кто-то не напрыгнул. — Эй, дылда, что опаздывать только вместе, — рядом с парнем появился коренастый, курносый парень, с торчащими блондинистыми волосами. Угораздило же Данила подружиться с парнем, который, как и он путешествует по миру вместе с родителями и в этом году он приехал в их маленький город. Ник Кэссиди из Новой Зеландии. Он думал, что его португальский друг Антонио Феликс Да Кошта приехал черт возьми откуда, но есть ситуация куда хуже. Троица иностранцев среди итальянских ребят, — чего угрюмый? — Дома проблемы, — буркнул Квят. Он был как-то не в настроении бесится с Ником, он просто хотел прийти в школу, сесть за парту и уткнуться головой в стол, — с мамой сегодня говорил про отца, они ночью ругались снова, и он уехал. Мама его не любит. Семья разваливается. А я не знаю, что делать. -Слушай, про отца, тут такое дело — Ник сам немного опешил от услышанного. Вчера он гулял с некоторыми ребятами и услышал некоторое дерьмо, — хотел тебя предупредить. Лучше не обращай сегодня внимание на то, что говорят другие и держись меня. Хорошо? — Данил с недоумением посмотрел на Кэссиди — Не понял? — Покачал головой Дани. Его раздражению не было предела, неужели он сделал, что-то за что его кто-то будет осуждать. Вроде в школе он со всеми дружит. Его даже уже за русского никто не считает. Он три года проучился в этой школе. — Просто поверь мне, я же тебе не буду вредить, — Ник выглядел не менее растерянно чем сам Данил. Для Квята явно начались тяжелые времена, но ему не привыкать, хотя это и не могло не расстраивать, — я твой друг и хочу как лучше, — Кэссиди похлопал русского парнишку по плечу, немного приобняв того, — побежали, может еще успеем к звонку. Ник побежал вперед, и Дани, обреченно склонив голову, побежал вслед за своим другом. У него не было никакого желание вспотеть перед уроком, но нежелание опоздать было еще сильнее. Длинноногий парень немного добавил скорости и в итоге перегнал своего друга. Очень скоро они были на пороге их школы и видимо они действительно не опаздывали, потому что ребята все еще заходили на территорию, а в воротах Ника и Данила ждал никто иной как Да Кошта по кличке «Гепард». Лохматый темноволосый парень с очками в широкой оправе. Его называли «Гепардом», потому что несмотря на вид ботаника и по соответствующему поведению, он был очень быстрый, даже быстрые итальянцы, не всегда могли догнать юркого португальца, а еще он «Да Кошка». — Ох, вау. Кэссиди, еще и до звонка появился, что проснулся по итальянскому времени, а не по новозеландскому? — Ник не смог сдержаться и не прописать наглому португальцу подзатыльник, но тот быстро и ловко увернулся от рук новозеландца, вот причина его клички в действии. Антонио парировал и ударил по затылку Ника, который зашипел от неприятного ощущения, — успокоился? — блондин согласно кивнул. Троица пошла в школу и Да Кошта начал говорить о том, что у него есть важные новости, о которых он расскажет позже, но тут мимо них прошли две девочки, у одной из которых были длинные темные волосы, острый носик и яркие серые глаза, которые так и манили к себе. — Привет, Келли, — не мог сдержаться Данил. Он был одним из тех, кого эти глаза и заманили. Ему очень нравилась девочка с внешностью хищной кошки, что была на класс старше. Ее звали Келли Пике и это девочка из довольно известной в их городке семьи. Темноволосая красавица обернулась к парнишке и лучезарно улыбнулась, хитро подмигнув Квяту. — Привет, Дани, — Антонио и Ник удивленно посмотрели на этих двоих и тихо между собой начали толкаться и улюлюкать. Многие бросали влюбленные взгляды в сторону Пике, но Данил добился того, чего многим не удавалось. Он и Келли были друзьями. Ей действительно нравилась компания русского парнишки. Они гуляли пару раз, даже мама Данила знала Келли. Они правда видели друг в друге хороших друзей, но только вот каждый раз при виде этих глаз у него начинало колотиться сердце в груди с невероятной скоростью. Внезапно девочку одернула ее подружка, которая утянула под руку Пике и бросила на Квята крайне неодобрительный взгляд, даже Келли не поняла, что произошло, а девочка рядом начала что-то шептать ей на ухо. Она обернулась назад и грустно посмотрела на Данила. Тут он начал понимать, что-то действительно было не так. Квят посмотрел на Да Кошту и Кэссиди, которые виновато склонили головы. Ребята зашли в здание школы и тут же русский парень увидел на себе не самые добрые взгляды. Вокруг все перешептывались и явно обсуждали что-то плохое. Данил пошел к своему шкафчику и когда открыл, из него посыпались листки бумаги. Кто-то в сторонке рассмеялся, но когда Квят обернулся пригрозить, то ребята сразу отвернулись. Данил поднял одну из листовок, на котором был нарисован не самый пристойный рисунок. На нем были нарисованы два человечка, что занимались сексом и один из них был подписан, как «отец Квята», а другой, был изображен девушкой с кудрявыми волосами и большой грудью, с фамилией одного из его одноклассников. Теперь Дани осенило, что происходит. Его отец изменяет его матери, а в маленьком городке такие новости разлетаются очень быстро. Тем более в школе. Это настоящий рай для слухов, только для Дани это все оборачивается адом. Парень вытащил оставшиеся рисунки из шкафчика и поднял те, что лежали на полу и запихал их в ближайшее мусорное ведро, с силой разорвав кипу бумаг. Мальчик подошел обратно, взяв нужный учебник, и с размаху закрыл свой шкафчик. Ник и Антонию быстро пошли за Дани, пытаясь, что-то ему говорить, но только вот он их не слышал. Он кипел от гнева и вот он достиг наивысшей точки. Данил зашел в класс и на доске снова увидел этот рисунок, который еще не совсем закончили. Рядом стояли двое мальчишек, которых тут же подбежали разгонять Кэссиди и Да Кошта. Квят понимает, что это появилось не из пустоты… кто-то что-то видел и это разбивало ему сердце. Только этой ночью его родители поругались, а сейчас его жизнь рушится просто на глазах. Данил уронил учебник и ровно со звонком выбежал из класса, а затем и из школы. Внезапно за его спиной появилась Келли, у которой тоже была сумка за спиной. — Дани! — Квят обернулся к девочке, по его щекам катились слезы. Он не знал от чего. От обиды на своего отца или от того, что он не полез в драку защищать свою честь. Это был, наверное, первый раз, когда он решил убежать от драки и его это страшно взбесило в самом себе. Келли побежала к Квяту и крепко обняла, — мне так жаль… — Данил не задумываясь обнял Пике в ответ, зарывшись в ее темных волосах. — Я не могу там находиться, — Данил утёр слезы и указал на здание школы, а затем закрыл обеими ладонями лицо, надеясь спрятаться в них от собственных мыслей, — мне так стыдно, — пробубнил мальчишка. — В этом нет твоей вины, — Келли аккуратно потянулась к рукам Данила, открывая его покрасневшее лицо, исчерченное солеными дорожками, — хочешь, мы немного погуляем, и я провожу тебя до дома? — Данил очень этого хотел, ему нужно было подышать воздухом, собраться с мыслями, он определенно собирался рассказать об этом дома. У него уже были однажды проблемы в школе из-за поведения отца, он там не появлялся целую неделю, кажется, история снова повторяется и ему придётся снова зарабатывать свой авторитет, который его отец разрушил, даже не появляясь в школе. — А как же школа? — Спросил Данил. Он не хотел, чтобы девочке доставалось из-за него, это последнее чего он хотел. Она всегда была к нему очень добра, то, что делало ее очень хорошей подругой, это то, что она всегда была рядом, когда ему больше всего это нужно было. Она прям как чувствовала, когда необходимо было ее присутствие. Пике очень умилила эта забота от Дани, но, не то, чтобы она ярая прогульщица, но сейчас она была не прочь и пропустить занятия. — К черту ее, — пожала плечами темноволосая девочка, с улыбкой на лице, она очень хотела, чтобы Данил улыбнулся ей в ответ, — пойдем, — она потянула парня за руку и вот они вышли из ворот школы на улицы их маленького городка. Краем глаза она заметила, что все же Дани улыбнулся, она была очень рада этому. Он не заслуживал ничего из того, что сегодня преподносил ему этот день. Дети гуляли по узким улочкам Бардонеккьи. Келли пыталась развеселить Данила, любыми возможными способами. Они дурачились, толкая друг друга, то вправо, то влево, запрыгивая на маленькие лестницы крылец небольших домов, кружась вокруг фонарных столбов, перебегая дорогу на красный свет. Хорошо, что движение в их городе было довольно медленным, вероятность аварии была крайне мала. Они болтали о пустяках, Данил рассказывал Келли о разных моделях машин, о том, что даже сам водил одну, а старшая девочка лишь с упоением слушала Квята, балансируя на одном из бордюров. Она не смогла долго держать равновесие и когда начала падать, ее подхватил Квят. Девочка рассмеялась и аккуратно поцеловала Данила в щеку, нарекая его своим «Рыцарем». В качестве благодарности Келли повела его в одну из кафешек с открытой террасой, но они так и не зашли в нее. Дети остановились на подходе к тому самому кафе, когда они увидели за столиком на двоих под красивым зонтом. Справа сидел высокий мужчина, с проглядывающей сединой и приятной внешностью отца, у которого было довольно вытянутое лицо, в тих чертах можно было сразу разглядеть отца Данила, а напротив него сидела молодая девушка, с красивыми кудрявыми волосами и пышной грудью. Данил тут же узнал в ней корявый рисунок, который видел перед собой в школе. Данила будто молнией поразило, как и рядом стоящую Келли. Он смотрел, как девушка аккуратно поглаживала ногу мужчины под столом своей стопой, как он наклонялся к ней и нежно целовал. Наверное, это была не так картина, которую ребёнок хочет увидеть в одиннадцать лет. — Беги, расскажи маме. Нельзя это оставлять просто так, — Данил кивнул, но с места двинулся не сразу, а вот Келли пошла вперёд к двум «влюблённым». Парочка с удивлением посмотрела на приближающуюся разъяренную Келли, которая взяла со стола бокал красного вина и выплеснула его в лицо отца Данила, — как вы смеете предавать доверие вашего сына, как вы смеете рушить его жизнь! — Данил увидел, как он схватил Пике за руку и хотел дернуться с места, чтобы накинуться на собственного отца, чтобы защитить Келли, но он понял, что он должен был сделать так как сказала девочка и бежать домой, потому что отец посмотрел на него. Он видел его. Квят ринулся в сторону дома, который был не так далеко от того кафе. Мужчина даже не удосужился найти место поукромней, видимо рассчитывая на то, что никто не увидит его утром, ведь сын должен был быть в школе. Мальчик никогда в своей жизни не бежал так быстро. Он должен был все рассказать, он должен сделать правильно, но вот он увидел его дом и сразу же замедлился. Данил понял, что не может этого сделать и горько расплакался. Он не мог рассказать матери о предательстве отца, потому что не мог поверить в то, что видел собственными глазами. Квят медленно поднялся на крыльцо и зашел домой, тихо-тихо прикрывая за собой дверь, чтобы мама не услышала, как тот заходит домой, но увы это не осталось без внимания, потому что мама была на кухне и пекла десерт, потому что на весь дом пахло печеными яблоками. Женщина посмотрела на часы и удивилась, что Данил вернулся так рано. Квят хотел уйти в свою комнату, устало подходя к лестнице на второй этаж. Мама хотел спросить почему Данил пришёл так рано и даже сделала серьезное выражение, которое тут же сменилось, когда он увидела абсолютно разбитого сына. — Мам, — вздохнул Данил. У них с мамой была строгая политика по поводу посещения школы, но не с оценками, хотя они были у него и так хорошими, — давай ты меня потом накажешь за то, что я сбежал из школы, — Данил забежал в свою комнату и лег в кровать, закинув рядом с собой своей рюкзак. Комната была сделана в нежно голубом цвете и была завешана плакатами на гоночную тематику, он был настоящим фанатом. В комнате стоял рабочий стол, на котором стоял компьютер и у него был полноценный сетап для гоночных игр, парень достал из рюкзака телефон, который почти не пользовался. Он быстро написал Келли, чтобы узнать, как она, ведь последнее что он видел, как отец схватил ее за руку, но она сказала, что все в порядке, что сразу после этого он и его молодая пассия ушли. Данил даже думать об это не хотел, Келли спросила, рассказал ли он матери, что они увидели, но он не ответил на этот вопрос, хотя он видел, что сообщения от нее продолжали приходить, вместо этого он написал Антонио и Нику, что на этой неделе в школу ходить не будет, на что ему ответили очередным потрясением… Антонио в конце года уезжает во Францию. Данил отбросил телефон в сторону и спрятался под одеялом, надеясь укрыться от всего мира. Он просто хотел покоя. Дверь в комнату тихо открылась и в комнату зашла Зульфия, которая аккуратно подошла к кровати и села на край, аккуратно поглаживая своего сына, что прятался под одеялом. — Что случилось, медвежонок? — Встревоженно спросила Зульфия. Это кличка, что пришла еще из России, потому что Данила всегда укутывали. В одеяло, одежду, он был большим и мягким, но увы даже старая кличка. Не поднимала настроения и не порождало никаких теплых чувств, только сильнее сжимаясь калачиком, — ты что-то натворил и не хочешь мне говорить? — Если бы я… мам, — мальчик всхлипнул. Сердце внутри женщины сжалось, и она аккуратно легла рядом, обнимая своего мальчика. Она знала, что он у нее сильный, но только один человек мог его так довести. Все было понятно и без объяснений, как же она разозлилась, но не на Данила, а на его отца, который совсем потерял стыд, она знала о его интрижке, знала о грязных деньгах, что он приносит в дом, но они были будто пленники. Они не могли просто взять и уехать…***
На улице стоял осенний вечер, когда солнце только начинало садиться и окрашивать небосвод в персиковые оттенки. Данил сидел в своей комнате и играл на компьютере со своими друзьями по сети. Как он и говорил, в школе на это неделе Данил не появлялся, как и его отец у них дома. Он как будто исчез. В отличии от Данила, за которого в школе поручилась мама и сказала, что он болеет. За отца никто уж точно поручиться не мог, да и ему было как-то все равно, где он и с кем он. Квят не знал хорошо это или плохо, но в этот раз отец совершенно точно потерял его доверие раз и навсегда. На улице был вечер, но тут в его окне появился свет. Выглядело так будто кто-то только что запарковался перед их домом. Мальчик поддался, чтобы его убили в игре, он быстро стянул с себя наушники. Дани подбежал к окну и увидел знакомую белую машину и увидел, как из нее вышел его отец, но напротив стояла совсем незнакомая машина, которая не гасила огни, но явно стояла именно рядом с их домом. Данил надел тапочки и футболку и тихо вышел из своей комнаты. Он слышал, как на кухне громко ссорились между собой родители. Парень сел посреди лестницы и начал внимательно слушать, он понимал, что скорее всего наблюдает за концом своей семьи. — Как ты смел! — Раздался хлесткий хлопок, который явно был пощечиной, — как ты смел так позорить меня и сына! Да еще с кем? С молоденькой девушкой, сестрой одного из его одноклассников, — она не говорила тихо, как обычно они пытались скрывать свои споры, она кричала так, что даже из комнаты Даня мог бы услышать, — думаешь, если твой сын не смог мне рассказать, что произошло, то это не значит, что я об этом не узнаю. Почему мы должны все это терпеть? За что ты так с нами? — Горько спросила женщина. Данил спустился немного ниже и заглянул одним глазком за дверной косяк. Он увидел, как его отец, держался за ночнушку его матери, стоя на коленях. — Послушай же ты меня, нам надо срочно уехать, — взмолился мужчина, пытаясь обнять ноги женщины, — у меня проблемы, надо просто немного переждать, пока я со всем не разберусь. Я хочу вас защитить, тебя, Дани. Обещаю, я исправлюсь, — Данил не верил ни единому слову, что сказал мужчина, на секунду он и его мама пересеклись взглядами. Она грустно посмотрела, но кажется она для себя что-то решила. Она не хочет видеть своего сына расстроенным. — Сколько раз я от тебя это слышала. Я и мой сын никуда с тобой не поедем. И ничего… ничего не меняется, — она начала отходить от мужчины, пытаясь выпутаться из объятий его рук, — ты ведь все эти беды и приносишь. Ты жалок потому, что даже не признаешь, что ты сделал. Пытаешься загладить вину фальшивой заботой, хватит. Уходи, — она отвернулась от своего мужа, в котором уже очень давно была разочарована. Мужчина поднялся. — Я все исправлю. Я обещаю, я верну твое доверие, — Квят старший пошел в сторону выхода к тумбочке, где лежала шкатулка с их накоплениями. Мужчина начал вынимать деньги, запихивая их по карманам своего костюма. Женщина ничего не сказала, как и Данил, но, когда отец обернулся, он встретил взгляд осуждения от своего сына, — Дани, не волнуйся, я все исправлю, папа, любит тебя, — мужчина хотела подойти и обнять сына, но он не позволил этого сделать и отошел к матери. — Уходи, — коротко сказала женщина и мужчина ушел из дома в очередной раз. Мать и сын подошли к окну и заметили, что он не садиться в их машину. Он садиться машину, что стояла напротив их дома. Как только она тронулась женщина скомандовала, — собирайся, мы уезжаем. Он больше не будет нас мучать, медвежонок. Много с собой не бери. Это только на время, пока я что-нибудь не придумаю. Нам пока надо просто быть подальше отсюда. Данил не стал спорить с мамой и побежал наверх, достав рюкзак побольше. Он начал быстро закидывать туда вещи, ни на секунду не задумываясь, о своих действиях, или о том, что его и маму ждет впереди. Он осмотрелся по сторонам, думая, что еще он мог взять с собой. На него со стола смотрели фотографии его друзей. Мальчик нашел свой телефон и набрал номер Келли… Хоть кто-то должен знать, что он уезжает, а она уже расскажет Да Коште и Кэссиди. Почему-то он не хотел им лично об этом говорить, хотя ситуация, что Дани уезжает раньше, чем Антонио забавляла, но отнюдь не радовала. В телефоне послышались гудки, скоро раздался и девичий голос. — Дани? — Раздался сонный голос Пике, что явно готовилась уже отдыхать, — что такое? уже скоро девять вечера, у меня сегодня был очень длинный день, — Данил не хотел напрягать девочку, но ему надо было сказать, а не просто исчезать, как случилось это три года назад. — Келли… у меня дома кое-что произошло… — начал издалека Данил, он ходил по комнате из стороны в сторону, одеваясь в спортивную одежд, готовясь к длинной дороге. Мальчишка почесал свой затылок, он хотел сразу же объяснить, что к чему, но Келли его перебила. — У тебя все хорошо? Это отец? Он тебя не тронул? — Она была крайне встревожена. Столкнувшись лицом к лицу с отцом Данила, Келли почувствовала на собственной шкуре, какой же это человек. — Все в порядке, в каком-то смысле, — мальчик горько усмехнулся, ему было так больно, потому что ему казалось, что больше он не увидит и не услышит Келли, он не хотел думать об этом, он просто представлял, что они с мамой едут на каникулы, а через неделю они вернуться и все встанет на свои места, — я уезжаю, не знаю на сколько, не знаю куда. Я сейчас собираю вещи… подумал, тебя нужно предупредить… Ты можешь сказать Антонио и Нику… Мама уже спускается вниз думаю мне пора бежать. — Они будут скучать по тебе, это неделя без тебя была довольно скучной, — Келли на секунду замолчала, пытаясь подобрать какие-то слова напутствия, — ладно, я тоже буду по тебе скучать… очень. Пожалуйста, только вернись и будь осторожен, — внизу раздался голос матери, что звал мальчика на выход, но Дани хотел еще кое-что сказать. — Келли, ты мне всегда нравилась, — если все же они не увидятся, то видимо имеет смысл выложить все карты на стол. Может ему повезет и после этого они даже останутся друзьями. Девчонка на конце провода засмеялась. — Ты мне тоже, — это Данил и хотел услышать, но только вот на душе стало еще тяжелее. Ему придется расстаться с людьми, которые делали его сильнее и лучше, - несмотря на то, что ты порой бываешь противным и грубым, ну и не первый красавец в школе, давай смотреть правде в глаза. — Ай! Это обидно, — ему определенно нравлюсь Пике. Мама снова позвала Данила и тот расстроенно вздохнул, — мне пора Келли. Обещаю, если я вернусь, я тебя поцелую, — Келли снова рассмеялась. — В смысле, если вернусь. Ты обязательно вернешься, — Квяту бы не помешала бы такая уверенность, — насчет поцелуя, я не уверена. Струсишь, — Лани повел бровь. Чтобы он да струсил поцеловать самую красивую, по его мнению, девочку в школе? Ну уж нет. — Приеду, узнаешь, Ладно. Пока, Келли, — Пока, Дани. Возвращайся, пожалуйста. Мальчишка спустился вниз, где мама стояла полностью одетая с спортивной сумкой. Она выключила везде свет и держала в руках документы. Она не знала куда они поедут, надо было просто выбраться из дома, а дальше, она придумает. Женщина осмотрела своего мальчика, увидела его грустное выражение лица. Она обняла сына, поцеловав его в лоб, но время поджимало. Она взяла ключи от машины, которые оставил ее муж на туалетном столике, в коридоре и забрала оставшиеся сбережения, что хранились в шкатулки, которую ранее разворошил отец. Они вышли из дома и сели в машину. Ни минуты больше, женщина завела машину и двинулась с места. Чтобы покинуть город не требовалось много времени. Это маленький город. Машина остановилась на перекрёстке. В одну сторону был Турин, в другую в Франция. Женщина не знала куда ей повернуть, но знала, что в Италии ей не будет покоя, поэтому она повернула в сторону Франции, как только загорелся зеленый свет. Парень сидел на переднем сидении, опираясь головой о стекло, рассматривая в темноте, пробегающие мимо поля и деревья. Он тяжело вздыхал и в абсолютной тишине это было слишком заметно. Женщина ехала в спокойном темпе, машин становилось все меньше и меньше, пока они не выехали на федеральную трассу. Там было много машин, и все направлялись во Францию и чем ближе была Франция, тем сильнее Данил думал о том, что больше никогда не вернется в Италию, что его очень сильно расстраивало. Внезапно Зульфия заговорила, она начала вспоминать светлые деньки, которые не были омрачены присутствие отца. Это не могло подарить улыбку на лице Квята. Он вспоминал о веселых днях в России, в Италии. Теперь все казалось не таким мрачным и безнадежным, а когда они проехали границу, он пообещал себе, что когда-нибудь вернется. Он внезапно осознал, что они на свободе, что они не должны ждать, когда отец снова вернется в дом со своими проблемами, разрушая покой, что выстраивался после очередного такого наплыва проблем. То, что они оба могу вздохнуть полной грудью и честно… дышать стало действительно легче. Может все было к лучшему? Вскоре глаза Данила начали закрываться, и мальчик заснул, мальчик проснулся только когда машина остановилась на парковке какого-то придорожного отеля под Греноблем, который напоминал обыкновенный американский мотель, как в фильмах. Его растолкала мама и заспанный мальчишка, взяв с собой рюкзак. Они заселились, взяли мороженого, включили телевизор и смотрели глупые передачи, пока мальчик не заснул в объятиях своей матери. Данил снова проснулся из-за того, что мама его снова разбудила. Она сидела у его кровати со слезами на глазах и с ласковой улыбкой на лице, аккуратно поглаживая волосы Данила, мальчик резко поднялся, не понимая, почему мама его будет, почему она плачет. — Медвежонок, мне нужно чтобы ты не задавал лишних вопросов и послушал меня. Пожалуйста, скажи, что ты сделаешь как я скажу, — мальчик встревоженно кивнул и заметил, как мама посматривает на окно, он обернулся, чтобы тоже увидеть, что же там рассматривает она, но она аккуратно положила ладонь на его щеку, чтобы он не оборачивался, — сейчас ты возьмёшь свой рюкзак, выйдешь из комнаты и хорошенько спрячешься. Чтобы не случилось, не высовывайся, — Данил посмотрел на свою маму, он не понимал, что происходит, — ты у меня такой молодец, я тобой так горжусь. Я обещаю, все будет хорошо. Мама любит тебя, а теперь, пожалуйста, сделай как я прошу. Данил встал с кровати и взял свой рюкзак, он тихо спустился по лестнице, оглядываясь на горящее окно их номер. Он осмотрелся по сторонам, пытаясь придумать, где можно спрятаться. Рядом с лестницей стоял мусорный бак. Он не придумал ничего умнее как залезть в него. Мальчик открыл зелёный бак и увидев, что там мусора практически и нет и не пахло там отвратительно залез в него, закрывая себя сверху крышкой, оставляя небольшой просвет, чтобы видеть и слышать. Внезапно в поле зрения появилась знакомая фигура. Фигура его отца. Внутри все застыло. Он шёл от администрации в направлении номера, где сидела его мама. Он услышал, как тот поднимается наверх, услышал в стук дверь, как она открылась, а затем захлопнулась. Время начало тянуться невыносимо долго, Дани чувствовал, что начинает сходить с ума, потому что он слышит их, слышит, как они кричат друг на друга, но в этот раз, слов он разобрать не может. Он слышал, какой-то шум, как будто его родители дрались, ничего не было понятно, но вот что прозвучало сейчас отчетливо… так это выстрел. Внутри все оборвалось. Он приоткрыл крышку чуть больше, он хотел побежать, узнать, что же произошло. В голове были только самые тёмные мысли, от которых не было отбоя, он не хотел верить в происходящее. Данил даже на секунду не хотел предполагать, что произошло что-то ужасное, но стояла тишина. Отвратительная тишина, от которой становилось все страшнее и страшнее. Все тело болело от того, что он на полусогнутых ногах сидел в мусорном баке, но больше всего болела его душа. Дверь распахнулась, из комнаты вышел отец Дани, мальчишка опустился вниз в баке, уперевшись лбом в зелёную стенку. Это могло означать только одно… он убил его маму. Раздался крик. Квят старший звал его. Один, второй раз, третий, но Данил не откликался. Мужчина спустился вниз и в руках его был пистолет, у Данила начиналась паника, он закрыл руками рот и нос, чтобы тот не слышал его тяжелого дыхания. Кто-то позвонил мужчине. Квята пришлось взять себя в руки, чтобы услышать, о чем тот говорит, но услышал больше чем хотел. Он услышал адрес, где остановится отец. Мальчик попытался открыть рюкзак, чтобы достать бумажку и листок и записать адрес. Мужчина сбросил звонок и снова позвал Данила, но тот не собирался себя выдавать, мужчина сдался и пошёл в сторону чёрной машины. Той самой, которая стояла напротив из дома. Мужчина уехал и Данил быстро выбрался из мусорного бака. Он побежал наверх и остановился у приоткрытой двери. Он не хотел заходить. Если он не зайдёт это будет означать, что для него мама все ещё жива, если он не увидит произошедшего, значит этого не было. Мальчик помотал головой. Он понимал, что это не выход. Он открыл дверь и первое что увидел, ноги своей матери. Он начал медленно заходить в комнату и увидел женщину, лежащую на полу… Ее глаза были открытыми, а на белой футболке растекалось кровавое пятно. Пуля попала в самое сердце, она даже не уловила момента, когда ее жизнь оборвалась. Данил ели стоял на ногах, они были как ватные, абсолютно не удерживали его. Он подошел к маме и аккуратно обнял ее, чтобы не запачкать себя в крови. Она все еще была теплая, а ее глаза были открыты. Будто она до сих пор была живая, это пугало больше всего. Данил старался сдержать подступающую истерику, но единственное, о чем он мог думать — это то, что он убьет отца. Он отомстит ему. Данилу было одиннадцать, а ему уже казалось, что его жизни пришел конец. Данил, продолжал держать в себе ураган эмоций, который разрушал его изнутри. Он нежно поцеловал лоб матери и принялся искать деньги и документы. Он ничего не трогал и старался перебирать все через рукав, чтобы не испортить все перед приходом полиции, чтобы его отец ответил за то, что сделал, если что-то пойдет не так в его плане мести, который и заключался в том, чтобы просто добраться и убить его. Скорее всего он умрет, но тогда, отцу точно не отвертеться от ответственности. Мальчик оставил все как было и пошел к администратору с жалобой на какой-то странный шум, но с администратором он не пошел. Мальчик двинулся к дороге, где его встретил указатель… Если бы он пошел налево, то смог бы добраться до Италии, но его отец засел в Равеле, а ведь он даже не знал где это. Данил вздохнул и пошел по обочине вдоль трассы. Машин было не так много, ни одна из них не останавливалась. Наверное, это было и к лучшему, потому что на Данила начало накатывать осознание. Он тихо всхлипнул, а затем слезы побежали градом, он не мог поверить в происходящее. Он ссутулился, плечи подрагивали. Он хотел просто поспать, чтобы, проснувшись оказаться в своей кровати, чтобы он спустился вниз, а там его ждал завтрак. Чтобы он пошел в школу, а его там ждали его друзья. Он их больше не увидит. Мальчик громко зарыдал, он остановился и поднял голову к небу, откуда не него смотрели холодные звезды. Он громко закричал, он несправедливости, от боли, от безысходности, но в ответ была тишина. Даже машины мимо не проезжали. Если на свете и есть всевышний, в этот день он явно отвернулся от него и его матери. Данил долго думал, как же отец нашел их, пока его не осенило. Он смотрел слишком много шпионских фильмов. Мальчик достал телефон, пытаясь найти связь. Дани хотел сделать кое-что напоследок. Он пошел вперед в поисках связи и когда появились драгоценные палочки связи, он быстро что-то написал и отправил… Это было короткое сообщение «Прощай». Мальчик бросил телефон в землю, оставляя его позади, даже не замечая, что у него загорелся экран, где было написано имя Келли, а на фотографии улыбалась темноволосая девочка. Данил шел долго, он не считал минуты или часы, он просто видел, как начало всходить солнце, окашивая небо в лиловый, потому что темно-синее небо сливалось с персиковым оттенком просыпающегося желтого диска. Данил не чувствовал тела, только неприятное ощущение в ботиках, видимо он очень сильно натер ноги. Глаза слипались, ноги заплетались и тут, кажется, удача снова была на его стороне, где же она была пару часов назад. Рядом с ним остановился минивэн, двери ему открыли довольно колоритные люди, которые предложили ему помочь. Данил протянул адрес и его согласились подбросить. Данил неловко залез в автомобиль, забираясь на задний ряд. Он осмотрелся по сторонам. В машине было четыре человека, трое мужчин и женщина, которая начала медленно подходить к Данилу. В своих руках она начала медленно разворачивать какой-то сверток, в котором просто-напросто оказался бутерброд. Данил немного постеснялся, но вот его живот поддался на манящий запах еды. Он не мог отказаться. Женщина села рядом, аккуратно приобняв мальчика. — Как тебя зовут? Почему ты так далеко забрел? — Женщина говорила на ломанном английском, потому что Данил не хотел говорить, более того он не знал, как ему рассказать, что с ним произошло. Он не мог так просто сказать «мы с моей мамой сбежали от отца, который убил мою маму, и я еду отомстить». Однако, женщина была дружелюбной и, наверное, люди должны были знать кого же они подобрали. — Меня зовут Дани, — парень только сейчас заметил, что его голос практически пропал. От усталости, или нервов. Или то и другие, — и я потерял свою маму, — голос стал еще тише, горло как будто сковало льдом, как и все внутри него, — поэтому я еду за отцом, — добавил Квят. Данил надеялся, что его не будут слишком мучать вопросами и, кажется, они поняли, что ему сейчас тяжело. Женщина погладила волосы мальчишке и предложила ему отдохнуть, предлагая улечься головой ей на колени. Дани посмотрел на нее немного недоверчиво. Вдруг его увезут черт возьми куда? Однако, как и голоду, Квят не мог долго сопротивлялся? Его веки начали смыкаться, его одолевал сон. Дорога была спокойной, мальчик даже не заметил, как машина всего за часов пять приехала в нужное ему место, в какой-то момент ему даже казалось, что его попросту украли, но нет. Ему просто дали немного отоспаться. Его волосы аккуратно погладили, и мальчик распахнул свои глаза. Данил лениво потянулся и зевнул, смахнул со своих глаз сон. Он оглянулся по сторонам, старясь понять, куда он приехал. В окне автомобиля, оказался дом, в котором горело лишь одно окно на втором этаже, но на улице было довольно темно. Люди что его подвезли решили дать ему немного времени, чтобы поспать. Данил не мог больше позволить себе отнимать время у этих людей. Мальчик поблагодарил за то, что его подвезли, хотя это был явно не ближний свет, и не продали в рабство. Дани двинулся к дому, который скорее всего предназначался для очередного его побега с ним от проблем, он слишком был похож на дом в Италии. Когда он подошел к крыльцу. Дани понял, что так просто войти он не сможет, надо было сделать это незаметно. Парень начал медленно обходить дом, проверяя вдруг отец не прикрыл плотно одно из окон и Дани оказался прав. Он слишком хорошо знал своего отца, хотя они очень сильно отдалились. Парень пролез в окно на кухню, стараясь не издавать никакого шума, подобно шпиону. Мальчик закрыл за своей спиной окно и быстро прошел по кухне, но тут его внимание привлек стол, на котором валялись деньги, фальшивые документы, стояла бутылка алкоголя и лежал пистолет. Данил не на секунду не сомневался, что это тот самый пистолет, из которого пуля пронзила сердце его матери. Мальчик взял в руку пистолет и снял предохранителя, сражу положив палец на спусковой крючок. Данил умел стрелять, забава, которую навязывал отец мальчика, могла обернуться для него смертным приговором в исполнении собственного сына. Парень медленно вышел в холл, придерживая пистолет двумя руками, тихо он передвигался в холл, осматриваясь по сторонам держа все на прицеле. В гостиной он мальчик увидел фотографии, их семейные фотографии. Мальчик остановился и снова почувствовал себя отвратительно. У них ведь было все хорошо, почему отец решил все уничтожить? В их доме всегда было тепло, даже в самое сложное время, но он взял и просто украл его. А затем забрал тепло сердца его матери. Данил размяк, представив, как его мать увозят в морг, но пошел дальше, он снова вышел в холл и пошел к лестничной клетке, как внезапно он почувствовал резкую боль у себя в боку. От неожиданности мальчик выстрелил, но пуля улетела куда-то в потолок, хотя он определенно увидел, что кто-то появился перед ним. Рука выпустила пистолет, и он звонко упал на пол. Мальчик дотронулся своего бока, где почувствовал странную, он чувствовал что-то теплое и вязкое. Он не понял, что только что произошло, сначала боль была такой сильной, но затем она разлилась по всему телу, от болевого шока у мальчика все потемнело в глазах. Он не мог сохранять больше баланс и медленно начал падать, но он так и не почувствовал удара об пол. Его кто-то поймал и начал медленно раскачивать. Будто он лежал в колыбели. Данил слышал крик, слышал самый настоящий вой. Когда на мгновение его зрение немного прояснилось он увидел, что его одной рукой придерживает его отец, а другой он держал телефон и кому-то звонил. Квят боялся, он понимал, что начал отключаться, что для него означало одно… Он умирает. Мальчик знал, что это произойдет, но сейчас он понял, что должен был просто отпустить. Он не должен был сюда приезжать. Он бы никогда не смог убить человека, он обещал маме не быть плохим человеком, как его отец, который кажется забрал тепло и его сердца. Единственное, что он смог из себя выдавить, перед тем как глаза его сомкнулись, было сиплое… — Пап?