Кошмар его грёз

      Достоевский очнулся от ощущения того, что он задыхается, и у него болит каждая клеточка его несчастного тела, но больше всего болела спина. Раны от вырванных крыльев серьёзно перекрывали все остальные. Именно от них демону было так плохо. Фёдор аж немного зарычал, пытаясь справиться с этой болью, лишь бы ещё немного поспать, ведь это то, чего так сильно требовал сейчас его организм. Не получалось никак. Чёртовы светлые пернатые с их светлым зачарованным оружием против демонов и амулетами. Сами нихрена не могут без своих побрякушек, а с ними пожалуйста, хоть самого Сатану окольцуют, чтоб их адские псы растерзали. Слетал называется по поручению своего отца, Правителя Ада. Поручение не выполнил, ангелам проиграл. Хорошая же взбучка его ждёт дома, когда он вернётся. Если вернётся вообще. Сейчас, при его состоянии варёной картошки, даже не стоит думать о возвращении.       — Хозяин! — взволнованный голос его фамильяра, который заметил, что его хозяину нехорошо, заставил все-таки открыть глаза и хоть чуть-чуть расслабиться.       Теплота и освещение помещения, где он проснулся сразу же бросалась в глаза. Достоевский тут же понял, что он точно не дома и это точно не Ад. Обстановка комнаты, где он находился была иной, и атмосфера была легче и светлее, чем в Аду. Фёдор кое-как, превозмогая дикую боль в спине, сел на кровати, осматриваясь. Демон горел в жару, температура его тела была просто нереальная, а также немного подташнивало. Вообще, демону по-хорошему бы упасть обратно на кровать и снова вырубиться. Надолго. И желательно не просыпаться, пока ему не вернут его крылья и не снимут чёртов обсидиановый ошейник, освободив магические силы парня, но, к несчастью, это невозможно. Раны ныли и требовали срочной обработки, потому что демон спал неспокойно и во сне умудрился некоторые из них повредить. Преступление послушно сидело рядом с его хозяином в виде большого пушистого чёрного кота и виляло хвостом, тихо мурлыча. Для Достоевского оно белое и пушистое. Вид его фамильяра немного успокоил. Фёдор аккуратно погладил Преступление по голове. Это прикосновение придало сил по крайней мере для того, чтобы сидеть ровно, шатаясь. И все же как Достоевский ненавидел состояние собственной слабости и беспомощности. Прямо до зубного скрежета. Фамильяр сделал пару аккуратных шажков вперёд, ткнулся мордочкой в щёку парня, забирая небольшую часть боли на себя, лишь бы его хозяину было легче. Фамильяры чувствуют состояние своих хозяев, потому что связаны с ними. Плохо ему –плохо и его фамильяру.       — Где я? — тихим голосом спрашивает Фёдор, немного морщась от боли, но благодаря Преступлению ему стало значительно легче дышать.       — Вас подобрал смертный охотник на демонов, раны обработал он же. — ответило Преступление, немного отступив, и вернувшись в исходное положение.       Фёдор приподнял брови, мол, "серьёзно, что ли?". Получая подтверждение в виде кивка, демон немного заебанно вздыхает.       — Странно, разве охотники не должны убивать демонов на месте?       — Вот у него это и спросите.        Вообще, иметь дело с людьми Достоевский не очень любил, но, в отличии от других демонов, относился к ним более-менее терпеливо. Тихие переговоры с фамильяром продолжались, пока тот вдруг резко не замолк и не уставился куда-то за спину своему хозяину. Достоевский тоже обернулся посмотреть и увидел блондина, замершего в проёме двери под взглядом аметистовых глаз демона. Фёдор изучающе скользнул по его телу взглядом. Да, эти глазки определённо вводили в благоговейную дрожь. Демону просто надо было знать какой перед ним человек. Просто так доверить кому-либо свое покалеченное тело он не мог, как наследник Ада, он всегда был настороже, но, кажется, этому мальчишке можно было верить. А Николай просто словно заморозился под этим взглядом, почувствовав как вдоль позвоночника пробежались мурашки, а инстинкты охотника возопили об опасности для его души. В этих глазах, казалось, горели все огни Ада. Это было и пугающее и одновременно с этим очень зачаровывающее зрелище. Сразу видно, что этот парень перед ним точно не человек. Демон. И судя по всему высший демон. Аметистовые глаза лишь у высших демонов. У остальных рубиновые или вишневые.       "Вот это я попал..." — отстраненно подумал Гоголь.       — Охотник на демонов значит... — на автомате приметив фамильяра парня, и самолично убедившись в точности слов Преступления, произносит Достоевский.       Тут фамильяров имели либо демоны, либо охотники на демонов. Простым людям фамильяры были просто ни к чему. С магией, с которой помогали фамильяры, никаких дел они не имели. Голос демона, на удивление приятный для слуха, такой вкрадчиво ласковый, вывел Николая из ступора.       — Да. — тихо отозвался Николай в ответ, окончательно избавляясь от оцепенения.       — Ну, проходи раз пришёл, есть тебя я не собираюсь... Я пока не голодный. — хмыкает Достоевский, поняв, что парня немного запугал своим взглядом, пока изучал его. В какой-то степени демона это даже позабавило.       "И это охотник на демонов? Пострашнее видали. И кто ему вообще оружие носить позволяет, если его обычным взглядом запугать можно?"       На самом деле, не то чтобы Фёдор не голоден, просто у него нет сил сейчас как-то с кем-то воевать для того, чтобы получить кровь, ведь именно ей питаются демоны. Обычную еду демоны не едят. Ну, разве что сладкое и сильно жареное с солёным, но это только если совсем вот припрет, а кровь или души добыть нельзя. Кровь и души – основные источники энергии для демонов. Души, конечно, в этом плане намного лучше и ценнее, но и добываются они намного труднее крови. Чтобы их получить надо так порой извращаться... Фёдору же сейчас самое главное лишь бы обработали его раны и дали снова тишину и покой, дабы он поспал. Николай переглянулся со своим фамильяром, но в комнату прошёл с аптечкой наготове. Да, ему было бы намного легче, находись Достоевский в бессознательном состоянии, но что делать если тот уже очнулся.       — Обработай сначала спину. — просит демон. Он-то знал, что это бесполезное занятие, потому что эти раны исчезнут, лишь когда ему вернут его крылья, но, по крайней мере, будет меньше болеть.       — Хорошо. — кивает Гоголь, доставая нужное из аптечки, и приступая к обработке.       Шинель в виде синички осталась у парня на плече. Преступление же подлезло своему хозяину под руку и тихо мурлыкало, ластясь к нему головой. Фёдор молча его гладил по тёплой мягкой шерстке, это помогало справиться с болью, все-таки его спине сильно досталось. Достоевский смотрел в окно, немного сощурившись, тут дневной свет для него был ярковат после постоянной благоговейной полутьмы Ада. Вообще, у всех демонов с миром смертных свои определённые проблемы из-за того, что климат и атмосфера абсолютно разные. Достоевский настолько привык, что атмосфера его родного Ада просто насквозь пропитана магией, что оказавшись тут, в мире смертных, ощущал определённый дискомфорт. Для него здешняя обстановка словно разжиженная и не такая густая. Короче, неприятно. Достоевский думал о том, где могут быть его крылья, и как ему их обратно вернуть. Демон без крыльев это не демон, так, название одно. Без них демон не сможет вернуться к себе, домой в Ад, что очень плохо. Если демон долго находится в мире смертных, то пойдёт реакция очищения, а это больнее лишения крыльев в двадцать раз. Надо вернуться. Срочно. Но сначала хоть немного восстановиться и вернуть себе крылья. При помощи этого смертного мальчишки, что его подобрал. Достоевский знает, что надо сделать, чтобы Николай по своей доброй воле ему помог.       Гоголь, пока демон залип на окно и витал в каких-то своих мыслях, аккуратно работал с ранами на его спине. Парень честно не понимал, как, имея такие страшные раны, можно быть в состоянии сидеть и разговаривать. Хотя это демон, что-что, а с выдержкой у тех все хорошо. Коля аккуратно промыл рану и обработал. Блондин заметил, что та вообще даже чуть-чуть не заживает, что при регенерации демонов странно. Остальные раны-то заживают и нормально. А тут... Пальцы блондина ловко делали все что нужно, бережно и осторожно обрабатывая каждую ранку, синяк и царапину на теле брюнета.       — Всё. — произнёс Николай, когда все закончил.       — Угу... Слушай, ты же охотник на демонов, то есть убиваешь таких как я... Так почему ты мне помог?       — Эм... — Гоголь немного растерялся, потому что не ожидал такого вопроса, а потом вздыхает. — Потому что я не могу по-другому.       — Потому что придурок... — более понятно для демона отозвалась Шинель с плеча Николая.       — Ну, эй! — по-детски насупился Гоголь.       — Что эй, я по-твоему не права, что ли?       — Слушайте, а крови у вас не будет? Человеческой. Жажда замучила. — спрашивает Достоевский, переводя взгляд с окна на Николая. Ему стало интересно, а разрешит ли парень ему испить своей крови или же нет? Такой эксперимент решил сделать.       Гоголь и Шинель дружно переглянулись.       — Нет! — отозвались хором.       Фёдор тихо хмыкает себе под нос, находя, что тут довольно весело, аккуратно ложась обратно на кровать со своим фамильяром в обнимку. Достоевский закрыл глаза и благополучно вырубился, уткнувшись носом в тёплую шерстку Преступления. Сил очень мало. Все уходит в основном на регенерацию его ранений. Николай же облегченно выдыхает, тихо выскальзывает из комнаты и уходит в гостиную, подумать над тем, что им делать дальше с этим неожиданным подарком на голову? Естественно, надолго его у себя не оставишь, но как возвращать этого демона обратно в Ад. И надо ли это делать? Сложно. Николай впервые оказался в такой ситуации. Даже Шинель, которая, кажется, всегда знала, что делать, сейчас была в растерянности.       Тишину и спокойствие нарушило громкое "бабах" с кухни парня. Звук разбивающихся оконных стекол, падающая мебель, грохот посуды, которая разлетелась во все стороны. Николай, успевший задремать за раздумьями под тёплым пледом на диване, аж подпрыгнул.       — Что опять?!       — Если это второй демон в догонку за первым, я его загрызу! — шикнула Шинель. — Достаточно с нас демонических тварей.       Николай же молча поднялся с дивана и отправился на кухню посмотреть, что случилось. Картина была просто превосходной: там был полный погром, а на стене напротив окна было выжжено:       "ЕСЛИ ХОЧЕШЬ ЗАБРАТЬ СВОИ КРЫЛЬЯ, ТО ИДИ ЗА НИМИ К ЧЕРНОМУ КРУГУ."       Николай обреченно вздыхает, понимая, что это послание не ему, а тому демону. Ему от этой мысли абсолютно не радостно стало, потому что кухня-то его, и убирать все тоже ему. И ремонт делать на ней тоже ему. Ну, вот, новые стекла заказывать теперь... Николай прошёлся немного вперёд, ойкнул, потому что наступил на осколок оконного стекла, и тот чуть не впился в ногу. Николая больше расстроило то, что он, кажется, остался без кухни.       "Так. Тут нужен веник."       — Приехали. Что ещё за Чёрный круг на нашу голову? Будто бы нам одного демона не хватает для счастья... — профырчала недовольная Шинель.       — Мне самому интересно. — произносит Николай, подбирая разбросанную посуду, поднимая стол, ставя на него, то что поднял. — Нам точно надо его найти... Отомстить за кухню. Блин, где я готовить еду буду?       — Тебя только это сейчас волнует?! — возмутилась Шинель. — Коля, тебе лишь бы поесть!       — В данный момент да. Все равно надо ждать, пока демон очнется снова. Расскажем и решим, что делать. А сейчас лучше подумать где заказать новые стекла.       — Коля, блять. Ты непрошибаемый балбес! Иногда боишься глупых детских вещей, а тут тебе разгромил кухню непонятно кто, и этот кто-то возможно вернётся, а ты спокоен как удав!       — Не вижу смысла паниковать в данной ситуации. Это чисто демоническая разборка. — спокойно ответил Николай. — Не думаю, что сюда кто-либо вернётся, потому что главное он сделал – предупредил. Всё. На этом его миссия исчерпана. Дальше уже дело за нами.       — Когда-нибудь твой пофигизм выйдет тебе боком. Помяни моё слово!       — Когда-нибудь – это когда нибудь... Лучше нужно подумать о том, что делать сейчас. Например, заказать новые стекла. Мёрзнуть, потому что дует отсюда, я не хочу, увольте.       Шинель фыркнула и стала помогать прибираться на кухне. Вдвоём они справятся с этим куда быстрее.