Сказ о принце Славояре, душе его мятущейся, и Алекзандре, сыне графском

*** Дни в лесном домике шли размеренно и незаметно, когда в одно утро во двор въехал взъерошенный Джек. Бросив поводья, он соскочил с лошади и, подбежав к крыльцу, забарабанил в дверь. – Ваше сиятельство. Батюшка вам письмо шлёт и строгий приказ выезжать немедленно. Сэнди появившись на крыльце лениво зевнул: – Что у вас стряслось? – Ко двору просят пожаловать. Уж и глашатаи на городской площади объявились. – Ох, ясно… Пробежав глазами письмо, Сэнди оставил Джека поить лошадь, а сам, вернувшись в комнату, начал быстро собирать вещи. Перекладывая куртку из сундука в дорожную сумку, он привычно проговаривал всё вслух, поясняя происходящее Воронёнку. – Принц-то наш, знаешь, говорят, того… Чуть ли не сам убился. Хотя больше верят, в заговор, конечно. Места там неспокойные. Разбойники. А ехать надо. Такой визит, отменить нельзя. Сам понимаешь… Сэнди успел затянуть ремни на сумке и только захлопнул сундук, как Вороненок, внимательно вслушивающийся во взволнованную речь, вдруг, подпрыгнув, стремительно сорвался к окну. – Стой! – Сэнди бросился следом. В замке, где Воронёнок всё знал, граф никогда не беспокоился об отлучках, но здесь, в лесу… Все эти дни Воронёнок старался находиться в поле зрения и не залетал слишком далеко. У крыльца бродил Джек, и у графа не было времени подзывать или ждать возвращения Воронёнка. Ругая себя последними словами, что не догадался сразу прикрыть окно, в смятённых чувствах он вышел из домика. *** В королевстве печальные вести о гибели юного наследника распространились довольно давно. Но всё же в дальние земли и графства, гонцы не всегда поспевали вовремя. Порой важные новости быстрее доносились от моряков, бродяг и торговцев, чем через почтовые станции. Если похороны уже свершились, а не все нужные персоны могли посетить прощание, в дни памяти назначались особые визиты. С новым призывом явиться ко двору гонцы выезжали заранее и, от подобных приглашений, уклониться было уже верхом непочтительности. Если только знатные подданные не находились в походе, болезни или путешествии. Во всех иных случаях традиции старались соблюдать. Ослушаться указа, впасть в немилость и поссориться с правителями не желал никто. *** Седлая коня и пристраивая сумки, Сэнди только надеялся, что Воронёнок, вернувшись и не застав его в лесу, сообразит как-нибудь добраться до замка. Как Воронёнок улетел, даже не покружившись около домика на прощанье, внушало графу мрачные мысли, будто, чего-то испугавшись, тот заторопился. И, здесь сердце сжималось в болезненном предчувствии, Сэнди впервые не был до конца уверен, что снова увидит своего пернатого друга.