***
После «Последней Битвы», как прозвали журналисты атаку на Хогвартс, прошло пять дней. Пять сумасшедших, богатых на события, дней. Гарри успел дать несколько интервью, его несколько раз допрашивали, и он даже уже побывал в качестве свидетеля на суде у Малфоя и еще нескольких магов, и, как и обещал, Гарри позаботился о том, чтобы тем, кто сдались у Хогвартса после его речи, сделали послабление в наказании. Судебная машина работала без перерыва, чиновники вдруг вспомнили, что они представляют закон, и торопились об этом напомнить всему населению. Сначала Гарри злился: ему хотелось огрызаться, кричать и по-детски топать ногами, смотря на абсурд, творящийся в Министерстве. Каждый пытался как-то подстроиться под новые реалии, многие снова, как и после Первой войны, утверждали, что были под Империусом, маги, которые буквально на днях по своей воле прислуживали Пожирателям, отнимали палочки у магглорожденных, отправляли их в лагеря, теперь били себя в грудь, кричали о законе и что-то постоянно требовали от Гарри. В итоге, к пятому дню, Гарри, который и так хотел согласиться на предложение Снейпа, но уговорить его немного подождать, чтобы он успел хотя бы сдать экзамены, немного освоиться в новых реалиях, и все хорошенько обсудить с друзьями, понял, что Снейп, как, впрочем, и всегда, оказался прав. Гарри устал. Он был вымотан последними годами, войной, гонкой на выживание, и, как оказалось, совершенно не был готов к тому, что теперь абсолютно все снова будут дергать его по любому поводу, и не дадут просто жить. Даже после его ошеломительного признания, что не он убил Лорда, и предоставления своих воспоминаний, его все равно постоянно вызывали под разными предлогами в аврорат, и вскоре Гарри стал подозревать, что все это может кончиться не очень радужно. Нет, он не верил, что с ним что-нибудь сделают: Кингсли собирался стать новым Министром, и Гарри верил, что он и другие члены Ордена Феникса не дадут его в обиду, но пока не были проведены выборы, его именем пытались прикрыть каждую мелочь, и это уже достало Гарри выше крыши. Как раз накануне Гермиона сообщила, что собирается ехать в Австралию, искать родителей. Рон, конечно же, вызвался отправиться вместе с ней, и Гарри понял, что и ему пора. Он не стал рассказывать друзьям ничего о том, что происходит у него со Снейпом, не стал говорить, с кем едет - нет, он не стеснялся, просто пока сам не мог дать названия их связи, и не хотел для себя лишней нервотрепки; он верил, что если у них со Снейпом все сложится, то через какое-то время друзья поймут его, ну а пока решил, что хочет тишины. Вечером Гарри посетил Римуса и Нимфадору, немного поиграл с крестником и рассказал друзьям, что собирается отправиться путешествовать. Люпин его поддержал, лишь истребовав обещание писать и не пропадать надолго. Затем он сходил в гости в Нору, послушал последние новости: близнецов уже выписали из больницы и те вовсю трудились в магазине, зазывали его присоединиться к их веселой компании, но Гарри с улыбкой отказался. Рон и Гермиона уже знали о его планах, и не удивились его объявлению, а вот Джинни очень расстроилась. Услышав, что он не собирается возвращаться на учебу и уезжает на неопределенное время, девушка в слезах убежала из гостиной, где они до этого весело общались. Поймав разочарованный взгляд Молли, Гарри неловко пожал плечами и отправился вслед за Джинни. Поднимаясь по ступеням, Гарри себя мысленно материл. Ему было ужасно стыдно. В этой гонке на выживание и всеми последующими событиями, он как-то совсем упустил из вида свою бывшую влюбленность. Дойдя до двери в комнату девушки, он сделал несколько глубоких вздохов, приказал себе не быть трусом, и постучал. — Джинн, это Гарри, — неловко позвал он. Тут же послышались шаги и дверь резко отворилась. — Поговорим? — Гарри оглядел девушку. Было видно, что она плакала. — Все в порядке, — искусственно улыбнулась она, но отошла от двери, приглашающе распахивая ее. — Нет, раз ты плакала, — Гарри присел на свободный стул и обвел взглядом комнату. Она была немного больше, чем у Рона, и намного чище. Цвета были приятны глазу, и хорошо пахло. Сразу видно, что комната принадлежала девушке. — Почему ты хочешь уехать? — Джинни села на кровать, пытливо смотря на него. — Потому что я устал, и мне хочется что-то поменять в моей жизни, увидеть новые места, людей, получить новые знания, — Гарри чуть стеснительно улыбнулся, ему всегда было неловко говорить о личном. — Подожди меня год, и я поеду с тобой! — быстро выпалила девушка и тут же ярко покраснела, опустив глаза в пол. — Джинни, а тебе это надо? Ты уверена? Я думаю, что этот год был не только для нас тяжелым, но и для тех, кто остался в замке, и мне кажется, что твоя симпатия уже отдана не только мне, — осторожно заметил Гарри. За эти дни он многое успел услышать о приключениях ребят в школе, и понял, насколько сблизились участники отряда Дамблдора, в особенности, Невил и Джинни. — Что ты такое говоришь, Гарри?! Если ты только поэтому решил уехать, то, поверь мне, у меня ни с кем ничего не было! — тут же воскликнула девушка, возмущено смотря на него. И Гарри лишь тяжело вздохнул. — Верю, но причина не в этом, я лишь хотел сказать, что это нормально, что мы растем, и наши симпатии меняются, и мы сближаемся с кем-то еще, — Гарри осторожно подбирал слова, боясь себя чем-то выдать, ему бы не хотелось причинять Джинни лишней боли. — Ты кого-то встретил, да? — убито предположила Уизли, и в ее глазах снова засверкали слезы. — Мерлин! Нет, конечно же, нет! Да и когда бы? — Гарри нервно засмеялся, чувствуя, как его ладони потеют, черт, он просто жалок! — Просто я понял, что совсем не готов к отношениям, к обязательствам, мне хочется забыться, просто пожить, и я не вправе оставлять тебе какие-либо надежды, это было бы очень эгоистично с моей стороны. Джинни, ты мне очень дорога, ты мой родной человек, но… — Ты меня не любишь, — с грустной улыбкой закончила она за него, когда Гарри уже не знал, как продолжить. — Прости меня, — печально прошептал Гарри, опустив взгляд на свои кулаки. Они немного помолчали, и когда Гарри понял, что больше ему нечего сказать, собрался уходить, и уже в дверях его нагнал рыжий вихрь: Джинни крепко обняла его, поцеловала в щеку и прошептала: — Я желаю тебе хорошего путешествия, пиши нам и не пропадай, обещаешь? — Обещаю, — Гарри улыбнулся, на душе стало светлее и легче.***
Когда воронка портала выплюнула его в знакомой гостиной, Гарри довольно улыбнулся. В камине весело трещал огонь, с кухни доносились вкусные запахи. — Ты вовремя, Поттер, ужин будет через несколько минут, — раздался позади спокойный голос, и Гарри резко обернулся. Северус стоял в дверях, сложив руки на груди, и с довольным видом осматривал его. — Ты ждал меня? — у Гарри даже заболели щеки от того, как сильно он улыбался. — Нет, тебе просто повезло, — фыркнул Северус, уходя снова в кухню, и Гарри радостно запрыгал вслед за ним. Впервые за огромное количество времени, он чувствовал себя как мальчишка, и совершенно не стеснялся этого. Он чувствовал себя в безопасности и мог спокойно дурить, и знал, что его примут со всеми его тараканами. — Конечно, так и поверю, — любопытно сверкая глазами, Гарри заглядывал через плечо Северуса, смотря, что тот приготовил. Это была паста. — Обожаю пасту, — осторожно обнимая его со спины, выдохнул Гарри. Они не виделись все эти дни, только во время суда, и у них не было возможности даже переговорить, и, как оказалось, Гарри успел соскучиться. — Я так понимаю, что ты решил принять мое приглашение? — осторожно помешивая соус, как ни в чем не бывало, отозвался Снейп, но Гарри чувствовал, как закаменела его спина, и как быстро бьется его сердце. — Да, — улыбаясь, отозвался Гарри, по телу разошлась волна тепла, ему было приятно, что Северус так реагировал на него. — Отлично, надеюсь, ты со всеми попрощался, и твои друзья и почитатели не объявят тебя в международный поиск, — хмыкнул Снейп и, выключив плиту, развернулся и обнял его. — Да, всем, кому надо, сообщил, что уехал путешествовать, обещал писать и иногда появляться, — подтвердил Гарри. — Отлично, я надеюсь, тебе хватило ума не сообщать, что едешь со мной? — Снейп старался выглядеть грозно, но на его лице застыла полуулыбка, и Гарри понимал, что мужчина сейчас очень доволен. — Хватило, — подтвердил он и потянулся к чужим губам. — Я соскучился, — прошептал он и наконец поцеловал своего мужчину. Об ужине они вспомнили только через несколько часов, когда насытились друг другом. Поедая разогретую пасту, Гарри спросил: — Итак, какие у нас планы? Когда отправляемся? — Мне нужно забрать кое-что из школы, и к обеду можем отправляться, — тут же ответил Северус, сидя напротив него в одной темной рубашке, в домашних штанах и босиком. Волосы его были собраны в низкий хвост, и Гарри невольно залюбовался. Северус, казалось бы, скинул несколько лет, лицо его посвежело и разгладилось, уже не выглядело таким серым и осунувшимся. — Чем вызван столь пристальный взгляд, пытаешься понять, что ты со мной делаешь? — делано-беспечно неожиданно спросил тот, и Гарри понял, что слишком задумался, и его поймали. — Нет, смотрю на тебя, такого другого, и любуюсь, — улыбнулся Гарри, чем вызвал скептический хмык. — А я смотрю, последняя Авада, все же, не прошла для тебя без последствий, — сарказм, как понял Гарри, был привычный защитной реакцией Снейпа, но Гарри себе пообещал, что таким его не пронять. — Так с чего начнется наше путешествие? — С Италии, — впервые открыто улыбнулся Снейп и Гарри снова замер, залипая на открывшейся картине. Да, он понимал, что, может быть, поторопился, что его наваждение вскоре может пройти, и он не выдержит долго находиться рядом со Снейпом, прекрасно зная, насколько тот бывает трудным, неприступным, даже злым и жестоким. Но сейчас он хотел дать им обоим шанс попытаться обрести счастье. Узнать друг друга лучше, привыкнуть к нахождению рядом, делить быт, и, если бы он не решился на поездку, он бы жалел об этом всю оставшуюся жизнь.