***
«Если вы читаете это сообщение, значит, я мертв, а мое тело сожрали людоеды. Меня зовут Абрахам Хейес, лейтенант первой роты пятого батальона армии НКР. По крайне мере был таковым… А сейчас даже не знаю, кем себя считать. Я и мои люди уже на протяжении десяти лет находимся сами по себе в Мохаве (твою мать!). Зачем я это пишу? Вопрос хороший… Возможно, от скуки, чтобы не сойти с ума, а, возможно, чтобы не забыть… Нет, мне нужно выговориться, чтобы люди знали правду. Я не святой человек. Никогда им не был, но старался жить так, чтобы мои родители и моя жена (боже, моему сыну должно быть уже тридцать лет!) гордились мной. Мне пришлось совершить некоторое дерьмо на службе. Я и мои люди не участвовали в подавлении восстания Стрипа и Фрисайда. Все это время мы охраняли Примм от возможных атак дикарей (Легион), поэтому нам повезло. Относительно повезло. Когда началась эвакуация, про нас забыли. За нами не прислали транспорт, а как только я попытался реквизировать проезжающий мимо грузовик, меня чуть ли не пристрелили. Мда… Это было тяжелое время. А я то думал, что хуже Подрывников никого не может быть — оказалось, может. Затем случился шторм. Я никогда не видел, чтобы люди так кричали. С них буквально слезала кожа, и они превращались в какое-то подобие полуразумных гулей. Тогда я потерял половину своего подразделения. Не все успели укрыться в развалинах. После ситуация быстро полетела в самую глубокую задницу. Радио сдохло. Припасы быстро закончились, оставшееся население Примма начало бурлить из-за голода. Поначалу нам удавалось удерживать все под контролем, но затем кто-то принес гражданским оружие. Начался бунт. Потеряли двадцать человек. Были вынуждены оставить Примм. Хорошо, что это сделали: сейчас Примм — это оплот каннибалов, туда лучше не соваться. Оказавшись на оперативном простое, я направил разведчиков в ближайшие лагеря НКР, чтобы связаться с Республикой и разработать дальнейший план действий. Из пяти человек вернулись двое. Троих, судя по всему, подстрелили свои же — подумали, что это переодетые мятежники, пытающиеся проникнуть за кордон. Выжившие не принесли с собой хороших новостей, сказали, что лагеря оставлены. К счастью, нам немного повезло. Встретили капитана Майрза из второго батальона (покойся с миром). Он вел с собой большую группу ребят из лагеря Маккаран, что не захотели остаться. С его слов… Там жестко. Не хочу говорить об этом. Майрз принес с собой еду, воду и боеприпасы. Стали думать о том, где обосноваться. Удалось связаться с аванпостом Мохаве. Местный СиО оказался полным придурком: заминировал 15-ую на многие километры и приказал своим стрелять во всех, кто попытается подняться на гору. Идея штурма отпала сама собой — понесли бы слишком большие потери, местность против нас. Ниптон стал очевидной целью. Направили группу разведчиков. Ребята вернулись через день, уставшие и голодные. Сказали, что плохая идея — там обосновались самые настоящие солдаты Легиона. Большой лагерь. Минимум три наших роты. Плюс путь патрулируют несколько банд рейдеров (удивительно, эти сумасшедшие до сих пор продолжают заниматься своим делом). Решили срезать путь через пустыню и направиться в сторону Серчлайта. На пути есть несколько поселений, в которых можно обосноваться. Пересекли пустыню. Встретили черных уродов, которых я именую туннельщиками. Твари атакуют большими стаями и чертовски быстры. Майрз погиб в одной из таких атак. Тварюга оттяпала ему руку — умер от болевого шока и потери крови. Я вновь стал старшим офицером свободного подразделения. Потратили неделю. Не могли бросить провизию. Нашли брошенный армейский грузовик. Карбюратор и питательные ячейки оказались повреждены, но, к счастью, мои парни смогли починить его. Использовали его как брамина — закидали в него все ценное. Это ускорило наш путь. Выйдя из пустыни, стали целью рейдеров. Они совсем обнаглели. Атаковать средь бела дня многочисленный вооруженный конвой. Но эти психи смотрели на нас по-другому. Никак на игрушку… А как на еду? Совсем отчаялись. В восьми километрах от Серчлайта нашли брошенный лагерь. Помню, что здесь раньше выращивали какие-то крупы. Сейчас ничего — абсолютный пустырь. Осмотрели окрестности — удобное место для главной базы. Тут и решили остаться. Организовали периметр, разбили палаточный городок и начали проводить операции. В первую очередь, нам нуж…» — Лейтенант Хейес! Лейтенант Хейес! — в личную палату постаревшего офицера НКР ворвался тридцатилетний мужчина. Как и у СиО, его форма оставляла желать лучшего: дыры закрыты заплатками, к бронежилету прибит старый дорожный знак, а лицо перемазано мохавской грязью. Абрахам захлопнул свой личный дневник, чьи страницы давно пожелтели, и убрал его в походный рюкзак, который лежал рядом с ним. Тяжело вздохнув, боевой офицер поднялся и приготовился выслушать доклад своего подчиненного. — Что на этот раз? — У нас ситуация! К нашим позициям приближается большая группа рыцарей Братства Стали! У Хейеса не было причин сомневаться в словах своих подопечных, но сама новость его сильно удивила. Взяв с кровати свой старый бинокль, лейтенант выбежал на улицу. Увидевшие это солдаты, что сейчас занимались своими ночными делами, не на шутку встревожились и стали готовиться. Абрахам взобрался на импровизированную вышку, которую НКРовцы сконструировали из стройматериалов, оставшихся в этом селении. Поднявшись по крепкой деревянной лестнице наверх, Хейес отодвинул в сторону смотрителя и прижал окуляры бинокля к своим глазам. Вдалеке он действительно увидел приближающиеся массивные фигуры. «Проклятье, — Хейес нахмурился. — У меня не хватит тяжелого вооружения, чтобы противостоять атаке рыцарей Братства, хотя… Погодите ка… Почему в их рядах находятся писцы?» — Сэр? — стоящий рядом солдат нервно посматривал вдаль. — Что будем делать? — Странно… — Сэр? Хейсу потребовалось еще пару секунд, чтобы внимательно осмотреть всю приближающуюся группу членов Братства и заметить среди них солдат в форме НКР. — Они идут сюда не ради боя, — наконец-то объявил Хейес, произнеся свои мысли вслух, после чего обратился к часовому. — Подними всех, пусть приготовятся к бою. Я не хочу оказаться застигнутым врасплох. — Понял! — Хейес услышал тихий свист, после чего в лагере началось движение. Солдаты быстро надевали на себя форму и тушили костры. Оружие приводилось в боевую готовность, а отряды занимали огневые позиции, чтобы встретить возможное нападение противника. «Пусть идут. Посмотрим, что они от нас хотят». Первый великан Братства в силовой броне появился на территории лагеря через пять минут. Его встретил весь обширный арсенал отряда Хейеса. Но солдаты Республики обратили внимание на то, что рыцарь не вооружен — он поднял пустые руки вверх. — Говорит Паладин Рамси из Мохавского ордена Братства Стали. Я и мои люди пришли с миром, чтобы поговорить. Кто среди вас командующий офицер? Повисла напряженная тишина. Многочисленные дула пушек все еще смотрели на паладина. Этой огневой мощи хватит, чтобы без проблем вскрыть его «Т-51». Рамси пошевелился. Он опустил руки и схватился за край своего шлема, медленно снимая его с себя, открывая солдатам вид на свое старое лицо. — Я еще раз повторю: я, паладин Рамси, пришел с миром, чтобы обсудить важную проблему. Кто здесь главный? «Что ж, посмотрим, что из этого выйдет». — Это я, — Хейес вышел вперед, не прячась за укрытием. — Лейтенант Абрахам Хейес, первая рота, пятый батальон. О чем именно вы желаете поговорить? — Лейтенант, что вы знаете об Анклаве? — Ан… что? — Хейес обернулся и посмотрел на своих солдат в надежде найти среди них хоть кого-нибудь, кто понимает, о чем идет речь. Но как и Абрахам, все они так же смутились. И вдруг лейтенанта осенило! — Слышал одну историю про некую организацию с похожим названием. Но это детская сказка, где ужасных суперзлодеев уничтожил полумифический герой. — Я вижу, что НКР плохо учит вас истории, — на лице Рамси появилась мрачная ухмылка на грани отчаяния. — Лейтенант, я не из тех людей, кто любит ходить кругами, скажу прямо, ситуация крайне критична, и если мы с вами что-то не сделаем, то вполне возможно не переживем следующие двадцать четыре часа. — Тогда я вас слушаю…***
Спустя несколько минут. Командный шатер лагеря НКР Впервые со времен войны между Анклавом и Республикой силы НКР и Братства Стали объединились, чтобы противостоять грозному врагу. В небольшой зеленой палатке, что давно служила командным штабом этого лагеря, прямо сейчас собралось слишком много людей. Паладин Рамси, пожилой писарь, лейтенант Хейес, несколько офицеров НКР и рыцарей ордена склонились над разложенной картой Мохаве. Красной линей была обведена станция «Гелиос-1». Писарь, достав из кармана робы пожелтевшую тряпочку, вытер со своего морщинистого лба капельки пота. — Мы не просто так держались за станцию «Гелиос». По нашим данным, она была источником для некого супероружия. Лишь только проклятый Элайджа знал, что это такое, а нам лишь оставалось догадываться… — Вы хотите сказать, что эти маньяки завладели этим оружием? — Очень даже возможно, — писарь подтвердил самые худшие опасения Абрахама, и его лицо побледнело. — Учитывая довоенные связи Анклава, у них вполне могут иметься на руках инструкции, как активировать «Архимед». И… Боже упаси нас от того, что случится после. — Действительно, — Хейес тяжело выдохнул и снял с себя свой старый армейский берет, показывая присутствующим влажные каштановые волосы. — С чем мы имеем дело? — У противника как минимум один действующий винтокрыл, — со всей тяжестью заявил Рамси. — Плюс, скорее всего, Анклав полностью реактивировал все автоматические системы защиты комплекса, и их силы пополнили роботы и турели. Человеческий персонал Анклава снаряжен куда лучше, чем даже я. Их силовая броня превосходит мою старую «Т-51», — Эдмунд ударил кулаком по своему нагруднику, — по всем показателям. А теперь самое страшное… — паладин слегка наклонился вперед, укрывая свое лицо в тени. — Это все пятидесятилетние данные, которые давно устарели. Незадолго до Второй битвы за дамбу Гувера радио Хидден Вэли перехватило послание, что предназначалось нашему центральному ордену в Лост Хиллс. Оно было сильно закодировано, но часть мы смогли расшифровать. Отступники с Восточного побережья столкнулись с силами Анклава в 2277 году, что вооружены куда лучше, чем в боях ранее. Если Анклав там победил, то они, может быть, попытаются захватить Мохаве как плацдарм для удара по всему Западному побережью. — О Боже… — протянул Хейес, прикрыв глаза трясущимися руками. — Кто знает, насколько продвинулись их технологии сейчас? — Рамси выпрямился и с мрачной решимостью посмотрел на Абрахама. — Вполне возможно, им под силу обуздать Мохаве и превратить её в неприступную крепость, где даже вся военная машина НКР окажется бессильна. И именно поэтому я обратился к тебе, Абрахам. Мы не можем позволить Анклаву осуществить задуманное. Иначе эти террористы и предатели убьют нас всех. Хейес сконцентрировался. Он ссутулился и наклонился к карте. — Нам потребуется любая доступная помощь, чтобы одолеть этого врага. Если даже часть из этого окажется правдой, у нас не хватит сил, чтобы захватить станцию в одиночку. Я бы мог попытаться связаться с остальными лагерями НКР поблизости, но это займет много времени, и, скажем так, я с ними не в самых хороших отношениях, — Рамси с интересом посмотрел на Хейеса, давая ему понять, что ему нужны подробности. — После того, как командная структура полетела в одно место, мы сами по себе. Мы очень часто грыземся за ресурсы, и бывают перестрелки. — Понятно. Значит, мы одни, — с печалью подытожил Эдмунд. — Но мы должны попытаться. В данный момент я могу вывести пятьдесят членов орденов — всё, что осталось от нашего Братства в Мохаве. И еще десять протектронов. — У меня сто пятьдесят человек под ружьем, — заявил с некой гордостью Хейес. — В арсенале имеется один тяжелый и пять средних минометов, два тяжелых пулемета и четыре переносные ракетные установки. Плюс грузовик на ходу… — Хейес замолк, и в следующий миг его лицо озарилось. — Насколько мне известно, в Серчлайте располагалась механизированная часть до того, как Легион подорвал там грязную бомбу. В каком состоянии находятся грузовики? — Мы активно разбираем их на запчасти, — спокойно произнес старик-писарь. — Но мы лишь тронули малый процент от присутствующей техники. — Тогда у меня появилась идея. Но она очень рискованная…