Доминация

Цикл: «Доминация: Покров Юн-Харлы»

      Страшное осталось позади, следовало кораблю отойти от границ Доминации. Дир'тарал немного нервничала: сказывалась усталость, дальний перелёт и длительность миссии, а ещё переживания. «Почему это меня задело?» — она нахмурилась, в очередной раз проходя небольшую обзорную площадку патрульного судна.       «Почему я переживала?» — снова спросила себя Дир'тарал, вспоминая произошедшее несколькими днями ранее.       «Переживания — признак слабости, ведь так?» — она медленно отвернулась и пошла в другую сторону. — «А если не слабости? Если это та категория, что воспринимается мной через призму воспитания и догм. Но может ли тогда переживание стать силой?» Дир'тарал прошла чуть дальше, мягко опустилась на край дивана и сжалась. Она всматривалась в помещение, лишённое освещения, видела знаки флотской службы, панели сканирования и продолжала уходить всё дальше по тропам своих размышлений.       «Дело не в переживаниях, а в восприятии», — заключила она, вспоминая встреченных на патрульном корабле чиссов. Тёмная комната стала рассыпаться перед взглядом и оформляться картинками пережитого. Дир'тарал замерла, вглядываясь в тени. Они приняли облики чиссов, многие из них носили чёрную форму сил обороны и экспансии, у одного на плече багровел знак Дома, знакомого ей, у другой — отличий и вовсе не отыскалось.       Единственное… мундир имел белый-белый цвет, как пространство, лишённое любого источника цвета. А ещё он напомнил Дир'тарал библиотеку столицы — там, в отличие от снежных просторов, всё было белое, чистое, и даже одежда служителей выполнялась в подобных категориях.       «Белое и чистое», — Дир'тарал невольно коснулась пальцами растрепавшейся косы и поникла. Снова осмотрев тени, она увидела других. Одними из них стали люди, вторыми — была она сама. «Другие, другая, странные», — Дир'тарал сосредоточилась на воспоминаниях и позволила образам явиться чётче.       Эйн'тарал стоял чуть впереди, но не закрывал её плечом, позволяя им представляться почти на равных. И всё же… Разговор оные из народа вели больше с ним, Дир'тарал оставалось наблюдать, слушать и слышать, не только то, что говорили офицеры вслух, но и что скрывали за красивыми уставными речами.       Она прислушалась к себе, провела рукой по плечу до знакового шеврона Дома и накрыла его рукой, скрывая от любопытных взглядов теней, что ещё формировались образами в помещении. «Вот оно где… Слабость», — анализируя собственный эмоциональный оклик на события, установила Дир'тарал. С глубоким вдохом она открыла глаза и позволила воспоминаниям рассыпаться. «Любую слабость можно обратить в силу и не бывает исключений. Лишь есть зависимость от того, что расходится с желаемым и должным», — почти слово в слово повторила Дир'тарал слова наставника Академии.       — Полно терзаний, — пробормотала она, поднимаясь.       Дир'тарал отошла ближе к окну и остановилась на границе. Здесь тёмное пространство обзорной площадки отделялось от света растянувшихся из-за гиперпространственного перехода звёзд. Агент посмотрела на свет, слегка прищурившись. С постепенным привыканием зрения к яркому свету Дир'тарал обретала и уверенность. Привыкнув достаточно, она шагнула на светлую сторону помещения и подошла почти вплотную к экрану.       Рассыпавшиеся снаружи звёзды мерцали подобно сине-голубым заснеженным просторам Ксиллы, когда одна из лун выходила в зенит. Вот только сейчас переливы гипепространства мигали не только голубым, белым и синим, но и где-то сталкивались и жёлтые с алым, где-то мигали и краткие зелёные полосы. Дир'тарал улыбнулась шире, вновь вспомнив библиотеку столицы, а затем в голову пришла безрассудная мысль.       Подняв руку, она помедлила и, усмехнувшись вполне ребяческой задумке, сняла с одной чёрную перчатку. Дир'тарал подошла ещё ближе к экрану, положила слегка дрожащую ладонь на стекло и сосредоточилась.       Измерения подступили к ней, отзываясь на пущенную по ним рябь. Где-то зашептались голоса — такие, что оставались ментальным отпечатком на местах кровопролитных сражений. Они взывали о помощи, а порой требовали справедливости, некоторые из них кричали в предсмертных муках, предупреждая о хаосе, боли и разрушениях. Дир'тарал отмахнулась от их зова. Она задавила их источник, оставляя их ментальным отпечатком на глади определённых секторов Измерений, следом обернулась лицом к другим.       Тихие, скромные и полные покоя они распространяли песнь галактики, состоящей из множества нитей — как временных, так и пространственных. Вот только голоса фальшивили и уже очень давно, и вместе с тем их пение оставалось таким, каким Дир'тарал услышала впервые в другой точке космоса. Подобные растянувшимся звёздам они вплетали различные голоса и мотивы, что приносили в себе некоторую часть покоя — недоступного, далёкого и непостижимого.       Дир'тарал открыла глаза, слегка поморщилась от яркости света и, скользнув взглядом по пространству за экраном, поймала себя на ледяной мысли: «Как калейдоскоп… Или сияния на Умбаре»       Грудь опалило холодом. Дир'тарал подалась назад, убирая руку от стекла, затем привычно защитила её перчаткой и задумалась, постепенно ослабляя контроль и связь с Измерениями или… Силой. «Как яркий свет может убить, так и голоса способны потерять слышащего их», — она посмотрела на переливы.       Пространство зарябило. Дир'тарал обернулась и заметила у входа источник вмешательства. Горящие в темноте глаза подтвердили ментальные ощущения — нарушителем её покоя оказался один из народа. «Вот только сколь давно он стоял здесь?» — на это уже она не смогла ответить.       Замеченный, неизвестный шагнул ближе к свету, и Дир'тарал признала в нём командора Реющего Ястреба. Она осмотрела широкие алые нашивки, ранговые воротниковые пластины и шеврон флота, затем уделила больше внимания лицу. «Официально представлены мы не были», — припомнила Дир'тарал, отступая на несколько шагов назад и позволяя так офицеру встать рядом у экрана. Снова осмотрев ранговые пластины, она посмотрела в глаза офицеру и заговорила первой:       — Аташика Дир'тарал к вашим услугам, сэр. — Памятуя о принципах знакомства, Дир'тарал стянула с правой руки перчатку, протянула раскрытую ладонь командору вертикально полу.       — Командор второй сторожевой флотилии Флота экспансии и обороны Доминации Митт'рау'нуруодо.       Командор также снял перчатку. Оба пожали друг другу руки, протягивая их вертикально полу. Дир'тарал отметила примерно одинаковое давление ладоней, затем оба опустили руки. Спешить надевать перчатку обратно аташика не стала.       Сознание повторило имя представившегося и особенно сконцентрировалось на первой приставке.       «Дом Митт»…       — Разрешите выразить вам мои соболезнования, командор, — проговорила она, слегка склонив голову в поклоне.       — Благодарю. — Митт'рау'нуруодо ответил схожим наклоном головы. — Но это лишнее, аташика.       — Полагаете? — удивлённо уточнила Дир'тарал, вновь поднимая на него взгляд.       — Дом Митт пострадал не больше, чем системы вашего Дома. Так что впору и мне высказать вам мои соболезнования.       Дир'тарал замерла, разглядывая командора, затем на вдохе отвернулась больше к окну и снова прищурилась — особо яркий блеск растянутой звезды принёс неудобство глазам.       — Яшуву потерян, как и Коперо, — обронила она.       — Как и множество других планет юго-западного сектора.       — И то верно.       «Сколь долго нас не было», — подумала аташика, вспоминая краткие военные хроники. Она изучала их на обратном пути в Доминацию, в глубине души ужасаясь скорому продвижению врага издалека. Дир'тарал прикрыла глаза и неосознанно, больше на уровне заученных рефлексов коснулась окружающего пространства. Сейчас оно было покойно, и даже разговор о последствиях потерь Доминации на западе не нашёл предполагаемого отклика у командора.       — Вы спасли моего брата.       — Как и вы спасли моего, — парировала аташика.       Оба посмотрели друг на друга. Дир'тарал немного вскинула для этого голову, а Митт'рау'нуруодо опустил свою. Затем аташика отвернула свою к окну и оттянула уголок губ, чувствуя поразительную неловкость от развиваемого разговора.       — К тому же вы позволили нам остаться, командор, и сопроводить на Ксиллу.       — Наши пути в столицу совпадают, не вижу препятствий помочь.       — Даже инородцу? — Дир'тарал в непонимании глянула на него, нарушая уставное поведение.       — Вы причислены к Дому, а значит и являетесь одной из народа, — спокойно пояснил он. — Или я неверно расслышал ваше имя?       Митт'рау'нуруодо покосился на Дир'тарал, на что та отвела взгляд, растянув про себя: «Да ла-а-а-адно». Вслух аташика проговорила более чем уверено: «Всё верно», а затем вспомнила собственные размышления в пустовавшей обзорной комнате. «Слабость, помни. И восприятие», — подсказала она себе, признаваясь в том, что была поймана. Она вновь коснулась ментального фона, уловила чужое любезное ехидство и улыбнулась шире.       Слов больше не нашлось. Аташика вновь посмотрела на переливы пространства снаружи корабля. Калейдоскоп сияния отразился в её белых пигментированных глазах и затмил даже тусклые красные прорези цвета, отходившие от зрачка. Бледновато-синюю кожу не оттеняла надетая полевая форма Дома Тарал, где на плече красовались военные обозначения: серые круги Дома, под которыми залегали две алые полосы, шедшие друг за другом.       Сияния подловили её — очередная вспышка далёкой звезды особенно-ярко затмила помещение, и аташика резко отвернулась. Она отступила обратно в темноту помещения, сжалась и накрыла рукой лицо. Мысли растерялись, ментальная концентрация посыпалась, и на мгновение ей вновь послышалось эхо наследия войны, что принесли Измерения. Злые голоса снова искали того, кто приведёт одну сторону к справедливости, а другую — к краху. Вторые искали спасения и того, кто разделит предсмертную агонию. Ещё одни молили о скорой смерти. Однако Дир'тарал понимала — ментальный отпечаток Сила сгладит лишь спустя несколько столетий.       «Умолкните», — со вдохом Дир'тарал подняла голову, шмыгнула носом и спешно стёрла выступившие от яркого света слёзы. Позади раздался шорох, и аташика через силу напомнила себе, где и с кем она находилась. Постепенно сознание возвращало себе концентрацию и ориентацию в пространстве.       — Прошу прощения, командор.       — Полагаю, это ваше, — игнорируя извинения, проговорил Митт'рау'нуруодо.       Дир'тарал чуть больше открыла глаза, скользнула взглядом по командору и разглядела протянутые им ей очки. Аташика нахмурилась, следом удивилась. «Да, я думала их совсем потеряла во время стычки, но это же…», — она присмотрелась к Митт'рау'нуруодо, опустила взгляд на очки снова и осторожно взяла их.       — Благодарю, это... Так глупо, да? — Аташика хмыкнула, вертя спасительный предмет в руках.       — Не думаю. Это особенность вашей расы, едва ли подобное следует назвать глупостью.       Дир'тарал покрутила очки немного в руках, наблюдая, как отблески звёзд отражались на защитных сенсорах. Она активировала слабые параметры экрана, надела их и повернулась больше к окну. Теперь звёзды больше не могли навредить ей, вот только сияние их почти угасло.       Чувство неловкости охватило её больше, отчего она сжала так и не надетую на руку перчатку с силой, да так, что слегка заскрипела кожа о кожу. Что-то ещё незнакомое накатило на неё, и аташика поймала себя на неожиданном порыве предаться воспоминаниями об Умбаре, рассказать о том, почему так, пояснить… «Оправдаться», — чуть грубее шикнул внутренний голос.       «Не стоит», — осадила она себя, напоминая об уставе и правилах этикета. Спасением из вновь наступившего молчания стало оповещение системы о скором выходе из гиперпространства.       — Прошу меня простить, командор. — Аташика повернулась чуть больше к офицеру и слегка поклонилась. — Мне следует навестить моего брата.       — Ступайте.       Разогнувшись, Дир'тарал скользнула взглядом по Митт'рау'нуруодо, зафиксировала его образ в своей памяти и качнулась в сторону. Она покинула обзорную площадку, не оборачиваясь, затем достала узкий коммуникатор — уже тот подсказал, где сейчас находился Эйн'тарал, всё же выбравшийся из-под надзора медицинского блока…