— Не удивлены? Почему? — спросила Бри начальника.
— До работы здесь, Джоуэл служил. Он вечно перестраховывается и заморачивается по мелочам. Зачастую, это очень помогает, — объяснил ей Артур, заказывая им обоим еще по чашке кофе.
— Джо служил? — изумилась девушка, выпрямляясь и заказывая себе небольшой десерт к кофе. Все-таки, питаться-то ей надо. А то целый день во рту не было ни кусочка.
— Да… Ты не знала об этом?
— Нет, он мне не говорил. Хотя не удивительно. Все военные не хотят обсуждать времена службы, — Эванс пожала плечами, тут же вспоминая о травме отца.
— Знаешь много военных? — будничным тоном уточнил Артур.
— Да, знаю парочку, — прошептала она, резко захотев сменить тему разговора. — А чем занимались вы до прихода на это место?
— У меня есть свой бизнес, независимый от отцовского. Я был занят им, — с загадочной улыбкой на губах ответил Холт, глядя прямо на девочку перед собой.
Она поджала губы. Разговор их не шел ни к чему. Точнее, переходил грань. Эванс достигла момента, когда речь должна была пойти о его жизни. А Артур не хотел этого. Он пожал плечами:
— А что с тобой? Расскажи о своей семье. Если я верно понял, ты не единственный ребенок?
На последнее Бри невольно усмехнулась. Ага, не единственная.
— Что смешного? — Артур нахмурился.
— Нет, ничего, просто… — занервничала девушка. — Да, я не единственная. У меня четверо братьев, все старшие.
Нет, это Артур знал и так. Однако он постарался сделать максимально удивленное выражение лица. Он спросил именно об этом не просто так. По тем обрывкам их диалогов, где девушка затрагивала братьев, он понял кое-что для себя. Привязанность ее к ним была достаточно сильна. Но Холт хотел понять — насколько. Так ли близка малышка Эванс со своими «братьями».
Правда она вероятно решила, что того данного ею ответа будет достаточно. Бри озадаченно смотрела на босса. Тот же лишь взглядом дал понять, чтобы она продолжала. И, ведомая какими-то знакомыми чувствами, она подчинилась.
— Четверо братьев… вообще родной у меня один. Другие трое появились в нашем доме, когда я была маленькой. У них всех… оказалось не радостное прошлое. В результате они поочередно попали на ферму моего отца, стали ему там помогать, а взамен получили кров над головой. Дом. Они вырастили меня, каждый из них приложил руку к тому, чтобы я стала той, кем являюсь. Поэтому я считаю их братьями, не менее родными.
— Чем они занимаются? — желая знать больше, спросил Артур.
— Они… что ж… — девушка замялась, механически почесав руку в том месте, где была тату с их именами, но скрытая рукавом водолазки. — Самый старший, Морти, открыл свое дело много лет назад. Сейчас фирма постепенно разрастается в своей отрасли. Морган… он у нас самый умный. Его всегда интересовала только наука. Физика, химия — все туда. Его заслуга в том, что у меня никогда не было двоек по этим предметам в школе, — усмехнулась девушка. Затем она услышала ответный смешок, опустила глаза на руку и продолжила. — Стефан работает в автомастерской. Он очень сильный и обожает машины. Особенно копаться в них и наконец находить поломку. Это как… достигнуть заветной цели.
А дальше Бри не знала, что сказать. Тема единственного родного брата всегда была под запретом для обсуждения с кем-либо. Поведение Дарлина тревожило ее. Девушка продолжала безумно любить придурка, но… он решил отделить свою личную жизнь от семьи. Она не знала о нем почти ничего — ни про работу, ни про жизнь. Она даже не знала точно, где он живет — могла лишь догадываться. Это несколько пугало ее, ведь все что он делает — происходит неспроста.
— А последний? — прервал мысли девушки Артур, ожидая продолжения истории.
— Дарлин… он… — Бри замялась, но потом решила — коль уж он сам спросил — то пусть слушает. В конце концов, Холту не суждено было пересечься с ее братом в жизни, а поделиться хоть частью того, что накопилось, Бри было необходимо. — Вообще, я не знаю, чем он занимается.
Начальник нахмурился, вытаскивая из кармана упаковку с сигаретами и зажигалкой. Прикурив одну прямо там, в кабинке, он снова обратился к Эванс.
— Почему? Если это твой родной брат. Или у вас трудности в общении?
— Что-то вроде того, да. Почему-то он решил оградить свою личную жизнь от семьи. В девятнадцать он поступил в колледж и никому не сказал, в какой и где. Уехал туда и ввел определенные правила. Ему можно звонить, но он никогда не возьмет трубку. Перезвонит сам, когда сочтет нужным. Он никогда не говорит — приедет на какой-то праздник или нет. Если едет к кому-то в гости, то сообщает за двое суток, но никогда не говорит, во сколько приедет. Появляется внезапно и так же внезапно исчезает. Не знаю, как с остальными, но мне он всегда оставлял…
— Книги Джейн Остен, — опередил ее начальник.
— Да, — хриплым голосом ответила Бри. — Про это вы уже слышали. Книги всегда в очень странном переплете — я обошла многие книжные магазины и в Австралии, и здесь, в Нью-Йорке, но еще нигде такого не видела. У меня дома стоит целая коллекция таких, последняя книга стала ее завершением.
— Хочешь сказать, что твой брат полностью отделил личную жизнь от своей семьи?
Девушка подняла на него взгляд и кивнула, грустно вздыхая.
Увидев это, Артур, вероятно, решил сменить тему. Вид грустной помощницы показался ему жалким, да и сосредоточенная или задумчивая она нравилась ему больше.
— Ты серьезно так сильно любишь Джейн Остен?
— Я ее и люблю, и ненавижу одновременно, — серьезно ответила девушка.
В этот же момент в кабинку зашел официант. Он принес девушке ее десертик и обоим по чашке кофе. Молодой парнишка неодобрительно глянул на Артура с сигаретой, но сдержался от комментария и ушел. Богатым можно все.
— Дай угадаю. Твоя любимая книга… — мужчина закрыл глаза и поводил рукой перед Бри, изображая из себя телепата, — «Гордость и предубеждение».
— Хм… — в ответ, Эванс сделала задумчивое лицо, потерев подбородок. А потом резко помотала головой. — Нет. Это моя любимая книга в четырнадцать лет.
— Девочка-подросток с… крашенными волосами и пирсингом? — Бри кивнула, — перечитывающая один из самых популярных любовных романов английской классики… Что-то не особо верится.
На это девушка нервно усмехнулась.
— Это вы сейчас так говорите. Если бы видели меня в том возрасте, вы были бы в неменьшем шоке, нежели наш преподаватель литературы, когда я на отлично написала эссе по этому роману.
— Да ну, — воскликнул Холт. — Что же с тобой было такого, что могло меня так сильно поразить?
— Ну… начнем с того, что меня вырастили мужчины. У меня не было подружек, другие девочки обходили меня стороной. Все презирали меня за мой внешний вид. У меня был пирсинг в носу, в языке, над бровью, походка, как у парня, а волосы вечно спрятаны под шапкой — торчала только челка, крашенная в зеленый.
Холт усмехнулся рассказу помощницы, отчетливо вообразив, как все это выглядело.
— Хотел бы я на это взглянуть, — с улыбкой ответил он, глядя девушке в глаза. — А какая сейчас любимая книга?
— Из Остен? — Бри задумалась. — Наверное… «Эмма».
***
Еще около часа Артур и Эванс пили кофе, разговаривая о книгах, авторах, суждениях и много еще о чем. Для Бри это было в новинку — открыто беседовать о чем-то со своим начальником. Не о работе, а о чем-то личном, интересном. Она могла беседовать с Артуром — у нее это вышло, однако, подсознательно, девушка все равно ждала какого-то подвоха. Эти разговоры, взгляды, которые бросал на нее Холт, не предвещали ничего хорошего. Глупо, конечно, было так судить — может он просто хотел поближе ее узнать. Однако что-то внутри все равно екнуло. Интуиция девушки во все горло кричала, что это не к добру.
Однако, когда они вернулись в офис, между обоими снова образовалась некая пропасть. Артур больше ни о чем не спрашивал, холодным тоном отдавал распоряжения. И вот это Бри, как ни странно, нравилось больше. Тут она хотя бы понимала, что у него на уме и как себя вести. Однако, все эти его взгляды остались. Они смущали ее, вгоняли в краску и заставляли мурашки бегать по спине. Такая реакция была непозволительна. Эванс вообще не понимала, что с ней творилось. Может это и не было возможным, но что-то было в его взгляде такое… знакомое. Оно пробуждало в ней забытые чувства, только в два раза сильнее.
***
Домой девушка явилась, опять же — как ни странно, около десяти вечера. Даже успела на автобус. Там ее уже ждала Моника.
Рыжая сидела на кухне, напротив нее стояло два бокала. Один пустой, а в другом плескалась алая жидкость, которую Нельсон иногда отпивала. Девушка была явно чем-то встревожена. Она даже не заметила, как подруга вошла в квартиру. А когда увидела ее — вздрогнула от страха и только потом пришла в себя.
Нахмуренная и пораженная таким поведением Мон, Бри прошла на кухню, только сбросив туфли в прихожей и села напротив девушки.
— Что за повод? — уточнила блондинка, кивая на бокал с вином.
— Это… — Моника замялась, будто собираясь с мыслями, а потом выдала. — Бри, я подумала над твоими словами. И пришла к выводу… В общем, ты права. Он уже достаточно унижал меня и больше я ничего не жду. Сейчас я хочу начать новую жизнь, малявка. Но для этого я не смогу жить у тебя. Поэтому завтра начну подыскивать себе новую квартиру, перееду, заберу остатки вещей, а потом возьму отпуск. Съезжу к сестре на пару дней в Канаду.
Все это рыжая выпалила на одном дыхании. Она сама не знала, почему так нервничала. Возможно, боялась задеть девчонку своим отказом от их совместной жизни. А может это был такой страх перед чем-то новым, ведь ей предстоял серьезный шаг. Вероятно даже все сразу.
Но, как минимум, по поводу первого, Моника могла не переживать. Бри лишь улыбнулась ей, а потом встала и обняла. Она поддержала Нельсон, согласилась во всем помочь. Правда от помощи та галантно отказалась, потому что должна была пройти этот путь сама. В ответ Эванс лишь пошутила, что на ужин ей теперь опять придется питаться фастфудом.
***
Прошло около двух недель. И за это время много чего случилось. Моника быстро нашла себе новое пристанище и переехала, а спустя пару дней — взяла отпуск, как хотела, и улетела к сестре в Торонто. Бри снова осталась одна в своей маленькой квартирке и коротала выходные, лежа на диване, поглощенная чтением «Доводов рассудка». В это время на работе дела шли еще лучше. Договор с Блэйком вступил в действие, и Артур незамедлительно начал над ним работать. Миллионы встреч, переговоров, договоров о поставках и прочего, и прочего. При всем этом должна была присутствовать и его секретарша, поэтому расслаблять девушке было некогда. Она носилась по офису туда-сюда, хватаясь за все и сразу. С работы уходила поздно, еле волоча ноги; вваливалась в квартиру и сразу же шла спать. Параллельно с этим, она еще и разбирала бумажки в кабинете мистера Уолберга, подготавливая место для нового заместителя ген-директора.
В тот день, когда жизнь опять перевернулась с ног на голову, Бри была просто раздавлена снаружи. Ночью она почти не спала — бегала туда-сюда, сбивая температуру. У нее болело горло, трещала голова и уже похоже начинался жар. Но, несмотря на это, девушка старалась выполнять свои обязанности. Осипшим голосом она переносила и назначала встречи, перекидывалась парой фраз с сотрудниками. Никто не заметил ее состояния, кроме Артура и Джо. Первый понял все по одному взгляду на нее. И, надо признать, состояние девушки встревожило его. Однако на днях ему пришла новая информация о малышке-Эванс и ему необходимо было это проверить. Поэтому Холт сделал вид, что ничего не понял. Джоуэл, наоборот, позаботился о малявке. Сначала он принес ей теплый ягодный чай, а после купил жаропонижающее и капли в нос. Это немного облегчило положение вещей.
До пяти часов дня она смогла спокойно проработать. Она работала бы и дальше, если бы не одно «но». На пять ровно у мистера Холта была назначена встреча с его давним товарищем. И с самого начала что-то подсказывала Бри, что это неспроста. Ей в голову приходили неприятные мысли, вгоняющие в дрожь. И не зря.
Ровно в назначенное время девушка была за своим рабочим местом — перебирала оставшиеся бумаги Уолберга. И тут она услышала писк лифта. Машинально подпрыгнув на месте, встала. Она поднялась на ноги, подняла глаза, взглянула на вошедшего мужчину. На нем был темно-серый костюм, рубашка с распахнутым воротом и никакого галстука. Так похоже на
него.
Медленно глаза девушки поднимались выше.
А потом она столкнулась с этим до боли знакомым взглядом темно-темно-серых глаз, в которых плескалась печаль, насмешка и легкая радость. В ту секунду три года колледжа пронеслись перед глазами блондинки, а земля ушла из-под ног…
