***
Холодный ноябрь не радовал погодой и начался он довольно странно. А именно визитом одного из братьев Крэй, которым оказался Рональд. Он нагло сидел за столом Донованов поглощая свежие булочки с чаем, но прошёл в дом только по позволению Фрица. Ронни продолжал жевать мучные изделия даже когда на кухне появилась лохматая Офелия, не успевшая проснуться. — Доброе утро, Мисс Донован, — неторопливо говорит мужчина и хлопает ладонью по стульчику рядом с собой. — Присаживайтесь. Офелия медленно садится на указанное место и принимает горячую булочку от Рональда, что протягивает ей сдобу. Она обводит взглядом всех на кухне пытаясь разглядеть в их глазах хоть намёк на происходящее, но все покорно молчали неспешно поедая завтрак. — Вы от Реджинальда? — прямо задаёт девушка, передавая ватрушку сидящему рядом Хенрику. — Вы очень грубы, Офелия. Разве мой брат может распоряжаться мной как с собачкой, когда у нас полно подопечных? Правильно, не может, — напряжённо начал Рональд, опустив свою чашку на стол. — Я пришёл по собственному желанию, чтобы посмотреть на человека, по которому мой братец так с ума сходит. — Прошу прощения, Мистер Крэй, — страх внутри Офелии оккупировал даже кости, но она перед ним не пасует и продолжает смотреть бандиту в глаза. — Не извиняйся, — мужчина отвёл свой взор на сидящего напротив Фредерика. — Ты понятия не имеешь как тяжело моему брату, а я сделаю всё чтобы осчастливить его. Даже если мне придётся убить тебя и стереть из его жизни, — он медленно моргнул и посмотрел на напряжённого Фрица, что сверлил взглядом свой нетронутый чай. — Конечно этого делать я не буду и не заставляю тебя полюбить его, но ты хотя бы саму себя не обманывай, — Рональд медленно переводит тяжелый взгляд на девушку и моргает. — Ты мне нравишься, Офелия, знаешь? Ты не дашь себя в обиду. Я вижу тебя насквозь, и я уверен, что мой брат тебя уж точно достоин. — По слухам вы вовсе не любите девушек, крутящихся вокруг вашего брата, — начинает Офелия, поджимая дрожащие губы. — Есть такое, да, — Рональд щурит один глаз и незаметно кивает. — Ради брата я смогу смириться, но, если ты будешь лезть в наши дела, сестричка, — мужчина слегка наклонился вперёд, чтобы поставить локоть на стол и указать пальцем на Офелию. — Это будет не хорошо. — Вы мне угрожаете? — она фокусируется на глазах Рональда игнорируя его палец, что был в пару миллиметрах от её носа. — Да, милая, ты всё правильно поняла, — Крэй встаёт из-за стола. — Ты дашь ему шанс. Мужчина прихватывает с собой пару булочек и выходит из кухни, а позже семья Донованов слышит, как парадная дверь закрывается. Казалось, что в помещении даже шкафчики скрипнули от облегчения, но осадок неприятного разговора остался царить в воздухе, который ощущал даже маленький мальчик.***
Слова пришедшего вчера Рональда засели где-то глубоко в голове не позволяя сконцентрироваться на делах. Все трезвые мысли мирно покидали голову, вновь и вновь возвращаясь к словам незваного что утверждал, как отчаянно она закапывала свои чувства, силами отдаляя от себя его брата. И если с одной стороны Офелия приняла своё поражение, то с другой наотрез отказывалась принимать этот «бред». Она каждый раз прятала свои глаза и сливалась с толпой на улице, чтобы влюблённый гангстер её не заметил. Но Реджинальд всё равно видел Донован, усмехаясь над её жалкими попытками остаться незамеченной. Середина ноября заметно теплее прошлогодней и люди не так быстро замерзали на улице. Народ, несмотря на ощутимую бедность, шныряли по улицам, заглядывая в каждый магазинчик или уже с утра пропуская по одному бокалу пива, а Офелия грустно за этим наблюдала, балансируя подбородком на ладони. Девушка что-то шепчет себе под нос барабаня пальцами по стеклу, будто звала на помощь, но на самом деле отбивала ритм, греясь у батареи. Донован наблюдает как к дому подъезжает знакомая машина и уже хочет улыбнуться, но сдерживается, безразлично вырисовывая круги на окне. Её пальцы подрагивают, когда Реджинальд выходит из машины, потому что до этого он лишь сидел в ней сверля взглядом их парадную дверь. Она задерживает дыхание стоило мужчине поправить своё чёрное пальто и устремить взор прямо на её окно. Ей так хорошо и так непонятно от переполняющих её чувств и порхающих бабочек в животе. Слова Рональда, словно пророчество, начинают сбываться, и она приоткрывает губы, отворачиваясь от окна. Тепло распространяется по всему телу как грибок, съедая отрицающую сторону Офелии, что заглушала свои чувства безжалостными ударами. Донован чувствовала, как в груди особенно пекло, заставляя волноваться ещё сильнее. Разве человек может вот так влиять на физиологию другого? Не верится ей, но она уверенно идёт к двери и неторопливо спускается вниз по лестнице, понимая, что дома никого нет. Чем парадная дверь была ближе, тем было страшнее. Офелия не понимала, чего боится и как за один день она стала такой тряпкой, боявшаяся открыть дверь гангстеру, которому отказывала больше десяти раз. Донован может буквально слышать тяжелое дыхание мужчины по ту сторону двери. Может быть он чувствует её страх? Кто знает. Дверь медленно отпирается и Крэй удивленно смотрит в опущенные глаза стоящей напротив девушки. Она рассматривает свои шерстяные носки делая вид, что совершенно не заинтересована в мужчине, но тугой узел в животе доказывает обратное. Они молчали, слушая шум улицы, который вскоре белым шумом ушёл на задний план. Голоса, посторонние звуки становились еле слышимыми, а Редж и Офелия сосредоточились на дыхании друг друга. На сердцебиении. Тишина порой насилие, но сейчас для них она та, которая окутывала и уносила обоих в страну грез. В мечты, где они были счастливы. — Я войду? — Да.***
Реджинальд делает глоток горячего чая и мечтает о том, что будет пить его каждый день, как только возьмёт в жёны Офелию, но тут же попадает в реальность приоткрывая глаза. Напротив сидела Донован, пальцами правой руки играясь с рукавом свитера. Поднимать взор девушка не рисковала, боясь оказаться зачарованной этими синими глазами, что так напористо давили взглядом её макушку. — Я слышал к вам Ронни приезжал, — произносит Крэй нарушая тишину, которая длилась минут пятнадцать. Молчать приятно, но слуху хотелось уловить её волшебный голос. — Он за тебя переживает, — отвечает девушка спокойно и устремляет взор на руку мужчины, что сжимал ручку чашки. Она понимает, как привыкла к еле ощутимым прикосновениям огромных ладоней. — Конечно, — слабо улыбается Реджинальд отпуская ручку посуды и откидывается на спинку скрипящего стула. В доме разило пихтой, но от девушки всё равно пахло другим запахом. Он улыбается в мыслях понимая, как привык к её сладостному аромату. — Каким судьбами? — спрашивает Донован и осмеливается посмотреть гангстеру в глаза чувствуя, как по сердцу бьёт горячая плётка, рассекая самое мясо. Она привыкла к его навязчивому вниманию. — А ты не знаешь? — Редж хмурит брови округляя пухлые губы, пока язык блуждал по внутренней стороне щеки. В ответ Крэй видит, как девушка пожимает плечами и держит губы в полуулыбке. Ему становится комфортно. — Пойдешь со мной на свидание? — его бархатный голос с хрипотцой въедается глубоко в мозг, отчего ноги у девушки напрягаются и скрещиваются под столом. Что-то сладостно тянет внизу живота. — Ты так после визита брата осмелел? — выгибает Офелия бровь, заставляя мужчину рассмеяться. — Да, — врёт он, потому что не хотел говорит Донован о том, что они чуть не набили друг другу морды из-за этого случая. — Так что насчёт свидания? Офелия мнётся, наклоняя голову чуть влево и внимательно бегая от одного глаза к другому. Кстати, гортензии она решила поместить в комнате Кейт, потому что они напоминали ей о том вечере. Девушка выпрямляется, смотрит в сторону пару секунд и вновь устремляет взгляд в очи Реджинальда, говоря: — Пойду.***
Офелия стоит перед зеркалом в коридоре, пока Миссис Донован поправляет ей волосы что-то бормоча себе под нос. Время — восемь вечера, а семья мирно ужинала, как со второго этажа спустилась старшая дочь оповещая всех о том, что идёт на свидание с Реджинальдом Крэем. Реакция была ожидаемая. Отцу это не понравилось, но решать что-то за взрослую дочь он не стал и лишь натянуто улыбнулся, вновь возвращаясь к газете. У мамы была похожая реакция, но молчать она не стала и подошла к Офелии с кучей вопросов. Фредерику было всё равно, а остальные застыли в лёгком шоке, следом широко улыбаясь. Донован оценивает свой наряд и крепче сжимает сумочку, понимая, что выглядит словно чёрная клякса и лишь белоснежная блузка спасает всю ситуацию. Черные брюки, закрытые туфли и пальто до колен — отлично комбинировались между собой. — На улице ведь холодно, — запыхтела Маргарет, протягивая дочери клетчатый шарф. — Ты ведь понимаешь, что это твоё первое настоящее свидание? А Реджи не из тех, кто остается надолго. — Да, понимаю, — вздыхает Офелия и все в доме слышат, как в дверь кто-то стучит. — Я открою, — хмуро заявил Фриц, торопливо вставая с места и преодолевая расстояния между кухней и парадной дверью. На пороге стоял Реджинальд. Выглядел он очень мужественно и красиво в своём смокинге и пальто, подол которого развевался на лёгком ноябрьском ветру. Фриц выдавил улыбку и пожал руку Крэю, что протянул её для приветствия. — Добрый вечер, Мистер Донован, — приветливо начинает он, потирая ладони. — Я за Офелией. Вы ведь не против? — Береги её, — единственное что ответил мужчина после минутного молчания и чмокнув на прощание дочь, выпустил её из дому, закрывая перед ними дверь.***
Если не зацикливаться на том что Реджинальд жестокий гангстер и опустить тот факт, что он собственными руками завладел половиной Лондона, то с уверенностью можно заявить о том, что мужчина вполне интересный собеседник. Офелия это подметила на их первой прогулке, но тогда она ещё не была одержима им так, как конфетами, которые съедала в день по двадцать штук. А сейчас девушка не могла расслабить губы, уголки которого постоянно ползли вверх стоило Крэю заговорить. Гангстер рассказывал ей не только о себе или своих криминальных делах, но и про истории достопримечательностей, кафешек и делился мечтами. Офелия же дополняла его рассказы и им удавалось как-то шутить, при этом друг друга почти не касаясь. Донован доверила ему свои планы на жизнь и ловила огоньки заинтересованности в глазах того, кто привык ласкать людей холодным взглядом. Ей было приятно. И ему тоже. Реджи привёз Офелию в славный Вест-Энд, который сильно отличался от Ист-Энда. Здесь всё было красивым, сказочным и богатым. Жизнь тут сосредоточена на театре и концертах, наличие учебных учреждений и фешенебельных магазинов заставляли улыбаться, но Офелия, зная весь сок идеальной жизни, всем сердцем любила родной Ист-Энд. Антипод роскошного района для всех казался смрадной помойкой, но для жителей этой части Лондона он таковым не являлся. Богатые мальчонки по приезду в Ист-Энд завидовали местным ровесникам, которые вовсе не знали о школьной форме и не посещали занятия, отдавая себя играм в поло и прогулкам по старинным зданиям, стены которого сыпались. Дети Ист-Энда всегда были хитрыми и безжалостными. — Вест-Энд становится нашим, — Реджинальд захлопывает за Офелией дверь и наблюдает как Френк уезжает на стоянку. — Кроме вас в Лондоне гангстеров не осталось что-ли? — усмехнулась Офелия, разглядывая светлые гирлянды на зданиях освещающие улицу. Люди здесь выглядят чуточку счастливее. — Остались, но разве Крэев это когда-нибудь останавливало? — его очи ласкали лицо Донован, что пряталось в своём шарфе от холода. — Замёрзла? — Можно и так сказать, — выдохнула тяжело она, отрывая свой взгляд от гирлянд. Теперь же она заглядывала в глаза мужчины пытаясь что-то в них разглядеть. — Алкоголь вовсе не греет, Крэй. — Зато мы отлично посидели в баре, согласись? — Определённо, — кивнула Офелия и широко улыбнулась. — Хочешь, я тебя согрею? — хрипло-сладостно спросил Реджинальд, наклонившись к замёрзшей. Тело бросило в лёгкий жар и руки, сжимающиеся в кулак, прижались к животу. Она не стала отнекиваться и сопротивляться, когда сильные руки обхватили талию, как это было в первый раз. Там. В ночном клубе. Их глаза смотрели друг другу в души и без слов они понимали, как сильно влюблялись. Крэй и Донован шли по красивой улице ближе прижимаясь друг к другу и разговаривая о том, как любят театр. Реджинальд одной рукой держал Офелию, а второй жестикулировал, указывая на вывески ресторанов и баров. Девушка утопала в руке гангстера порой позволяя себе прижаться щекой к его плечу и наконец полностью расслабиться. Так они и дошли до клуба, который он заполучил на днях. — У тебя уши красные, Крэй, — заметила она и развязав шарф на шее закинула свободную сторону на его плечи. Ей пришлось потянуться рукой и поймать ткань чтобы обвить вокруг шеи замершего что довольствовался теплом и ароматом Офелии. — Тепло? — Теперь да, — Реджи заулыбался и накрыл чужие ладони своими, преподнося их к губам. Между ними не было ни единого сантиметра пространства, потому что связывал их шарф. Мужчина молча начал расцеловывать холодные руки и пальцы Донован, которая тихо смеялась, чувствуя, как наконец испытывает что-то по-настоящему тёплое. Его горячее дыхание опаляло нежную кожу, а её холодные руки касались щёк и чувствительных губ, но Крэй не жаловался. Ему хорошо. — Любовь не всегда логична, но не узнать её невозможно, — хрипит Реджинальд, обнимая девушку за талию. — Редж, мы можем видеть её, — вздохнула она, оставив руки покоится на плечах мужчины. Неожиданно пошёл снег, и они одновременно подняли головы, чтобы мелкие снежинки коснулись их лица и моментально растаяли. — Звезда упала, — тихо оповестил гангстер, но голову не опускал, а снег шёл всё больше и крупнее. — Что ты загадал? — спросила Офелия и они так же синхронно взглянули друг на друга. — Не скажу, а то не сбудется, — прошептал Крэй, стоило только ему прислониться своим лбом к её. — Будь по-твоему, — Донован взяла мужчину за лицо и смотрела на его пухлые губы. — Я никогда не целовалась под снегопадом. Реджинальд ничего не сказал, а лишь аккуратно коснулся холодных, нежных губ. Её ледяные пальцы ласкали щёки и шею, а его руки давили на её спину чтобы прижать к себе как можно ближе. Они целовались совсем неспешно и трепетно, боясь сделать друг другу больно. Губы Реджи мяли Офелии, а Офелии — Реджинальда. Они пробуют друг друга на вкус, улавливая каждую нотку алкоголя и конфет, которые съели по пути в Вест-Энд. Их общее дыхание пахнет солнцем и чем-то острым. — Я люблю вас, Мисс Офелия. — А я люблю вас, Мистер Крэй. Они пробуют каждый звук на вкус, перед тем как впиться друг другу в рот глубоким поцелуем. И это определённо самый лучший ноябрь в их жизни.