Первокурсников посадили в лодки и переправили через озеро. Завели в величественное здание Хогвартса. Профессор МакГонагалл рассказала о факультетах, распределении и призовых очках, а затем попросила их подождать и зашла в Большой Зал.
— Так-так-так, — из толпы показался Малфой в окружении двух мальчиков, в своей обычной манере растягивая буквы. — Неужто сам Великий Гарри Поттер. Я вижу, ты уже начал выбирать друзей.
Если честно, он немного напоминал Гарри змею.
Гарри нравились змеи. Он слышал, змея была символом Слизерина. Они были красивыми, величественными. Они могут ужалить, но заслужить их доверие многого стоит.
— Ну-ка, ну-ка. Рыжие волосы… Потрепанная поношеная одежда… Еще один Уизли? Рон Уизли. Из семьи известных маглолюбов.
Рон смотрел на Драко зверем. Как какой-нибудь лев.
Гарри нравились львы. Лев, вроде, был символом Гриффиндора. Львы тоже могли быть не менее величественными и всегда лично у Гарри ассоциировались с храбростью, мудростью и великодушием.
— Гермиона Грейнджер, — он обернулся к ней. — Девочка из семьи маглов, — его голос сквозил презрением и насмешкой.
Гермиона слегка помрачнела, когда он поднял эту тему.
— Что же, я предлагаю тебе сделать правильный выбор.
Он протянул свою руку.
— Ты говоришь так, будто родиться в семье неволшебников — это что-то плохое, — он сделал вид, что не заметил протянутую руку. — Среди маглорожденных, насколько я знаю, предостаточно великих волшебников. Среди самих маглов много великих людей. Я вырос среди маглов, — ну, не совсем, но это не важно. — Моя мать была маглорожденной, а ты ведь не хочешь оскорблять ее светлую память, верно? — от тона, которым Гарри это произнес Драко стало немного неуютно. — И что плохого в волшебнике, который не такой же богатый, как ты, или в жилах которого течет не такая
чистая кровь? — слово «чистая» Гарри произнес с явно издевательской интонацией. — Это делает его более злым? Менее талантливым? Менее способным? Слабым?
Малфой сначала собирался возразить что-то, потом отмахнуться едким комментарием, но промолчал.
— Мы сможем быть друзьями, если ты этого хочешь. Пока ты не оскорбляешь моих друзей и близких за то, кем они являются, за то, что они не такие, как ты. Это низко и просто противно.
Рон и Гермиона стояли ошарашенные. Драко переживал смешанные чувства, а на лице была сосредоточенная маска. Крэбб и Гойл позади него выглядели так, будто не поняли и половины из прозвучавшего. Остальные пока-еще-не-первокурсники стояли немного в отдалении и слышали далеко не все, но выглядели крайне заинтересованными.
Малфой странно посмотрел на Поттера и отошел к стене, отмахнувшись от товарищей, которых вернее было бы назвать подпевалами. Вскоре их посетила парочка призраков, которые здорово напугали одну девочку, вылетев прямо из стены, а затем пришла МакГонагалл, прогнав их, и повела учеников в Большой Зал, где сидела вся школа. Любуясь волшебным потолком, они шли шеренгой, Гарри шел за светловолосым мальчиком, а за ним — Рон.
Шляпа спела песню об основателях, рассказав о качествах, которые важны для каждого из факультетов, а затем началось распределение. Ученики по очереди вызывались Мак Гонагалл, садились на табурет, на них надевали шляпу, которая оглашала свой вердикт. Едва коснувшись голов некоторых учеников, шляпа сразу выкрикивала ответ, иногда задерживалась на какое-то время. Невилл я-снова-потерял-жабу-мантию-учебник-нужное-подчеркнуть Долгопупс ушел на стол Гриффиндора под дружные аплодисменты львят, Гермиона пошла туда же, Малфой с ухмылкой пошел за стол Слизерина. Пришла очередь Гарри. От его имени по залу пошли шепотки, от которых Гарри слегка закатил глаза. Он совсем немного волновался. Нет, не так, ему было интересно. Ему нравились все факультеты, и ему было до жути любопытно, каких же качеств в нем больше.
Шляпа думала достаточно долго.
— Мой мальчик, ты весьма необычен. Ты решителен и остроумен, как подобает потомку Салазара, можешь быть терпелив и добр, как истинный Пуффендуец, тяги к знаниям у тебя хватит на весь Когтевран и ты смел, как настоящий лев с Гриффиндора. Куда же ты хочешь, Гарри Поттер?
Мальчик задумался. Он видел Гермиону за столом Гриффиндора. Там же видел несколько рыжих макушек, узнавая в них братьев Рона, что видел на станции. Наверняка ему будет комфортнее на факультете с друзьями. Его родители все-таки тоже были Гриффиндорцами. Да и смелость, честь и великодушие ему симпатизировали.
— Я вижу твои мысли, мальчик. Ты уверен в своем решении? Ты хорошенько подумал?
— Да, я был бы очень благодарен Вам, мадам.
— ГРИФФИНДОР! — огласила шляпа свой вердикт.
Гарри поднялся и пошел за стол под красно-золотыми знаменами, смотря на радостные лица своих товарищей. Потом он хлопал вместе со всеми, когда Рон шел к ним.
Позже, когда все ученики были распределены, профессор Дамблдор поднялся с места, сияя лучезарной улыбкой.
— Добро пожаловать! — произнес он. — Добро пожаловать в Хогвартс! Прежде чем мы начнем наш банкет, я хотел бы сказать несколько слов. Вот эти слова: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Все, всем спасибо!
Дамблдор сел под радостные крики и аплодисменты. Гарри слегка посмеялся. Ему определенно нравился их директор. Кто-то из новичков спросил:
— Он… Он немного ненормальный?
Перси, старший из Уизли, поперхнулся воздухом.
— Ненормальный?! Да он гений!
Фред (или Джордж?) дополнил:
— Скажи-ка, Фред, — черт, все-таки это был Джордж. — Что может помешать нашему Дамблдору быть одновременно слегка поехавшим харизматичным стариком и величайшим магом тысячелетия?
— Ничто во вселенной, Джордж.
Перси сначала прямо надулся от возмущения, но потом успокоился и махнул головой, немо соглашаясь. Все-таки, близнецы были абсолютно правы.
Гарри взглянул на Дамблдора. По направлению его взгляда и ухмылке на его лице можно было понять, что он прекрасно слышал весь этот разговор. А поймав взгляд Гарри, он вообще ему подмигнул.
Вновь усмехнувшись и обратив свой взгляд ко столу, Поттер заметил горы еды, лежащие на тарелках и вместе со всеми предался чревоугодию на ближайшие минут тридцать.
За ужином Гарри присоединился к разговору Перси и Гермионы о занятиях. Точнее, сначала просто слушал мечты Гермионы о трансфигурации, а потом доставал старосту вопросами о занятиях.
— А в квиддич нам можно играть?
— Для квиддича вы пока слишком молоды, в этом я тебя уверяю, — Гарри заметно погрустнел. — Бывают, разумеется, исключения, но это очень опасный спорт, вам правда стоит подрасти.
Наконец, ужин был окончен, Дамблдор предупредил учеников об осторожности с магией, запретном лесу и коридоре третьего этажа, а Перси повел первокурсников в гостиную Гриффиндора.
Лишь зайдя за портрет Полной Дамы, Гарри понял, насколько хотел спать. Когда он зашел в спальню, переговариваясь с Роном, сил хватило лишь на то, чтобы убрать чемодан под кровать, переодеться и принять горизонтальное положение. После этого мальчик отрубился мертвым сном.
Затем началось их длительное и крайне интересное знакомство с магией. Энтузиазма Гарри хватало на весь курс. Учитывая, что все детство Гарри провел под лозунгом «Видит око, да зуб неймет», ему было интересно примерно все. В том числе история магии, на которой половина учеников, включая Рона, спала или не обращала внимания другим способом, а вторая переписывала материал и едва улавливала мысль занудного профессора Бинса. Даже Гермиона, тоже выросшая среди маглов, иногда скучала.
Профессор МакГонагалл первым делом произнесла речь о необходимости строжайшей дисциплины на уроках трансфигурации в связи со сложностью предмета и опасностью возможных последствий. Затем она задала им превращение спички в иглу. Почти ни у кого не получилось это сделать. Гермиона предъявила спичку, слегка заостренную и покрытую серебром с одного конца, а Гарри показал спичку, ставшую слегка тоньше, немного острее и сменившую материал на более металлический, но не идеально. МакГонагалл похвалила их (с ободряющей улыбкой, которая поразила учеников больше, чем превращение стола в свинью и обратно в начале занятия), а Гарри дал подруге «пять».
На заклинаниях с профессором Флитвиком у них тоже почти сразу получилось поднять перья в воздух. Затем они вместе помогли Рону и Невиллу, сидевшим по соседству, а те дали пару подсказок другим.
Первую пару зелий со Слизеринцами Гарри ждал с нетерпением. Он уже начал читать учебник, его интерес пробивал все потолки. Ведь зелья — это так круто! С ними можно сделать чуть ли не все, что захочешь. И ему очень хотелось узнать, можно ли как-то улучшить его копья с их помощью. И потом, процесс готовки Андайн всегда напоминал изготовление какого-то мифического и жутко опасного зелья (когда им не приходилось спасать дом от огня, слава Азгору, такие случаи стали гораздо реже).
Перед началом урока ученики сидели в прохладных таинственных подземельях, болтая. Тут дверь распахнулась, и в кабинет вошел профессор Снэйп. Он быстрым шагом пошел к преподавательскому столу, а его черная как сама ночь плащ-мантия пафосно и впечатляюще развевалась от быстрого движения. Сам же профессор четко, быстро и резко говорил:
— Многие из вас не признают точную и тонкую науку зелий и снадобий важной составляющей магического мира только из-за того, что глупое махание волшебной палочкой не имеет к ней никакого отношения. Я не думаю, что вы в состоянии оценить красоту медленно кипящего котла, источающего тончайшие запахи, или мягкую силу жидкостей, которые пробираются по венам человека, околдовывая его разум, порабощая его чувства… Могу научить вас, как разлить по флаконам известность, как сварить триумф, как заткнуть пробкой смерть. Но все это только при условии, что вы хоть чем-то отличаетесь от того стада болванов, которое обычно приходит на мои уроки.
Гарри был практически уверен, что в его зрачках зажглись звездочки воодушевления. Ему однозначно нравится этот предмет.
Ему с детства нравилось смотреть, как готовит Андайн. Пусть результат часто не оправдывал ожиданий, но сам процесс всегда выглядел интересным. Комбинировать ингредиенты, мерно помешивать, сыпать, лить, проводить несколько часов у кастрюли (или котла) только чтобы в конце получилось что-нибудь потрясающее.
Да, ему определенно нравились зелья.
— Поттер! — неожиданно произнес Снейп. — Что получится, если я смешаю измельченный корень асфоделя с настойкой полыни?
Гарри немного удивился, но не растерялся. Краем глаза он заметил, как Гермиона тянет руку. Выдержав вежливую паузу, он ответил:
— Из этих ингредиентов готовят усыпляющее зелье. Настолько сильное, что его называют напитком живой смерти.
Если Снейп и был удивлен (а он был), то не показал этого.
— Если я попрошу принести мне безоаровый камень, где вы будете его искать?
— Безоар извлекают из желудка козы. Он известен тем, что является противоядием от большинства ядов.
— В чем разница между волчьей отравой и клубком монаха?
Гарри фыркнул у себя в голове.
— Ни в чем. Это одно и то же растение, также известное, как аконит.
— Хорошо. Три очка Гриффиндору. Все записывайте то, что сказал Поттер.
Затем им всем дали задание в парах: сварить простейшее зелье для исцеления фурункулов. Снэйп ходил по рядам и критиковал абсолютно всех, кроме Малфоя, к которому, видимо, проявлял симпатию. Когда же Северус подошел к столу Гарри и Рона, он заинтересованно посмотрел на них.
Гарри действовал точно и уверенно. Можно сказать, решительно. Он быстро и аккуратно растолок в стопке шесть змеиных зубов, положил в котел нужное количество полученного порошка, поставил на сильнейший огонь ровно на десять секунд, а затем резко и уверенно взмахнул палочкой и оставил настаиваться. Затем он обернулся к Рону, который застрял на этапе с зубами и молил глазами о помощи. Гарри объяснил другу, что тот делает не так, и через пару минут настаивались уже две порции зелья.
Снейп нахмурился. Не сказать, что он был не рад, очень даже наоборот, кажется, его ученику очень нравится предмет. Он был обескуражен тем, что ребенок хоть и является копией отца с глазами матери, но характер у него был другим. Разумеется, некоторые черты сохранились, это видно, но некоторые были кардинально другими. И откуда вообще взялась эта повязка? Размышляя над этим, профессор развернулся и пошел к столу. И через пару шагов резко обернулся на возглас Поттера, который прозвучал выстрелом в относительно тихом подземелье.
— Невилл, СТОЙ!
Снэйп гневно обернулся к Поттеру, который испуганно смотрел в другую сторону. Снэйп посмотрел туда же и увидел, что Долгопупс держит горсть игл дикобраза над котлом, все еще стоящим на огне. Затем снова обернул свой взгляд к Поттеру.
— Извините за шум, профессор, но… Невилл, сними сначала котел с огня. Так написано в руководстве. Простите еще раз.
Невилл заглянул в учебник и испуганно моргнул, гадая, что произошло бы, кинь он иглы.
— Штрафное очко Гриффиндору за невнимательность. Долгопупс, рассеянность — недопустимое качество для зельевара. Два очка Гриффиндору за бдительность.
Профессор запахнул свою длинную мантию и встал статуей за преподавательским столом.
После урока Рон пристал к Гарри.
— Как ты это сделал?
— О чем ты?
— Ты приготовил зелье идеально! Снейп не ворчал на тебя! И ты заработал четыре очка для Гриффиндора за один урок с деканом Слизерина! Фред и Джордж говорили, что у них никогда не получалось приготовить что-то, не напоровшись на разгромную критику.
— Я… Я просто делал то, что нужно было. Ну, следовал инструкции в учебнике. И я действовал точно и быстро, как и требуется в зельях. По словам Снейпа и описанию в учебнике.
— И ты не боялся ошибиться? — сбоку подошла Гермиона. — Сделать что-то неправильно? Или переусердствовать?
— Если бы я боялся или волновался, это ни чем бы не помогло, только помешало.
— Резонно.
***
Через пару дней Гарри нашел профессора МакГонагалл в коридоре после уроков.
— Профессор?
— Да, мистер Поттер? Вы что-то хотели?
— Если честно, да. Могу ли я поговорить с профессором Дамблдором?
— Извините, могу я узнать, что породило такую неожиданную просьбу?
— Это… Касается фамильной магии и некоторых семейных тайн. Я не знаю, могу ли я обратиться с этим к кому-нибудь другому.
— В таком случае, разумеется. Директорская башня, коридор с гаргульей, пароль: Лимонные дольки. Вы сможете найти сами?
— Да, я думаю, найду, большое спасибо, профессор.
Гарри направился в указанное место. Назвав статуе пароль, он зашел в кабинет директора и негромко позвал:
— Профессор Дамблдор?
— Гарри? Заходи, заходи. Хочешь лимонную дольку?
— Конечно, почему нет.
— Что ты хотел?
— Это… В общем, вот.
Гарри материализовал копье, пуская по нему разряды и поставил на пол.
— А, я вижу твои опекуны научили тебя своей магии. Неплохо, неплохо. Я много читал о ней, но никогда не видел вживую. Впечатляет.
— Я пока учусь. Андайн может одновременно атаковать тысячей таких при нужде.
— Очень интересно. И ты хочешь узнать, можешь ли использовать эту магию в школе и за ее пределами?
— Да, именно так.
— Что ж, такая магия не попадает под юрисдикцию Министерства Магии и правил школы, так что я не вижу ни одного препятствия для тебя в практике и использовании. Только будь осторожен.
— О, не беспокойтесь, сэр, я уже привык обращаться с ними осторожно.
— Полагаю, были инциденты?
— Да, было дело. К счастью, все ограничилось разбитым окном.
— Понятно. А глаз…
— Нет-нет, глаз в порядке, это просто…
— А, понимаю. Подарок Андайн.
— Да, именно так. Я с детства о такой мечтал.
— Это очень мило. Она — твой кумир?
— О да, без вопросов! Она просто лучшая! Андайн очень сильная, ловкая, целеустремленная. Видели бы Вы, как она может орудовать копьями, просто глазу приятно.
— Да, догадываюсь. На работу мастера смотреть всегда приятно.
Они еще немного поговорили о том, о сем, попивая чай, а затем Гарри попрощался и пошел в гостиную.
***
Одним утром, во время завтрака, в Большой Зал прилетели совы с посылками и письмами. Гарри сомневался, что он что-то получит, но перед ним села Букля, держа в клюве свёрток. Внутри лежали несколько небольших, но очень приятных подарков и записка:
«Дорогой Гарри! Дамблдор написал нам, что мы можем отправлять тебе посылки, чем мы тут же решили воспользоваться. Надеемся, что тебе очень нравится в Хогвартсе. Ждём от тебя письма с рассказом!
Подпись: Альфис и Андайн.
Постскриптум: Подарки не только от нас.»
Дальше шла серия подписей-рисунков от чуть ли не всех его друзей. Подмигивающий смайлик с молнией на голове, который, скорее всего, принадлежал Альфис, два скрещенных магических копья от Андайн, неплохо нарисованная тарелка спагетти от Папируса (смешок), надпись «чекак» поверх косточки от Санса (двойной смешок), волшебная палочка, из которой выходил небольшой сноп звёзд и радужных лучей (читай: надежд и мечт) от Азриэля, цветок от Азгора и пара сердечек от Ториэль.
После прочтения у Гарри сразу же появилась на лице улыбка и потеплело в сердце. Он тут же углубился в воспоминания. Вечера, полные каламбуров Санса, потрясающий вкус пирогов Ториэль, пушистую шерсть Азгора, Азриэля, с которым было так весело играть, несмотря на то, что он уже взрослый, Папируса, с которым было ещё веселее. И, разумеется, Андайн, которая обожала катать его на плечах, и Альфис, с которой было так интересно обсудить все, что угодно.
Вынырнув из чертогов памяти, Гарри обратился к сувенирам. В основном это были небольшие, простые, но значимые подарки (Папирус прислал золотую кость с красным бантом), но самой примечательной вещью стала их совместная фотография, сделанная пару лет назад. Пожалуй, Гарри она нравилась больше всего. Картинка была вставлена в красивую деревянную рамочку. Он сохранит ее на очень долгое время.
***
Первый урок полета на метлах прошел… Странно. Даже спонтанно.
Когда мадам Трюк ушла, чтобы отвести упавшего с метлы Невилла в больничное крыло, Крэбб запустил напоминалку, присланную бабушкой Долгопупса и вывалившуюся из его кармана, под облака.
Разумеется, Гарри тут же вскочил на метлу и полетел за стеклянным шариком. Он поймал его за считанные мгновения до момента, как тот ударился бы об одно из окон Хогвартса, тут же нырнув вниз, молясь, чтобы его не заметили.
Подлетая к месту тренировки и видя разгневанную подходящую МакГонагалл, Гарри понял, что его мольбы не были услышаны.
Идя за МакГонагалл, которая держала его за руку с нечитаемым выражением лица, он не боялся. Да, он знал, что его могли исключить, но он считал, что сделал правильную вещь, хоть и нарушил правила. И он знал, что его учителя — мудрые и добрые люди.
Гарри думал, что профессор вела его в кабинет директора для не самого приятного разговора. Но МакГонагалл остановилась у кабинета профессора Флитвика к удивлению мальчика.
Она постучалась, зашла и обратилась к преподавателю.
— Профессор! Могу я забрать у Вас мистера Вуда?
— Э-э-э… Да, конечно, — ответил он своим слегка скрипучим и немного писклявым голосом. Было видно, что он тоже ее боялся.
МакГонагалл махнула рукой Оливеру Вуду, призывая пойти с ней. Гарри мало слышал о нем, но помнил, что он был Гриффиндорцем с пятого курса и капитаном сборной факультета по квиддичу. Зачем он понадобился МакГонагалл? Тем более сейчас?
Закрыв за собой дверь, профессор произнесла:
— Мистер Вуд…
Тут она улыбнулась сдержанно, но искренне и довольно.
— Я нашла Вам ловца!
В голове у Гарри наконец сложилось два и два.
А.
***
— Ты шутишь.
— Этого не может быть.
— Да я сам сначала не поверил!
Утащив друзей с обеда, Гарри привел их в гостиную факультета, в которой, на их счастье, было пусто. Там он тут же поведал им новость.
— Ловец-первокурсник. Ты же…
— Буду самым молодым ловцом за последние сто лет, да, я знаю.
Гарри нервно ходил по комнате и крутил в руках копье небольшого размера. Он часто так делал, когда испытывал переизбыток эмоций.
— Офигеть.
— А. А. А.
Гарри сделал пару глубоких вдохов и, наконец, успокоился.
— Матерь Божья. Я буду играть в квиддич. Мне подарят метлу. Я буду играть в квиддич. Я буду…
— Так, Гарри, спокойно.
— Я спокоен. А.
В этот момент в гостиную зашли Фред и Джордж.
— Поздравляем, Гарри.
— Оливер нам все рассказал.
— Мы тоже в сборной.
— Загонщики.
— Будем следить, чтобы тебя никто не покалечил.
— Спасибо. Наверное.
— Хех, давай, не дрейфь.
Братья похлопали Гарри по плечам и скрылись в спальне мальчиков.
— На самом деле в этом нет почти ничего удивительного.
Рон и Гарри обернулись на слова Гермионы.
— Идемте.
***
Гермиона подвела их к какому-то стенду. Видимо, там были отличившиеся игроки Хогвартса.
— Читай.
Гарри повиновался. На табличке под одним из кубков было написано: «Джеймс Поттер. Блестящий охотник.»
— О. Да, ты права.
— Квиддич у тебя в крови. Я бы удивилась, если бы ты не поймал тот мячик.
— Что ж, снитч поймать будет сложнее.
***
На следующий день, за завтраком после их ночного приключения* Гарри рассказывал Рону и Гермионе о том, что Хагрид забирал из Гринготтса какой-то сверток, что позже в тот же день это пытались украсть, и что это наверняка именно то, что охраняет пес. Как вдруг перед ним упал длинный сверток с прикрепленной запиской.
«НЕ ОТКРЫВАЙТЕ СВЕРТОК ЗА СТОЛОМ. В нем ваша новая метла, «Нимбус-2000», но я не хочу, чтобы все знали об этом, потому что в противном случае все первокурсники начнут просить, чтобы им разрешили иметь личные метлы. В семь часов вечера Оливер Вуд ждет вас на площадке для квиддича, где пройдет первая тренировка.»
Гарри тупо уставился на коричневую оберточную бумагу, передавая записку Рону.
— «Нимбус-2000»! — восхищенно прошептал тот.
— Пойдем, посмотрим.
Даже Гермиона, которая не сильно интересовалась метлами и квиддичем (об умениях отца Гарри она узнала из истории Хогвартса), поднялась с ними.
Но в коридоре они столкнулись с Малфоем.
— Метла, Поттер? Метла?
— По-о-о специальному разрешению профессора МакГонагалл. Пожалуйста, не говори никому.
— Л… Ладно. Хорошо, я не скажу. Но ты должен рассказать мне, — Драко пытался сохранить достоинство и показать, что ему не то что бы интересно. Но у него получалось не очень.
— Полагаю, ты сам все скоро узнаешь.
— Идет.
Драко кивнул Гарри, не удостоив Рона с Гермионой даже взглядом (чем те остались вполне довольны), и удалился.
Троица пришла в гостиную.
— Знаешь, думаю, не стоит распаковывать ее до вечера, — заявила Гермиона. — Ее могут заметить.
— Грустно, но ты права. Ладно, подождем до вечера. Что там первое в расписании?
Сосредоточиться на уроках было сложно, но у Гарри с Гермионой получилось. У Рона — не совсем, но его это, вроде, устраивало. После ужина они вместе почти побежали в гостиную, где Гарри наконец открыл сокровище и представил на обзор друзьям.
— Потрясающе!
— Впечатляет.
— Можно нам с тобой на тренировку?
— Думаю, Оливер не одобрит.
— Ну ладно. Но обязательно расскажи потом.
— Всенепременно.
***
В ожидании Оливера Гарри сел на метлу и опробовал ее. Она была поразительно быстрой и молниеносно реагировала на каждое движение. При всем при этом Гарри чувствовал себя… Прекрасно. Будто дополненным? Видимо, так и ощущается, когда у тебя что-то в крови. Он сделал еще парочку пируэтов, а затем заметил подходящего тренера и спустился.
— Неплохо, Поттер. Теперь я вижу, что имела ввиду МакГонагалл. Ты и правда будто родился в небе, — затем он положил на землю деревянный футляр, который держал под мышкой и открыл его. — Правила знаешь?
— Да, очень похожи на баскетбол.
— Что такое баскетбол?
— Эм, — Гарри осекся. Он подзабыл, что мало кто знает обыденные вещи извне волшебного мира. Вчера ему пришлось полчаса на пару с Гермионой объяснять Рону, как маглы готовят себе еду, что такое электричество и другие тонкости. — Магловская игра. Неважно.
— Расскажешь потом. Ты будешь ловцом, берегись бладжеров, лови снитч. Сейчас слишком темно, мы можем его потерять, поэтому будем тренироваться на этих.
Он достал небольшой мешок с обычными мячами для гольфа.
— Ты не знаешь, что такое баскетбол, но используешь мячи для гольфа.
— Что такое гольф?
Гарри лишь тяжело вздохнул. Видимо, ему придется очень долго рассказывать обо всех видах спорта, которые он помнит.
