— Ну что, фуфлыжник, давай прощаться. — мягко говорила Лика, утирая слёзы своей подруге. А у самой глаза на мокром месте.
Петрова тихо вытирала слёзы рукавом своей кофты, не скрывая эмоций. Тяжёлое прощание. Вот-вот вы только впервые встретились, а через пару мгновений сидите в обнимку, сопли на кулак мотая. Такая, кажется, чистая и искренняя дружба в лагере. Но сколько же гадостей она может скрывать. Например, разбитое сердце после того, как ты покинешь территорию лагеря. Где все те люди, которые обещали, что всё будет круто?
Костья стояла у стены, стараясь не смотреть в сторону подруг. Так не хочется думать о том, что меньше, чем через месяц, она обнимет Кузнецову, возможно, в последний раз. Не хочется отпускать. А вдруг не свидятся больше?
— Напомни, где ты живёшь? — спросила Настя у Бэллы, чуть успокоившись.
— Новосибирск. — хмыкнула та, повернувшись в её сторону.
— Ты Бэлла? — она указала пальцем на того, кого она ищет.
Кузнецова одобрительно кивнула головой.
— Значит я твоя новая соседка. Я Настя Петрова, можно звать проще — Петруха, — Настя протянула руку светловолосой.
Бэлла встала с кровати и вышла в середину комнаты. Она немного неловко развела руками, посмотрев на девочек.
— Я тут, типа, набросала что-то. — сказала девушка, разворачивая замызганный листок бумаги.
Настя. «Как старшая сестра, наверное. Никогда такого не испытывала. У меня и нет старшей сестры, хах. Такая вроде ответственная, но на самом деле такая же, как и мы. Она всегда поддержит и послушает, даже когда я веду себя, будто с цепи сорвали. Нереальной выдержки человек. Её истории можно слушать вечно. Настя-книга — такая же раскрытая, но в то же время что-то хочется увидеть «между строк». Но для этого надо быть умным, наверное. Ум! Да, она умная. Но не заучка. Простая какая-то. Ну и всё.»
Анжеличка. «Мой фуфлыжник! Ох, никогда не видела такого доброго человека. Ты ведёшь себя, как самая последняя мразь? Лика-супергерой всегда тебя направит на верный путь. И не отвернётся никогда. Мне очень нравится разговаривать с ней! Лика мудрая, рассудительная. А ещё мне нравятся её шутки! Всегда с них ухахатываюсь. Ну как человек может быть таким брутальным и милым одновременно? Такой котик-котик.»
Костья. «
Люблю её. А она будет со мной?»
Бэлла прикрыла глаза, чувствуя подступающий ком.
— О-о, нифига себе, ты такие умные слова знаешь? — пошутила Лужанская.
Думаю, Кузнецова благодарила всевышнего за то, что подруга так вовремя её рассмешила. Она улыбнулась, поднимая на неё глаза.
— Что ты хочешь от меня? Тут люди сидят, ищи себе другое место, — Кузнецова разводит руками, смотря на девушку.
Одна из рядом сидящих девушек заметила их перепалку и широко улыбнулась. Внешность её была приятной и чем-то притягивала. Короткие густые волосы, широкие брови, выразительные глаза. Всё в ней приковывало взгляды многих.
— Да я подвинуться могу, — сказала она, и вправду пересаживаясь, — Меня Лика зовут, кстати.
— «Какого хуя она не сказала ни слова мне?» — подумала Костья, обидевшись на девушку.
***
Хлопок дверью. Всё. Через каких-то жалких пару дней комната опустеет совсем. До прощального костра остался лишь день. Почему? Почему дни летят так быстро, незаметно? И как назло, будто по какому-то закону подлости, ты обычно не ценишь эти быстролетящие счастливые деньки. Всё жалуешься и жалуешься на свою несчастную жизнь, не замечая простого счастья перед собственным носом. А это счастье будто кричит: «Заметь меня!» и машет тебе ручкой. Но тебе всё равно, есть же дела по-важнее. Поныть, что чай слишком горячий, например. А вот деньки обижаются на твою невнимательность и уходят. Тихо, незаметно убегают.
— Ты же любишь меня? — спросила Бэлла, когда почувствовала, что тишина стояла такая, что аж в ушах звенело.
— Бэл, что за бред? — спросила Костья, закатив глаза. — Конечно.
Девушка аккуратно прижала девушку к себе, целуя в лоб. А Кузнецова и рада стараться. Жмётся крепче, лишая Купер возможности дышать.
— Задушишь. — смеётся она, немного отстраняясь.
Бэлла смущённо отводит взгляд, смотря на дверь. Обводит её взглядом, останавливая его на поломанном порожке.
— Ты кто нахуй? — чемодан незнакомца летит на пол.
— Тот же вопрос, — нахмурив брови, Бэлла подходила к нему всё ближе.
— Это моя комната. Хули ты тут стоишь, как залупа, — разговор продолжался на повышенных тонах, но они не задумывались о том, что их могут услышать.
— Мне не верится, что скоро я уеду. — грустно начала Костья.
Сколько накопилось у Бэллы за несколько дней? Не знает никто, кроме её самой. Все не железные и она тоже. Не выдержав, она тихо заплакала, прикрыв лицо руками. Устала. Устала думать о том, что её вновь бросят.
Купер осторожно отвела её руки от лица. Припав губами к соседним, она сама заплакала, не скрывая. На губах чувствовался солёный привкус, который придавал поцелую некой трагичности. Впрочем, верно. Ничего весёлого и не было.
На душе будто кошки скреблись. Опустошение, съедающее изнутри. Жестоко, беспощадно. Заставляет упасть на колени перед ним, умоляя прекратить эти пытки.
***
Громкий гул поездов. Люди то и дело мельтешили перед глазами, сбивая с толку. А толку и так не было: хотелось вернуться в лагерь, упасть на кровать, утопая в объятьях друг друга. А приходилось обниматься, сидя на неудобной вокзальной лавочке. Так бы и утонуть друг в друге, носа наружу не показывая. Но не получается, а жаль.
— Не уезжай.. — пробубнила Бэлла, утыкаясь куда-то в подмышку Костьи.
— Хотелось бы.. — вздохнула девушка.
«Поезд номер 23 прибывает на станцию» — раздался монотоннный голос из динамика.
Кузнецова тихо хныкает, поднимаясь. Ухватывает с собой сумку. И Костью заодно. Вместе они проходят ближе к прибывающему поезду. Бэлла поникает, понимая, что то, чего она боялась, наступило. Расставание.
— Я приеду, обещаю. — плакала Костья. — Хоть на телеге, но приеду.
Бэлла плачет, утыкаясь ей в плечо. Ткань футболки постепенно намокает от слёз, неприятно прилипая к телу. Хотя, о чём я? Кого это волнует?
Купер крепче обнимает
свою девочку, целуя. В губы, в щёки, в нос, в лоб. Старается оставить свой след, чтобы он точно запомнился.
— Девушки, ау? — прерывает их проводница, которая ждала, пока хотя бы одна из низ зайдёт в поезд.
— Пока, кузнечик. — шепчет на ухо Бэлле Купер, подталкивая её в сторону двери.
Кузнецова оборачивается, сжимая руку девушки до хруста. Резко разворачивается, скрываясь за дверью.
Костья видит, как она растирает слёзы по своему лицу, проходя к своему месту. Она шевелит губами, видимо, матеря своих соседей и весь мир.
А Бэлла и Костью материт. Вот зачем они встретились вообще когда-то?
Она плюхается на койку, предварительно закинув свою сумку на полку. Так хочется ещё раз обнять девушку, сбежать куда-то, станцевать нелепый танец вместе с ней. Голова раскалывается от слёз и воспоминаний.
До ушей доносились негромкие звуки классической музыки. Нос щекотал приятный запах одеколона Костьи.
Вместе они кружились в таком лёгком белом танце. И до сих пор непонятно — существовала каждая девушка тогда по отдельности, или они стали чем-то целым и таким светлым, непорочным и нежным.
Бэлла открывает глаза, начиная рыться по карманам в поисках телефона. Наконец, найдя то, что искала, она разблокировала его и увидела новые сообщения.
Костик, 12:32
Всё хорошо?
Вы, 12:40
Да, я уже очень скучаю :(
Кузнецова снова откладывает телефон от себя, выглядывая в окно. За ним мелькали деревья, кусты, какие-то дома. Девушка даже не заметила, как поезд начал движение. Пути назад уже точно нет.
Смартфон вновь завибрировал.
Костик, 13:02
Я купила билет в Новосибирск!
