Цветущее сердце

За окном падает прошлогодний снег. Эльза сама до конца не знает, почему окрестила его именно так. Ведь водяные частицы если не древние, то уж точно старше, чем седой минувший год… Королева мысленно одергивает себя. Она не должна отвлекаться. Она должна быть собранной и решительной, чтобы выдержать все, что ни "предложит" ей дражайший муж. Что еще? С достоинством держать по-королевски прямую спину и изображать вселенское равнодушие. Такую линию поведения Эльза выбрала утром, когда в спальню ослабевшей больной бесцеремонно вторгся посланник и передал приказ от короля. Его Величество немедленнл требовал личного присутствия королевы в своем кабинете. Эльза, съедаемая слабостью и глухой тоской, с трудом облачилась в предложенное сине-зеленое платье. Нацепила на лицо маску спокойствия, хотя девушку почти трясло от осознания, что ее муж-садист решил достойно отплатить ей за выходку с волшебством. Эльза насчитала пятьдесят ступеней, добираясь до пункта назначения. И с каждым шагом бессилие все глубже проникало в поломанное тело, вместе с кровью скользя по венам. А страх все сильнее затягивал петлю на тонкой шее. Сейчас девушка просто сидит перед Хансом, а король Эренделла… молча разбирает бумаги, никак не акцентируя внимания на жене. В камине мерно потрескивает пламя. Но Эльзе все равно тихо. Шелковая тишина особая – мягкая, скользящая. Оплетает. Она отпугнула страх, но обнажила многовековую усталость. Глаза Эльзы закрываются, она готова многое отдать за одну возможность прилечь. Но вместо этого есть только стул с жесткой спинкой, занятый своими делами Ханс и молчание. Эльзу подмывает спросить, не новая изощренная пытка ли это? Она еще не восстановилась после болезни… Король Эренделла серьезен до неглубокой морщинки между глаз, сосредоточенно работает с документами государственной важности. Слегка морщится, когда задействует левую обмороженную руку. Глубокий порез на щеке аккуратно заштопан. Эльза чувствует укол вины. Иррационально, но она ничего не может с собой поделать. Ханс – воплощение стабильности и уверенности. Но мало кто видел, что только вчера в кабинете царил погром, и совсем никто не видел, как сам мужчина его и устроил. Когда Ханс оставил Эльзу наедине с болью поражения и отчаянием, он пришел сюда. И выпустил своих демонов, которых каким-то чудом смог удержать в бордовой пропахшей ладаном комнате. Мужчина злился на себя, что дал слабину, не сумев достойно ответить ненавистной женушке. Злился на нее, что она вызывает в нем безумную бурю неправильных чувств. В разбиваемой им мебели, в разрываемой им бумаге он видел Ее. И оттого уничтожал окружающий мир еще более остервенело. Но, в конце концов, ярость все-таки утихла. И сейчас ему тоже тихо. Ведь за окном прошлогодний снег, который через пару месяцев исчезнет. В камине жаркий огонь, перед ним – жена… "Пока смерть не разлучит их…" – Зачем я здесь? – с плохо скрываемой усталостью спрашивает последняя. Ханс моргает, собираясь выдать один из заранее заготовленных едких ответов, но вместо этого с губ слетает: – Мне так спокойнее, – ненависть к себе и своей слабости колет холодное сердце. Но он справится с этим, не покажет. – Что? – королева настолько удивлена, что даже ее усталость временно отступает. Ханс отрывается от бумаг. Снисходительно поясняет, словно говоря с неразумным ребенком: – В прошлый раз, пока я работал, ты провалилась под лед. Больше я не допущу подобного. – Какое тебе до меня дело? – Эльза не хочет показывать, что ее зацепило. Он ее зацепил. – Твоя болезнь экономически не выгодна, – Ханс пожимает плечами, усмехаясь внутри. Он рад, что нашел прежде всего для самого себя столь циничное объяснение. Но мертвый маленький мальчик совсем не доволен. Однако Хансу плевать на то, что нужно быть честным хотя бы с собой. Иначе можно просто свихнуться… Не из-за этого ли некоторые его поступки заставляют сомневаться в его нормальности? Он слишком долго убегал от самого себя… – И это все, что ты можешь сказать? – горечь разочарования расцветает на языке. А девичье сердце идет трещинами. Эльза понимает: все ее внутренние установки потеряли силу. Остались только усталость и одиночество, которое тяготит сейчас, как раньше – когда маленькой мертвой девочке было восемь, тринадцать, пятнадцать… Ханс хмурится, резко откладывает документ, порывисто поднимается. Мгновение, и он оказывается рядом с женой. Легко касается заключенными в перчатку пальцами ее щеки, пока Эльза, чувствуя его дыхание, вжимается в спинку стула. Он видит, как пылают ее щеки, как она перестала дышать, слышит, как ее сердце пробивает грудную клетку. И ему это чертовски нравится. Мужчина вкрадчиво шепчет: – О нет… Ты для меня словно воздух. Когда тебе грозит опасность, я умираю внутри вместе с тобой… – до чего забавно прятать правду на виду. – Ты это хочешь услышать, дорогая? Ты ведь умная девочка… Позволь мне быть честным хотя бы с тобой и не травить тебя подобной приторной чушью. – Я плохо себя чувствую, – Эльза ощущает, что у нее пересохло в горле. – Позволь мне вернуться в спальню. Пожалуйста. Там провалиться под лед мне совершенно точно не грозит. – Терпи, дорогая. Сегодня же прикажу оборудовать здесь кровать. Хотя… Ты и кровать, здесь, со мной… – девушка машинально облизывает губы, приказывая себе не дрожать под похотливым взглядом. – Боюсь, внутренние дела Эренделла так и останутся нерешенными, потому что у меня найдется другое, весьма приятное занятие… Дверь в кабинет распахивается, на пороге предстает командир стражи. Ханс хочет возмутиться, что тот явился без стука, но… – Витриол, Ваше Величество! – тяжело дыша, выдает прибывший, и король Эренделла меняется в лице. Теперь его лицо – злой оскал хищника, загнавшего жертву. – Понял. Ханс и командир стражи спешно покидают кабинет, оставляя ничего не понимающую королеву одну. Эльза будто просыпается. Дурман от близости мужа рассеивается, и мысли непроизвольно убегают к вчерашним событиям. К тому короткому времени, на которое она снова обрела свою ледяную силу. Это было потрясающе. А сейчас на месте этого самого "потрясающе" лишь гнетущая пустота. По щеке девушки скользит слеза. Она опускает глаза на закованные в браслеты руки. Широкие серебрянные обручи с узором рун и полумесяцев с издевкой сверкают в неярком свете, льющемся в окно. Эльза не может их снять сама: нужен ключ от крохотных замков. А что если..? Эльза вскакивает с места – голова отзывается болью – и начинает искать. Она перекладывает бумаги, заглядывает в ящики стола, изучает содержимое многочисленных полок, чувствуя себя наркоманом, лишенным вожделенной дозы. Руки трясутся, кровь громко шумит в ушах. Несочетаемые азарт и страх переполняют девушку, она готова дорого заплатить за возможность единения с родной стихией… – Уж не это ли ищешь, моя дорогая? - внезапно раздается сочащийся угрозой голос. Эльза нервно вздрагивает, оборачивается. Ханс стоит, опираясь на дверной косяк, демонстрируя в руке маленький серебряный ключик. На лице жесткая усмешка, в изумрудных глазах скалятся демоны, жаждущие растерзать, уничтожить. Девушка понимает: ее время истекло. Она научилась чувствовать настроение мужа и знает, что ничего хорошего ее сейчас не ждет. Мужчина заходит в кабинет, закрывает дверь на замок. Эльза молчит и хмурится. Она не будет умолять… Только это единственное, на что хватит ее жалких сил. Проклятая слабость… Девушка словно пребывает в каком-то безумном трансе, когда ее валят на стол, прижимая телом к красному дереву, когда роются в ее многослойной сине-зеленой юбке, когда чужая плоть входит в ее измотанное тело. Больно, черт подери. Эльза сдерживает шумный вздох, но слезы-предатели упорно ползут по ее щекам. Ханс двигается грубо и резко, каждым своим движением наказывая ее за то, что стал зависим. – Видит бог, я не хотел тебя зря мучить, я простил тебе то, что ты меня чуть не убила, и чем ты оплатила мне? – рычит мужчина. – У тебя была возможность меня уничтожить, так почему ты думаешь, что второй шанс все изменит? – Ты просто чертов трус, который закрылся от мира в своей жестокости! – выплевывает Эльза. – Это я должна тебя ненавидеть! – Так давай, дорогая! Милости прошу, – зло усмехается Ханс. И зачем-то сцеловывает ее слезы. Целует нежно, трепетно. Как давно хотел. – Ненавижу тебя, – шепчет одержимо. – Это взаимно, милый, – Эльза закрывает глаза, растворяясь в его объятиях, которые больше не призваны уничтожить. Ее магия повенчала мертвую маленькую девочку с одиночеством. Эльза думала, что справится, научится с этим жить. И она вроде бы даже смирилась… Но правда в том, что подсознательно она никогда не прекращала поиски того, кто мог бы растопить ее холодное сердце. Правда в том, что она устала ждать того, кто подарит ей весну. А единственный человек, что сейчас с ней рядом, – ее ненавистный муж. За окном все так же падает прошлогодний снег.