Дурной тон

Переезд в новый город всегда являлся до жути волнительным событием в жизни каждого человека, но в то же время был захватывающим путешествием, где у тебя могло появиться всë, о чем ты прежде и мечтать не мог. Конечно, от старого места так просто отказываться не хотелось, особенно, если ты только подросток. Это вполне обоснованно, ведь твой круг общения уже сформирован, ты имеешь определенный статус в обществе и, вероятно, наслаждаешься тем, чем имеешь. И, что не менее важно, ты популярный ученик своей школы, хоть возникнокение этой популярности и можно было назвать слегка идиотской. Причиной переезда послужило новое место работы матери Джейка, давно мечтающей о кардинальных переменах в своей жизни и просторной квартире где-то в центре города. Сам юноша её желаний не разделял - слишком уж печальной была мысль о расставании с тем местом, где он провел большую часть своего отрочества. Да, несомненно, тяга к неизвестному безумно манила, но не тогда, когда она наконец коснулась тебя. Никогда прежде парень не отдавал предпочтение этому городу; можно сказать, Джейк всегда воодушевленно мечтал о том, чтобы уехать куда-то в незнакомый город, с незнакомыми людьми, местами, улицами.. Романтизировал поездку, как, наверное, свойственно каждому подростку. Но, как обычно говорят: переселишься — узнаешь цену покинутого места. Вскоре жизнь Бресслера должна была претерпеть масштабные перемены: в лучшую или худшую сторону. Он ещë не знал, как повернется судьба. Джейк опасался того, что не сможет самореализоваться в кругу незнакомых людей, боялся потеряться среди этих незнакомцев и стать своей серой тенью. Он слишком привык быть популярным "разгильдяем", только и норовящим попасть в очередную проблему, за что потом ой как сильно получал. Даже уму непостижима была мысль о внезапном превращении мелкого хулигана в зашуганного ботаника, у которого толком и друзей то нет Нет, не то, чтобы Джейк и ранее ощущал себя полноценно счастливым в кругу прежних знакомых, совсем нет. Они играли роль близких понимающих друзей лишь ради того, чтобы быть на волне с ним, ведь дружба с Бресслером давала некоторые привилегии среди школьников, какие часто бывают в учебных заведениях. Джейк не был троечником или хорошистом, имея определенную тягу к знаниям, поэтому просьба о списывании часто мелькала среди прежних знакомых. Честно сказать, юноша ужасно устал от подобной участи отличника. Он никогда не чувствовал себя своим среди своих друзей, постоянно мечтал об ином, недостижимом, о чем-то более искреннем и близком. А сейчас, когда такие возможности оказались совсем рядом, внезапно начал сдуваться и терять некую уверенность, что была совсем недавно. Вдруг просторный город недоброжелательно отнесется к очередному приезжему подростку, что нельзя было сказать о более зрелом и сформированном человеке. Что, если местная школа и городские ребята не воспримут Джейка надлежащим образом? Это невыносимо пугало. С этими тревожными мыслями даже слегка самовлюбленный Бресслер забыл, что нужно быть самим собой. Когда приезжаешь на новое место, у тебя появляется шанс начать всё сначала. И, несомненно, парень был готов воспользоваться этим огромным преимуществом, о котором мечтал уже долгое время, пусть даже подобные привилегии отдавались волнительным страхом и тошнотворным узлом внизу живота. Утро следующего дня выдалось довольно холодным, слякотным и дождливым. Под стать настроению юного Бресслера, в отличие от своей матери, что с самого пробуждения пребывала в распрекраснейшем расположении духа. Равномерное шипение дождя усиливалось с каждой секундой, пропитывая воздух смешением ванили, сырого асфальта и какой-то свежести, идущей от прохладной воды. Утренний город был опустошен, наводя на оставшихся снаружи людей беспричинную тоску и ноющую слабость по всему телу. Небо затянуло темными облаками, которые еще рано было называть тучами. Дрожащими руками впихивая оставшиеся вещи в наполненный доверху чемодан, который и так закрывался с божьей помощью, Джейк время от времени нервно поглядывал на настенные часы, нетерпеливо ожидая время отъезда, пусть даже до него было аж несколько долгих часов, что всем было прекрасно известно. Все, это конец, но в то же время начало новой истории. В это время он вряд ли когда-нибудь вернется — от этой мысли сердце пожирала невыносимая тоска и облегчение. На днях Джейк не удосужился даже и посмотреть картинки того места, куда переезжает, лишь недовольно отмахнувшись от смартфона матери, подумав, что у неë есть время передумать. Ничего не поделаешь, смысла о исполненном жалеть уже нет. Сделав пару фотографий своего прошлого дома, чтобы хоть как-то сохранить память о месте, что больше тебе не принадлежит, да и ностальгически повспоминать бывшее жилище, сидя где-то под навесом в теплом пледике и с кружкой горячего чая, Бресслер стремительно вышел за порог, взяв в руки пару увесистых сумок. Это ощущение тяжести в руках заставляло ненадолго отвлечься, скорее думая о том, как бы не заработать себе грыжу, а не о каких-то сопливых умозаключениях. Конечно, Конни сильно ругалась, что еë сын решил впихнуть в багажник всë разом, а не по частям, но куда уж без этого. Однако же, что поделаешь, когда твой сын совсем не заботится о своëм здоровье. Во время поездки произошли какие-то неполадки с делением мест в поезде, что вызвало негодование у большей части пассажиров. Вследствие чего парню было выделено личное купе, а мать ехала отдельно от него. Еë загруженность с документами, которые нужно было отослать уже завтра, не позволили парню нормально пообщаться с ней, поэтому занимать себя пришлось тем, что было. Большая часть вещей, в особенности каких-то безделушек юноши, была уже вывезена мамой давным-давно, поэтому, собственно, и занять себя было нечем. Вагон был довольно тесным, но весьма уютным, смущало лишь ветхое ужасающее зеркало, век, которого, давно уж изжил себя. Оно висело прямо напротив спального места, что нагнетало неприятные ощущения и воспоминания слов одноклассницы о плохих приметах. Джейк считал его полной безвкусицей, да и к тому же, нелепой загрязненной ерундой в таком-то купе. В отражении внезапно мелькнули какие-то странные алые огоньки, похожие на свирепые глаза дикого животного из ужастиков. По наступлению ночи парень, чьи возможные дела уже были переделаны, скучающе смотрел в окно, где изредка меркали разноцветные фонари и темный пейзаж — в основном это были леса и полянки с изредка мелькающими станциями — едва различимый в кромешной тьме. Вся эта картина успокаивала, Джейк практически впервые обратил внимание на природу в позднее время суток, не глазея в смартфон с пропавшим на пару часов в интернете, да и не слушающий музыку. Все такое тихое, атмосферное. И, вероятно, было бы таким еще долго, если бы не внезапные устрашающие изменения. Некоторое время спустя в коридоре послышался скрип, на который Джейк первоначально не обратил внимания, ведь было бы весьма логичным то объяснение, что кто-то мог выбраться из своих кабинок, например, в туалет или небольшой магазинчик с едой, расположенный прямо здесь, в поезде. Но эти звуки были слишком редки и близки, будто действующими только в этом небольшом помещении, где находился Джейк. Не таким уж и уютным стало казаться одинокое купе, лишь нагнетая дополнительные ощущения в виде каких-то размытых силуэтов в мини-зеркалах. Вскоре парень почувствовал учащенное сердцебиение в грудной клетке, что доставляло неприятный дискомфорт, отдаваясь невыносимой болью в ребрах, руки стали ледяными, будто температура резко упала до минусовых значений, задвижка на двери подозрительно загремела, будто кто-то пытался сдернуть ее с петель и прокрасться в купе. К тому же, странным казалось то, что шум при внезапной попытке прислушаться стал стихать. Звук, похожий на шаги, был слишком аккуратный и продуманный — ходили так осторожно, будто таясь от чужих ушей. Это приводило юношу в ужас, заставляя нервно глазеть вокруг себя, куда только он мог взглянуть, обмотавшись в плед, как сосиска в тесте, и оставив в доступности лишь способность видеть на метр от себя, о чем тут же пожалел. В темноте все всегда казалось преувеличенным, будь то тени от предметов, кажущиеся какими-то мерзкими существами, будь то тиканье часов, схожее с чьим-то шепотом.. Но в этот раз Джейк был полностью уверен в том, что его воображение в полном порядке. Он видел чьи-то худые запястья, бледные пальцы, мелькающие в отражении того же маленького зеркальца в попытках ухватить что-то, слышал странный, ни с чем не схожий шум неузнаваемых предметов совсем рядом с головой... А если кто-то есть над ним? Нет, это ж уж точно не заставит парня повернуться, а встать с кровати — уж тем более. Время шло. Но тревожные мысли не торопились покидать голову Бресслера, что хотел лишь одного - забыться крепким сном, который, как назло, не желал появляться даже спустя полчаса спокойных лежаний. Только и зажмуривая глаза, он начинал слышать шорохи намного отчетливей, чем пару секунд назад, вжимаясь в кровать все настойчивей и пугливей. Хотелось зажечь неяркий свет или, хотя бы, экран телефона, но страх быть покалеченным, а то и вовсе убитым заживо всего лишь из-за какой-то там на секунду вытянутой к рюкзаку руки был превыше всего. Вероятно, на утро Джейку будет очень стыдно от таких детских страхов, да и подобный позор, гложущий душу, не отляжет пару лет, ведь, казалось бы, он ведет себя отнюдь не под стать своего возраста.. Ранее парень гулял ночью в полном одиночестве, и ничего.. Но другое дело, когда ты находишься в замкнутом помещении, не в силах что-либо поделать со своим заточением. Мельком Бресслер подумал про то, что нужно смотреть как можно меньше ужастиков на ночь. Джейк пересилил себя только лишь к четырем утра, когда только-только начало светлеть, тут же схватив новенький смартфон, одновременно дотягиваясь до чехольчика с наушниками. Весь запотевший от ужаса и по-прежнему находящийся под одеялом, тот включил первый попавшийся трек и, повернувшись лицом к спинке койки, не обращая внимания ни на что более, вскоре уснул.