Туман над Невой

Комаров влетел в кабинет так, что чуть дверь не снёс. — Женя, ты обалдел? — недоуменно посмотрел на него Миша. — Прочитай! — Евгений подсунул Шибанову какой-то документ. — Коллеги только что распечатку телефонных разговоров Корнилова сделали. Миша перевёл взгляд на лежащий перед ним лист бумаги, прочитал и резко побледнел. — Твою мать! — пробормотал он, хватаясь за телефон, но набранный номер оказался недоступен — равнодушный голос автоответчика попросил его перезвонить позднее. — Поехали! — Шибанов схватил куртку и выбежал из кабинета. Комаров бросился за ним, на секунду задержавшись, чтобы закрыть дверь. На столе осталась лежать распечатка телефонного разговора, на котором стандартным канцелярским шрифтом было выбито всего четыре строчки: «– Алло. Ты выяснил? — Да. С ним не договориться. — Значит договорись в отношении него. Я уверен, что он все знает. — Я понял. Сегодня вечером этот вопрос будет решён». *** Миша, сцепив зубы и напряжённо глядя на дорогу, выжимал из машины максимум, даже не снижая скорости перед поворотами. Комаров, вжавшийся в соседнее кресло, нервно покосился на спидометр — стрелка показывала совершенно неприличные цифры. — Послушай, может быть, мы все неправильно поняли, — попытался он успокоить белого как мел Михаила. — Предпочитаю ошибиться в эту сторону, — сквозь зубы бросил Шибанов и ударил по тормозам — они подъехали к зданию Следственного комитета. Кабинет Брагина оказался закрыт. Издевательски совершенно закрыт, хотя на часах было всего начало седьмого. Дежурный, испуганно косясь на взбудораженного подполковника, пояснил, что ключ Юрий Иванович сдал ещё два часа назад и с тех пор не возвращался. — Так, Комаров, давай — ты к Ухватову, а я Веру наберу. Может, она дома уже, — скомандовал Михаил. — Миша, ты только… — замялся Евгений. — Ты поспокойней, не напугай её. — Поучи меня еще, — огрызнулся Шибанов. — Алло, Верочка, привет! — как мог беззаботнее, произнес Михаил. — Привет, Миша! — откликнулась та. — Случилось что? — Почему сразу случилось? Хотел спросить — твой благоверный дома? А то я ему дозвониться не могу. — Миша, ты что? Когда он так рано приезжал? Нет, конечно. — Ну понятно, — протянул Шибанов, лихорадочно прикидывая, где же теперь искать друга. — Миша, точно ничего не случилось? — забеспокоилась Вера, словно что-то почувствовав. — Конечно, точно. Верочка, все, не могу говорить, вторая линия, извини, — поспешил свернуть диалог Михаил. — Как Юрка появится, попроси его меня набрать, ладно? — Хорошо, — прозвучал в ответ растерянный Верин голос, и Миша нажал отбой. Ухватов тоже не пролил свет на Юрино местонахождение. «Брагин мне не докладывается», — раздражённо буркнул он в ответ на Женин вопрос. Миша прикрыл глаза и медленно выдохнул. Надо было сосредоточиться, но получалось плохо — в голове было пусто, накрывало чувство собственного бессилия. Шибанов физически ощущал, как утекает сквозь пальцы бесценное время. Если он прямо сейчас не догадается, где искать Юрку… «Соберись, ты же хороший опер», — скомандовал он себе: «Неужели ты не сможешь найти Брагина быстрее этих подонков? Стоп…». — Женя, мы не от того отталкиваемся. Важно, не где сейчас Брагин, а где его будет ждать человек Корнилова. У него ведь возможностей еще меньше, чем у нас. Задача на реализацию поступила только сегодня — времени выяснить график передвижений клиента у него нет. Значит, что? — Значит… — пытаясь успеть за Мишиной логикой, протянул Комаров. — Значит ждать он его будет там, где Брагин появится наверняка! Работа — отпадает, он не станет так рисковать. Остается только дом. Комаров посмотрел на часы, висевшие в холле управления — те показывали половину седьмого вечера, самое загруженное время для петербургских дорог. *** Шибанов сделал, казалось, невозможное — к Брагинскому дому они подъехали через полчаса. Миша не стал тратить время на парковку — бросил машину посреди тротуара, даже не захлопнув дверцу. У подъезда Юркиного дома никого не было. Михаил лихорадочно огляделся и вдруг увидел в арке, ведущей в соседний двор, две мужские фигуры — один человек медленно падал на асфальт, другой нависал над ним. — Стоять! — крикнул Шибанов и побежал к ним. В руке у нападающего блеснул нож и Михаил, понимая, что не успевает, выхватил пистолет и выстрелил. — Юра! — выдохнул Миша, подбегая ближе. — Юрка, слышишь меня? Брагин лежал на спине, как-то неловко запрокинув голову, и не откликался. Шибанов бросился осматривать друга, пытаясь понять, куда тот ранен, и почти сразу наткнулся на глубокий порез под ребрами. Пальто на груди уже было мокрое — еще минут пятнадцать и кровопотеря станет критической. — Комаров, скорую, срочно, — бросил Шибанов, судорожно сдергивая с себя куртку и прижимая ее к ране. — Брагин, ты даже не вздумай, слышишь?! На краю сознания Миша фиксировал, как Комаров кричал в телефонную трубку адрес, как убирал валяющийся нож в пакет для вещдоков, как отгонял набежавших зевак, но сосредоточен Шибанов был только на одном. «Дыши! Слышишь меня, Юрка? Дыши!» — заклинал он про себя. *** Тело было налито тяжестью — казалось, никакая сила в мире не способна заставить его подняться, — и голова была как чугунная, словно неделю не спал. «Сколько же сейчас может быть времени?», — прикинул Юра и вдруг все вспомнил — тёмную арку, сломанный торт, нападавшего с ножом. Брагин вздрогнул и открыл глаза. Он лежал в тускло освещенной больничной палате, противно пищал какой-то медицинский прибор, а рядом на кресле дремал Шибанов. «Значит, не показалось» — вспомнил Юра Мишин голос перед потерей сознания. Будить друга быль жаль, но в пересохшем горле першило, и страшно хотелось воды. — Миша, — на грани слышимости позвал Брагин и закашлялся. Шибанов вздрогнул и сразу же проснулся. — Юрка, ты что? — испуганно наклонился он. — Плохо, врача позвать? — Нормально, — сморщился Брагин, пытаясь перестать кашлять. — Воды дай. Миша налил воды из стоящего на тумбочке графина и протянул Юре стакан, аккуратно придерживая его. — Как ты догадался? — отдышавшись, спросил Юра. — Догадался, — пробурчал Шибанов. — Брагин, я тебе говорил, чтобы ты зря гусей не дразнил? Вот зачем ты дал понять Корнилову, что подозреваешь его? — Мне нужно было, чтобы он занервничал и начал совершать ошибки. Понимаешь, на него прямых улик нет. — Прекрасно! — возмутился Миша. — Добился, чего хотел? Корнилов — занервничал, да еще как! Ты скажи, почему меня не предупредил? Я бы к тебе хоть охрану приставил. — Да я же не рассчитывал, что у него такая реакция будет… Миша, вы там, кстати, не вздумайте его задерживать — к делу Жданова его пока не привязать. Лучше наружку за ним пустите. — Разберемся, — проворчал Шибанов. — Твое дело сейчас — выздоравливать, Юрий Иванович. Врачи говорят, ранение не опасное, только крови много потерял. Через неделю выписать обещают. — Какая неделя, Миша? — возмутился Юра. — У меня дел по горло! — Так, Брагин, лежать! — прикрикнул на попытавшегося подняться друга Миша. — Будешь режим нарушать, я на тебя Вере пожалуюсь. — Она знает? — испуганно вскинул брови Юра. — Конечно, знает! Она, между прочим, здесь всю ночь просидела, я только полчаса назад ее выпроводил чаю попить. — Всю ночь? — растерянно переспросил Брагин. — А сколько сейчас времени? — Юра, да девятый час уже, больше полусуток прошло. Так, ладно, я к твоей палате двух сотрудников приставлю, имей в виду. — Миша, нельзя этого делать. — Не понял, это еще почему? — Нападавший не зря на меня с ножом кинулся, а не из снайперской винтовки снял. Можно, конечно, предположить, что у Корнилова на профессионального киллера денег на этот раз не хватило, или пожадничал, но я думаю, здесь дело в другом — он хотел, чтобы убийство на бытовуху было похоже. Ему невыгодно, чтобы мое убийство с расследуемым делом связали, вот он и велел ограбление сымитировать. А если ты приставишь к палате охрану, станет понятно, что мы подозреваем покушение. — Интересно, и как ты предлагаешь твою безопасность обеспечивать? — По идее, в больнице второй попытки быть не должно… — неуверенно заявил Юра. — Можно в прессе информацию дать, что я ранен тяжело, и дело передано другому следователю. — Знаешь что, Юрий Иванович, иди-ка ты лесом! — Миша вскочил с кресла и нервно зашагал по палате. — Ты мне предлагаешь поверить в твою сомнительную теорию и на этом успокоиться? — Ну почему «сомнительную», — обиделся Юра. — Вполне жизнеспособная, рабочая теория. — Значит так, жизнеспособный ты мой, я тебя на эту неделю перевожу в ведомственный госпиталь. Там хотя бы охрана нормальная в отличие от городской больницы, да и дополнительно бойцов проинструктировать можно. — Уговорил, — устало выдохнул Юра. *** Миша, как и обещал, перевел Брагина в ведомственный госпиталь. В криминальной хронике пустили утку о тяжелом состоянии следователя, а наружка круглосуточно фиксировала контакты Корнилова. Через несколько дней слежка дала свои результаты — наблюдатели зафиксировали встречу политтехнолога с представителем криминальных структур. Разговор явно шел о передаче второго транша за реализованное убийство депутата. — Миша, я не понял, — удивленно уточнил Брагин, изучая запись переговоров. — У нас что теперь киллеры в кредит работать стали? — Я так понял, Корнилову каким-то чудом удалось уговорить ликвидатора на частичную предоплату. Большую часть суммы он передал накануне убийства, а теперь возвращает оставшийся долг. Передача назначена на завтра. — Неужели лично на встречу собирается приехать? — Похоже на то. Нервничает господин Корнилов, не доверяет никому. — Миша, его нужно при передаче брать. Другого такого шанса доказать причастность Корнилова к убийству депутата может не быть. — Это понятно. От следствия кто будет? Ты же знаешь, на время твоего больничного расследование Ухватов возглавляет, но… — Нет уж, никакого Ухватова. Я завтра сам приеду. Надоело мне здесь валяться, выписываюсь. — Юра! — Миша, не обсуждается. Я здоров как лось, сколько можно бока пролеживать? — Ох, Верка меня убьет, если узнает, что я тебя до операции допустил. — Не преувеличивай, — засмеялся Брагин. — Во-первых, в самой операции я не участвую. Мое дело — документальное оформление. А, во-вторых, она, наоборот, тебе благодарна за спасение моей головы. Грозится запечь свою фирменную утку и накормить тебя ей до отвала, так что даже мне кусочка не останется. — То есть в семействе Брагиных — мир? — довольно ухмыльнулся Миша. — Да мы вроде и не ссорились, — невинно уточнил Юра и счастливо улыбнулся. *** На самом деле он действительно помирился с Верой. В этой самой палате два дня назад между ними наконец, состоялся разговор, который словно камень снял с плеч. — Юра, — как-то неуверенно, словно виновато протянула тогда Вера. — Ты прости меня, пожалуйста. Я не должна была от тебя скрывать, что собираюсь стать судьей. Да и вообще мне все это не нужно — лишь бы ты был рядом! Юра, я столько раз порывалась приехать к тебе, в Москву, но каждый раз что-то останавливало. Я боялась, что тебе это уже не нужно. Что я тебе не нужна… — Вера, — ошарашенно подался к ней Юра. — Ты с ума сошла. Ты нужна мне, всегда нужна. Самые близкие мои люди — ты и дети. Я так скучал по вам! — Юра, — заплакала Вера. — Хочешь я подам в отставку? Все будет как раньше, ты вернешься в Питер, мы будем жить вместе. Хочешь? — Вера… Вера, ты не должна жертвовать карьерой из-за меня. Я же знаю, что ты отличный юрист! И дело это — твое. Ты уже один раз отказалась от службы в следствии ради семьи, когда родился Макс. Теперь — моя очередь. Я пока не знаю, как, но я что-нибудь придумаю — я вернусь в Питер. В конце концов, свет клином на Первом отделе не сошелся. В районах тоже люди требуются. — Не нужно, Юра, — замотала головой Вера, смахивая слезы. — Ты первоклассный следователь, ты не должен уходить из центрального управления. — Мы придумаем что-нибудь, Вера, — счастливо улыбнулся Брагин. — Вместе придумаем. Ты знаешь, я ведь в тот вечер купил твои любимые тарталетки, но вот… не довез. Давай, когда я выпишусь, устроим праздничный ужин? Детское шампанское купим — Ксюха его с прошлого Нового года просит. — Устроим, конечно. Я утку сделаю. Нет, даже две утки — одну ты своему Мишке отвезешь. Я как подумаю, что он мог тогда на минуту позже приехать… — Он не мог, — помотал головой Брагин, — не думай об этом. — Юра нежно обнял жену.