Шанхайская история (Shanghai Undercover)

После выписки из госпиталя Ван Ибо дали отпуск. Месячный. На восстановление. Сутки полюбовавшись на унылую каменную морду Сяо Чжаня, Лю Юэцзинь махнул рукой. - Проваливай. Чтобы глаза мои тебя не видели. Да и высокому начальству полезно о тебе немного забыть. Кто он такой, чтобы спорить с шефом? Вот именно. Сяо Чжань схватил Ибо в охапку и, пока тот не очухался, уволок его в Чунцин. В горы, где его семья держала крошечный частный хостел. Следствие шло своим чередом, в их непосредственном присутствии пока нужды не было, да и всегда можно было связаться по скайпу. В конце концов письменные показания с них взяли по горячим следам. Дом на склонах Хуфэн был старый, очень старый, но его с любовью отреставрировали, сохранив внешний вид, и только внутри оборудовали максимально современно и технологично. И даже крошечное озерцо, образовавшееся от бившего из скалы родника с целебной водой, переоборудовали в проточный бассейн. Ибо, когда они одолели бесконечный подъем в две сотни ступеней, местами обвалившихся (как-никак, лестница вековой давности!) и оказались на пороге дома, выдохнул: - Рай. Здесь можно было заниматься чем угодно. Например, ловить рыбу в озере Юньчунь с обжигающе ледяной и прозрачной, как слеза, водой. Форель тут клевала отменно. Сяо Чжань пытался учить Ибо готовить рыбу под острым кисло-сладким соусом с кунжутом. Ибо учиться не желал, а желал за обе щеки трескать то, что готовил его Чжань-гэ. И таскать лакомые кусочки прямо из-под рук повара. Поэтому готовка каждый раз превращалась в битву. Еще они бегали. Ибо ненавидел бегать, но чего не сделаешь ради красивых глаз и бесконечных ног Чжань-гэ! Горные тропинки, которые вели к Камню Цзигуань, как нельзя лучше подходили для того, чтобы прийти в форму. Поначалу это был медленный, неспешный бег, трусца, но с каждым днем он становился все быстрее и быстрее, никто никому не хотел уступать, и в конце месяца они носились по склонам Хуфэн как ошалевшие аргали. Самый кайф был ворваться на территорию сихэюаня, промчаться на задний двор, на ходу сбрасывая с себя одежду, и сигануть в бассейн, устраивая небольшое водное сражение. Был тут и тренажерный зал, но главным удовольствием было не ворочать железо, а выйти на циновку и устроить хороший спарринг. Бились в полный контакт, не боясь понаставить друг другу синяков. Ибо разок заехал Сяо Чжаню пяткой по подбородку – тот в момент атаки оступился, ну и заработал. Отлетел, грохнулся спиной и пару секунд наблюдал, как в глазах задорно пляшут звездочки. Ибо не на шутку перепугался, бросился поднимать и оторопело упал на задницу, услышав хриплое: - Погоди, дай вспомнить, на каком я свете. Стоило большого труда убедить его, что челюсть цела, зубы тоже, а то, что лицо сделалось немного кривовато, так это пройдет. Предпринятые усилия не прошли даром – Ибо отошел и еще пару дней бегал за Сяо Чжанем с зеркалом. - Ну полюбуйся же, какой ты красавчик! Гадский тролль, а не герой операции по ликвидации Цинбана. Хотя в тот же день к ночи Сяо Чжаня скрутило. Сначала было терпимо, хотя Ибо и заметил его деревянную походку и неестественно напряженную спину. - Ушибся же, ничего страшного, - постарался улыбнуться в ответ на тревожный вопросительный взгляд. А потом сел на диван – и не смог встать. Вот тут Ибо запаниковал всерьез. - Бо-гэ, не психуй. Это всего лишь контрактура мышц, привет из прошлого от того давнего ранения. Помоги лечь. На постель рухнул плашмя лицом вниз. - Принеси мой медицинский кейс, пожалуйста. Там есть согревающая мазь. Да, эта. Разотри, а потом вон ту штуку помоги надеть. Пояс из собачьей шерсти. Ибо уселся Сяо Чжаню на бедра, поморщился, разглядывая шрам в форме полумесяца в районе поясницы, и старательно втирал пахучую вязкую мазь, разогревая в ладонях, до тех пор, пока Сяо Чжань, ощутимо расслабившись, не засопел в подушку. Тогда укутал поясницу теплым поясом и улегся рядом сторожить сон. Боль, видимо, отступила, потому что Сяо Чжань вовсю ворочался во сне, пояс, конечно, соскочил, Ибо выкинул его на пол (колючий!) и сам прижался со спины что есть силы, согревая. Сам не заметил, как задремал. Проснулся от того, что Сяо Чжань, с трудом оторвав его руку от своей груди, поднес ее к губам и поцеловал. - Ты лучше любой грелки, Ван Ибо, - проговорил хриплым со сна голосом. - А то, - отозвался Ибо сонно, но самодовольно. – Зато теперь и я пропах твоей вонючей мазью. - Гляньте-ка, оно жалуется! Сяо Чжань шутливо укусил Ибо за палец, тот неприлично взвизгнул и выскочил из постели. - Я в душ! А кто не успел, тот опоздал! Но, конечно, никаких «кто не успел» не получилось, потому что Сяо Чжань беззастенчиво влез к нему в кабинку, и следующий час был потрачен не столько на помывку, сколько на поцелуи и ласки. - Как я понимаю, бегать мы сегодня не идем? Хоть что-то хорошее! - Нет, баобеи, это я не иду бегать, а ты еще как идешь. Впрочем, нет, не идешь. Одного я тебя не отпущу. - С чего бы? - Потому что у тебя есть редкий талант влипать в какие-то приключения, когда ты один. - Да ты…! – Ван Ибо аж водой поперхнулся от возмущения. - Но бегать, - Сяо Чжань, смеясь, от души шлепнул его мокрой ладонью по спине, - ты все равно будешь. Зря, что ли, в зале беговой тренажер стоит. Утро закончилось тем, что Сяо Чжань, возлежа в массажном кресле, при помощи пульта дистанционного управления измывался над Ибо, переключая режимы бегового тренажера и заставляя того то чуть ли не пешком идти, то нестись как Лю Сян, хорошо хоть без барьеров, то имитировать бег в гору на предельной скорости. Ибо пыхтел, ругался, но сдаваться не собирался. Когда Сяо Чжань над ним, наконец, сжалился и прекратил издевательства, Ибо, отобрав и выкинув куда-то пульт, оседлал его бедра, уперся руками в подлокотники и угрожающе склонился к лицу. - Ну ты же понимаешь, да, что месть моя будет страшна? - Я же ради тебя стараюсь, - запуская ладони под пропотевшую футболку и оглаживая влажную кожу спины, подмигнул Сяо Чжань. – Привожу тебя в норму после ранения. Из отпуска вернешься свеженький, как огурчик. Даже в пупырышках. Ибо скроил непередаваемую гримасу и притерся плотнее. - О, - Сяо Чжань смешно сложил губы. – О-о-о-о… Какой тут…хм… пупырышек! Он нащупал вызывающую выпуклость в паху, слегка надавил, наблюдая, как Ибо прикусывает губу и откидывает назад голову, погладил. Ибо застонал. Сяо Чжань подхватил его под задницу, чуть приподнял, наклонился и провел раскрытыми губами по обтянутому тканью штанов стояку. Ибо подавился вздохом. Сяо Чжань тут же спихнул его с колен, поднимаясь. - А-а-а?... - В постель. Моя спина еще не готова к экстриму типа секса на массажном кресле. В спальне Ибо успел только сдернуть на пол шелковое, расшитое драконами и фениксами покрывало, как его без всякого почтения опрокинули на спину. - Ого. Кто-то вчера разогнуться не мог, я помню. Это был не ты? - Молчи. Лежи и получай удовольствие. - Я грязный и потный, дай хоть душ принять. - Я сказал – лежи. Сяо Чжань буквально вытряхнул Ибо из одежды, торопливо скинул свою, распластался поверх и принялся тщательно вылизывать его всего. С шеи до ног. Ибо краснел, сопел, ругался, пытался сопротивляться, но выходило плохо – все тело словно бы превратилось в желе. Он потихоньку приходил к выводу - пора уже привыкнуть, что он просто не поспевает за разнузданными сексуальными фантазиями своего гэ. Пока Сяо Чжань старательно, со смаком вылизывал каждый сантиметр кожи, Ибо изнывал от желания кончить. Член стоял, как Шанхайская башня, прочно, гордо и незыблемо, а коснуться себя этот пыточных дел мастер не позволял, жестким шлепком отбрасывая руки. Наконец, Сяо Чжань сел на пятки, сжал в кулаке собственные яйца, останавливая подкрадывающийся оргазм, пару секунд полюбовался на внушительный стояк Ибо, облизнулся, улегся на бок и принялся его разглядывать! Разглядывать, понимаете?! Любоваться им, обводить контур, уздечку, щелку уретры, каждую венку, каждую складочку подушечками пальцев. При этом практически не касаясь. Ибо готов был выть и материться самыми грязными словами, какие выучил в Цинбане. - Ты-ы-ы… Изверг. Соси давай! Или дрочи. Да делай хоть что-нибудь! Он попытался надавить Сяо Чжаню на затылок, но тот увернулся. - Не мешай. Я любуюсь. У тебя такой красивый член. Я влюблен в него. - Я думал, в меня. - Тебя я… - Сяо Чжань почему-то споткнулся на этом, просившемся на язык слове, хотя уже произносил его и не раз, но мужественно закончил фразу. – Тебя я люблю, а в твой член влюблен. Почувствуйте разницу! - Ты ненормальный! - Я разве спорю? И потом – тебе ведь нравится! Ибо не выдержал пытки, извернулся, опрокинул Сяо Чжаня на спину и насадился ртом на его истекающий смазкой член. - Аввв… А-а-а-а!!!. Оу-у-у… Музыка для ушей. - Не так, баобеи, не так… От неожиданности Ибо с пошлым чавкающим звуком выпустил член. - Что?... - Я тоже хочу, - Сяо Чжань многозначительно хлопнул Ибо по бедру. Тот понял и мгновенно развернулся в позу 69. Так удовольствия стало в два раза больше. Нет, в четыре! Да что там – оно увеличивалось в геометрической прогрессии с каждым движением рук или языка. Совсем скоро ситуация вышла из-под контроля и превратилась в очередное соревнование (как, впрочем, практически все, чем бы они ни занимались) – кто кого заставит раньше кончить. - Ничья, - спустя несколько минут прохрипел Ибо, отваливаясь на спину и утирая с края рта потеки спермы. - Ничего подобного, ты кончил раньше, значит, я выиграл. - Ничего не выиграл. И вообще – это ты кончил раньше. Они, лежа валетом, сцепились пальцами и принялись ржать, как ненормальные. Знал бы Ибо, к чему все это приведет! Это случилось примерно через пару дней, когда у Сяо Чжаня окончательно зажила спина и физиономия приобрела привычный идеальный абрис. - Ласкай себя. Хочу посмотреть. Ибо выругался про себя – вот чего он, спрашивается, смущается? Чего никак не отучится краснеть, когда Сяо Чжань вот так откровенен? Закусив губу (судорожный вздох услышал не без мстительного удовольствия) и прикрыв глаза, он взял в ладонь полувозбужденный член, легко, едва сжимая, провел вверх-вниз, снова вверх, обвел головку. Опять услышал звук втягиваемого сквозь зубы воздуха, но приказал себе глаз не открывать. Пара минут – и член встал во всей красе. - Не двигайся! Так и лежи! Я сейчас. - ?.. В руках почти сразу же вернувшегося в спальню Сяо Чжаня Ибо с изумлением увидел лист ватмана. Усевшись по-турецки (Ибо оценил степень ответного возбуждения и облизнулся), Сяо Чжань принялся внимательно рассматривать этот лист, то и дело бросая короткие взгляды на пах Ибо. - Похож, - констатировал с удовлетворением. - Что ты там рассматриваешь? – у Ибо лопнуло терпение. Сами попробуйте лежать и не двигаться с таким-то стояком! Сяо Чжань хитро улыбнулся, облизал губы и повернул лист к Ибо. - О боги… Там был нарисован стоящий член. Очень подробно нарисован, со всеми венками и складочками, с поджавшимися явно в ожидании оргазма яйцами, на которых прорисованы были даже волоски! - Ты… Извращенец! Ибо казалось, что он покраснел весь, от пяток до кромки волос. Ничего не мог с собой поделать – прикрыл глаза согнутой в локте рукой. - Бо-гэ, Бо-гэ, ну ты чего? Тебе не нравится? Смотри, какой красивый! Его надо вырезать из нефрита и поставить в спальне. Как украшение. О, нет, я придумал! Я сделаю для него алтарь! - Заткнись, заткнись, ненормальный извращенец! - Нормальных извращенцев не бывает, чтоб ты знал. И я не извращенец. Если хочешь знать, у меня этот рисунок и в цвете есть. Показать? - Уйди! Ибо лягнул Сяо Чжаня пяткой, и тот, хохоча, свалился с кровати. - Он такой нежный, розовый, а головка бордовая! Красии-и-иво-о-о-о… - Исчезни! - Ты уверен? А как же… Ибо все еще не открывал глаз, поэтому вздрогнул, когда на головку его перевозбужденного члена сначала дунули, потом ее поцеловали, потом обхватили теплыми мягкими губами, а потом член вобрали в рот почти до корня. Он вцепился в покрывало, закинул назад голову, тщетно давя стон. Но сопротивляться не получилось – Сяо Чжань умел отсасывать слишком хорошо. Хрипло и коротко вскрикнув, Ибо кончил. Сяо Чжань выпил все до капли, тщательно вылизал обмякший член, подтянулся на руках, улегся рядом, прижался, по-хозяйски перекинул через Ибо руку и ногу, поцеловал куда-то возле уха и мечтательно проговорил: - А алтарик я все равно сделаю. Ни возражать, ни возмущаться Ибо не мог. А мог только трястись от смеха и счастливо таращиться в высокий потолок.