Adagio

      Второй рабочий день в кресле гендиректора начинался ненамного приятнее предыдущего. Акции плавно, но уверенно продолжали своё падение. Дата тендера неумолимо приближалась. Замы и начотделов почти не пытались скрыть снисходительную ухмылку в адрес вчерашней секретарши. Он не хочет её видеть…       Появление в дверях Ирины Сергеевны немного развеяло мрачную задумчивость девушки.        — Анечка Петровна, вот договора, которые вы просили, — секретарь положила на стол несколько папок, но покидать кабинет не спешила.       Анна подняла глаза на женщину.       — Что-то ещё, Ирина Сергеевна?       — Может, вам кофейку, Анечка Петровна? — негромко предложила та. — Покрепче, а?       Анна невольно улыбнулась.       Нежелательно ей теперь кофейку…       — Лучше чаю. Зелёного.       — Это мигом, — бодро отозвалась Ирина Сергеевна. — Сейчас будет.       Однако уже через минуту стало ясно: чай отменяется.        — Анна Петровна, здесь Забалуев Андрей Платонович, — поведал селектор голосом Ирины Сергеевны. — Примете?       Анна подскочила и заметалась. Но принять решение нужно было быстро.       — Пусть войдёт, — произнесла она, через силу вернув себя обратно в кресло и стиснув пальцами подлокотники. Не бояться. Бояться должен он.       Но Забалуев не показывал даже намека на страх. Как всегда, самодовольный и надменный, он сейчас слепил на лице до того сочувствующее выражение, что, казалось, сейчас начнет мироточить. Заговорил он быстро, но внятно:       — Ох, Анна, как же вы это тут сами-то! Добрый денечек, ох и добрый! Вот уж не ожидал, что вы, так сказать, здесь сами!       — Что вам угодно, Андрей Платонович? — сухо спросила Анна. Забалуев присел в кресло без приглашения.       — Трудно вам, голубушка… Мужа вашего жаль, конечно, ну да это бизнес, тут чистым не остаться, да…       Девушка предпочла не замечать его игривого тона.       — Мне повторить свой вопрос или сразу вызвать охрану?       Андрей Платонович примирительно поднял руки.       — Не стоит показывать зубки, сударыня, они у вас молочные. Право, согласитесь, сдалась вам эта махина! Берите себе, как Репнина, приличный процент, и езжайте к морю. Владимир не выйдет, поверьте. Вам стоит задуматься о себе любимой.       Откинувшись на спинку кресла, Анна внимательно посмотрела на собеседника.       — И какой же процент вы мне предлагаете?        Тот явно повеселел.       — Тот же, что и Натали!       — Мало, — поморщилась Анна.       Забалуев хмыкнул.       — Вы думаете, что удержите компанию, милочка? Поверьте, ваш процент принесет вам гораздо больше выгоды, чем контрольный пакет умирающего динозавра. Вам его не оживить.       Помолчав пару секунд, девушка рассмеялась неожиданно громко и весело. Забалуев молчал. Потом негромко сказал.       — Вы поступаете очень и очень неразумно, девочка.       — Простите, Андрей Платонович, — произнесла Анна, едва успокоившись. — Просто вы так забавно про динозавра сейчас сказали… Если у вас всё, я вас больше не задерживаю. Забалуев поднялся.        — Я даю вам время подумать. До тендера.       Незваный гость вышел, тихо закрыв двери.       День в особняке Корфов медленно перетёк в ночь. Натали шла в свою комнату, как вдруг заметила тонкую полоску света, просочившуюся из-под двери кабинета. Женщина осторожно заглянула внутрь и тихо вздохнула. Анна. Чего и следовало ожидать. Хозяйка дома полусидела-полулежала, забравшись с ногами в уголок большого кожаного дивана. Решив, что Анна спит, Натали на цыпочках прошла внутрь и, взяв с кресла пушистый плед, накрыла девушку.       — Он не выходит, Наташ…       Женщина села на широкий подлокотник и ласково погладила светлые волосы, как гладила когда-то, утешая, головку маленькой беленькой Ани, ровесницы её мальчика. Как быстро пролетело время… Какие недетские трудности…       — Перестань себя изводить. Слышишь?       Анна судорожно вздохнула и ничего не ответила.       — Ань, ты плачешь, что ли? Ну тише, тише, маленькая…        Натали перебралась на диван и обняла рыдающую девушку, изо всех сил удерживая собственные слёзы.       — Тебе нельзя плакать, — строго сказала она, когда Анна немного успокоилась. — И мучить себя, как ты мучаешь, тоже нельзя. Ты это понимаешь?       — Понимаю, — чуть слышно прошелестела Анна. — Я перестала уже… почти…       Женщина улыбнулась.       — Хочешь, я тебе чаю принесу? Вкусненького чего-нибудь?       Анна помотала головой. Немного помолчав, она, наконец, спросила:       — А как ты поняла, что я?.. Я же никому не говорила…       — Потом сама узнаешь, как это определяется, — засмеялась Натали.       — Спасибо, что папе не сказала.       Натали нахмурилась.       — А стоило бы. Тогда бы он точно не позволил тебе рулить этой громадиной!       — И стал бы рулить сам?       — Почему бы и нет!        — Нельзя. Если папа или Андрей хоть пять минут посидят в его кресле… он и так мне не верит…