Adagio

      Анна вертела в руке изысканный кулон из белого золота. Отец подарил ей его совсем недавно, перед выпускным балом.        — Это украшение принадлежало одной женщине, — рассказывал он, застёгивая цепочку. — Женщине, которая очень бы тобой гордилась…       Девушка, любовавшаяся подарком в зеркало, обернулась и с любопытством взглянула на Долгорукого. Тот улыбнулся.       — Твоей бабушке, Анастасии… Ты очень на неё похожа.       Лицо Анны вмиг стало серьёзным.       — А ты уверен, что такой подарок… ну, что он… для меня? Может быть…       — Не может! — оборвал её отец. — Он для тебя. И выбрось из своей головки все эти глупости!       Первый приём в Петербурге. Анна вновь внимательно посмотрела на девушку в вечернем платье, глядящую на неё из зеркала, и надела кулон. Тёмно-фиолетовый шёлк… Декольте… Ещё не поздно переодеться в то, кремовое…       — Анна! — послышалось снизу.       Поздно. Пусть папин подарок принесёт ей удачу…       — Анна! — позвал Владимир с нижней ступеньки лестницы. — Вы идете? Пора!       — Иду! — торопливое цоканье шпилек на втором этаже подтвердило слова девушки.       Анна остановилась у перил и перевела дух.       — Я готова.       Мишка, привычный к ее метаморфозам, окинул Анну взглядом и, показав большой палец и подмигнув, поторопился к машине. Его отец, тем не менее, был куда более впечатлен. И когда эта офисная девочка умудрилась превратиться в эдинбургскую леди — он точно не понял.       Анна спустилась вниз уже неспеша.       — Мы можем идти?       Владимир сглотнул и, проследив глазами за ножкой во впечатляющем разрезе, предложил Анне руку.       Мишель всю дорогу развлекал отца и Анну рассказами о том, как его горе-однокурсники пересдавали экзамены в колледже. Анна весело смеялась.       — Но эти задачки все одинаковые! — воскликнула она. — Числа меняй — и всё!       — Как будто ты не знаешь, что для Джекоба каждая задача особенная! — хохотал Репнин. — Каждый раз как первый!       — Но сдал!       — С грехом пополам!       Корф веселья молодых людей на заднем сиденье не разделял. Он переводил тяжелый взгляд то на них, то на водителя, то на дорогу. И мигом перехотелось куда-то вообще ехать.       Выйдя из машины, Миша подал девушке руку, однако стоило ей оказаться снаружи, как у молодого человека вновь запиликал телефон. Мишель махнул рукой отцу и Анне, чтобы они не ждали его, и отошёл в сторону.       — Прошу, — Владимир указал на вход и предложил руку.       — Что за общество здесь собирается? — поинтересовалась девушка, когда её запястье легло на локоть мужчины.       — Мерзкое, — лаконично ответил Владимир, — но, увы, это необходимо.       — Ясно, — отозвалась она и ослепительно улыбнулась. — Как везде…       Дверь отворилась, и их принял ворох звуков, запахов и красок, таких же лживых, как и сотни сияющих улыбок.       — И у кого здесь наточен самый острый нож для вашей спины? — с едва уловимым смешком спросила Анна.       Корф хмыкнул.       — У половины. Вторая половина предпочитает яд.       — Какие милые!       Владимир Иванович широко улыбнулся, накрыл ладонью тонкую ручку, мирно покоящуюся на его предплечье, и уверенно шагнул внутрь.       Посыпались приветствия, томные взгляды дам и кивки галантных кавалеров. Корф спокойно лавировал между гостей, пытаясь выискать хоть одно нормальное лицо, дабы вечер не был испорчен окончательно.       Анна едва успевала отвечать на любезности и комплименты, возвращать лучезарные улыбки и смеяться над временами удачными попытками пошутить.        — У меня скоро скулы сведёт, — негромко сообщила она, улучив момент, когда Владимир вывел её из очередного «кружка по интересам».       — Привыкай, — так же негромко, но по-прежнему улыбаясь, ответил ее спутник.       За спиной Корфа кто-то противно захихикал.       — Новая любовница нашего железного канцлера?       — А они неплохо смотрятся…       Лицо Владимира приняло твердое агрегатное состояние и он, вежливо откланявшись, поручил Анну Михаилу, практически силой переложив ее руку на его предплечье. Темная мужская спина скрылась в толпе.       Анна непонимающе посмотрела на Мишу. Тот лишь пожал плечами. В другом конце зала Владимир Корф мрачно допивал второй поднос шампанского.       — Ого! — прозвучало за спиной. — Может, сразу ящик попросить и не гонять официанта?       — Тогда чего покрепче, — не оборачиваясь, ответил Владимир.       — Но не здесь же, Кооорф! — насмешливо протянул Романов. — Или о тебе давно не писали, и ты возвращаешь былое величие?       Владимир развернулся на каблуках и заявил едким тоном:       — Пусть пишут, что хотят, лишь бы не некролог. И тебе добрый вечер       — А что это ты один? — Алекс огляделся по сторонам. — Мне уже все уши прожужжали о ком-то весьма и весьма…       — Заткнись, — резко оборвал его Корф, залпом выпивая очередной бокал.       — Да скажешь ты нормально, в чём дело или нет! — возмутился Романов. — Если всё так серьёзно, давай напиваться вместе, так веселее!       — Да ни в чем особенно, — поморщился Корф, — просто меня достала эта публика хуже горькой свеклы.       Алекс расхохотался.       — Знакомое ощущение! Чем-то изжогу напоминает, да? Ладно, колись, где спутницу потерял?       — Сдал законному жениху, — Владимир опустошил ещё бокал, понял, что не берет.       — На тебя не похоже, — хмыкнул приятель. — С чего такая щедрость? Совсем без мозгов и трещит без умолку? Так это решаемо…       — По-моему, как раз функции радио тут выполняешь ты, — огрызнулся Владимир, наблюдая за тем, как его сын и Анна кружатся в красивом вальсе.       — Грубо, — усмехнулся Романов и перевел взгляд туда же, куда и Корф. — Уж не та ли невеста…       — Практически невестка…       Алекс сделал смачный глоток шампанского.       — Попал ты…       Владимир принял независимое выражение и с плохо скрываем раздражением улыбнулся проплывшей мимо Нарышкиной.       — С чего ты взял?       — Ну-ну, — Романов похлопал друга по плечу. — Давай только поаккуратнее… с шампанским.       — Угу, — мугукнул Корф, — лучше бы что поинтереснее и покрепче нашел.       Но Романов уже растворился в пёстрой толпе.       Миша исчез в темноте балкона для очередного телефонного разговора. Анна прогуливалась по залу с бокалом шампанского, незаметно отыскивая глазами Корфа.       Владимир не успел отвести глаза и столкнулся взглядом со своей болью.       Девушка улыбнулась и направилась к нему. Владимир поспешно отвернулся и, заметив неизвестную красавицу, с излишней учтивостью пригласил ее на танец. Пани Ольга милостиво приняла его руку. Анна чуть опустила глаза и вернулась к балконной двери, за которой скрылся Мишель.       Корф открыл дверцу машины и упал на заднее сиденье.       — Домой? — спросил Никита, но Владимир только мотнул головой.       Впрочем, ждал он недолго. Мишель захлопнул дверцу, как только девушка устроилась на сиденье, и сел вперёд.       — Домой, — кивнул он Никите.       Некоторое время спустя, молодой человек повернулся назад, где в гробовой тишине оба пассажира смотрели каждый в своё окно.       — Слушайте! Имейте совесть! Мы же не с похорон! — возмутился Михаил.       Однако ему не ответили. Репнин тяжело вздохнул и отвернулся.       Мужчины вышли из автомобиля, и Владимир вошел в дом первым.       В гостиной Анна небрежно сбросила накидку.       — Я к себе.       — Спокойной ночи, — скрипнул хозяин дома, появляясь из дверей библиотеки и проходя мимо.       Ответа не последовало. Девушка направилась к лестнице, даже не повернув головы в его сторону. На середине лестницы Анна всё же обернулась.       — Я одного не понимаю. Зачем было брать меня с собой, если я настолько в тягость?       Сказав это, она выдохнула и ушла. Мишка развел руками, грустно хихикнул и помчался в свою комнату, чтобы снова на полночи завалиться в скайп