Золотце

Парни сидели в кафе ещё очень долго, разговаривая о чем-то своём, время от времени смеясь. Точнее, большую часть говорил только Гоголь, Достоевскому оставалось просто сидеть, пить свой кофе (пятую кружку подряд) и слушать своего пациента, не сводя с него внимательного взгляда. Как ни странно, но разговаривать с Николаем Достоевскому очень даже нравилось, потому что парень умный и с чувством юмора. Он знал, кажется, чуть ли не все смешные истории мира, которыми с удовольствием делился со своим врачом, заставляя того улыбаться. А потом они их обсуждали. Очень тепло становилось на душе от таких разговоров, как и от смеха Николая, который смеялся со своих же рассказов во время изложения, да ещё под чашку кофе, в уютном кафе с уютной атмосферой — самое то. Однако, погода за окном душевному состоянию Фёдора соответствовать отказывалась напрочь. Стало холодать, а потом и вовсе пошёл сильный дождь. Вроде, только только солнышко светило, и было тепло, а уже такой холод. — Мда, и как же мы пойдём домой теперь, интересно мне знать… Зонтик я не брал с собой, — задумчиво произносит Достоевский, смотря, как капли дождя барабанят по оконному стеклу. — Нужно было на сегодня прогноз погоды посмотреть, прежде чем идти куда-то. Так-то Фёдор любил дождь… Но не когда он далеко от дома, в кафе, вместе с пациентом-анорексиком, который легко может заболеть от такого. Как его лечащий врач, Достоевский не мог допустить этого. — Легко и просто, док… Бегом! — радостно объявил Николай. Этому-то все ни почём, оптимизм и энергия как всегда через край, а вот более спокойный и рассудительный Фёдор, помня, сколько они до этого кафе добирались, серьёзно обеспокоился, в первую очередь, о здоровье самого Николая. — Бегая в дождливую погоду, легко можно заболеть. Особенно тебя это предупреждение касается, — серьёзно говорит врач. — Почему это? — с видом оскорбленного достоинства спрашивает Гоголь. Последняя фраза явно неприятно задела его за живое. — Потому что иммунитета, фактически, никакого у тебя нет, за счёт твоих голодовок. Да и кролика твоего жалко. Его коматозить в клетке при беге, знаешь, как будет? — Представляю, — отозвался парень, погладив своего пушистика через решётку клетки. — Жалко такую прелесть… — Поэтому, во благо сохрания твоего здоровья и твоей прелести, предлагаю переждать дождь тут… — А если он не закончится? — интересуется Николай, поправляя свои длинные волосы. — По крайне мере, подождём, пока дождь станет не таким сильным, — отозвался Фёдор, отставляя очередную допитую кружку кофе в сторону. — Времени у нас свободного все равно очень много. Да и ты мне ещё что-то рассказать хотел ведь. Я прав? Задал этот вопрос с целью перевести тему разговора и отвлечь от неё Николая, переключить того на другое. Парень успешно клюнул на эту уловку своего врача. Аж глаза загорелись, так хотел рассказать. — Что? А да, точно же! Так вот… Достоевский тихо усмехнулся себе под нос, сцепил руки в замок, положил на них подбородок и стал внимательно слушать, немного притопывая правой ногой и погружаясь в спокойную мирную атмосферу, создаваемую голосом его собеседника и стуком дождевых капель об оконное стекло. Так лениво прошло ещё где-то два часа. На улице ощутимо стемнело, зажглись уличные фонари. Дождь стих, теперь была лишь изморось. — Я думаю уже пора домой… — спокойно произносит Фёдор, кинув взгляд в окно. — Засиделись мы тут с тобой. А у меня работа, и кот целый день не кормленный, чувствую, устроит он мне за это. — Преступление устроит для тебя наказание, — смеётся Гоголь, припомнив, как зовут кота врача. — Вот именно, — хмыкает Фёдор. Эта шутка заставила его улыбнуться уже в который раз за этот день, — Поэтому, чтобы избежать проблем с моим котом, предлагаю пойти домой. Его ещё нужно будет познакомить с его новым соседом. Я не знаю, как он к этому отнесётся, если честно. — Ничего страшного. Познакомим — узнаем. — И то верно, пойдём…

***

— Коля… Голосом Достоевского был вкрадчиво тихий, низкий почти злобный шёпот, который пробирал до костей. От него хотелось убежать далеко и спрятаться так, чтобы никто не нашёл никогда. Фёдор старался лишний раз не напрягать кисти рук, потому что те, сами по себе, тогда сжимались в кулаки. — Чтооооо? — невинно хлопает глазками Гоголь. Его аура злости Фёдора вообще не пугала. — Что я не так сделал-то? — Вот скажи… Ты дверь закрывать умеешь? — Да… — Не вижу! Да, Гоголь запирал дверь квартиры Фёдора… И не закрыл её по нормальному, в итоге та целый день была отперта. Обычно аккуратного и дисциплинированного Достоевского (годы обучения в мед универе, да и работа такая, приучили как никак) эта халатность Николая просто вывела из себя, и, естественно, он очень сильно разозлился на парня за это. Гоголь, поняв, что дело запахло жареным, постарался тихо, быстро, незаметно прошмыгнуть в квартиру (благо, она уже открыта была) и спрятаться от злого Фёдора в гостиной под одеялком в целях сохранности своего бренного худощавого тела. С кроликом вместе. Его питомец был испуган. — А ещё Преступление убежать мог… Он на улицу ломился постоянно. Вот не дай Бог кота на месте не будет, я те… КУДА ПОШЁЛ?! — Убивают!!! — взвизгнул парень и пулей пролетел в гостиную, где и заперся от злого Феди. — Я тебе следующую конфету ректально принять заставлю, понял меня?! — Это как? — осторожно поинтересовались из-за запертой двери. — Через жопу, говорю! — рыкнул Достоевский. Николай просто промолчал, он спрятался под одеялом. Всё, его нет тут и никогда не было. Достоевский же запер входную дверь по нормальному и, что-то недовольно бурча себе под нос про безответственных блондинов, у которых ветер в голове, а не мозги, ушёл искать своего кота. Кот нашёлся чуть ли не сразу. Благо, что никуда не смылся, а спокойно спал, свернувшись пушистым комочком на подушке в комнате Фёдора. Это зрелище немного успокоило брюнета, и он значительно подостыл. «Ладно хрен с этой золотой рыбкой. Кот тут и ладно.» Достоевский взял это сонное чудо к себе на руки и ушёл на кухню запасаться борщом и кофе для очередной бессонной ночи, а заодно его и кормить, потому что голодный ведь. От Гоголя ни слуху ни духу. Идти проверять как он там Достоевскому не хотелось поэтому он просто ушёл в свою комнату и засел за работу. На коленях сидит Преступление и тихо мурлычет, грея своего хозяина своим теплом. Ещё дождь опять усилился и мирно застучал по подоконнику и стеклу окна. Это окончательно успокоило и расслабило Фёдора. Где то через час, врач услышал как с щелчком отпирается дверь в гостиную, потом тихие шаги в сторону его комнаты. Фёдор аж усмехнулся. " А я думал уже не придёт» Достоевский сделал вид, что не слышит и погружен в работу с головой, а сам внимательно прислушивается к тихим, осторожным и робким шагам, которые постепенно приближались к нему. В конце концов, его обняли со спины и уткнулись носиком в шею. Совсем как маленький нашкодивший ребёнок, которому очень стыдно, и он собирается извиниться за свой поступок. Такое врача аж умилило немного. — Ну простите меня, док, пожалуйста… Больше не буду… Честно, — с искреннем раскаянием в голосе произносит Николай. Достоевский ещё немного потянул время, чтобы подумал как следует над своим поведением, потом ерошит мягкие светлые волосы. — Хорошо, прощаю, но первый и последний раз такое было, понял? — Да! — Хорошо… Достоевский достал конфетку, развернул её, засунул в рот, притянул к себе Гоголя поближе и поцеловал, передавая ему конфету через рот. Парень аж опешил, совсем как в тот первый раз, однако конфету принял и на поцелуй ответил. Губки у парня были мягкими, немного прохладными, что очень нравилось Фёдору. Отпустили парня не скоро. По итогу, Гоголь был с румянцем на щеках и покрасневшими от поцелуя губками. — Ну вы… И даёте… Вы всех так прощаете? — спрашивает как только восстанавливает дыхание. Поцелуй ему, к слову, очень понравился. — Для того у кого нет пары, вы целуетесь очень даже хорошо. –Спасибо за комплимент, и нет. Я так прощаю только избранных… — хмыкнул Фёдор, поправляя свои волосы. — Кстати, мне показалось или ты какой-то горячий был у меня? — Вам показалось, док, показалось… — быстрее, чем надо было произносит Николай, став отходить назад. — Ну, я пожалуй спать пойду, а то поздно, все дела… — А ну стой на месте! — строгим тоном произносит Фёдор, поднявшись с кресла и подходя к своему горю пациенту. Притянул к себе целует в лоб, игноря все возражения. — Так и знал. Температура. Ну-ка бегом в кровать! — Да блииииииин… — Не блин, а оладушек. Бегом я сказал! Гоголь обреченно вздыхает и уходит в кровать… В кровать Фёдора. А что? Тот все равно в ней не спит, как все нормальные люди, а работает ночью. Так почему бы и нет? Достоевский лишь фыркает на эту наглость, но ничего не говорит против, он в срочном порядке достает нужные лекарства, чтобы сбить парню температуру, что-то ворча себе под нос с лёгким раздражением в голосе. Николай все это время просто спокойно лежал на кровати, наблюдая за своим врачом из-под светлой чёлки. То, что тот так обеспокоился за него, парню было очень приятно. Он даже непроизвольно улыбается, хотя ситуация не очень радостная. Николаю было плоховато. — Ну как же так то, м? — спрашивает Достоевский, открывая нужную бутылочку. — Ну… Я не специально, вы ведь знаете. — Не хватало, чтобы ты мне тут специально заболел… — фыркает брюнет, доставая ложечку из коробочки и наливая туда лекарство. — Говорил же я тебе, что с твоим иммунитетом не под дождём гулять… — Но он же небольшой шеееел, — тянет недовольно в ответ, наморщив носик. — Тебе хоть в какой нельзя. Видишь, что в итоге получается. — Угу. Достоевский дал парню лекарства и уложил, укрыв одеялом. — Всё. Спи. Утром посмотрим на твоё состояние. — Хорошоооооо… — тянет уже сонный парень, на автомате распуская волосы и сползая под тёплое одеяло. Достоевский утвердительно кивнул самому себе и ушёл обратно за свой стол работать, а вот котик наоборот, прибежал к больному парню, забрался к нему на животик и свернулся там теплым комочком. Фёдор просто улыбается, качает головой и возвращается к работе. Не спать ночи напролет он уже привык, ему не привыкать, а вот Гоголю нужно обязательно поспать.