Ближний по духу, дальний по времени.

После удачного собеседования и принятия на должность, я со спокойной душой шла по уже знакомому пути назад к дому мальчиков. Когда же я подошла к двери, я краем глаза заметила странное шевеление в кустах неподалёку. «Чёрт, опять какая-то фигня творится.» — Надо скорее посмотреть кто там копошится, но делать это нужно максимально оперативно — чуть что опасное начнётся, я сразу бегу в дом. Я передёрнула плечами, резко выдохнула и несмело так пропищала:  — Тут…тут есть кто живой? — в последний момент мой голос сорвался на жалковатое блеяние, так что произвести впечатление какого-либо положительного рода у меня не получилось. Никто не отвечает. Блин, стрёмно. А вдруг там пьяный в Ереван мужик? Или неадекватный наркоман, который может меня поймать, изнасиловать и убить?! Ну уж нет, я на это не подписывалась. К тому же, я не в курсе: моё тело всё такое же потрёпанное жизнью или «обновилось» с течением обстоятельств? Надо будет потом проверить. Но то потом. А сейчас — чувак в кустах. Я реально не представляю кто это в принципе может быть. Вот прям от слова совсем.  — Вам плохо? Вы можете говорить? — по мере того, как я не слишком громко, но достаточно вкрадчиво говорила (ну или попыталась разговорить это «нечто»), я подходила к кустам всё ближе и ближе. По возможности, не подхожу в притык к неизвестности — я не хочу сейчас умереть ещё раз. — Слушайте, я понимаю какого это, но и вы должны меня понять, хватит молчать. Скажите уже что-нибудь! Хоть что-то, мне всё равно, просто обозначьте что вы в сознании и слышите меня. И о, чудо! Всего через 10 секунд я услышала невнятно-мычащие слова: –…Тхы.Тсы.Ты.Хто… Уаще. ваще?.. — Понять этот вопрос было несложно.  — Я здесь живу. А вот кто Вы, мне узнать необходимо!  — Ты… Я…Я Вроде Кхоул.! — Да уж, такому голосу не позавидуешь. Басок с пьяну это вещь! Любой триста раз подумает, прежде чем подойти, а я вот, смелая, видать, выискалась. Продолжение этого разговора не заставило долго ждать.  — Помогхии… Башка расхалывается!.Помоги, — я даже не в состоянии представить, сколько он выпил, но я точно не думаю, что он пребывал бы в способности говорить под препаратами. Сама знаю, пробовала… — Вот… Номер. Позвони! Мужчина мог бы и дальше хрипеть и сипеть, если бы ко мне не протянулась, вся в наколках, немного криминального вида рука, снимавшая в кулаке грязноватую бумажку с номером телефона. Придётся звонить — скорее всего это друг или номер скорой помощи. Оставлять мужчину без присмотра — верх непредусмотрительности. Но! У нас же есть парни в доме, которые, надеюсь, помогут бедной девушке в моём лице, а теперь ведь я уже не просто бедная девушка, а Мисс Васильева, школьный психолог. Это вам не хухры-мухры! Так-то. В общем, они должны помочь, если правильно попросить. К несчастью, дома присутствовал только опасный с нашего последнего разговора Леннон, эмоциональных приступов которого я всё ещё побаиваюсь, но делать нечего — других-то парней дома нет — всё в студии. Джон просто напросто заупрямился и закатил очередную истерику на подобие «Когда-нибудь я запишу сольный альбом и все будут знать меня не как всего лишь жалкого автора песен Битлз, а как знаменитого певца и гитариста Битлз!». Джон Леннон на мою просьбу сказал: –Никто в здравом уме не сможет тебе отказать. Должна будешь — с тебя блинчики и одно моё желание! — И буквально вылетел из коридорчика, в котором мы разговаривали. Не успела я рта раскрыть и слова сказать, он уже был за дверью. И что теперь делать? Только ждать пощады. Или не ждать — это же Леннон. Пока Джон следил за этим пьяницей, я нашла телефон (почему-то на тумбочке Джорджа), набрала номер, указанный на бумажке. Мне ответил довольно молодой звонкий голос, который чуть неохотно сообщил, что это его дядя Коул, который в очередной раз не знал меры в выпивке. Парень уточнил адрес, и довольно быстро смог приехать к месту назначения. Увидев его машину в окно, я мельком подумала: «По любому не из бедных» — Глядя на блестящий «Rolls Royce Silver cloud» подумалось мне. — «Когда денег наработанных много, а делать нечего, человек начинает скучать. Вот и просиживает штаны и своё состояние в барах в компании собутыльников. Кошмар.» Я вышла встретить Ника (так звали племянника алкаша) и проходя мимо Джона и Коула заметила, что последний усмехался в усы, а сам Леннон пребывал в некой задумчивости. Это несколько удивило меня. Что у них там происходило? Я не слышала каких-либо громких слов или оскорблений, слышала только приглушённый разговор между этими двумя. Но что они обсуждали — загадка двадцатого века. *** |20 мин назад| *На дворе перед домом*  — А что жена твоя так много работает? Неужто не можешь сам семью прокормить? Давно вместе, дети-то хоть есть? — Вопрошал пьяный мужчина с уже седеющими усами. Делал он это несколько невнятно, но понять его слова не составляло особого труда. Молодой человек, стоящий напротив, потупился, опустив голову вниз. Потом закусил губу, сжав челюсти, и, вздёрнув подбородок, ответил тихим, немного дрожащим голосом:  — У меня уже есть жена, но она — не эта девушка. И с чего вы взяли что мы женаты? Мужчина по возможности выпрямил спину и посмотрел парню в глаза так, как-будто парень сморозил несусветную чушь.  — Так ведь! Вы же смотритесь вместе как давнишняя супружеская пара! Ха! А кто, если не жена? Любовница что ли? — Усатый хитро улыбнулся и лукаво сощурил светлые глаза. — Уважаю! Такую ещё найти надо. Бывают люди такие, как посмотрят — в глазах у них ума на две жизни. Даром что красавица! Парень сверкнул глазами и шепотом крича, прошипел:  — Да какая любовница?! Мы с ней даже не друзья. Она мне не сестра, не жена, не фанатка даже! Совсем из ума выжил? Она мне — никто! Пожилой пьяница на это лишь по доброму усмехнулся.  — Я ведь видел, как ты на неё смотришь. Старый Коул всё помечает. Вижу, нравится она тебе, да только есть у тебя уже известно какое кольцо на пальце. Мучается жена твоя и ты мучаться начинаешь. Нехорошо выходит. — Всё также усмехаясь, но уже грустновато, продолжал мужчина. Парень на это только едва слышно прошелестел:  — Как говорится, сердцу не прикажешь. А Синтию мою я люблю. Глаза пьяницы вновь блеснули хитрым огоньком.  — Обманывай кого хочешь сынок, но не мне говорить, что чувства не обманешь. Уже позже, садясь в машину, пожилой мужчина сказал молодому человеку:  — Не будь кретином. Вышеупомянутый Роллс Ройс плавно покачнулся, трогаясь с места, заурчал, словно довольный кот, и уехал, оставляя за собой такой же серебристый, как и он сам, дымовой след. *** Джон Леннон и я стояли и смотрели на медленно заходящее солнце. Жёлтый цвет разливался по закатному пейзажу, словно кто-то пролил манговый сок на светло-синий водянистый холст. Красиво. Вот бы побольше таких красивых мест увидеть. Я почувствовала, как Джон взял меня за руку.  — Что ты делаешь? — спросила я, — зачем ты трогаешь меня?  — Я хочу. Просто… Хочу.  — И что же ты ещё хочешь сделать со мной? Мне интересно. — Действительно, чего мне ожидать? В последний раз он меня поцеловал, потом чуть не накинулся, под действием препаратов, что ещё? У Леннона незаметно расширились зрачки и учащённое дыхание стало всё более глубоким. Хриплый полустон опалил своим жаром моё ухо.  — Я хочу чтобы ты принадлежала мне и только мне прямо сейчас. Ринго, Джордж и Пол вернутся только через час. Я хочу этого очень сильно. Но ещё сильнее я хочу тебя. Есть два пункта, по которым я могу сказать «Нет», и один по которым я могу сказать «Да». Итак, «Нет»: 1) Меня совершенно не привлекает сила в сексуальном плане. Серьёзно. Я ненавижу любые формы насилия. Пусть даже и в сексе конкретно. К тому же, я вот вообще не уверена что у них дома стоит огромный ящик с предохранительными средствами. 2) Мы с Джоном Ленноном совсем не знаем друг друга, не знаем ничего в корне о наших половых, ментальных и физических особенностях. А это немаловажно для здравого обращения с телом (преимущественно с моим) во время интересных дел. Ну и насчёт «Да»: 1) Я люблю секс, но…только по-настоящему. С химией, чувствами и омутом эмоциональных оргазмов только лишь для нас двоих. Хотя «Да» ли это, я уже сомневаюсь. И не зря. Как это обычно бывает, интуитивно мы стараемся сделать так, как надо, пусть даже зная, что это будет стоить нам больше, чем мы ожидаем или можем отдать. Весам не важен посыл и существо, им важны цифры и вес. Чаша переполнена. Я посмотрела Джону в глаза и увидела там фантастику. Горючая до ужаса, смесь из желания, стремления к доставлению удовольствия кому-то кроме себя, и первобытной похоти плавила бархатный шоколад, затмевая его тёмным блеском внутри радужки. Почти полностью закатившееся солнце играло со световыми отблесками на любой поверхности, добавляя золотистую, чистую бронзу в первоначальный цвет его волос. Джон порывисто прижал меня к себе, целуя мои щёки и лоб, вдыхал запах моих волос, хватаясь за бока, гладил меня по спине, просовывая одну руку у меня между ног, поглаживая широкой ладонью внутреннюю сторону бедра. Жарко. Очень. Воздух раскалённый. Что-то горячее течёт по моим щекам. Солёные, более соленые, чем воды всех океанов, дорожки слёз бегут из глаз. Слёзы. Я…Плачу? Мне очень грустно. Я знала, что у Синтии с Джоном ничего не выйдет, что в конце концов они разведутся, что на фоне всеобщего дерьма объявится Йоко (а ведь объявится она очень скоро — в 1966), которая будет отправной точкой, или точнее сказать, толчком в пропасть для Леннона, а там уже и до 80-х немного времени остаётся. Однозначно нужно спасать того, кого стоит спасти. И тогда я решилась. Ведь именно те женщины стали гвоздями в гроб Джона Леннона. Значит, я должна стать плоскогубцами и вытащить бОльшую часть гвоздей. Джон в одно мгновение будто протрезвел, и уже с тревогой смотрел на меня, доверительно заглядывая мне в глаза.  — Эй, ты чего? Я напугал тебя, да? Я еле-еле смогла выговорить:  — Дда. — шмыгая носом это прозвучало печальнее, чем ожидалось. Леннон не выносит женских слёз.  — Прости. Правда, извини, я не хотел… Не хотел доводить тебя до слёз. Тебе плохо? — У меня плясали чёрные пятна в глазах. Мне действительно стало нехорошо. Что происходит? — Что с тобой? — Всё вокруг окончательно потухло. Не удержавшись на ногах, я потеряла сознание. — Ох, чёрт! Темнота. Тишина. Ничего. *** Меня разбудил голос врача. Я пока не открыла глаза.  — Вот, видите, она очнулась. Мистеры, вам категорически запрещено нервировать бедную девушку. У неё просто кошмарный недостаток витаминов в организме, особенно витамина С. Это может привести к разного рода осложнениям вроде значительного упадка сил и ухудшения зрения, а также состояния здоровья в целом. Ей нужно съедать минимум одну морковь в день, и максимум два апельсина, допускать передозировки не стоит. Говоря всё это, врач наверняка пребывал в длительном мотании нервов, стопудово производимым всеми членами группы Битлз одновременно. Бедный доктор. Это реально выматывает, сто процентов уверена. Пока я тщетно пыталась открыть глаза, что было довольно проблематично из-за яркого света в палате, «мистеры» ушли. Наконец, я раскрыла глаза.  — Что со мной произошло? Я упала в обморок? — Я решила начать расспрашивать о себе.  — Да, мисс, почти. Дело в том, что из-за огромного недостатка необходимых для нормальной жизни ферментов и минеральных веществ вы впали в кому на несколько дней.  — Дней?! — Сказать что я шокирована — значит ничего не сказать.  — На четыре, если быть точным. — Врач приятно улыбнулся. — Вам ещё повезло. «Чему ты улыбаешься?! Я, мать твою, в коме пробыла, и даже не помню, снилось мне хоть что-нибудь или не снилось ничего!» — С возмущением подумала я.  — Ну, улыбаюсь я потому что наблюдать за волнением и беспочвенным беспокойством людей иногда очень смешно. А во вторых, вам очень повезло с друзьями. Ой. Громко я подумала, однако.  — Извините пожалуйста, я ничего такого не хотела. В ответ на мои неловкие извинения доктор только покачал головой.  — Ничего страшного, бывает, вы же только что пришли в себя. Кстати, к вам тут один парень приходит, каждый день вас навещает, и каждый раз приносит белые пионы. Целых одиннадцать штук каждый раз! На моей памяти в последний раз что-то подобное случалось, когда у Королевы Елизаветы родился сын. Вы случайно не пара? А то на все вопросы он только краснел и отвечал, что вы с ним никакая не пара. Как, интересно, его зовут? «Мне вот, тоже не терпится узнать.»  — А как он выглядел? Ну, я имею ввиду особенные черты лица.  — А, ну такой, с немного большим носом и грустными глазами. Он ваш жених?  — Нет, нет, что вы! Просто друг. — Ринго? Неожиданно! Хоть и до теплоты в душе приятно. Врач на мои слова немного с сомнением протянул:  — Да?.. В таком случае, стоит заметить, что «просто друг» не умолял бы вас очнуться со слезами на глазах, и не был бы настолько подавлен. «Ничего себе… Вот это новости.» — - Об этом необходимо будет поговорить с самим Ринго Старром, точнее с Ричардом Старки — я вспомнила его настоящее имя и фамилию. Прогресс, нечего сказать… *** Вечером того же дня ко мне в палату зашёл Ричард. Я ждала этого визита, не буду скрывать. Присев на краешек больничной кровати, Ринго немного несмело начал:  — Как ты? — Он очень волновался, это видно, — Когда мне сообщили что ты в сознании, я обрадовался этой новости. Как твоё самочувствие?  — Сейчас вроде бы нормальное, но не самое лучшее точно. — Почему я так кипишую? Я пока не разобралась, но нутром чую: «что-то будет». Ринго растерявшись, занервничал, он начал бледнеть, а потом (довольно очаровательно)краснеть. Я уже была готова к чему угодно… Старр встал с кровати, вздохнул и сказал то, что, наверно не должен был говорить.  — Нонна, я, кажется влюбился в тебя. …к чему угодно, но не к этому. *** Он с самого начала понял, что эта девушка — его судьба. И пускай он не верил в судьбу до сих пор, она заставила его это сделать. И он не отступит. Не в этот раз. Продолжение следует…