Королевство Красного Мора

      По моим ощущениям я гипнотизировала деревянную стену избы несколько веков, но на деле прошло пару минут после пробуждения. Послевкусие от сна не проходило, а кажется, лишь усиливалось. Запах роз уверенно витал в воздухе и не собирался рассеиваться.       Меня всерьез начинало беспокоить мое здоровье. Ненормально видеть одного и того же человека во сне столько лет, ненормально чувствовать в воздухе запах, которого не может быть. Со стоном я вновь растерла лицо ладонями. С этим необходимо было что-то сделать, но я не знала, что. У какого Лечащего просить помощь?       Зло хмыкнув я выругалась. Мы почти пересекли Землю, которая славится своими Лечащими, а я задумалась об этом только тогда, когда до Архипелага осталось дней пять пути.       - Неразумная…       Настроения не было. Хоть я и ощущала себя отдохнувшей, это был только физический критерий. Морально я была где-то на дне Ямы, в компании Деймоса.       В дверь тихо поскреблись, следом послышался хриплый ото сна голос Ленсифера:       - Дафна, ты встала? ...       Еще раз протерев лицо, я откинула тяжелое одеяло и опустила босые ноги на пол. Тот был холодный. Сонно шаркая, я дошла до двери, и отворила ее. Мне улыбался друг, на лице у которого отпечаталась ткань подушки.       - О, тебе почти подошло… удобно спалось? – Лен кивнул головой на мою одежду. Из-за порчи пижамы мне пришлось спать в запасных штанах друга, и в его же рубашке. И если с рубашкой проблем не было, то штаны так и норовили соскользнуть вниз.       Отворяя дверь шире в приглашающем жесте, я вернулась вглубь комнаты.       - Хорошо, что ты как девица – возишь с собой целый ворох одежды…       С интересом оглядывая мою комнату он протянул:       - Но ты же тоже девица, а ворох одежды с собой не возишь… - он уставился на меня, - выходит, что и не девушка ты вовсе? …       Устало вздохнув я прикрыла глаза.       - Сам то понял, что сказал?       - Если честно, не особо…       Подойдя к сумке, я достала банку с жидким серебром и принялась обрабатывать щеку, пока была возможность сделать все хорошо. Хозяйка дома оставила на тумбе пустую миску и кувшин с водой, что было сейчас как нельзя кстати. Лицо можно было уже и не лечить, рана затянулась, но я не хотела шрама, а потому продолжала упорно тратить серебро. В большом зеркале, стоящем на тумбе отражалось бледное лицо, с синяками и мешками под глазами, с обветренными губами. Взгляд был болезненный. Тяжело было признать в незнакомке себя.       - Там Агнесс зовет нас на ужин… - друг заметил, что я его не слушаю, - ты какая-то странная, все в порядке? Не выспалась?       Оперевшись руками на тумбу, я опустила голову вниз. Мне нужно было с кем-то поделиться, пока это не сожрало меня изнутри. Пока не стало совсем плохо и я не лишилась рассудка. После таких снов, в первые часы после пробуждения, мне кажется, что я как-никогда близка к этому.       - Ленсифер, ответь… Может ли быть такое, что мне снится очень часто один и тот же человек, уже много лет?       Друг нахмурился.       - Фобос?       Проигнорировав его, я продолжила пристально смотреть на друга через отражение. Все было слишком очевидно с тем, кто мог мне снится. Мне нужен был ответ на заданный вопрос, а не нотации и нравоучения о том, над чем я не властна.       Разочарованно помотав головой Ленсифер уже дал мне четкий ответ, но решил добить еще и словами:       - Если ты хочешь знать о том, возможно ли это, то да, это возможно. Но если ты спросишь нормально ли это, то ответом будет однозначное нет, - поджав губы он взъерошил свои рыжие волосы, - и как давно это снова началось?       Переведя расфокусированный взгляд на деревянную раму зеркала, я огрызнулась:       - Ты вопрос мой слышал, или нет? Это и не прекращалось.       Ленсифер обиженно засопел. Я не хотела его обижать, но контролировать эмоции в таком состоянии было тяжело.       - Извини…       Он кивнул.       - Ничего, сам нарвался… Давай сыщем тебе Лечащего в Архипелаге? Узнаем, в чем дело, может и не в здоровье вовсе, и ты зря нервничаешь, - он поймал мой удивленный взгляд, - не смотри так, у тебя же на лице написано, как тебе страшно… Ладно, я пойду узнаю насчет ужина, помогу там если что…       Замявшись, друг махнул рукой и вышел из комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь. Мои слова о снах его расстроили, и теперь я ощущала укол вины, что спросонья нагрузила его тяжелыми мыслями.       Вернувшись к зеркалу, я еще раз оглядела себя. Зрелище было не самым ужасным на свете, но так плохо я не выглядела давно. Сон не то что пил мою силу, он ее ел, и вскоре от меня могло ничего не остаться. Задумавшись о том, чем я займусь в Архипелаге, я пришла к неутешительным мыслям, что развиваться мне можно только в двух направлениях. Помимо очевидно необходимого мне лечения я могу или тренировать свою силу, развиваясь как Воюющая, или развиваться в траволечении и приблизиться к Лечащим. Оба варианта меня устраивали, но склонялась я ко второму, как более приятному для себя. Однако с физической формой необходимо было что-то сделать в любом случае.       Дел было много, и все были важными. Но кое-какие откладывать было никак нельзя.       Переодевшись в теплое платье с дикими зайцами, я вышла в кухню. Там меня ждали. Ленсифер, помогающий Агнесс с ужином выглядел забавно, все еще сонный и испачканный в муке, он замешивал тесто для хлеба.       - Как вам спалось, Ваше Высочество? Все ли хорошо? – женщина любезно протянула мне чашку с чаем и нежно улыбнулась.       Ответив ей такой же, но короткой, улыбкой я приняла чашку.       - Спасибо, все хорошо, скажите… а мы можем задержаться у вас еще на сутки? Мы бы отбыли к завтрашнему вечеру… - Ленсифер вопросительно посмотрел в мою сторону, но я сделала вид, что не заметила его взгляд, - мы бы не хотели доставлять вам хлопот, поэтому я пойму, если вы откажете.       - Что вы, как можно вам отказать, Ваше Высочество, - Агнесс вплеснула руками, - мне же наоборот все соседи обзавидуются! Пойду Миле расскажу, я оставлю вас на минуту!       Агнесс выбежала из кухни, причитая что-то про благословение Триединого. Смотря ей вслед, я хмыкнула.       - Интересно, она вообще в курсе, что королевой мне не быть, и хвастать тут нечем перед соседями?       Перестав замешивать тесто Ленсифер почесал нос, оставив на лице еще одну кляксу из муки.       - Ты ведь все равно член династии, Дафна, не надо умалять своих достоинств. Почему мы остаемся еще на день?       Фыркнув, я взяла со стола горсть ягод.       - Удачно родиться это не достижение, - прерываясь на ягоды я делала паузы, - ровно, как и не приговор, - неодобрительно улыбнувшись Ленсифер попросил поделиться с ним плодами, - а останемся мы потому, что я совсем не отдохнула. Сам говорил, торопиться некуда. Ризус и Скворцы только сегодня покинут Мор.       Проглотив сладкие ягоды Лен возразил:       - А если они воспользуются порталом? Может Вельма их проведет коротким путем. На секунду я задумалась о том, насколько это возможно, а потом отрицательно замычала.       - Вельма недолюбливает Ризус, не взялась бы. А матушка и настаивать не стала бы, я уверена. Ты же знаешь тетушку, она со всеми всегда в ссоре.       Засмеявшись, друг вернулся к тесту.       - Этого у нее не отнять!       Скрипнула дверь, вернулась довольная собой Агнесс.       - Скажите, у вас не найдется бумаги для писем и чернил? – улыбнувшись своей самой ласковой из улыбок, я обратилась к хозяйке дома, - и подскажите, есть ли у кого-то в деревне корну? Мне нужно отправить несколько писем.       Утвердительно закивав хозяйка достала из кухонного ящика пару листов и конвертов. Положив все это на стол, она убежала в другую комнату. Вернувшись оттуда она поставила к бумаге чернила и перо.       - Пожалуйста, Ваше Высочество, пользуйтесь. А как напишите, я сбегаю да отнесу, тут на краю деревни у Ивашки, местного Лечащего, три корну обитает!       Поблагодарив, я отказалась от ее предложения:       - Не стоит, я завтра днем отнесу сама, хочу по вашей местности пройтись. Да с Лечащим будет не лишним познакомиться.       Бросив понимающий взгляд на мою щеку, испачканную в серебре, Агнесс не стала спорить, и вернулась к приготовлению ужина.       Подписав первый конверт отцовским именем, я принялась писать ему. Слова давались тяжело, где-то я смотрела на пустую строчку несколько минут, прежде чем понимала, что нужно написать. Под ненавязчивую болтовню Агнесс и Ленсифера я справилась с письмом за пол часа, уложив туда не только важные события, но и извинения. Решив перечитать его перед отправкой, я пробежала глазами по строкам.       «Милый отец.       Для начала я хотела бы извиниться перед тобой не только за свой скорый побег из дома, но и за свое поведение в последние десятки лет. Я слаба и труслива для этих извинений вживую, поэтому придется так. Ты всегда был рядом и поддерживал меня, и лишь моя болезнь убедила меня в обратном, я отдалилась от тебя сама. Прости. Ты не дал мне ни одного повода усомниться в твоей любви ко мне, а я дала тьме посеять внутри себя зерно сомнения. Лишь оказавшись так далеко от тебя и брата, я понимаю, как много давала мне ваша незримая поддержка. Надеюсь, Деврай не сильно злится на меня за то, что я совершила. Передай ему мою улыбку и надежду на то, что мы скоро свидимся.       Я приняла решение найти себя в Архипелаге, как того и хотела матушка. Я сделала бы это и добровольно, без ее самостоятельных решений, которые все только усугубили.       Но пишу я не за этим. С нами приключилось нечто не очень приятное. В Ноксе на нас напали. И как мы с Ленсифером понимаем, с молчаливого согласия местного мэра, Вурса. Если герцогиня Аша не в курсе, или не в состоянии справиться с Проклятым Городом, я попрошу принять тебя во внимание тот факт, что там чуть не погибла твоя дочь и ее друг. Ночью на нас напали Вставшие, которые были в доме мэра. Вурс маскировал их запах тминовым семенем. Мы с Леном даже не догадываемся о мотивах, однако город буквально кишит Вставшими, которые не трогают местных, но судя по всему, очень охочи до чужаков.       Неизвестно сколько людей или других существ уже сгинули в городских стенах Нокса, и сколько сгинет, если все оставить так. Прошу, разберись с этим.       Не отправляй ответ с корну, мы покинем Топи уже завтра. Направь письмо в Архипелаг, я прочту его, как только доберусь.

Дафна.»       Запечатав конверт, я принялась за второй. Неожиданно для себя я захотела написать сэру Мартину. Послание для него было куда короче, но и далось оно легче.       «Сэр Мартин,       надеюсь это письмо застигнет вас в добром здравии. Пишу вам с просьбой проинформировать герцогиню Ашу о нехорошей ситуации в Ноксе, где нас едва не убили Вставшие. Мэр города имеет к этому прямое отношение. Если генерал Арчибальд все еще гостит у вас, прошу передать ему, что письмо отцу я уже направила, и вскоре, скорее всего, ему и его Воюющим предстоит поход в Нокс. Надеюсь, у вас все хорошо.       

Дафна.»       Оставив письма у себя в комнате, я вернулась в столовую. Ленсифер помогал Агнесс накрывать на стол, в комнате аппетитно пахло картошкой и мясом.       - Нет, садись, - Ленсифер проигнорировал мою попытку помочь ему, и указал на пустой стул, - не пристало тебе, давай. Сядь уже наконец и позволь тебя обслужить.       Рассмеявшись я села, и друг поставил передо мной тарелку с теплым салатом.       - Так-то, - состроив серьезное выражение лица, он нахмурил брови, - и учти, со мной не забалуешь!       Ужин проходил в теплой атмосфере, и единственное, что его портило, это слишком прямая, неестественная осанка Агнесс. Хозяйка дома очень старалась произвести на меня приятное впечатление, и испытывала от этого явный дискомфорт. Завтра у нее наверняка будет болеть спина.       Ленсифер рассказывал истории из Архипелага, шутил, пародировал знакомых. Было радостно наблюдать его такого, избавившегося от магии первого имени. Вспоминая его тихого и кроткого, я иногда думала, что это два совершенно разных человека.       Закончив с яблочным пирогом, я поблагодарила Агнесс за ужин и отправилась к себе, отдыхать. Выпив очередную порцию зелья, я переоделась в одежду друга, и нацепила на себя все подходящие амулеты. Сегодня ночью я твердо намеревалась выспаться, во что бы то ни стало.       - Сон без сновидений, здоровый сон, каменный аналог Сомниума…- я пробегала руками по кольцам, подвескам и браслетам, которые украшали меня. Будто не спать собралась, а на гуляния.       Несмотря на то, что еще совсем недавно я отдыхала, больная голова требовала сна.       Лежа в постели я предавалась размышлениям о своих больных, как мне казалось, чувствах. Другая на моем месте уже давно бы приняла невозможность взаимности, и успокоилась, а я зациклилась. Мне не было никого милее Фобоса. Волосы его виделись мне волной Большой воды под лунными лучами, глаза полынью, окутанной дымкой. Голос слышался самой ласковой песнею. Я не сразу почувствовала, как по щеке скатилась слеза. Глупое сердце продолжало трепетать при одной мысли о нем, тогда как разум кричал о фатальном положении дел. Мне нужно было принять решение, и это был выбор без выбора. Остановлюсь на нем, и превращусь в слепую тень от самой себя, не сразу, но так и случится. А выберу себя, так своими же руками изорву себе душу в клочья, запретив себе думать о нем.       Свернувшись в клубок, я обняла свои колени. Я знала, что нужно, и как правильно, но тянулась к совершенно противоположному. Аккуратно пробежав кончиками пальцев по своим губам, я вспомнила сон. Яркий и живой, будто наяву, он дарил самое кошмарное чувство на свете – надежду. Надежду на то, что я смогу когда-то вживую ощутить все это, его касания, губы, его дыхание, сплетенное с моим.       Но я не могла. Он отверг меня. Оттолкнул, напомнив мне о том, что я уже не ребенок, и все должна понимать сама.       - Так может мне действительно пора начать понимать? ...       Вопрос пронзил тишину ночи и растворившись в ней, исчез среди света небесных светил. Отец всегда твердил мне, что мужчина, если действительно любит, сделает все ради любимой. И в пример приводил себя – без особого титула и положения, он добился внимания матушки, став ее королем. Такая честь ранее выпадала лишь герцогам, он же добился этого будучи сыном виконта. К его счастью он был благословлён богами, и родился с Искрой внутри, он обладал магией, а значит подходил.       Где-то между легких заныло. Я сильнее прижала колени к груди, в попытке успокоить ту дыру, что болезненно пульсировала под кожей и костями. Я знала, что придет пора отпустить его, но не была к этому готова. Не была готова попрощаться со своими чувствами, попытаться избавиться от них всерьез. Да еще и лежа в постели, в какой-то деревне на краю Восточных Земель, после того, как едва не погибла. Нервно распрямившись, и зарывшись лицом в подушку посильнее, я выдохнула короткий крик. Я страстно желала его рядом, а получала лишь сны от моего больного сознания. Чем дальше я заходила в своей любви, тем больше она меня пугала.       Не любовь, одержимость. Зацикленность.       Мысленно попросив у него прощения, я стала повторять вслух шипящим шепотом:       - Я не люблю тебя, это больное. Прошу, отпусти меня, ты делаешь мне больно, - вновь и вновь, как заведенная, - это не любовь, я хочу перестать это чувствовать, отпусти меня…       Как мантру, повторяя по кругу, я вбивала себе это в голову буква за буквой, слово за слово. Через боль и глухие рыдания. В надежде отпечатать это у себя не только в голове, но и на сердце. Если бы была возможно, выжгла на сердце раскаленным тавро. Лишь бы больше не страдать.       Слова становились тише, я произносила их все менее агрессивно. Паузы между предложениями становились все больше, меня утягивал сон.       Последнее, о чем я подумала, прежде чем провалилась в мир грез – лишь бы не увидеть его там вновь.       Я просыпалась медленно. Сначала в темноту сна вклинился далекий звук открытой двери. Затем я почувствовала, как по моей ноге пробежал какой-то жучок, и почесала ее. Потом солнце поднялось выше, и яркий луч падал мне прямо на глаза. Спрятав было лицо под подушку, я не учла того, что там мне будет душно. Окончательно покой пропал тогда, когда я боком ощутила всю неровность сбившихся простыней.       Открыв глаза, я потянулась, с удовольствием понимая, что наконец отдохнула.       Бросив взгляд в окно, я отметила, что время близилось к полудню. Повернувшись к тумбе, я заметила на ней сверток и записку. Окинув неизвестный предмет любопытным взглядом издалека, я не спеша поднялась с постели. С записки на меня смотрел нарисованный от руки лепус с дурацким выражением морды, и кривые завитушки почерка Ленсифера.       «Хватит таскать этих зайцев, я раздобыл тебе кое-что новое. Не королевским портным сшито, конечно (ха-ха), но тоже кое-что. На самом деле я удивлен, что у них тут такое отыскалось, ткань великолепная.       За пыльцу не благодари, оно таким и было.»       В нетерпении порвав бумагу, я достала платье. Темно-зеленый, глубокий цвет, почти не отражал солнечные лучи, бьющие из окна. Высокий ворот был украшен пуговками, которые спускались до самого подола. Пояс, закрепленный на талии, был расшит изумрудами, белым кварцем и малахитом. Объемные длинные рукава на манжетах украшало искусное белое кружево. Повертев в руках наряд я с восторгом отметила, что едва выглядывающие при движении, белые нижние юбки были украшены волшебной пыльцой.       Платье было чудесным.       Переодевшись в него после бани, я решила впервые за две недели привести себя в достойный вид. Убрав волосы в простую прическу, я заколола передние пряди на затылке любимой заколкой, подходящей к платью. Приятным бонусом служило то, что она являлась талисманом от нелепых случайностей, обещая мне точно хороший день. Улыбнувшись своему отражению, я отметила гармоничность образа, из которого лишь выбивался браслет Иустиции, но снимать его я не рисковала.       Из зеркала на меня смотрела юная и свежая девушка, и даже красноватый шрам на щеке не портил ее вида.       Ленсифера не было в доме, Агнесс сказала, что он отправился бродить по окрестностям в поисках интересных вещей. На мой уточняющий вопрос, о каких интересных вещах он говорил, она не смогла дать мне ответ.       Закутавшись в зимний плащ, я взяла письма, и узнав у хозяйки где живет тот самый Лечащий, отправилась на улицу.       Яркий солнечный свет ослеплял, отражаясь от наметенных после дня Последней Метели, сугробов. Светило чуть ощутимо пригревало, напоминая о том, что вскоре белая насыпь уйдет, чтобы вернуться лишь три сезона спустя. Деревня жила своей жизнью.       Медленно прогуливаясь по центральной улице, я принимала почтенные поклоны местных жителей, что встречались мне по пути. Все уже знали, кто гостит у Агнесс, местной старосты, и прятаться смысла не было никакого. Любопытные, но стесняющиеся дети, выглядывали из-за дома, и тут же прятались. Недалеко кто-то колол дрова, и на всю округу раздавался глухой звук ударов топора. Тут и там слышалось пение домашней птицы, топот копыт и легкие, домашние разговоры люда, под ногами которых поскрипывал снег.       Воздух был свеж, мороз не ругал, а лишь легко поглаживал по щекам.       Хотелось жить в этом состоянии безмятежности, и никуда не уезжать.       Мимо меня со смехом пронеслась стайка ребятишек постарше, у одного из них в руках я заметила холст, другой со звонким смехом махал рукой, в которой были зажаты кисти.       Вдруг что-то произошло, и я успела почувствовать лишь боль в пояснице и ногах.       Картинка мира съехала с вертикальной на горизонтальную, за шиворот плаща забился снег.       - О Триединые, извините - резким движением меня подняли на ноги. Я почувствовала, как меня отряхивают, - вы не ушиблись?       Не дожидаясь моего ответа, неизвестный убежал дальше за детьми, выкрикивая смелые ругательства. Посмотрев вслед мужчине, я вздохнула.       - Вот тебе и талисман от нелепых случайностей…       Все еще ощущая в капюшоне снег, я расстегнула плащ и легко сняв его, встряхнула.       Легкий удар с спину заставил меня обернуться. Стоя от меня метрах в десяти, Ленсифер подкидывал на ладони снежок.       Плутоватое выражение лица не обещало ничего хорошего.       - Неужели подорвешь мой королевский авторитет прямо на глазах у жителей Топи? – я лукавила, - и не стыдно тебе, простофиля?       Ухмылка Ленсифера стала еще игривее.       - Это я-то простофиля? …       Через мгновение я увидела летящий в меня комок снега, и увернувшись, побежала прочь, на ходу накидывая на плечи верхнюю одежду. Ленсифер, игравший нечестно, использовал магию. Снежки полетели мне в спину один за другим. Лавируя между прохожими по центральной улице, я собирала удивлённые и восторженные взгляды. Снег хрустел под подошвами сапог, дышать было легко, свободному бегу мешал длинный подол платья и плащ. Пришлось чуть приподнять юбку спереди, и это здорово увеличило мой темп. За спиной я слышала куражливые выкрики друга, и возмущенные возгласы прохожих, которым тоже доставалось, но я не остановилась ни на секунду. Чуть не сбив на перекрестке женщину с корзиной поленьев, я извинилась, и выцепив взглядом одинокую избушку, рванула к ней. Дыхание сбивалось от быстрого бега, но мне было все равно, я улыбалась. Мне было в милость все – и жители деревни, и чистое, ясное небо, и едва греющее солнце. И даже Ленсифер, который наверняка повалит меня в снег, когда нагонит.       Пробежав под облепленными снежинками ветвями ивы, я дернула за них. Лену, который следовал за мной по пятам, на голову свалилась целая прорва снега.       - Дафна! Ну я тебе, когда догоню!       - Ты догони для начала, увалень! – я обернулась через плечо на ходу, бросая насмешливые слова лежащему в снегу другу.       Отвлекшись на свой маленький триумф, я совсем не заметила, как передо мной вырос незнакомый мужчина. Удивленно выдохнув я не успела затормозить, и врезавшись, повалила его.       Немного приподнявшись, я посмотрела на пострадавшего. Незнакомец вовсю пытался избавиться от моих волос на своем лице. Мотнув головой, я откинула их назад.       - Да, так лучше, спасибо, - тон сочился ехидством.       - Дафна, встань же ты с человека.       Вмиг покраснев я подорвалась, и перекатившись, встала на ноги.       - Вы не ушиблись? Все в порядке?       Усмехнувшись юноша нараспев произнес:       - Это вы мне сейчас так должок отдали?       - Вот уж нет, я не мстительна…       - Ага, мне это расскажи…       Злобно зыркнув на Ленсифера я со всей силы наступила ему на сапог. Заойкав и запрыгав на одной ноге, он запричитал:       - Ну вот, а что я говорил…       Молодой человек выудил из снега холст, окончательно потерявший презентабельный вид. Оглядев его тяжелым взглядом, он взял горсть снега и счистил с полотна остатки краски. Заметив мой растерянный взгляд, он вопросительно склонил голову.       - Так это вы меня сбили в деревне пару минут назад!       Проигнорировав мое обвинение, парень продолжил чистить холст.       - И что? А вы сбили меня минуту назад, и справедливость была восстановлена.       Кинув в сторону незнакомца тяжелый взгляд, я отметила на его лице наличие ссадин и свежей раны на носу. Над верхней губой запеклась кровь. Не попрощавшись, он развернулся и пошел дальше.       Вопросительно глянув на Ленсифера, я получила в ответ лишь пожатие плечами.       - В деревнях все такие невоспитанные? – меня задело поведение неизвестного.       - Тебя обидело, что он не поклонился? – Ленсифер лукаво ухмыльнулся и заглянул мне в лицо.       Скривившись я обозвала его идиотом, и попросила помочь отряхнуть плащ. Идти в таком виде к Лечащему не хотелось. Ругаясь на самого себя. Друг принялся счищать с меня снег, оставленный его снежками.       Лечащим оказался мужчина средних лет, в крови которого смешалась человеческая и гоблинская кровь, его выдавал крючковатый нос и длинные, острые уши. Когда мы приблизились к его избушке, он собирал снег.       С огромным удовольствием, читающемся на его лице, он позволил воспользоваться одной из его корну, видимо посчитав это честью. Что ж, у жителей Топей прослеживалась явная тенденция на подобострастие. Извинившись, что не может проводить нас к ним, потому что его ждет больной, он указал направление к сарайчику с птицами.       Корну представляли собой удивительных созданий. Голова и голос у них был человеческие, а оперению могла позавидовать самая богатая птица Земель. При всем этом корну питали страсть к украшениям, и некоторые выглядели так, что приходилось даваться диву – как она вообще взлетает, с такой тяжестью?       Кто-то считал, что они являются служителями Темной Матери, принимая их окрас за метку Тьмы. Иначе их называли черноликие птицы – сплошной сгусток черноты, лишь хищные водянистые голубые глаза выделялись на темном полотне лица.       Выбрав корну менее загруженную подвесками и браслетами, я обратилась к ней. Она была готова отнести мои письма, и обещала обернуться с ответом за двое суток. Заверив ее, что в этом нет необходимости и ответов можно не ждать, я протянула ей плату.        Попробовав один из моих амулетов из лунного серебра на зуб, она удовлетворительно кивнула. Надев его к остальным, сжала письма в лапах и издав бряцающие звуки, скрылась с места так же быстро, как я моргнула.       Ленсифер терся рядом, и был подозрительно молчалив.       - Ну давай же, делись, что нашел…       Хватило только этих строк чтобы его губы растянулись, а взгляд начал лихорадочно бегать.       Всю обратную дорогу к дому старосты я слушала его рассказы о удивительном виде насекомых, которые прядут нити. Получив по шапке за то, что я задаю глупые вопросы и не могу отличить паутину от ниток, я слушала молча и не высовывалась. Стараясь по возможности попадать с кивками и одобрительным мычанием.       Слушая друга в пол уха я все еще наслаждалась умиротворяющей атмосферой Топей. Как должно быть тут чудесно в летний сезон. Перебив Ленсифера, я задала уточняющий вопрос, от которого он сразу засомневался в моей компетенции, как слушателя:       - Тут славят Триединых?       Посмотрев по сторонам, друг не понял, чем навеян мой вопрос. А потому просто ответил:       - Разумеется, - все еще не понимая ради чего я перебила его, он забеспокоился, - видела что-то странное?       Подставляя лицо солнцу, я прикрыла глаза.       - Просто теперь я с настороженностью отношусь ко всем, кто верует, - открыв глаза я постаралась сфокусировать взгляд на Ленсифере,- кто знает, что у них на уме. Тебе не кажется это место настолько хорошим, что аж тревожно? Да и… - помявшись, я добавила, - у того парня, которого я сбила… узоры странные по кромке плаща.       Ленсифер задумчиво поскреб подбородок.       - Да я не задумывался как-то…вроде все добрые, приветливые, Вставших под кроватями не прячут…а парень тот вообще чудной какой-то, может он дурачок местный.       От упоминания этих мерзких тварей меня передернуло. Заметив это, Лен изменил тон повествования.       - Да ладно тебе, ты просто еще не отошла от недавних событий! Нужно больше времени, чтобы свыкнуться с мыслью о том, что едва не умерла снова…       Он продолжал щебетать что-то о принятии и жизни, пока я снова подставляла лицо ласковым лучам. Мы стояли прямо посреди улицы, вероятно закрывая многим проход, но нас никто не тревожил.       - Тебе не бояться таких людей надо, а радоваться им… Это ведь идеальные подданные.       Сморщив нос, я отмахнулась от этой его реплики. Все знали, что мой род благословлен Триедиными с самих его истоков, от Василисы.       - Только не начинай эту сказку, все знают ее от рождения.       - Не буду, ты просто задумайся об этом. Если ты сядешь на трон, тебе нужно будет понимать, кем ты правишь, а правишь ты…       Резко открыв глаза, я прошипела:       - Я не сяду на трон.       Друг осекся. Поняв, что он сказал, попытался дать попятную.       - Да это же так, к слову пришлось…чего ты…       - Отчего же вам трон не мил, миледи? Али мало украшен золотом и каменьями?       Синхронно обернувшись, мы с Ленсифером вновь увидели незнакомца.       - Преследуешь нас что ли? – друг насторожился.       - Нужны вы мне больно… дорогу загородили, ни пройти, ни проехать.       Расширив глаза от такой наглости, я показала ему рукой на пространство по бокам от нас. Где вполне мог пройти человек, если бы того захотел.       - По-моему ты просто подслушать хотел, а не пройти. Не знала, что по окраинам Земель водятся такие невоспитанные, как ты. Сбил с ног, не представился, почтения не выказал, - заметив его краснеющие от негодования щеки, я продолжила, - теперь еще и подслушиваешь нас. Не стыдно? Как твое имя?       Скрестив руки на груди, я оценивающе вновь оглядела парня, особое внимание уделяя узорам, вышитым на одежде. То, что я ранее спутала с вязью Триединых, было узорами Северных Земель. Что ж, теперь все становилось яснее.       - Мое имя Стефан, Ваше Высочество, - он не сказал это, а выплюнул, - вам стало легче жить?       Скопировав его манеру разговора, я процедила:       - Далеко же ты от дома забрался, Стефан…       Вмиг его лицо преобразилось с раздраженного на удивленное, но поняв, что я узнала узор на его одежде, он поджал губы.       - Не вашего ума дело, Ваше Величество.       - Эй, следи за языком, дикарь!       Проигнорировав возмущение Ленсифера, он обогнул нас и исчез среди множества домов. Друг зло сжал кулаки и было пошел следом за ним, но я удержала его за плечо.       - Оно того не стоит. Будешь каждого бить, кто Род не уважает?       Аккуратно убрав мою руку, друг сморщился.       - Нет, но это явный перебор. Не хочешь, чтобы я преподал ему урок вежливости, значит Агнесс расскажу. Пусть как староста разбирается с этим, - мы возвращались к нашему временному пристанищу, - хотя, судя по его лицу, ему регулярно достается за длинный язык…       Мстительно хмыкнув друг погрузился в какие-то свои мысли, пока я остановилась у избы старосты. Мы были с другой стороны дома, где не было окон. Это показалось мне кощунством. Окликнув друга, я показала ему на деревянную плеть забора, на которую я оперлась, приглашая его присоединиться.       Перед нами открывался вид на заснеженные горы, и видят Боги, они дышали. Холодный воздух клубился далеко на горизонте, искажая пространство словно мираж, заставлял многовековые каменные глыбы танцевать. Солнечный свет заливал равнину перед горами рвано, пятнами, проходя сквозь облака. Пахло холодом и немного приближающейся весной.       Величественности виду добавлял парящий остров, который едва виднелся из-за гор. Архипелаг Снов.       - Как красиво… - друг стоял рядом, обводя пейзаж восторженным видом, - посмотри, солнце будто играет со снегом…       Ветер быстро гнал облака по небосводу, отчего солнечные пятна быстро сменяли друг друга. Ветви голых деревьев участвовали в незамысловатом танце, склоняясь в стороны. Скоро они зазеленеют.       - Да...и ветер совсем не холодный, приятный, - я развязала плащ, - совсем скоро будет весна.       - И твой день рождения, - друг не отрывал взгляда от дали, - что подарить тебе в этом году, Дафна?       Я произнесла спокойным голосом:       - Ты все равно каждый год даришь мне платье, какой смысл спрашивать?       Сбоку раздался тихий смех.       - Серьезно? Выходит, у тебя в замке висит триста пятнадцать платьев, которые сделаны моими руками?       Улыбка сошла с моего лица так же быстро, как и появилась, задумчивый взгляд стал расфокусированным.       - Триста четырнадцать…- прошептала я, и Ленсифер все сразу понял.       Прочистив горло, он повернулся ко мне.       - Значит, в этом году мне придется подарить два, чтобы сравнять счет.       Благодарно уткнувшись лбом в его плечо, я прикрыла глаза. В голове теперь вновь роилось множество мыслей о произошедшем на предкоронации. Все мысли были мной множество раз передуманы и просмотрены со всех сторон, но слова сэра Мартина об испарившемся мече и о моем чудесном спасении вновь разворочали эту зажившую рану.       Нахмурившись я отодвинулась от друга.       - Лен, скажи, я никогда не спрашивала… но ты знаешь, почему я выжила?       Друг растерянно посмотрел на меня, и с возмущением произнес:       - Что значит почему? Ты достойна жить!       Серьезно взглянув на него, я мотнула головой.       - Нет же, я не о том…Я ведь умирала, и все было безнадежно, но кто-то меня спас…Кто это был?       Задумчиво почесав затылок Лен снова посмотрел на горы, возможно в надежде найти на них ответ. Горы оставались равнодушны к его взываниям.       - Кто тебе сказал? Ну, что ты была безнадежна? ...       - Сэр Мартин, когда мы были на Межграничье, - я поправила кружево на манжете платья, - еще он сказал, что меч Деймоса куда-то делся, что его не смогли найти. Секунды тишины не тяготили. Я знала, что сейчас Лен пытается вспомнить что-то, что может помочь мне со временем узнать правду. Но молчание затягивалось, и с ним таяла моя вера в лучшее.       Закусив губу Ленсифер отрицательно покачал головой.       - Прости, Дафна, но я ничего об этом не знаю. Может стоить спросить у Ее Величества, когда вы помиритесь?       Удрученно согласившись с ним, я в задумчивости сжала руку на деревянном плетне ограды. Почувствовав в ладони тепло, я испуганно вскрикнула и отскочила от забора. Настороженный друг подскочил ко мне.       - Что слу… - он осекся, а затем рассмеялся, - что Дафна, настолько хочется два новых платья, что ты весну всеми силами приближаешь?       Там, где секунды назад была моя рука, пробивалась зеленая почка. Отдышавшись, я стукнула его по руке.       - Болван…- покраснев, я делала вид, что отряхиваю подол плаща от несуществующего на нем снега, - пойдем. Пора сумки собирать, да еще баню на дорожку истопить следует. Кто знает, куда нас Темная занесет на этот раз…       Все еще хихикая над моей глупостью, друг пошел следом. Я старалась не реагировать на его подколы и шутки, которые наверняка будут звучать еще очень долго.       Агнесс накрывала на стол, нас ждал поздний обед. После трапезы Ленсифер рассказал ей про Стефана. Староста густо покраснела, и в смущении прижав руки к лицу, стала бормотать извинения.       - Так родственник это мой далекий, нерадивец…- еще раз извившись передо мной за него, она забормотала, - у него дар редкий, талант. Колдовать не может, хотя и с Искрою уродился, но все, что он нарисует – оживает сразу…       Ее перебил Ленсифер.       - В смысле оживает? Из картины выходит, что ли, как из портала? – ошарашенно проговорил он.       - Тю, да нет же! Двигается там, внутри. Ходит, летает, прячется. Зависит от того, кого или что он нарисует, - сбавив тон голоса до шепота она произнесла, - я слышала такие вещи на Исподе в почете у людей, но так там же другое, технологии… - последнее слово она произнесла на иностранный манер и с почтением, - а этот ходит, никак приткнуться никуда не может! И характер от того скверный, на всех бросается и срывается!       Я бросила Ленсиферу взгляд, полный ехидства. Это мы уже поняли.       - Отчего же в Архипелаг не поедет, или в Скворечник? Нашли бы там применение его таланту, - решение его проблемы казалось мне очевидным.       Присев напротив, и подперев голову рукой, Агнесс вздохнула.       - Так этот негодник туда и направлялся! Но путь долгий то от Северных Земель, он, когда ко мне приехал, уже захворавший был. Не хотел ничего, неинтересно ему все. Так и мыкается тут уж как лет тридцать, и назад не едет, и вперед не хочет. Он тут живет, со мной. По хозяйству помогает, дрова рубит, на охоту ходит. Но как мне донесли, что Ее Высочество прибыло да ночлег ищет, он тут же вещи собрал и к Ивашке жить пошел, только с ним, да со мной он тут ладит! – смахнув со стола крошки Агнесс продолжила, - вы уж не серчайте на него…Поговаривают, в Северных, все такие нетерпимые к правящему роду…       Я знала, а потому заверила Агнесс, что не сержусь на ее родственника. В какой-то степени мне было его жаль. Быть заложником своих же страхов тяжело. Попросив у старосты еще один лист без конверта и чернила, я ушла к себе.       Через несколько часов мы с Ленсифером были накупаны в бане, и поужинав, собрали сумки. В дорогу староста положила нам запас еды, травы, которые с почтением передал мне местный Лечащий, и помолившись за нас Триединым, отпустила в путь.       Когда мы покидали Топь, на улицу вышли все жители деревни, проводить нас. Было одновременно очень неудобно и приятно. Лишь одного лица не было видно среди всех остальных – Стефана.       С сумерками мы въехали в лесок, который предшествовал Сонному Ущелью. Так мы должны были сэкономить несколько дней пути, и выйти прямиком на территории Архипелага. Мы разговаривали о Северных Землях, когда Ленсифер вдруг спросил:       - А кому ты писала еще одно письмо? Не заметил, чтобы ты напаренная потом на улицу к корну бегала.       Загадочно улыбнувшись, я перевела тему разговора, что не укрылось от моего друга. Однако настаивать он не стал, и вернувшись к Северным, мы продолжили обсуждать их культуру.       Впереди нас ждала еще одна бессонная ночь в пути.