Пробуждение

Когда взмыленный словно ездовая лошадь, взъерошенный майор появился в стенах отдела ни свет ни заря, немногочисленные дежурные не сразу признали в нём известного на всю Барвиху своими меценатскими наклонностями, а так же способностью к проведению самых громких и весёлых вечеринок, начальника оперов Гришу Измайлова. Своим видом он непременно, до стучащих зубов и фибрилляций в сердце, напугал бы начальника отдела Владимира Сергеевича Яковлева, встреться он ему на пути. Тёмные, почти чёрные круги под покрасневшими глазами на серого оттенка лице, волосы, торчащие в разные стороны в им одним ведомом порядке, тяжёлое дыхание и пугающий неподготовленного зрителя немного безумный взгляд заставили бы полковника окончательно и бесповоротно уверовать в тот факт, что судьба послала ему самого настоящего демона в наказание за многочисленные грехи молодости. Но пока в здании было относительно пусто, Гриша, одарив набыченным взглядом парочку странно посмотревших на него и отступивших на шаг молоденьких полицейских, поспешил искать укрытия в свой кабинет. На улицах, несмотря на довольно ранний час, на его беду было уже невиданно большое для утра четверга в Барвихе количество женщин. И куда им всем вдруг понадобилось бежать и ехать? Обычно майору не было до этого никакого дела. Он раньше и не замечал подобных вещей, частично ещё и из-за того, что всё ещё спал в такое время или же в режиме зомби добирался сначала до ближайшей кофейни, и только потом до работы. Но сегодня всё было по-другому. Лучше любого самого сильного эспрессо его всё утро бодрило лицо Рыбкиной. В каждой. Грёбаной. Бабе. Он видел её во всех них, невзирая на возраст(судя по одежде), статус(по ней же) и убеждения(часто следующие из первых двух). И пока знал только об одном способе, как это остановить. В который раз выглянув из кабинета, Измайлов, уже битый час карауливший Рыбкину, которая не успев прийти, уже ускакала по каким-то делам, наконец-то смог выцепить взглядом дерзкую камуфляжную куртку из общей массы в большинстве своём одетых в полицейскую форму сотрудников. Цель найдена. – О, Рыбкина! – майор развернул снова куда-то убегающую девушку лицом к себе, останавливая её на ходу и хватаясь за эту самую куртку. – Ты куда сейчас? – сверкнул он лихорадочным блеском в глазах. – Мм... Опрашивать... – застигнутая врасплох внезапным перехватом капитан не сразу смогла сформулировать ответ. – Ээ... свидетелей по вандализму в ТЦ. Камеры-то эти "свободные художники" тоже краской своей замазали, поэтому только уборщицы с охранниками, да припозднившиеся продавцы могли что-то заметить. – Алиса продолжала говорить, всё внимательнее вглядываясь в лицо непосредственного начальника, начиная подозревать, что он вряд ли вслушивался в её пространные рассуждения. – Гриш, ты в порядке? – наконец, не выдержала она, заметив его потрёпанный вид и то, как он с какой-то странной тревогой поглядывает по сторонам. – Выглядишь как-то херово. Гриша же, проигнорировав её вопрос вслед за обеспокоенным взглядом тёплых карих радужек, поспешно выпалил: – Я с тобой! Одновременно слегка нахмурившись и удивлённо улыбнувшись, всё так же не сводя с него внимательных глаз, девушка произнесла неуверенно: – Хм, хорошо. Но не обязательно так-то. Ты же говорил, что у тебя бумаг много накопилось. Да и оленей я уже на место отправила, – Не то чтобы Рыбкина была не рада приятной компании Демона, но с ним действительно творилось что-то не то. Она чувствовала. – С тобой точно всё нормально? На этот раз Измайлов, хоть и не особо убедительно, но кивнул. С настоящей Алисой рядом со своим плечом он, и вправду, чувствовал себя намного лучше. И с ним реально все было нормально... когда она была рядом. Перед тем, как ехать, Рыбкина забежала в кабинет за документами. Гриша же следовал за ней как привязанный, едва не наступая на пятки и пару раз оказываясь на её пути и врезаясь в быструю как Соник капитана, которая с каждым таким моментом поглядывала на него всё более подозрительно. – Ты к себе заходить не будешь? – Алиса остановилась напротив майора на выходе из оперского кабинета, снова чуть нос к носу с ним не столкнувшись. – И тебя Володя искал, – она старалась не обращать внимания на тот факт, что они оба оказались слишком близко друг к другу в довольно узком дверном проёме, и что если глубоко вдохнуть, то голова начинала предательски кружиться от такого дурманящего родного запаха. – Подождёт. Вместе сегодня сходим, – Измайлов же, кажется, совсем не замечал их опасной близости, вернее, он будто бы даже приветствовал её сегодня. Сам продолжал сокращать расстояние между ними, продолжая беззастенчиво вторгаться в её личное пространство, не видя, какой эффект это на неё производит. И сейчас он хрипло выдыхал не имеющие значения слова в её лицо, почти интимно наклонившись до её уровня. – А мне не над... – попыталась было возразить девушка, но Гриша уже потащил её на выход, аккуратно, но цепко ухватив за локоток. – Неважно. Пошли уже опрашивать, кого там надо. Всё протекало по плану майора, Алиса послушно шла рядом, лишь изредка бросая на него любопытные взгляды, пока она, кинув быстрое "Щас", вдруг резко не свернула куда-то влево. Не ожидавший такого поворота Измайлов инстинктивно кинулся было за ней. – Ты куда? – в который раз за утро он совершенно по-собственнически потянул её на себя, разворачивая. – Амм, – Рыбкина недоумённо повела бровями, показывая на табличку женского туалета над своей головой. – Туда ты тоже со мной пойдёшь? – Кхм, – отозвался парень, смущённо потупив взгляд, но в то же время абсолютно серьёзно обдумывая этот вариант. Уже потянувшись к массивной ручке двери в женский туалет, всё же остановился, встретившись с обалдевшим лицом Алисы, которая напрочь перестав понимать, что происходит с её боссом, неверяще усмехнулась и, тут же вывернувшись из его захвата, проскользнула в открывшийся дверной проём, оставляя сконфуженного майора ожидать её у входа. Когда капитан вышла, то застала Измайлова в неожиданном виде. Он стоял, прижавшись к стене спиной и откинувшись на неё затылком. Его глаза были закрыты. В другой ситуации Рыбкина бы назвала его умиротворённым, но сейчас она точно знала, что это не так. – Гриш, ты спишь, что ли? – подколола его капитан, весело улыбнувшись. Тот открыл глаза, и встревоженно оглядевшись, вперился в неё чересчур внимательным взглядом, будто хотел рассмотреть через рентгеновские очки. Что он там пытался увидеть, Алиса не знала, но вскоре майор очевидно успокоился, сфокусировав взгляд на её любимом кожаном браслете, свободно болтающемся на запястье, и камуфляжной куртке, которую она сняла в туалете, а сейчас держала на сгибе локтя. Через секунду Гриша, наконец, оторвался от стены, и встретившись взглядом с её удивлённо-ироничными глазами карамельного оттенка, пошёл вперёд, зная, что на этот раз она последует за ним. *** На месте Измайлов снова постоянно следовал за своей подчинённой, где бы она не находилась, не выпуская из поля зрения ни на минуту. Грешным делом Рыбкина уже начала подозревать, что таким образом он устроил ей начальственную проверку какого-то типа. В конце концов, его поведение, вкупе с напрашивающимися неутешительными выводами, уже стало попросту раздражать и так не отличавшуюся повышенным терпением капитана. На людях ничего говорить ему она не стала, не желая устраивать разборки, хоть и заведомо мирные, на глазах у персонала элитного торгового центра. Дождалась, пока они с Гришей добрались до машины. И только там, едва усевшись на пассажирское сидение их рабочей SUV, вопросила, ради их дружбы держа уровень возмущения и мата на приличном уровне: – Гриш, чё за херня происходит? – она вскинула на него сверкающие праведным негодованием глаза. – Мне, конечно, не то чтобы не нравится, что ты следуешь за мной будто несмышлёный телёнок. Но это уже начинает вымораживать. По крайней мере это крипово и не очень похоже на тебя... Если тебе есть, что мне сказать, говори. Или, может, у тебя претензии какие к моей работе? Измайлов слабо улыбнулся на её вполне ожидаемую речь и, взглянув на сердито сопящую рядом Алису, со вздохом произнёс: – Ну, претензии к твоей работе у меня есть всегда, Рыбкина, – и тут же поспешил исправиться, встретившись с её ещё более возмущёнными, округлившимися глазами. – Не к её качеству, нет, – майор лукаво улыбнулся, подняв ладони вверх, – К стилю. Но и с ним я уже смирился. И даже начал слегка завидовать, что я не всегда могу быть столь смелым в решениях, хоть твоё поведение и доставляет кучу проблем моей начальственной заднице. Капитан усмехнулась на его самосарказм, но тут же отвела глаза с улыбкой, слегка зардевшись, уловив неожиданный комплимент в его словах. – Но о чём это я? – продолжал парень, задумчиво сжав губы в тонкую линию и грустно улыбнувшись. – Помнишь тот наркоз? – он глубоко вздохнул и, наконец, решился, застыв молчаливым изваянием, скосив на Алису глаза и ожидая её реакции. – Меня до сих пор с него глючит. – В смысле? – медленно повернулась к нему Рыбкина, уставившись удивлённо. – У тебя галлюцинации? Прям реальные глюки? – она нервно усмехнулась. Гриша медленно кивнул, не поднимая головы, заставив Алису обеспокоенно сдвинуть брови. – И что ты видишь? – спросила она неожиданно глухим голосом. Майор всё же поднял на девушку глаза, чувствуя на себе её взгляд, и увидел как на её лице тенью легла искренняя тревога, но признаться не смог: – Да так, всякое... – он снова потупил глаза, закусив губу изнутри. Капитан задумчиво покивала головой и тоже закусила нижнюю губу, неосознанно скопировав парня. – Аа... – она сглотнула, собираясь с мыслями. К такой информации её жизнь не готовила. – А ты с другом своим говорил по этому поводу? – Говорил, – Измайлов кивнул, выдохнув. Отчего-то стало легче, как только он рассказал Алисе правду, хоть и не всю. – Он удивился. Посоветовал выждать двадцать четыре часа, и типа всё должно окончательно пройти. – Двадцать четыре уже прошло. Я так поняла, ты до сих пор их видишь? Гриша снова кивнул. Рыбкина вдруг нахмурилась и с некой настороженностью взглянула на майора. – А ты... и сейчас продолжаешь их видеть? – она оглянулась по сторонам, заставив Гришу по-доброму усмехнуться себе под нос. Знала бы она, что именно он видит... – Нет, сейчас нет, Рыбкина. Как ни странно, твоё присутствие оказывает благоприятный эффект на моё ментальное состояние, и меня перестаёт глючить. Капитан подняла на него внимательный взгляд. – Так ты поэтому...? – Поэтому... – он опустил голову на мгновение, но потом снова вскинул светло-голубые глаза на девушку. – Мне с тобой спокойнее, Рыбкина. – Пфф, – фыркнула она на это, смущённо усмехнувшись. – Вот уж такое я не часто слышу. Гриша негромко засмеялся в ответ, автоматически обводя взглядом просторную парковку, растянувшуюся перед зданием торгового центра, и не заметив, как лицо Алисы снова помрачнело. – Измайлов, это серьёзно. Майор всё ещё не смотрел на неё, предпочтя сфокусировать взгляд на серебристой эмблеме на руле машины. Он прекрасно понимал, что Рыбкина права, но не знал, что ей на это ответить. Гриша почувствовал, как она легонько коснулась его правой ладони, лежащей на центральной консоли, привлекая внимание и заставляя обернуться. – Поговори ещё раз со своим другом-стоматологом. Всё-таки он специалист, должен уметь решать подобного рода проблемы или хотя бы посоветовать, в каком направлении двигаться, – голос Алисы звучал мягко для неё, но в то же время с очевидной настойчивостью. Гриша кивнул несколько раз, соглашаясь, и так же молча полез в карман за телефоном. Он и сам думал снова позвонить другу, чтобы встретиться и обсудить проблему более подробно. – Кстати, почему Батон? – неожиданно вырвав его из круговорота мыслей, спросила Рыбкина уже более непринуждённо. Лёгкая ироничная улыбка осветила её лицо. – Хм? – Измайлов поднял главу от экрана смартфона. – Аа, это довольно занятная история, – и тепло улыбнулся, окунувшись в весёлые воспоминания детства. – Да мы как-то кормили уток на озере. Там были пацаны, девчонки с нашего двора. Для этих целей мы принесли пару батонов хлеба. Ну, девчонки просто кормили. Пацаны же соревновались в меткости, чей кусок попадёт прямо в утку. Что нам, по лет десять-одиннадцать было. Ну и Батон, на тот момент ещё Женя, решил выпендриться перед девчонками и кинул целым батоном в одну из самых жирных уток, – глаза майора смеялись, хотя сам он молчал, глядя на Алису с весёлой улыбкой. – Попал? – не отрывая от него взгляда, тихо спросила девушка, находясь в одном миллиметре от того, чтобы расхохотаться. – Попал, – парень кивнул утвердительно. – Ты когда-нибудь слышала возмущённый вопль утки? На этот раз Рыбкина не выдержала и зашлась громким заразительным хохотом. – Я готов был поспорить, что между утиными кря там присутствовал самый настоящий человеческий мат, – он тоже рассмеялся, довольный произведённым эффектом и картинкой веселящейся Алисы. – В общем, девочки сказали, что он дурак, и ушли по домам, перед этим послав Женю в жопу за жестокое обращение с животными, а мы с пацанами с тех пор звали его Батоном за меткость, а так же за невероятную способность производить дурацкое впечатление на девушек самыми нелепыми способами. Отсмеявшись, они оба, резко посерьёзнев, вспомнили о более важной проблеме, которую предстояло решить. Гриша договорился с другом о срочной встрече в его клинике через несколько минут. На просьбу майора поехать с ним, но подождать в машине, Алиса отреагировала чуть удивлённым согласием, но лишних вопросов задавать не стала, в результате как всегда поняв его лучше, чем кто-либо другой, даже не зная всей ситуации. Пока девушка коротала время в рабочей тачке, по телефону устроив взбучку оленям, которые вместо того, чтобы выполнять рутинную работу по оформлению свидетельских показаний в отделе, свалили бухать в близлежащее кафе, Измайлов поднялся к другу-стоматологу на второй этаж клиники, всеми силами на пути к кабинету концентрируясь на светло-серой мраморной плитке, которой был выложен пол, дабы не смотреть на встречающихся по дороге людей. – Мм-да... – задумчиво протянул Батон, выслушав майора. – Необычно... – Это всё, что ты можешь сказать? – с долей сарказма, но по большей части просто устало парировал Гриша. – "Необычно"? Друг, не поддавшись на его несколько провокационный тон, так же задумчиво спросил, повернувшись к полицейскому: – Может, ты её любишь? – и встретившись с то ли испуганно-ошарашенным, то ли возмущённым взглядом опера, продолжил самым непосредственным тоном. – Вон как на меня наехал, когда я к ней попытался подкатить. Чуть не разорвал на части нахрен, – стоматолог усмехнулся, бросив хитрый взгляд на сделавшегося хмурым Измайлова. – Причём тут это? – смотря куда-то в пол, глухо отозвался он. – Ты мне реальное решение проблемы можешь предложить? – Да я к этому и веду, – друг следил за майором внимательным взглядом. – Я не думаю, что проблема только в реакции на лекарство, тут... – Не надо мне затирать эту твою психологию, – довольно резко перебил его Гриша. – И сами учёные... Лучше таблетки мне выпиши какие-нибудь. Ты же доктор. Парень, нисколько не обидевшись на требовательный тон майора, попытался вразумить его: – Я... я не тот доктор. Хочешь пойти этим путём? Пожалуйста. Я порекомендую тебе психиатра. Но я тебе говорю, прежде, чем начать глушить транквилизаторы, попробуй разобраться в самом себе. Мозг человека – очень сложная штука, и иногда он начинает подавать нам сигналы, когда что-то неправильно, хотя мы можем об этом даже не знать. Измайлов всё же поднял чуть смущённый взгляд на друга, чувствуя себя виноватым за свою вспышку раздражения. Всё-таки он пытается помочь, как может. Вряд ли такие проблемы очень типичны для стоматологии. – Ладно, "Карнеги", спасибо тебе. Пожалуй, я последую твоему совету и ещё подожду до того, как обращаться в дурку, – Гриша крепко пожал руку доктору и хлопнув того по плечу, проследовал на выход. Следующие слова стоматолога застали майора уже у двери: – А она, кстати, мне так и не позвонила... – Что? – не до конца расслышав или же просто желая услышать это ещё раз, переспросил Измайлов, остановившись, но не поворачивая головы. – Рыбкина твоя... Гриша ничего не сказал, только тихонько улыбнулся себе под нос и вышел из кабинета. Сидевшая уже в водительском кресле Алиса вскинула голову, стоило оперу открыть пассажирскую дверь в машине. И Гриша тут же встретился с её вопросительным, с очевидно проскальзывающей надеждой на хорошие новости, взглядом. На что ему пришлось лишь отрицательно помотать головой, не имея возможности дать лучшего ответа. Капитан глубоко вздохнула, нахмурив красивые русые брови, и, наблюдая за тем как её начальник, сникнув, усаживался на пассажирское сиденье рядом с ней, тоже растерянно опустила глаза. – Хочешь, поедем бухнём? – послышался её хриплый голос спустя довольно долгую паузу, единственным звуком в которой было их почти синхронное дыхание. – Не всё ж одним оленям пользоваться этой привилегией, – Рыбкина весело усмехнулась и, послав майору лучащийся теплотой взгляд, ободряюще улыбнулась. "Вот это уж точно не будет хорошей идеей" – подумал про себя Демон, грустно улыбнувшись себе под нос. Пьяным он её точно трахнет. У него и трезвого-то не так много самоконтроля, как выяснилось, судя по тому, что произошло утром в его спальне. Нет, конечно, чисто технически в тот момент он бы переспал с Алёной, но он же знает, что для него это была бы Рыбкина. А это уже реально "клиника". Напиться одному тоже не вариант, так как в этом случае он трахнет кого-то другого, так как она будет выглядеть как Рыбкина. И тогда см. выше☝️. Только тут ещё прибавилась бы реальная физическая измена Алёне. От всего этого голова не просто шла кругом, её мотало как хлипкое судёнышко в открытом море в штормовую ночь. – Нет, Рыбкина, в другой раз, – устало сказал он, всё же тоже тепло улыбнувшись ей в ответ и задержав взгляд на так часто виденном в последнее время, до каждой чёрточки знакомом лице. Девушка только кивнула и, вернув глаза на расчерченный белыми линиями под парковку асфальт, приготовилась тронуться с места. Неожиданно, поддавшись внезапному порыву в ответ на её заботу и какие-то неясные чувства, бушующие в голове и душе, Гриша, сорвавшись со своего сиденья, прижался обветренными губами к её щеке, притянув ближе за тонкую шею и неосознанно впившись пальцами в шею дракона на её тату. Позволил себе задержаться на несколько мгновений в таком положении и, даже уже не целуя, уткнулся носом в бархатистую кожу, вдыхая её аромат и забывая об установленных самим же собой рамках. Отстранившись от тут же судорожно втянувшей воздух Алисы(будто бы и не дышала в последние несколько секунд), произнёс хрипло: – Я домой поеду. Отлежусь. Измайлов уже дёрнул за ручку, открыв дверь, когда Рыбкина, наконец, отреагировала, запоздало очнувшись: – Давай я тебя отвезу. – Нет, я сам. Всё хорошо, – он снова повернулся к ней и, напоследок сжав хрупкую девичью ладонь, ответил. – Мне надо подумать, – прежде чем выйти из машины в прохладный пасмурный день. Ему нужно попробовать разобраться в себе. Совет Батона, хоть и раздражал, но имел смысл. Вот только такой глубокий самоанализ пугал не меньше прыжка в самую неизвестную тёмную пропасть. И конечно, по-другому и быть не могло, всё это имело непосредственное отношение к Рыбкиной, все эмоции и чувства относительно которой он старательно запрятывал и намеренно гнобил в своём сознании все последние месяцы, заранее присваивая им ярлык неправильных, плохих, ненормальных. И теперь предстояло разрыть весь этот угрожающий своей мощью ворох и надеяться, что он окончательно не сойдёт с ума, а его жизнь не полетит в неведомые тартарары...