Пятнадцать лет спустя

— Ну и кто же среди нас лучшая ищейка магической Британии? — ухмыльнулся Поттер, наконец прервав повисшую паузу. — Такой талант пропадает... — Почему пропадает? Я, может, детективы по вечерам пишу, — улыбнулся лишь уголками губ Малфой. — Спасибо. Я с тобой обязательно рассчитаюсь за оказанную помощь, как только смогу, — опять серьёзным тоном произнёс Гарри. — Не сомневаюсь, — многозначительно покивал головой Драко. — Ну что ж, раз мы всё выяснили... — Поттер хлопнул себя ладонями по передней стороне бёдер и поднялся и вдруг, пошатнувшись, грохнулся на пол. — Ой, что-то мне... Нехорошо... — запинаясь, простонал он. — А я предупреждал не налегать так на спиртное, ведь только-только очнулся, — сокрушённо вздохнул Малфой, поднимаясь и направляясь к своему подопечному. Наклонился, прошептал какое-то заклинание, проводя волшебной палочкой в районе желудка больного. — Что? Рвотное? Не надо, я сам... — Очищающее. Колдомедицинское заклятье, в основном предназначенное женщинам при родах или людям, не способным ходить. Применяется в разных областях внутренних органов. Абсолютно безопасно и безвредно. Такой хороший виски пропадает... — на одном дыхании выдал Драко. — Я это тебе тоже возмещу, — Поттер тотчас почувствовал лёгкий холодок в глубине живота и облегчённо вздохнул, когда тяжесть внутри исчезла. — Дерри, мой саквояж из лаборатории и шприцы, — обречённо воззвал к домовику Драко, обращаясь в никуда и опускаясь на колени перед распростёртым на полу несостоявшимся алкоголиком. — А почему ты не держишь шприцы в саквояже? — неожиданно наивно поинтересовался Поттер. — Намекаешь, что уже давно пора начать? — огрызнулся Малфой — Я по нынешней специальности — профессор зельеделия — уколы студентам не делаю. А в портфеле — зелья и оздоровительные сыворотки, разные препараты. Колдомедик я — по первой профессии... — А почему не работаешь в этой отрасли? — не унимался Гарри. — Думаешь, я не пытался? Да какой "нормальный" маг добровольно захочет у меня лечиться? Я — бывший Пожиратель Смерти и квалифицированный талантливый колдомедик! — Драко раскрыл появившуюся перед ним сумку и, вынув ампулу, воткнул в неё иголку, вытягивая в шприц светло-жёлтую жидкость. Задрал Гарри рукав халата и пижамы, оголил предплечье. Аккуратно протёр кожу влажной ваткой — после потраченной бутылки виски он всё же отыскал антисептик — и умело ввёл металлический стержень в вену. — Прекрасный оксюморон, сочетание, казалось бы, несочетаемого, — рассеянно улыбнулся Гарри. — Ну, я же захотел... А почему инъекция, а не перорально? Я же могу проглотить зелье? — отважный агент скосил глаза на действия целителя. — Потому, что так быстрее. Препарат попадает напрямую в кровь, увеличивает силу и ускоряет время воздействия лекарства... А мы оба знаем, что ты ненормальный. Вон какую ахинею несёшь... Оксюморон, в буквальном переводе с греческого, означает "остроумная глупость"... — Драко аккуратно сложил медицинские инструменты в саквояж. — Дерри, отконвоируй нашего гостя в мою спальню, прямиком в кровать. Угомонись, Поттер, я ночую здесь, — остановив зародившееся удивленное восклицание, Малфой положил на лоб Гарри ладонь и произнёс: — Спи! Не в силах противостоять внутренней магии колдомедика, успокаивающей теплотой окутавшей тяжёлую голову, внезапно уставший пациент провалился в глубокий сон. Эльф с Поттером исчезли, а Малфой поднялся и вернулся к креслу. Судя по всему, он оказался прав во всех своих догадках, излагая вслух лишь необходимые данные и тщательно подбирая слова. И теперь ему предстояло хорошенько обдумать стратегию поведения со своим опасным и непредсказуемым гостем на ближайшие две недели. Успокаивало лишь то, что на свои зелья он полагался как на самого себя. Приглушённое пламя камина приятно согревало спальню, только слегка разбавляя светом полумрак ночи. Гарри завозился под одеялом, пытаясь растянуть затёкшие мышцы. Лёгкого прикосновения к своему члену через слои ткани он сперва не заметил. Но тепло в районе паха проигнорировать не смог. Шумно выдохнув, он зажмурился, стараясь прогнать сон и понять происходящее, не спугнув ощущения. Тёплое одеяло как порывом ветра откинуло в сторону, накрывая и опутывая ноги. Чужие пальцы вновь коснулись уже обнажённой его плоти, сжимая несильной хваткой. Тяжесть постороннего тела опустилась на бёдра, вдавливая в матрац и не позволяя пошевелиться. Руки незнакомца, отпустив член, проплыли вдоль покорного тела и, остановившись на запястьях, рванули их вверх, перекрещивая над головой. Человек наклонился вперёд, прижимаясь своим возбуждённым органом к низу живота пойманной добычи, придавливая собой такой же отвердевший член жертвы. Поттер приоткрыл глаза, стараясь рассмотреть восседавшего на нём мужчину. Худое бледное тело, покрывавшееся розовым маревом в тех местах, на которые падали отблески огня. Светлые шелковистые волосы, плавно соскользнувшие с плеч блондина, щекотали кожу груди лежащего. Не веря своим глазам, Гарри с замиранием сердца приподнял голову, стараясь рассмотреть лицо нежданного визитёра. — Малф-ф-ф?.. — но продолжить он не успел, почувствовав толчок бёдрами оседлавшего его седока, и горячее дыхание опалило шею: — Ш-ш-ш... — прошипел низкий голос, останавливая. — Расслабься. Отпусти... "Что отпустить?" — не понял Поттер, но следующий толчок оборвал нить размышления. Незнакомец равномерно двигался, восседая на бёдрах и сжимая его ногами. Члены обоих мужчин, словно попавшие в западню, прижатые друг к другу и заключённые между двумя телами, тёрлись и наливались кровью, источая капельки смазки. Не в силах протестовать, Гарри застонал, непроизвольно приподнимаясь навстречу крепкому торсу и подстраиваясь в такт движениям. Его партнёр, благосклонно приняв это поведение, прильнул к шее, проводя скользким языком по изгибу. — Вот так... Ты сам знаешь, как сильно этого хочешь... — еле слышно произнёс он. — Нет, я никогда... — всхлипнул ничего не понимающий Гарри, но тут же подавился словами — блондин, рассыпая длинные локоны по его плечам, вдруг с силой вонзился зубами в ласкаемую ранее шею: — Ты будешь говорить, только когда я тебе это позволю! — прорычал он, сильнее наваливаясь на скованное тело. Поттер прикусил губу, стараясь сдержать рвущийся наружу крик, и импульсивно напряг пресс. Его фаллос вздрогнул, натянулся и излился вязкой нитью перламутровых капель, выбрасываемых потоком на вспотевший живот. Расслабляясь, Гарри обессиленно откинул голову на подушку и застонал. И тут же встрепенулся, вскидывая руки и озираясь по сторонам. Комната была пуста. Одеяло ровно покрывало кровать. Гарри откинул край в сторону и уставился на свои пижамные штаны. Вся область паха была подозрительно мокрой, а рука — липкой. Поднеся ладонь к лицу, Поттер шумно втянул воздух, вдыхая запах, знакомый ему с тех пор, как он научился дрочить, ещё в мальчишеских спальнях Хогвартса. Осторожно поднимаясь с кровати, он потащился в ванную. Неуверенный, что посреди ночи будет горячая вода, Гарри уставился в зеркало. Но даже в полумраке комнаты он сумел разглядеть свою шею: как и ожидал, никаких следов укуса зубов там не наблюдалось. В отражении он только видел растрёпанную голову, шальные глаза и припухшие губы, с крапинками крови. Может, холодный душ — это как раз то, что ему сейчас нужно. Утром Поттера разбудил верный домовой особняка Малфоев. Приняв в руки грязный пижамный костюм и молча выслушав извинения за неудобства и оправдание о ночных кошмарах, эльф исчез. А когда Гарри выбрался из ванной комнаты, домовик вновь материализовался в спальне, распахивая перед гостем огромный платяной шкаф хозяина. Судя по тому, что хлопковых спортивных штанов и мягкой толстовки среди вещей не обнаруживалось, у Малфоя не было "домашней" одежды. Поттер вспомнил, что прошлым вечером, находясь в повседневной обстановке, Драко был в элегантных брюках, выглаженной рубашке и шёлковой жилетке. Вздохнув, он ещё раз окинул взглядом гардероб. Костюмы, сорочки, безрукавки и мантии не бросались в глаза вопиющей роскошью, какую Гарри помнил в нарядах Люциуса. Одежда была опрятная, скромная, но элегантная; было понятно, что попусту младший Малфой деньгами не разбрасывался, опять же в отличие своего отца. Хотя все сравнения Поттер выстраивал на облике старшего владельца имения, который он запомнил около полутора десятков лет назад. Сегодня сей аристократ щеголял в простой тюремной робе. — Дерри, помоги мне... — обречённо попросил Гарри. Эльф поцокал языком и театрально возвёл глаза к потолку. Затем выложил на заправленную постель набор чистого нижнего белья и носков, тёмные плотные брюки и светлую выглаженную рубашку. Рядом тёплую зимнюю мантию и пару ботинок у подножия кровати. — А от моих личных вещей ничего не осталось? — Гарри вдруг сообразил, что ему предстоит облачиться в трусы бывшего школьного недруга. Домовик лишь отрицательно покачал головой. — Что ж, это будет... Занятно... — ухмыльнулся Гарри, сбрасывая халат. Переодевшись и обувшись, Поттер попросил эльфа слегка увеличить ему одеяние и туфли. Оказалось, он был более широким в некоторых местах, чем подлинный владелец одежды. Набросив на плечи мантию, Гарри последовал за домовым. Оказавшись в коридоре, он тут же поёжился. Разница в температуре внутри комнаты и снаружи была колоссальная. Тут не гулял ветер, но декабрьская стужа властвовала вовсю. Они пересекли холл и свернули к лестнице. Ступени уходили в подвальные помещения. Гарри замер; перед глазами всплыли воспоминания его последнего визита в Малфой-мэнор и узилище подземелья, в которое их кинули Пожиратели Смерти. Но домовик спокойно спускался вниз, и Гарри смело пошёл за ним. Тогда он был слабым подростком, а сейчас, после всего, через что ему пришлось пройти, Поттер бросался страху в лицо, холодно и расчётливо. Каменная лестница вывела их в узкий коридор, приятное тепло расползалось по тёмному проходу. Отворив первую дверь, Дерри посторонился, давая возможность пройти своему спутнику первым. Гарри оказался в небольшой комнате без окон, освещённой десятком свечей. Посереди стоял простой деревянный непокрытый стол, а за ним, с книгой в руке и прямоугольных очках в серебряной оправе, сидел Малфой. Перед ним расположились столовые приборы на двоих сотрапезников. Над тарелками со снедью поднимался пар, а в комнате витал запах свежемолотого кофе. — У твоего зелья приверженности проявился побочный эффект, — жалобно-обвиняюще произнёс Гарри, складывая мантию на спинку стула и усаживаясь за стол. — И тебе доброе утро, агент, — оторвался от фолианта Драко. — А ты знаешь, что читать за столом во время еды — это моветон? — вдруг свернул с постыдной темы разговора тот. — А не здороваться первым с хозяином дома — безупречное комильфо? — парировал Драко. Гарри безвольно опустил голову, уставившись в свою тарелку. Малфой отложил в сторону книгу и снял очки. — Что случилось? — спокойно спросил он. — Ну я же сказал... — вымученно застонал Гарри. — Эффект проявился... Внимательно оглядев сконфуженного Поттера, Драко вызвал эльфа и попросил бумагу, перо и чернила, тем самым окончательно вгоняя Гарри в краску. — Отнесись ко мне как к колдомедику, — усмехнувшись, попросил Малфой. — Если я не буду знать точно, о чём идёт речь, я не смогу тебе помочь. Давай, агент, выкладывай. Нельзя приготовить омлет, не разбив яйца. — Вот только про яйца не надо, — пробурчал Гарри, вспоминая прошлую ночь. Драко терпеливо ждал. Признав безвыходное положение, Поттер сдался: — Мне приснился эротический сон... С последовавшей эякуляцией... Целитель, казалось, не обратил на это героическое заявление никакого внимания. Он водрузил на нос очки и склонился над пергаментом, ровным почерком записывая в столбик какие-то названия. — Впоследствии онанизма или поллюции? — наконец спросил он. Подняв глаза и встретив непонимающий взгляд, Драко прояснил: — Ты мастурбировал, или семяизвержение произошло само? — Мастурбировал, во сне, — вдруг разозлился Поттер от такого простого и выглядящего почему-то от этого наглым вопроса. — Но в сновидении я к себе не прикасался! — Тебе приснился половой акт с твоим участием? — всё так же отчуждённо осведомился Драко. — Не совсем... Это была прелюдия... — А вот отсюда — поподробней, пожалуйста, — вдруг ухмыльнулся Малфой, имитируя Поттера. Тот побагровел от гнева: — Я получал наслаждение от трения члена об другой член! — яростно выпалил он. — Обычный петтинг, чего ты так разорался? — Малфой приподнял брови и заинтересованно взглянул на него поверх очков. — А в реальной жизни такое делал? Гарри уставился на невозмутимого собеседника с сомнением. — Поттер, меня не интересует твоё бурное сексуальное прошлое. Я всего лишь пытаюсь понять, было ли твоё сновидение фантазией, сформировавшимся желанием или же пробуждённым воспоминанием? — И да, и нет, — уклонился Гарри. Лёгким движением руки Драко снял очки и опустил их на стол. — Я сейчас уйду и оставлю тебя наедине с твоими ментальными барьерами. Сны не только продолжатся, но и улучшатся, петтинг — это только первая стадия. А у тебя впереди ещё две недели! — грозно объявил он. — Был в реальной жизни петтинг! — завопил, признаваясь, Гарри. — Но не так! Так — никогда! И это не может быть желанием! — Да почему же? — не выдержал Драко. — Да потому, что во сне я был снизу! — проорал Гарри, подскакивая со стула. — Всего лишь? — рыкнул на него Малфой. Поттер прикусил язык и вернулся на своё место. Малфой, как колдомедик или же как мужчина, оказалось, особой проблемы из "этого" не делал. Ринувшись к тарелке с остывающим завтраком, Гарри принялся яростно поглощать еду. Драко сделал какие-то записи на пергаменте, отложил их в сторону и, вновь раскрыв фолиант, безучастно приступил к своему блюду. Спустя четверть часа довольно сытый гость полностью успокоился и наконец прервал тишину: — А тебе неинтересно узнать, с кем у меня была ночная прелюдия? — прищурился Поттер. — Принимая во внимание, что зелье было заговорено на моей крови и я являюсь первоисточником, с уверенностью могу сказать, что не с Дерри. Гарри побледнел. — Так ты знал с самого начала? — Что в твоём сне был и я? Да. Что тебе вообще приснится такой сон — нет. Препарат никогда не проявлял себя... В таком ключе. Я думаю, дело именно в тебе. Пойдём, — приказал Драко, поднимаясь и подбирая свои записи и мантию. Они вышли из столовой, поднялись по лестнице и, миновав двери кабинета Малфоя, зашли в соседнюю комнату. Здесь, как и в коридоре, было холодно. Гарри с любопытством разглядывал лабораторию. Дневной свет пробирался сквозь плотные шторы лишь в определённых, явно просчитанных местах, выхватывая из полумрака комнаты стеллажи с зелёными растениями, укрытыми стеклянными колпаками. На широких полках разместились разные баночки и пробирки, прозрачные бутыли с цветной жидкостью и затемнённые фиалы. Огромный стол был заставлен разными принадлежностями для варки зелий, серебряными ножами, ступками, весами, мерными ложками различных размеров. На полу рядком выстроились медные котлы, а у стены возвышался огромных размеров шкаф, видимо, с порошками и травами, которые нуждались в затемнённом хранении. Драко подошёл к столу, положил пергаменты и прошёл к умывальнику у стены. Обмыл руки и, насухо вытерев полотенцем, вернулся и потянулся за пустой склянкой: — Все ингредиенты законны или зарегистрированы и разрешены лично мне, как учёному-новатору, — истолковал он блуждающий взгляд Поттера. — Дай мне свою руку. Гарри прислонился к нему, протягивая ладонь. Малфой на удивление бережно перехватил его пальцы и, протерев ваткой, кольнул тонкой иголкой. Перевернув кисть, он надавил на фалангу, выдавливая несколько капель крови на стеклянное блюдце. — Не смей зализывать, — не глядя в сторону пациента, предугадал колдомедик его движение. Палец застыл на полпути ко рту обескураженного Гарри. Малфой капнул несколько капель какой-то сыворотки в мензурку, смешивая их с кровью. Затем ещё. Ничего не произошло. — Неожиданно... — хмыкнул он, а затем, так же не поворачивая головы, махнул, призывая рукой: — Ещё! — Какой кровожадный, — усмехнулся Гарри, вновь протягивая руку. — Да, Поттер, твоя кровь — это что-то... — на этот раз Малфой выдавил капли сразу в три блюдца. Вторично добавил к ним разные зелья, но теперь кровь отреагировала по-другому, сворачиваясь или меняя окрас. Он наконец повернулся к Гарри. — Как давно у тебя в последний раз был обычный секс с партнёром? — на полном серьёзе спросил он. — А тебе не кажется, что это слишком интимный вопрос? — Поттер, веди себя как взрослый! А не то сейчас я тебе решу вопрос длительного воздержания! Насильственно! — Давно! — отшатнулся Гарри. — Сам понимаешь, секретный агент, нет времени на всё такое... — Хорошо, — взял себя в руки Драко, пытаясь понять неадекватную реакцию крови Поттера на зелья. — Кому? Уж точно не мне, — пробурчал Гарри, думая о своём. Просмотрев свои недавние записи, Малфой задумался, а потом пожал плечами: — Аврорский аскетизм, конечно, мог сыграть с тобой злую шутку. Как ты сам заметил, твой образ жизни не самый спокойный. Сейчас ты наконец хорошо отдохнул, тестостерон у тебя в норме, вот организм и востребовал разрядки. Зелье приверженности должно было пробудить чувство привязанности, а не сексуальное влечение. Предположим, твоё долгое самоограничение усилило эффект медикамента, вызывая половое возбуждение. Но вместо физического воздействия — тебе приснился "мокрый" сон. Воспоминанием это не было, ты сам заявил. Между тем мечтой, по твоему ярому мнению — тоже. Сновидения можно истолковать по-разному, однако это всё психологические аспекты. В твоём сне прозвучали какие-то фразы, изречения? — Нет, — тут же соврал Поттер. Хотя на языке вертелось одно-единственное слово. — Ладно, — согласился Малфой. — Снадобье "Эрос" призвано уменьшить преднамеренную агрессию в отношении опекуна. Если таковая имеется, конечно. Но в твоём случае это вышло не так... — Никакой агрессии не было! — возмутился Гарри и тут же сообразил: — И зелье вместо из минуса до нуля скакнуло с нуля в плюс? — Ну хоть на том спасибо, что не было, — тихо произнёс Драко и продолжил: — Я тоже вначале так подумал. Это, кстати, могло бы объяснить перевод чувства приязни ко мне в чувства... Более сильные. Но это было бы в реальной жизни, на то и рассчитано зелье. И уж точно это не располагало к вызову ночной эмиссии... Меня больше интересует химическое воздействие медикамента на твою кровь. Простой анализ показал нечто неординарное... — И что же? — в нетерпении воскликнул Гарри. — Малфой, не томи, у меня сейчас крыша съедет! — У тебя потрясающий иммунитет. Оздоровительные лекарства, укрепляющие зелья — воспринимаются нормально. Тебя можно вылечить. А вот приворожить — нет. Твоя кровь нейтрализует магическое воздействие насильственного препарата. Иными словами, Эрос на тебя не подействовал, ты его попросту игнорировал и обезвредил. Чем тебя там накачивали в вашем Комиссариате? — Амортенция... — вдруг серьёзно заявил Гарри. — Ты сказал что Эрос — прототип Амортенции. Любовное зелье, как и Империо, призвано затуманить разум и подчинить своей воле. У нас изобрели жидкий антиген, мы принимаем его постоянно, в малых дозах. Поэтому при поступлении в организм ингредиента, влияющего на вменяемость, моё тело распознаёт его как чужеродное или потенциально опасное и начинает вырабатывать собственные антитела для устранения или модификации сыворотки... — Что ж, это объясняет "мокрые" последствия твоего сна. Под влиянием эликсира у тебя бы тогда произошла непроизвольная поллюция, а так ты просто самоудовлетворился. Подрочил... — мрачно закончил Драко. — А что насчёт твоей крови? — в раздумьях спросил Поттер. — Она осталась, прижилась... Почему-то... — Видимо, ты для меня не опасен, — логично заключил Гарри. — Подожди, а откуда же тогда вообще взялся этот сон? — Вернулись к первоначальному. Допустим, что моя теория твоего психологического настроя верна и ты просто позволил себе расслабиться... Но тогда то, что вызвало твои ночные грёзы, было основано не на зелье, а... Чёрт, где мои успокоительные капли... — Малфой метнулся к своему верному саквояжу. — Мне не нужны успокоительные капли! — рявкнул, пошатнувшись, Гарри. — Это для меня, — холодно отчеканил Драко, отмеряя двойную дозу микстуры в пустую пиалу, и, наполнив её водой из крана, тут же опустошил.