Уже не восьмиклассник.

      На входе в ресторан их встречал хостес, легкой улыбкой реагируя на новый костюм младшего, который ни разу не появился в этом месте в одном и том же. Фрэнк медлительной походкой приближался к забронированному столику, помогаю мальчику сесть на жёсткий кожаный диван. Им тут же подали меню, которое было изучено наизусть, но они снова и снова листали его, пытаясь разыскать что-нибудь новое.       — Джи, ты расстроен? Что произошло?       Джерард отбросил меню в сторону, расклеиваясь от прямого вопроса и зарываясь пальцами в мягкие волосы, пахнущие подростковой беспечностью. По телу прошла дрожь, и он тихо всхлипнул, опуская глаза в пол.       — Что произошло дома?       Теперь вопрос Фрэнка был более точный, и, дав возлюбленному пару минут подумать, он заказывал то, что выбрал сам. Мужчина скрестил руки на столе, поправляя блестящие камнями часы, и терпеливо ждал ответа.       — Мать снова грозилась выгнать меня, потому что связалась с сомнительными людьми, и теперь всё началось заново. Я не знаю, что мне делать.       — Детка, ты знаешь, что в любой момент можешь прийти ко мне и, если понадобится — я сделаю всё, чтобы защитить тебя.       Фрэнк под действием направленных на него полных безнадежности глаз подсел к мальчику, обнимая одной рукой узкие плечи, и второй осторожно поднимал на себя подбородок, смахивая с него слезу.       — Посмотри на меня.       Глубоко вздохнув, Джерард открыл изумрудные глаза: его густые тёмные ресницы слиплись от слез, и нос чуть покраснел, а Фрэнк сразу же подарил ему бережный мягкий поцелуй, слегка касаясь щеки, проводя по ней пальцами и перемещаясь на розоватые губы, чуть приоткрывая их.       Джерард, всё ещё не привыкший к резким приятным чувствам, которые вызывали у него любые прикосновения любимого, чуть подпрыгнул, и тут же ощутил успокаивающее прикосновение на своей талии, всё приближающее его к горячему телу.       — Сейчас ты перестанешь плакать, наконец поешь после тяжелого дня в школе, ведь я знаю, что сам ты этого никогда не сделаешь, и мы поедем ко мне домой, где никто не посмеет навредить тебе.       Фрэнк отдалился от красного уха Джерарда, хватая его запястья в свои крепкие ладони и вглядываясь в самые светлые и в то же время печальные глаза, какие ему приходилось видеть.       — Спасибо.       Ужин прошел в тихом спокойствии, и они оба не касались больных для мальчика тем, разговаривая только о том, что с ними будет впереди. Джерард правда надеялся, что проведет всю жизнь рядом с этим идеальным мужчиной, чей голос заставлял его таять и засыпать, откидываясь на спинку дивана. А Фрэнк хотел сделать для него всё, чтобы жизнь молодому уму не казалась такой отвратительной, поэтому показывал ему все прелести жизни так, как умел сам.