Хроники Сигюн: путешествие в страну великанов

Там, где крыши ярких кирпичных домов, близко прижатых к друг другу, усеяны толстым слоем рассыпчатого снега, там, где тянется завеса красочных оттенков синего, зелёного, там, где каждый год йольский кот выходит на охоту, на самом краю стоит маленькая хижина, окна которой давно заледенели от беспокойных шумных порывов ветров. В комнатке в свете зажженого воскового светильника, висевшего на крючке под деревянным потолком, скинув одеяльце, в одной длинной задранной сорочке с короткими панталонами под ней, лежала Сигюн, возбуждённая от внезапной идеи, пришедшей так неожиданно в ее беспокойную голову. Она переворачивалась то на живот, то спину, словно одержимая всевозможными бесами, проникшими в ее сознание. Навязчивые мысли, мучившие девочку, уже несколько дней не давали покоя. Сигюн, резко приподнявшись, спустила светильник с крючка и торопливо приблизила к раскрытой книжке. Ее глаза мерцали от неописуемого восторга, пробегаясь по витиеватым строчкам старого стишка, который родители шумных, капризных и непослушных детей читали перед сном, что вот-вот придет йольский кот и проглотит их, даже не подавившись. Йольский кот приходит только к плохим детишкам, увозит их к угрюмой страшной великанше Гриле, похитительнице непокорных малышей. И Сигюн в этом году старательно вела себя плохо, очень нехорошо, достаточно была чертенком, чтобы ее тоже прихватили с собой. Необъяснимый трепет с восторгом вызывало изображение кота, и в своем детском воображении она представляла себе большого, пушистого зверя, такого мягкого, что можно было утонуть в шерсте. В разноцветных карточках он стоял на вершине скалы огромный, чернее чернил, громоздкий, устремящий свой взор животных глаз на дали, на бескрайние горы, на дома. Над ним сверкали звезды, они были ярче бескрайнего космоса, йольских огней, мерцающих фонариков, запускаемых каждый год в ночь солнцестояния. Наверное, опережает самого Фенрира. Но она лишь подумала об этом, не произнесла вслух, чтобы ненароком не ощутить на себе гнев громадного волка. В каждой строчке стиха Сигюн старалась найти скрытый смысл, отгадать, что же таилась в этих расписанных листах. Реально ли то, что йольский кот сможет утащить ее из-под крова дома? Или это все байки непослушным детишкам, чье воображение более восприимчиво к древним, тысячелетним байкам о чудовищах и монстрах, забравшихся под кровать в зябкие зимние ночи. Она волнительно дожидалась, прикрыв розовато-лиловые веки, пушистые ресницы ее подрагивали, полупрозрачные шторы слегка колыхались, хотя окны были хорошо прикрыты. Серп восходящего месяца ознаменовал наступление глубокой темной ночи. Сигюн хоть и являлась храброй, бойкой девочкой, не боявшейся преград, но все же ее детское сердце опасалось неизвестности, страх подкрадывался как паук, ползущий прямо к ее пяткам, стремительно приближаясь. Она зажмурила глаза крепко-крепко, сглотнула тяжёлый ком. Но решила спуститься на пол, опустить ноги и присесть на корточки. Все же ей было страшно. Она наклонила голову, желая узнать, что за существо таилось под кроватью, сердце бешеным галопом стучало в груди, она натянулась как пружинка, замерла в ожидании неизвестно чего. Крошечная темнота на мгновение ослепила ее, поглощая девочку своим тягучим, вязким туманом, обволакивая крошечные ножки. Волосы ярчайшего золота в мрачном тьме светились необычайно светло, как россыпь крошечных крупинок звёзд ещё неизведанных созвездий. Но, к ее изумлению, в бездонной темноте сидел большой кот, пытливо облизывающий ее взглядом. Сигюн не дернулась, не сдвинулась с места, даже не потрудилась бежать. К чему это? Она же мечтала быть похищенной самим йольским котом, подружиться с ним. И он тоже не сдвинулся, они оба долго глядели друг на друга в болезненном любопытстве, рассматривая с пушистых, волнистых волос головы до белых ног. Девочке было всего-навсего семь или девять, хотя слишком длинные волосы комично смотрелись из-за ее детского низкого роста. Она ещё не осознавала действительности и что на нее смотрела пара ярких зениц в крошечной тьме. Только глаза. Больше ничего девочка не сумела различить. И Сигюн не успела даже пискнуть, как йольский кот затащил ее в адскую нору. Она, лишь в изумлении раскрыв рот и округлив янтарные глаза, падала в бездну, прихваченная котом, и представляла, как сможет наяву лицезреть его, но на самом деле Сигюн не догадывалась, что это не шутки и что это отчаянное приключение надолго заостриться в ее памяти. И Алиса теряется в бездонной темноте, прихваченная самим кровожадным кроликом.

***

Локи закуривал ещё табак, делая глубокую затяжку. Рассматривая полосы на зимнем небе мерцающего зеленого, он не мог взять в толк, откуда у детей такая извращённая фантазия быть украденным самим йольским чудовищем. «Странные дети», — подумал он, фыркнув. Разве не знают эти малыши, что эти звери не домашние животные, не послушные собачки и даже не дикие. Но эта девочка, Сигюн, оказалась тем ещё подарком. Подружиться с йольским котом! Откуда эта мысль попала в маленькую головку? Теперь её отец каждый день не устает караулить в абсолютно разных местах! Почему же Локи должен помочь этому ребенку? Однажды он глубоко пожалел, что спас таких, как она. Неблагодарные, немощные и жадные родители детишек! Многих похищают, и она не последняя. Кроме того у нет никого желания спасать непослушного, капризного ребенка. — Нет, Сигюн очень хорошая девочка, всегда ею была, только в этом году вела себя плохо из-за этого кота! Помоги! — каждый раз говорил мужчина, преграждая ему путь. И Локи язвил, выходя из обычных таверн. — Никто ничего не делает просто так, и я в том числе. — Ты спаси ее, и я дам тебе все, что хочешь! Локи качал головой и отвечал, поражаясь глупости крестьянина. — Не найдется достойных мне богатств, и ты их даже дать не сумеешь. Есть вещи, которые дороже любых сокровищ и денег. Таких, которых не разыщешь даже спустя сотни лет. И так он уходил, не придумав достойного ответа. Действительно, что он может дать взамен богу, у которого есть все? Увы, ничего, потому что он не сможет отыскать достойную плату, откуп. Но, к изумлению Локи, крестьянин не сдался. Склонившись к балкону, он с едкой усмешкой наблюдал как старик машет ему рукой. Рядом златокудрая Фрея, прижимаясь к его боку, смотрела на это представление. — Я нашел достойную плату для тебя! — уверенно заявил Витарр, сжимая до остервенения кулаки. — И что же это? — вопрошал Локи, выпуская изо рта клубок вязкого дыма, уносимого прочь под влиянием ветра. — Взамен я подарю тебе свою дочь!.. — его голос уязвленно дрогнул, но он нашел в себе силы продолжить дальше. — Вот моя плата в обмен на спасение. Локи поначалу состроил изумленную гримасу, потом лицо резануло от хищной самодовольной улыбки. Что за глупость он только что произнес? Дочь? Мало ему детей, видать. Так ещё одну ему пытаются сплавить. Локи, конечно, любит детей, своих вдвойне, но он не настолько щедр и свят, чтобы удочерить крестьянского ребёнка. На кой она ему? — Зачем мне твоя дочь? Она дитя. Если ты хочешь избавиться от нее благодаря мне, то… Он не договорил, его прервали, наглым, вопиющим образом не дав ему закончить. — Когда она вырастет, станет взрослой, но не слишком, прямо в год ее расцветания, созревания из девочки в молодую деву, она станет твоей. — Почему ты думаешь, — начал Локи, дивясь его уверенности, — что твоя дочь меня хоть немного заинтересует? Женщин и юных дев пруд пруди, стоит мне протянуть руку, и я сумею их заполучить. Даже, допустим, твою дочь через несколько лет. Я люблю женщин и дев, они самые прекрасные и удивительные создания. Удивительные богини для созерцания и любви. Они так же, как и мы, созданы для нас, для богов, Высших богов. И значит, ты утверждаешь, что твоя дочь в расцвете юности будет столь прекрасна и мила, что мое сердце в сию же минуту намертво соединится с ней? Что я влюблюсь в нее как мальчишка, не видевший женщин прекраснее, чем она? Это вздор и глупость! Даже если твоя дочь прекрасней самой Фрейи, — сама богиня любви хмыкнула, — она ничем не будет выделяться. — Это единственное дорогое, что у меня есть, — обречённо выдохнул он, опустив голову. По правде ему действительно больше нечего предложить, что аж стыдно. Локи вздохнул, запустив длинные тонкие пальцы в медно-рыжие кудри и понял, что у него нет другого выхода, как помочь ему. Это было бы настоящим кощунством, если даже после этого он бы не дал добро. — Хорошо, — покорно сдался он, но недовольно фыркнул— Я спасу твою дочь. Но не нужна она мне. А маленькие глупые дети тем более.

***

Сигюн словно пребывала в оглушительной темноте, в мрачном колодце без единого источника света. Она сделала шаг, потом ещё, но упёрлась в стену. Все произошло так быстро и неожиданно, что девочка сама не поняла, как все быстротечно проснулось перед глазами. Йольский кот пропал, как словно его и не бывало. Послышался треск, шум, какие-то непонятные помехи, звуки женских и мужских голосов. Она от неожиданности поскользнулась и упала на липкий пол. Сигюн поморщила личико от отвращения. Непонятная жижа прилипла к ночному платью, и девочка попыталась оттереть, но чем сильнее она старалась, тем больше ткань портилась. — Что ты делаешь? Девочка ойкнула и подняла голову. Она не одна? — Кто здесь? — Разве первый твой вопрос не должен быть другим? Например, где ты? Как сюда попала? Сигюн в недоумении похлопала ресницами. Действительно, где это она? — Где? — поинтересовалась она, поднимаясь на ноги. Девочка выпустила тягостный вздох, касаясь нижней юбки. Ну, вот, сорочку испортила. Надо было одеться потеплее, к тому же. Сигюн сощурила глаза, и в еле мелькавших бликах лучей зимнего солнца она различала по кругообразным очертаниям кота, по зигзаговой линии его хвост. Она последовала к нему мелкой поступью, приподнимая подол платья. Только сделала девочка ещё один шаг, как упёрлась в мягкую шерсть, щекотавшую ее нежный лик. Сигюн захихикала, ее смех звучал так, как присущ детям ее возраста. Пытаясь к тому же наглым образом схватить его за огромный, пушистый хвост, йольский кот выпустил угрожающее шипение, и Сигюн, потеряв равновесие, снова шлёпнулась наземь. Она обиженно всхлипнула, прикусив нижнюю губу. Ну как же так? Она ведь этот путь проделала только ради того, чтобы подружиться! — Ты же йольский кот! Почему ты не хочешь со мной дружить? — в ее голосе звучала настоящая обида. Она была готова расплакаться от несправедливости. Ее даже не похвалили за то, что она проделала такой длинный, извилистый путь. Йольский кот лишь безразлично замурчал. — Какой странный наглый ребенок. Кроме того, что она без разрешения хочет схватить мой хвост, так ещё наивно лепечет о дружбе. Какая дружба, девочка? — прозвучал его голос совсем не по-людски. — Это дом великанши Грилы. И ты станешь ее следующим ужином. Из тебя сделают очень аппетитное блюдо. Вот что происходит с непослушными детьми. Сигюн была шокирована, нет, даже не так, она была ошеломлена. Не понимала, что она сделала не так. Ей всего-то хотелось дружить… Отчаяние полностью поглотило ее, и слёзы покатились по щекам. Она плакала, ее слёзы переходили в такие рыдания. Теперь, когда она поняла, куда именно попала, ее охватила вселенная грусть. «Значит, вот так закончится моя жизнь, да?» — думала она, прижав коленки к груди. Нет, она знала, что плохих детей варят в котлах, но не думала, что это случится именно с ней. Она каким-то наивным образом думала, что, увидев ее, вот такую приветливую и идущую навстречу, котик не будет против подружиться с ней. Вероятно, она действительно плохой ребенок и должна смело принять свою судьбу, уготовленную ей норнам. Значит, ей суждено стать вкусным обедом для великанши. Может, теперь она хоть немного принесет пользы для их общества? Но пока она думала об этом, слёзы не переставали лить. Это, наверное, больно быть заживо сваренной в котле. Какая ужасная участь! Они что, не могут сначала безболезненно покончить с ее бесполезной жизнью, а после уж вкушать ее всю? И почему она одна? Неужели во всех десяти мирах нет непослушного ребенка? Неужели только она плохая? — Неужели только меня будут есть? — хныча, лепетала она таким голосом, что йольский кот чуть не рассмеялся над девочкой. А зря, не стоит смеяться над участью другого. — Конечно же нет, — фыркнул он, мурлыча. — Это магия. На самом деле, вы находитесь тут все вместе, но никто не видит и не слышит друг друга. — Как ужасно, — пожаловалась Сигюн. — Очень гнусно так поступать. Не даёте нам наслаждаться последними часами. — Наслаждайся, тебе никто не мешает. Йольский кот был поражен наивности этой девчонки. Подружиться. Тоже мне. Он не дружит с маленькими детьми, ещё с такими наглыми, как она. Странная какая. Придумала все, чтобы попасть сюда. Какая безрассудная глупость. — Нет! Неожиданно вскричала девочка и с буйным порывом стремительно приблизилась к йольскому коту. Если она так быстро опустит руки, это будет смехотворно. Надо искать пути отступления! — Я найду выход! — уверенно заявила девочка, и в ее глазах отразилась уверенность. Резко схватив йольского кота, она прижала его к себе близко-близко, и ошеломленный кот услышал сумасшедшее биение маленького сердца.