Ролевка

«Ну, коль устал — заходи, здесь живут сегодняшним днем.» Пилот — Сегодняшним Днем

Конечно, после совета ничего не закончилось. Сразу после Маргарита изловила-таки Катерину и задала все интересующие вопросы. И ответы, как и предсказывал Андрей, ей не понравились. Да, она его любит. Нет, отказываться от ребенка и замужества не собирается, хотя ей это не нужно совершенно. Пожала плечами на обещание поднять вопрос о ее увольнении и поддела, что давно пора и будет за это благодарна, потому что Андрей ее заявление отказывается подписывать. И самое неприятное, задала один-единственный вопрос: «Как так получилось, что Андрей пришел со своими страхами и проблемами за поддержкой не к родителям и невесте, а к своей секретарше?» Марго не нашла, что ответить. А после Катерину увез Андрей, и до конца дня они не появились. После Кате пришлось выдержать допрос женсовета, который так и не понял, почему Катя все время была с Малиновским, а выходит замуж за Жданова. Пушкарева пожала плечами и сказала, что вот так вышло. Но сложнее всего ей дался разговор с ее родителями. — Что значит, ты выходишь замуж? — спросил Валерий Сергеевич, когда блудная дочь вошла домой в обнимку с Андреем. — Так получилось. Мы хотели попозже, но видишь ли... — Залетела, да?! — мгновенно догадался отец. — А я говорил, что принесешь в подоле после этих твоих гулянок! Говорил! А ты, летчик-залетчик, чего тут ухмыляешься?! И кричал бы он долго, если б Елена Александровна не влепила мужу затрещину и не пригласила всех к столу. Пока расставляла тарелки, пока накрывала на стол, расспрашивала дочь, что произошло и как так получилось. Катя честно все рассказала. Мол, повстречались некоторое время, потом поссорились. А когда мирились, немножко оплошали. Андрей клятвенно заверил, что очень рад и Катю любит. Упросил, наверное, чудом, чтобы Катя немедленно переехала к нему, а распишутся чуть позже. — А как же свадьба? — Да ну ее, мам. Не высижу столько времени, да и от еды мутит. — Ну, поздравить-то вас все равно нужно, — с сомнением заметила Елена Александровна. И Катя уступила. Договорились, что «дети» решат вопрос с бракосочетанием самостоятельно, а потом ждут родителей в ресторане. Поженились они тихо, быстро и нелепо даже как-то. Пришли подавать заявление в ЗАГС, регистратор спросила что-то, Катя показала справку о беременности, которую обещала занести Урядову, и вышла оттуда Ждановой. Ни платья, ни колец, ни кричащих «Горько!» друзей-родственников. Но этот вариант ей пришелся по душе. Расслабился и Андрей, поднял ее на руки и закружил у входа в ЗАГС. Катя смеялась и отбивалась, но не возражала. Таким Андрея она любила еще больше. Неожиданно для них обиделся Павел Олегович, который признался, что очень хотел бы присутствовать при этом знаменательном событии, а ему ничего не сообщили. Андрей долго извинялся и обещал, что они еще соберутся отпраздновать и это, и следующие радостные события не раз. Павел Олегович ухмыльнулся и ответил, что за ними должок. Молодожены переглянулись, а Павел Олегович предложил им съездить отдохнуть, не дело это, на рабочем месте медовый месяц проводить. А он, так и быть, порулит пока. Поупирались немного, В основном, конечно, Катя, но поехали после того, как приняли поздравления и отгуляли праздник с ролевиками. Немного испортила радостное событие Маргарита Рудольфовна, которая не верила, что они женаты, пока Андрей не достал новенькое свидетельство о браке. Его б воля, вывесил в своем кабинете на видном месте. Маргарита процедила поздравления сквозь зубы, мол, могли бы хотя бы одеться прилично и банкет устроить, а то поженились, в чем было и молчок. И в этом оказалась солидарна с отцом Катерины. Валерий Сергеевич ворчал больше обычного и не за что бы не успокоился, если не катино невинное: «Ну что ты, папочка, ты у меня самый-самый лучший и самый любимый, но можно мы будем делать так, как нам хочется? Ну, пожалуйста!» Андрей наблюдал за усмирением тестя с огромным удовольствием и начал подозревать, что этот прием опробуют и на нем рано или поздно. И не ошибся. Через два месяца, едва только распустилась зелень на деревьях, а токсикоз немного отступил, жена трогательно заглянула ему в глаза и отпросилась на игру, клятвенно пообещав не пить, не курить, тяжелыми мечами не махать, Коту под килт не заглядывать и в костер не прыгать, а вести себя примерно. Андрей, разумеется, не поверил и отправил, по обыкновению, приглядывать Малиновского. А тот и не возражал. На игре обязательно будет Ярослава... ведь он ее и вызвался подвезти. Катя должна была поехать с ним, но, вроде, договорилась со Славой, но в самый последний момент ей позвонила Кира и спросила можно ли поехать с ней. Катя согласилась — сама же приглашала. С Кирой и поехала. — О, Жданову на помеле принесло, — довольным голосом произнес Зорькин. — И даже без мужа. Поругались, что ли? — Неа, ругаться будем, когда домой приеду, — фыркнула Катя, обняв друга. — Но я сегодня не одна. Знакомьтесь, что ли. Кира. Коля. Зорькин с таким восторгом разглядывал новое лицо в компании, что Катя показала ему кулак. Лучший друг тут же заверил, что интерес у него исключительно как у сценариста. Кира даже застеснялась немного. Приняли ее хорошо, объяснили, что к чему, позвали «за стол», налили пива, совсем чуть-чуть, так как она была за рулем. Кате и того не дали. Так что они с Ириной сидели с кружками, наполненными соком. Воропаева старалась держаться поближе к Кате, ведь, по сути, она тут никого не знает, потому и слышала их разговор. — Ты прикинь, че эта потаскуха сделала? — иришкин голос сорвался от возмущения, видимо, историю она не первый раз рассказывала. — Какая из? — рассмеялась Катя. — Да Кирюха, кто ж еще. Подрыла под вольером и к мужикам сиганула. А у нее течка была. С кем нагуляла — убей, не знаю. — А кто в вольере был? — Немцы. Гром и Зевс. — Ооо... кипучая смесь. — Привела мне пятерых кутят, а у меня рука не поднялась усыпить. Вот из-за этого паразита, — Ирина похлопала себя по заметно округлившемуся животу, — дико сентиментальной стала. И девать некуда. Кать, тебе собака не нужна? — Вот только собаки мне не хватало. Чтобы вдвоем с Андреем за мной хвостом таскались, — хихикнула Катя. — Извините... А фото щенков у вас есть? — спросила Кира. — Да есть, покажу сейчас, — женщина полезла в сумку за фотоаппаратом. Рассматривали фото долго, Кира умилялась пушистым комочкам, плодам любви маламутки Киры, ее тезки, и здоровенного овчара Грома. А потом попросила оставить ей рыжую девчонку. Ну и что, что без породы. Зато красавица вырастет, ни у кого такой не будет. И Кира будет не одна. — У тебя-то как семейная жизнь? — спросила Ира, когда с выбором щенка было покончено. — Тебе с матом или без? — Без. — Тогда промолчу, — Кира рассмеялась катиным словам. Кое-что она знала, конечно, не в вакууме же жила, но послушать было интересно. — Ладно, давай с матом. Кир, а чего не наливаешь? — Да я за рулем. — А ты компотик с нами глуши, а то вдвоем не по канону. Соображать на троих нужно. Кать, и мне плесни! — припасенный для особых случаев компот Елены Александровны с уютным журчанием разлился по кружкам. — С матом, значит? Да это пиздец полнейший. Хуже моего папеньки. Никуда нельзя, наверх не лазь, тяжелое поставь, спать ложись, а то поздно и так далее. От папеньки можно было хоть смотаться не надолго, а Андрей из-под земли достанет, — Катя фыркнула. — Успокоится он когда-нибудь или нет? — Чего это он? — А сама спроси, — Катя поглядела, как ребята возятся с костром. — Они его разожгут когда-нибудь или нет? Я жрать хочу вообще-то. — Играешь сегодня? — Не. Хочется, конечно, но меня только перестало штормить по поводу и без. Так что сегодня в зрителях, — Катя проследила взглядом за Малиновским, кукурузником вьющимся вокруг Яры. Поджала губы, но ничего не сказала по этому поводу. — Сезон только начался, наиграюсь еще. — Пушкарева, двигай зад, я тоже компотику хочу! — взъерошенный Колька явился, как черт из табакерки. — А дома попить никак? — Зорькин помотал головой и отнял у подруги кружку. — Зорькин, убью и здесь в лесу закопаю! — Догони сначала, — Коля ухмыльнулся. — Бегать за тобой еще, сам придешь, — Катерина отняла кружку обратно. — Вы начинаете или как? — Почти. Кира, не хотите попробовать? Я подскажу, что делать. Воропаева поколебалась с минуту и несмело согласилась побыть ведьмой. Катя улыбнулась и переглянулась с Ириной. Сегодня они зрители. Упорхнула Кира, увлекаемая Колькой, и Катя прикрыла глаза от удовольствия. Хорошо здесь. Шумно, весело, как всегда, кругом друзья и приятели, можно расслабиться. Только Андрея не хватало здесь, с ними. Хоть и жаловалась всем подряд, что он ее достал, но привыкла, что он рядом. Кира искренне считала, что для игр нужны хоть какие-то театральные навыки, но оказалось все проще. Достаточно было поверить в то, что ты — не ты, а злая ведьма. Роль у нее была совсем крошечная, на пару фраз, но ей вдруг понравилось. И мир преобразился, стал приветливее, что ли... можно было не держать лицо и не следить за манерами, никто дурного не подумает. Более опытные помогут и подскажут, как лучше. А, главное, рядом то и дело оказывался Коля, который ненавязчиво ее опекал и подсказывал по ходу действий. К Кате и Ирине вернулась уже с сияющими глазами и улыбкой до ушей. Над поляной разносился аппетитный запах жарящихся шашлыков, кто-то уже успел выпить лишнего, кто-то настраивал инструменты. Игра плавно перетекала в праздник. У Кати зазвонил телефон. Даже не смотря на экран, она знала, кто звонит. — Привет, я соскучился. — Я тоже. Приедешь? Пожалуйста. — Конечно. Когда Андрей подъехал, Катю уже захватило шальное веселье, хотя она и капли не выпила. Но, то ли почувствовала его, то ли увидела мужа, сразу же вышла из танца и кинулась к нему. Андрей улыбнулся и прижал ее к себе. Удивился, увидев Киру в компании, смеющейся над какой-то шуткой Ильи. Кира его тоже заметила и кивнула в знак приветствия. — Вы уже все смели или осталось хоть что-нибудь пожевать? Я голодный, как собака. Леха, привет! — и Жданов куда-то испарился с товарищем. — Бери его с собой почаще, — Малиновский возник из ниоткуда. — Андрюхе тут нравится. — О, ты от Яры отлепился? Помнишь, что я тебе обещала? — Да помню. Интересно с ней, да и не тороплюсь никуда. А Колька наш Кирочку зацепил, я гляжу. Зорькину опекать опять некого? — Роман хмыкнул. — Да пусть его. Может, Кире полегче станет. Смириться-то она смирилась, а жить ей тяжело в таком состоянии. Странно, что с работы до сих пор не ушла. — Свекор твой уболтал, вот она и осталась. Сочувствуешь ей? — Наверное. — А, по-моему, ей здесь понравилось. — Хорошо, если так. Три месяца спустя Коля признался подруге, что часто захаживает к Кире и Берте, чтобы попить чай и прогуляться с ними. Кира редко появлялась на играх — ее рыжая подружка занимала почти все свободное время и требовала к себе внимания. На время коротких командировок собака оставалась или с Колей или гостила у Кати и Андрея. Жданов нашел-таки с Кирой общий язык, общались они ровно, но прощения у нее он так и не попросил. Да и Кира не ждала от него извинений. Катя к тому времени округлилась, поправилась, успокоилась и наслаждалась жизнью. Любимый муж рядом, мама часто захаживала к ним в гости, отец перестал ворчать, а Павел Олегович звонил чуть ли не каждый вечер. Не смирилась только Маргарита Рудольфовна. В открытую, конечно, больше не рисковала озвучивать свое мнение, опасаясь, что Андрей все-таки откажет ей в гостеприимстве. От сыновней неприкрытой нежности к жене ее коробило. Андрей переживал, конечно, и надеялся, что мать все-таки примет его выбор. Катя тоже переживала, но не из-за того, что не нравится свекрови, а потому, что Андрей не находит себе места и разрывается между ними. Оттаяла Маргарита только тогда, когда застала их на диване, в обнимку в очередной приезд. Уставшая за день Катя полулежала в объятиях мужа, по лицу которого бродила совершенно счастливая улыбка. Рука на животе жены. — Возится мелкая, — пояснил он, заметив, что Марго за ними наблюдает. Будущая бабушка подошла к ним и, протянув руку, осторожно спросила: — Можно? Катя кивнула. Марго положила ладонь на ее живот, и в ответ последовал ощутимый толчок то ли пяткой то ли головой. Маргарита вдруг вспомнила себя в молодости, в то время, когда вынашивала сама. Перевела взгляд на уже выросшего сына и улыбнулась. — Спасибо, Катя. Вы не голодные? — Вставать лень, мам. Попозже поедим, — отозвался Андрей. — Давайте я вам в гостиную принесу, — вдруг предложила Марго. И они не стали отказываться. Дочку Андрей ждал с нетерпением. Во-первых, он надеялся, что катины заскоки пройдут, наконец. Катя обижалась по любому поводу, а иногда и без. Упросил остаться дома, мотивируя тем, что накануне ей было плохо? Это потому, что Катька страшная, толстая и ему надоела. Задержался после работы? По бабам пошел. Впрочем, сцен Катя не устраивала, просто обижалась и переставала разговаривать. Успокоить ее Андрею не всегда удавалось. В итоге в один из таких эпизодов жена выдвинула ультиматум, что дочку называет он и так, чтобы не напоминало о череде его бабочек и рыбочек. Андрей пообещал. На свою голову. Теперь за голову и хватался. Потому что бабочек в его биографии было немерено и все с разными именами, а у любимой жены хорошая память. Друзья и даже родители по этому поводу дико веселились. В итоге Андрей психанул и сказал, что будет у них Сашка, Александра. Катя не возражала. Во-вторых, Андрея распирало детское любопытство и желание поскорее увидеть дочку. Новорожденных детей он не видел никогда и плохо представлял себе, что с ними делать. В-третьих, жалко было Катю, которая превратилась, по ее словам, в гнездящегося пыхтящего тюленя и порывалась то ремонт своими силами начать, то скупить половину ассортимента детского магазина. Веселило так же всех, как и мучения Андрея с именем для дочки, да только привыкшей к рациональному использованию мозгов Кате было не до смеха вообще. Понимать-то понимала, что это гормоны, а сделать ничего не могла и потому бесилась. Но за всеми волнениями и приключениями начался ноябрь и подошел срок родов. Андрея Катя в роддом отказалась брать категорически, провожал ее Павел Олегович. А Андрей метался по дому и то и дело тянул руку к бутылке виски. Замаялся и вызвонил Малиновского, чтобы поддержал и помог успокоиться, но вдвоем у них только получилось основательно напиться, за что оба получили от Елены Александровны, которая волновалась не меньше их. Вернулся Павел Олегович, застав сына в весьма нетрезвом состоянии, с улыбкой рассказал, как напился, когда ждал его рождения. Малиновский ржал долго и основательно. Поздно вечером позвонила очень уставшая Катя. — Ну, что, поздравляю, ты теперь папа. Девочка, пятьдесят три сантиметра, три килограмма двести грамм. — А похожа на кого? — На Малиновского! — Жена любимая, а кто мне мозги выносил по поводу рыбочек и бабочек? Не помнишь? — улыбаясь во весь рот, спросил Андрей, на другом конце трубки раздался катин смех. — Еще и смеется...