Танарэс вышел из подземного кабинета и медленно пошел по коридору, обдумывая услышанное. На неожиданное движение отреагировал с непростительным опозданием — впрочем, возможно, дело было в том, что в этой девушке он не чувствовал никакой угрозы.
Кроме угрозы собственному покою.
— Что вы делаете?! — прошипела она, для верности ухватив его за руки и приподнимаясь на цыпочки, чтобы заглянуть в лицо.
Сумасшедшая. Как там сказал Моргал? Юродиевая. Хватает за руки архивампира в тёмном коридоре. Требует. Возмущается.
Одного его движения хватит, чтобы от нее осталась только серебристая пыль.
Именно поэтому Танарэс замирает, как каменная статуя и не делает ни малейшего движения.
— Почему вы расспрашиваете всех обо мне?! Приказали меня не трогать?! Кто вы вообще такой и по какому праву?!
— Вампир, — неожиданно ответил Танарэс, испытывая непреодолимое желание погладить торчащее из серебра волос острое ухо. Погладить, а потом слегка прикусить. Вдохнуть запах волос.
— Я вижу, — отмахнулась девушка. — Кто вы такой?
— Меня зовут Танарэс.
Поразительная девушка. Она не считает, что вампир — это о чем-то говорит. Не считает всех вампиров одинаковыми.
Нила хмурится, так и не отпуская рук, а он боится пошевелиться и спугнуть ее.
— Есть один из вампирских правителей, с таким именем, нам на лекции называли, — неуверенно говорит она.
Как мило, что про него говорят на лекциях.
— Это я и есть.
— Но ему же лет... Да быть такого не может! — ну вот. Теперь он для нее древний старик. Исторический объект.
— Мы не стареем.
— И кожа у вас... теплая, — она наконец-то осознает, что держится за его руки и смущённо отступает. — Но вы же не...
— В мире, полном магии, у нас нет необходимости в крови. Нила, кто хотел вас убить?
— Не убить, — девушка обречённо морщится. — Завербовать!
— С помощью арбалетов?
— Это не простые арбалеты, — она вздыхает и ёжится, как от холода, обхватывая себя руками. — Я видела уже подобные... штуки. Их болты сделаны не из металла, а из... определённого магически заряженного материала, обработанного парализующим зельем.
— То есть, попытка похищения?
— Что-то вроде того. Просто вколоть подобную гадость мне уже пытались. Но я... быстро бегаю.
— Не очень-то и быстро, если так легко свалилась мне сегодня под ноги.
Девушка хмыкает и неожиданно краснеет.
— Засмотрелась, — признается она.
— Я могу забрать тебя с собой, — не просто эта девушка его удивляет. Он сам себя сегодня удивляет. И перейти на «ты» с ней оказалось так легко.
— Куда?! — девушка изумляется так искренне, взмахивает ресницами, распахивает глаза. Никакого кокетства. Никакой попытки как-то привлечь его внимание.
Никакого страха, просто ни малейшего.
— К себе, — он делает неопределённый жест. — Здесь я только гость. В кантоне у меня гораздо больше возможностей. Ты будешь в безопасности, пока...
— Вы с ума сошли? — кажется, ее уши заострились еще больше от возмущения. — Я учиться хочу. Я... я вас вообще третий раз в жизни вижу! С чего вы взяли, что я куда-то там с вами поеду?! К вампирам, которые эльфов любят, как леди Анисия тараканов?
— Сошел, — признает он легко и сразу.
Танарэс делает шаг вперёд, девчонка отступает и вжимается спиной в стену. Какой бы безрассудной, храброй или глупой она ни была, эльфийская сторона ее натуры не может не почувствовать силу. Силу архивампира, сравнимую с силой дракона из правящего рода. Скорость. Мощь. Опасность. Угрозу. Он — идеальный убийца. Он...
Танарэс запускает руки в длинные волнистые волосы, утыкается носом в макушку, проводит пальцами по дрожащим плечам.
— Что. Вы. Делаете?! — отрывисто произносит девчонка, голос ее срывается, но она старается говорить уверенно. Все же боится, но не даёт страху овладеть собой.
Танарэс отстраняется от ее волос, чуть наклоняется — теперь его черные глаза прямо напротив ее... Нет, радужки у Нильсем были темнее. А у Нилы они, как... шоколад. Горький шоколад.
Он чувствует ее дыхание, видит лёгкий взмах серебряных ресниц — эльфийка закрывает глаза.
— Что. Вы. Делаете?
Ответ Танарэс шепчет ей прямо в губы:
— Любуюсь...
***
Он покинул Академию в самом что ни на есть двойственном состоянии. Оставлять странную девчонку без охраны и без присмотра не хотелось: это тревожило, нервировало. Хотелось остаться — но дела кантона требовали его присутствия. Драконы требовали обсуждения вопросов поимки Неспящих, точнее пока что их союзников. Могила Нергала требовала быть сохраненной в тайне. Проходящий мимо Санаду, обнаруживший его присутствие в Академии, бросал красноречиво-ехидные взгляды. Возможно, он уже прочитал их с Нилой разговор в ее сознании.
...надо будет привезти ей ментальный амулет.
Но помимо этих спутанных чувств, будоражащих покой его многовековой устоявшийся печали, появилось и что-то другое. Планы — не навязанные нуждами правления, а его собственные планы.
Ожидание следующего визита в Академию.
Предвкушение новой встречи. Неизвестность. Волнение.
Это было... приятно? Словно сухая ветка, давшая внезапно зеленый лист после наводнения.
***
Прежде всего он принял у себя информаторов — принял лично, не стал заморачиваться с письмами — и это тоже оказалось ему в новинку. Биография Нилы, сведения о ней оказались весьма скудными.
Мать девушки была дочерью одного из эльфийских наместников. У эльфов нет централизованного управления, наместники в чем-то подобны правителям кантонов в Лунной Федерации и представляют интересы расы в Срединном Альянсе (чаще всего эти интересы сводятся к «не трогайте нас, пожалуйста, не приезжайте на наши земли, не летайте над ними, а если нам что-то от вас будет нужно, мы сами с вами свяжемся»).
Так вот, на мать Нилы у ее родни были большие планы — через ее брак с сыном другого наместника планировалось объединение территорий. На учёбу в Академию ее не отправляли, держали в замкнутом закрытом пространстве — обычная практика для девочек из знатных семейств. Но иногда все же привлекали к решению ряда государственных вопросов, переговорам и встречам — им же нужна сдержанная и умеющая поставить себя принцесса, а не дикарка. На одной из встреч, связанной с самопроизвольным поднятием мёртвых тел — результатом отрикошетившего проклятия одного сошедшего с ума мага (Танарэс смутно помнил эту историю, она была неинтересна для вампиров, но резонанс был существенный), мать Нилы Наладиэль и познакомилась с неким Резмортом Таносом, сильным некромантом, приехавшим улаживать вопрос бродячих мертвецов.
История совершенно невозможных в тех условиях отношений закрутилась довольно быстро. Подробности выяснить не удалось, да и особой роли они не играли. Опозоренная Наладиэль была изгнана из своих исконных территорий, потеряла родовую приставку «-эль» и уже под именем Налада заключила законный брак с Резмортом. Брак, в котором и родилась Нила, умудрившаяся унаследовать внешность матери и способности отца. Несколько лет они жили одной семьёй, однако потом события приняли не самый радостный оборот. На некроманта Таноса было совершено покушение — судя по всему, далеко не первое и даже не десятое, но количество перешло в качество, и в результате маг был найден окончательно и бесповоротно мёртвым. В одном из его карманов обнаружили некое подобие завещания, указывавшее на недопустимость какого бы то ни было посмертного воздействия, попыток воскрешения, зомбирования и чего-то подобного.
После произошедшего Налада, судя по всему, безумно любившая мужа, приняла решение, скажем так, сменить форму существования на менее подверженную эмоциям. Надо полагать, ее трансформированное тело и по сей день шелестит листвой на одном из эёранских кладбищ...
Маленькая Нила осталась сиротой.
