***
Мун Даар не отрывала взгляд от каменного уступа. Отец никогда не опаздывал, всегда появляясь из-за выступа скалы, укрывающей их от ветров пустыни, за несколько минут до захода солнца. Теперь же пески почти полностью погрузились во тьму, и она боялась, что он не найдет дорогу домой. А может, дорогу домой уже некому искать? Девушка тряхнула головой, отгоняя дурные мысли, и быстрым шагом вернулась в кривую глиняную хижину за фонарем и припасами на случай, если поиски будут долгими. На случай, если он ранен. Повесив сумку на плечо и схватив свою таскенускую винтовку, она вылетела на улицу и тут же заметила одинокий фонарь вдалеке. Из груди вырвался вздох облегчения, но освободившееся от тяжких мыслей пространство тут же наполнилось гневом. Когда старик подошел к дому, она копошилась в маленьком импровизированном саду возле дома. - Не злись, - Кэл оставил ношу и подошел к дочери с крайне виноватым видом. - Я не злюсь. - Ты всегда в земле возишься, когда злишься. Она одарила его тяжелым взглядом тяжелых бровей. Обыкновенно зеленые глаза полыхали клубящимися в черноте всполохами костра неподалеку. - Если ты помрешь, я наконец-то сделаю из твоей комнаты нормальную коптильню, а не вот это вот, - буркнула она, кивнув на ветхую постройку возле дома. - Уж прости, в следующий раз. У нас осталась бакта или хоть что-нибудь? Саркастический настрой Мун тут исчез. - Ты ранен? - она вскочила и тут же метнулась к старику, - Пап? - Нет, в порядке. А этот точно скоро помрет, - Кэл глянул на телегу. Мун теперь только заметила, что отец вернулся не с пустыми руками. Она медленно, почти крадучись подошла к телеге. Тело не реагировало на ее присутствие, и девушка осмелела, подойдя вплотную и склонившись над мужчиной. Его лицо было расслаблено, черные волосы слиплись от грязи и крови. Лицо и шею покрывали порезы и синяки, и можно было догадаться, что под плотной футболкой дела обстоят не лучше. Особенно на левом боку, где зияла кровавая дыра. - Если бы ты отпустил меня в город, тогда, я бы, может, и научилась… - Хватит, Мун, сейчас не время для этих разговоров. Я разогрею воду. Найди лекарства. Они закончили только на рассвете. Старик залатал дыру как умел, грубо и неряшливо, она обработала раны и кое-как смыла грязь с черных волос. Оба они стояли смотрели на незнакомца, оценивая результаты своей работы. Что-то не давало Кэлу покоя. Тревожило его ум, словно неуловимый зуд.***
Рен открыл глаза и уставился в сводчатый каменный потолок. Пустоту и покой первых мгновений пробуждения тут же смыло волной памяти. Хан. Экзегол. Рей. Он зажмурился, сжав кулаки. Блуждая в бездне беспамятства он был уверен, что все кончится. Выбравшись из одной бездны, надеялся упасть в другую, еще более темную, и уже навсегда. Но что-то пошло не так, хотя тело раскалывалось от боли и вопило о том, насколько близок он был к своим желаниям. Рен с трудом повернул затекшую шею и осмотрел комнату. Она была совсем небольшой, с узкой деревянной кроватью, на которой он едва умещался, и небольшим стеллажом у противоположной стены, на котором лежало несколько потрепанных книг, засохший венок из каких-то колючек и клыки разных мастей. Очень. Много. Клыков. Вход в комнату был закрыт пожелтевшей от пыли тряпкой, за которой кто-то ходил и издавал непонятного рода стуки. Рен как можно тише приподнялся и попытался сесть. Кровать скрипнула, он замер. То, что бродило на занавеской, тоже замерло - всего на секунду - и направилось к нему. Рен напрягся всем телом, не зная, чего ожидать. Но когда тряпка сдвинулась, он увидел только хрупкого старика. - А, проснулся? Давно пора, четыре дня уж как, - несмотря на фразу, в глазах старика не было и толики дружелюбия, - Я Кэл. Старик замолчал, ожидая приветствия и разглядывая черты лица гостя, которые теперь, когда он пришел в сознание, превратились в гримасу боли. И чего-то еще. Более глубоко. Кэл видел такое раньше, еще на войне. Он видел такие глаза - измученные, полные гнева. И Силы, которую он всегда чувствовал, хоть и не обладал ею. И теперь старик жалел, что привел это в дом. - Имя у мертвеца есть? - он напрягся, но тут же одернул себя, зная, что незнакомец может почувствовать его эмоции. Рен разомкнул губы, но понял, что не знает. Нет больше Кайло, но и Бена нет. По крайней мере, он не хотел, чтобы он был. - Где я? - тихо проговорил он, пытаясь увести разговор в другое русло. Не знал, куда падаешь? Бывает. Ты на Эндоре. Если точнее - в пустыне Сальма. Ходить сможешь? Рен с трудом поднялся на ноги, и тут же осел обратно. Что-то было не так. Он бывал на грани смерти и раньше, но Сила не позволяла ему стать слабым настолько, чтобы утратить возможность стоять на ногах. Закрывая глаза, он все еще чувствовал, как она течет сквозь него, но словно...словно ей стало все равно, если такие выражения вообще можно применить к подобным категориям мироздания. - Понятно, - Кэл понял, что все куда хуже, чем он надеялся, - в таком случае, тебе все же придется сказать имя. - Бен. - Хорошо...Бен. Давай договоримся. Я знаю, кто ты такой. Вернее, что ты такое. Рен внимательно посмотрел на старика, прислушиваясь к своим ощущениям. - Ты чувствуешь Силу. - Да, - на мгновение Кэлу показалось, что он ошибся, потому что лицо незнакомца резко изменилось, не оставив и следа от хищника. Теперь на него смотрел простой мальчишка, удивленный до глубины души. И все же это не было поводом обманываться. - Поэтому я хочу, чтобы ты покинул это место, как только будешь в состоянии. - Я могу покинуть его сейчас. - Нет, мы оба знаем, что не можешь. До ближайшего крупного поста трое суток пути, я не дотащу тебя даже не телеге. Ты можешь спать здесь. Есть с нами за одним столом. И уйдешь, как только будешь в состоянии выдержать трое суток пути. Мы договорились? Бен молчал. Он не собирался оставаться здесь дольше пары дней, потому кивнул старику. - Чудесно, - Кэл улыбнулся почти искренне, - Я принесу тебе поесть. - Мы? - голос Рена остановил уходящего старика, заставив снова обернуться к гостю. - Что? - Ты сказал “мы”. Кто еще здесь? Кэл замялся. Он знал, что невозможно будет скрыть присутствие другого человека, учитывая, что живут они на маленькой площади без дверей, но больше всего он не хотел, чтобы чужак общался с Мун. - Моя дочь. Кэл вышел из комнаты за тарелкой. Из маленького оконца подуло прохладой. Где-то вдалеке собиралась гроза. *** Охота сегодня не задалась. В одной из пещер ее привычного маршрута Мун нашла дохлого паука - огромного, метра с три высотой, который, поверженный, лежал на спине с прижатыми лапами. Животные то уходят, то возвращаются в пустыню, но подобного она еще не видела. Если зима выдастся суровой и зверь не вернется, им придется перебираться к лесу, а эвоки гостей не очень любят. - И почему ты не хочешь перебраться на аванпост. Или на другую планету, - она со вздохом вошла в хижину, застав отца за наполнением тарелки какой-то бурой жижей, - могли бы не есть эту дрянь целыми днями. - Ты обещала больше не поднимать этот разговор. - А ты обещал меня в город отпустить. Еще год назад, - девушка плюхнулась на металлический стул рядом со столом. Отец молчал, поджав губы, - Как он? - она кивнула в сторону своей комнаты. - Очнулся. Идет на поправку и скоро покинет нас. Кэл был широколиким обладателем голубых глаз и тонкого рта, в то время как Мун, как ей казалось, черты лица взяла от матери, хоть никогда ее и не видела - настолько они с отцом были не похожи друг на друга. Поэтому старику нравилось, когда она загоралась, воодушевлялась чем-то - тогда лицо ее, острое, несмотря на крупные черты, будто бы смягчалось, а болото глаз обретало травяной оттенок. Ему казалось, что в такие моменты она становилась похожа на него, он улавливал свои линии, хотя никогда особо не смотрел в отражение. Но в этот раз радость смешалась с тревогой. - Очнулся? - она перешла на шепот, - Позволь мне отнести завтрак? - она едва не подпрыгивала, - Ну пожалуйста? Пожалуйста? - Человек устал и болен, Мун. - Я уже шесть месяцев никого не видела, и то тот последний раз не считается. Ты не пускаешь меня в город, но я хочу знать, каково это...жить не только здесь. Пожалуйста. Кэл вздохнул. - Поклянись, что ты перестанешь мучить меня своим нытьем про переезд. Хотя бы еще на год. - Да-да, клянусь и все такое, - она выхватила тарелку с ложкой из рук отца и мигом рванула в комнату. Тут же замерев на пороге. Он спал глубоким сном. Мун тихо подошла к изголовью и села на корточки, не выпуская тарелку из рук. Она разглядывала черты чужака с таким интересом, будто первый раз в жизни видела человека вообще, стараясь запомнить каждую деталь. Но ей показалось странным, как холодно было рядом с ним, словно температура воздуха падала с каждым его выдохом. Она поставила тарелку рядом и осторожно, словно боясь обжечься, протянула указательный палец, чтобы дотронуться до его щеки. - Не смей, - сказал он, не открывая глаз, и она тут же отдернула руку. - Как ты… - Я не спал. Спасибо за еду. - Пожалуйста, - Мун прикусила губу, продолжая пялится на мужчину. Рен отвернулся к стене, но девчонка не ушла. - Мне нужно отдохнуть. Прошу. За его спиной послышались раздраженные шаги. Рен сделал глубокий вздох. Рей? Тишина. Рей. Пожалуйста. Он воззвал к Силе, но она не ответила ему. Она уже все сказала.***
Старик деловито копошился возле телеги, стараясь успокоить дыхание после короткой пробежки из дома во двор. Меньше всего ему хотелось, чтобы она знала, что он подслушивал. Мун стремительно вышла во двор, как ему показалось, с явным намерением что-то пнуть. - Ты куда-то собрался? - А? я..Да, к источнику. У нас воды на сутки. Да и надо проверить. Боюсь, что он пересыхает. - Понятно, - пробурчала она, щурясь от холодеющего с каждым днем солнца. - Он странный. - Есть немного. - Холодный. Старик оставил телегу и внимательно глянул на дочь. - Что ты имеешь ввиду? - Не знаю. Просто я … я почувствовала. От него исходит. Знаешь, странное. - Странное? - он подошел к дочери и вгляделся в ее глаза. - Плохое? - Странное. - Что конкретно ты почувствовала? - он сжал ее плечи и наклонился. - Тот еще козел. Старик заливисто расхохотался и вернулся к телеге. - Оставь его в покое. Давай лучше так - отстанешь, а я съезжу с тобой на аванпост после того, как он уйдет. Мун засияла. - По рукам. Старик кивнул в знак закрепления сделки и потащил с собой телегу.***
Рен провалялся еще сутки, и теперь спасительный сон не шел. Последние пару часов он пролежал, бессмысленно глядя в потолок, пока и без того ноющее тело не потребовало хотя бы какой-нибудь разминки. В доме было тихо. Он вышел на улицу - на плато уже опустилась ночь. Прохладный воздух приятно щекотал легкие. Позади него что-то гулко стукнуло и зашаркало. - Уже лучше? - Кэл вышел откуда-то из-за дома с пустыми желтыми канистрами. Рен кивнул. - Сможешь добраться до поста. - Да, - Бен вглядывался в небо, будто пытаясь что-то найти. Кэл внимательно посмотрел на мальчишку. - Ты не знаешь, куда идти, - это был не вопрос, а прямое утверждение. Не нужно было обладать даже самой обычной интуицией, чтобы понять это. Кэл смотрел на растерянного, сутулившегося парня, который только что закончил путь и не знал, куда двигаться дальше. - Иди туда, где нужен. Бен усмехнулся. - Такого места нет. - Надо просто найти, парень, - старик подошел ближе и тяжело дыша поставил канистры на землю, - если не знаешь, откуда начать - вернись туда, где все начинают. Домой. - У меня нет дома. - Ну что за ерунда, - старик рассмеялся, - все где-то родились, это и есть дом, даже если там не осталось ни одного знакомого лица. Само место тебе поможет. А если не веришь мне - спроси у своей магии. - Избавь меня от наставлений. Уйду завтра утром. - Хорошо. Я оставлю тебе немного припасов, - Кэл направился к дому, оглянувшись напоследок, - И все же спроси. Ты ничего не теряешь. Рен слышал, как старик ушел в дом и лег спать. Он всматривался в пустоту расстилающегося перед ним плато, вновь испытывая страх. Но в этот раз совсем другой, пока еще непонятный для него. И все же старик был прав. Бен вернулся в комнату и, сев в позу для медитации, закрыл глаза, прислушиваясь к внутренним ощущениям. Пространство вокруг упало в черную бездну, окружающую его со всех сторон. Ощущая, как Сила окутывает его, он попытался разглядеть в бесконечном мраке хотя бы намек на ответ. Где-то в темноте что-то блеснуло короткой вспышкой. Он вытянул руку, словно пытаясь дотянутся, и почувствовал, как протянутой ладони коснулся холодный металл.