///
наверное, уже было далеко за полночь. но часов у фила не было. а планшет включать было лень. или даже не хотелось. всё ещё исчезнуть из этого идиотского мира хотелось. и не решать никаких проблем, которые навалились со всех сторон, и будто соревновались, кто из них быстрее убьёт ребят. но одна проблема была такой обыденной и лёгкой, что отвлечься на неё — сплошное удовольствие. и проблема эта — илья. — дашь шубу? фил чуть не поперхнулся воздухом. — в смысле? илья смутился. — ну. шубу померить. погреться. пожалуйста… фил приподнял брови. — а я что, по-твоему, мёрзнуть должен? илья отвёл взгляд в сторону. — ну, я тебе свою накидку дам. — она тонкая, прямо как твои шансы получить мою шубу. илья надулся. — ну и ладно. иди ты нахуй, черных. — сам иди, муромов, — передразнил фил. ему было смешно, но нисколько не обидно. илье, наверное, тоже. он улыбнулся. — будем дальше мёрзнуть? — будем дальше мёрзнуть, — легко ответил фил и отвернулся от ильи. и почему-то странная мысль проскользнула — настолько мелкая и незаметная, но от которой стало немного волнительно и забавно внутри — было бы здорово, если бы они согрелись. точно так же, как арт с кирой. всё равно других вариантов нет, верно?[шуба].
17 ноября 2020 г. в 18:43
это должно быть смешно.
нет, правда. босс из компьютерной игры захватил мир — разве не похоже на глупую шутку? похоже.
почему-то смеяться не хочется, глядя на разрушенные здания. глядя на то, как все дома извернулись и искрутились наизнанку, как улицы и каналы изменились практически до неузнаваемости.
что ж, хоть что-то было по-прежнему.
— интересно, а чипсы получится найти? — задумчиво протянул фил, крепко сжимая в руках флягу с водой и запечённую картошку.
кира хмыкнула.
— всё, что тебя сейчас интересует, — пачка чипсов?
фил невозмутимо ответил:
— конечно, нет. меня вообще-то ещё и энергетики волнуют с шавермой. их сейчас тоже можно найти в ящиках?
арт чистил картошку и сосредоточенно о чём-то думал, но, услышав вопрос, поднял голову и сказал:
— вообще-то еду мы нашли не в ящиках. не знаю, где ты достал пачку конфет, но… тебе не кажется, что от них баффы какие-нибудь будут?
фил отмахнулся.
— уверен, что нет. это ж «шипучка». что от неё будет-то?
— «шипучек» тыщу лет не видела на прилавках, мне кажется то, что они сейчас появились, — плохой знак, — протянула кира.
впрочем, никто больше убеждать фила в обратном не стал.
вскоре ужинать закончили. потушили маленький костёр, из которого изредка проскакивали золотые частицы, от чего происходящее ещё больше походило на игру; спрятали припасы — ещё немного картошки в фольге и две фляги с водой; поудобнее постелили себе ковры, шторы и маты, стащенные из какого-то разрушенного спортзала, и, наконец, легли спать.,
но уснуть никто не мог. ни фил, ни кира, ни арт.
ни илья, лежащий в отдалении от ребят, укрытый чуть ли не с головой какой-то шторой.
у всех было тяжело на душе, всем было сложно. и страшно, и тревожно, и полная растерянность. что делать дальше? кто-нибудь знает? кто-нибудь может подсказать? куда идти и где искать помощи, что делать, как быть? вопросов слишком много, и ответа ни у кого не было.
фил тяжело вздохнул и перевернулся на другую сторону.
положил руку себе на живот и уставился вверх, прямо в высокий, местами дырявый потолок. было холодно — всё-таки осень. скоро зима. но встретят ли они новый год? смогут ли? да и будет он совсем не таким, каким был раньше. и будет ли он вообще…
— не спишь?
фил вздрогнул.
тихий еле слышный голос вырвал его из полусна. всё ещё хотелось лежать и пялиться медленно закрывающимися глазами в потолок, но… но холод медленно полз по пальцам ног, по голеням, по бёдрам, по торсу, груди, шее… по рукам, по пальцам рук… было холодно, и ничего не могло спасти от холода.
точно так же, как ничего не могло спасти от творящегося вокруг ужаса.
мороз не давал заснуть, и потому фил тихо выдохнул:
— да.
он услышал в ответ негромкий смешок.
фил приподнялся на локтях и прищурился, пытаясь разглядеть в полутьме, кто с ним говорит. арт и кира спят в обнимку, уткнувшись друг подруге кто в макушку, а кто в грудь. лежат и тихо посапывают, наверное, всё же смогли отвлечься и уснуть.
за киру было ещё больше страшно. и за вика., но об этом старались говорить редко. и старались вообще игнорировать то, что произошло. потому что от вопросов и страхов голова разрывалась, потому что от пугающей мысли, что вика нет абсолютно, становилось и тошно, и плохо, и тревожно. и плакать хотелось.
фил не представлял, какого кире, и пытался веселить её. всячески отвлекать. но у него плохо получалось. а вот у арта хорошо: он только одним своим объятьем помогал кире успокоиться. она тяжело вздыхала и слабо обнимала в ответ, сжимаясь в маленький комок страха и беспомощности.
точно в такие же комки сейчас сжимаются они все. и арт, и кира, и фил, и илья.
все.
если кира и арт спят, значит, говорит илья.
— а ты чего не спишь, илюш?
фил хотел придать голосу лёгкой насмешливости, какую-то беззаботность в голос, но не вышло. голос был хриплым и тусклым, усталым и будто еле живым.
илья сел в «постели» и громко вздохнул.
этот вздох прокатился по пустому залу ожидания, проник в самые дальние уголки, во все щёлки, во все трещинки. он был отчаянным и каким-то тоскливым. таким, что на душе ещё паршивее стало.
— не могу уснуть.
— холодно?
— угу.
вот и всё.
фил тоже вздохнул и снова без сил рухнул обратно. вот в том-то и дело: сил нет, а спать не получается. хочется закрыть глаза и проснуться тогда, когда всё снова на своих местах. больше ничего не хочется. абсолютно.
холод всё ещё колол тело. фил поджал под себя ноги и плотнее укутался в штору, поправив перед этим шубу. но, увы, даже она от питерских морозов не спасала. приходилось мёрзнуть и всерьёз задумываться о том, чтобы попытаться разжечь костёр самому. но маны нет, а как восстановить её сейчас фил не знал.
и что делать — фил тоже не знал.
показалось, что тишина оглушила на совсем. ни одного звука — ни шума машин, ни отдалённых голосов людей, ни музыки, ни шума ветра за окном. не было вообще ничего. н-и-ч-е-г-о. тишина оглушала, и прогрызалась в сердце, затекала в уши, переливалась по артериям и венам, душила и мешала думать о чём-то конкретном.
мысли расползались в разные стороны. хотелось только отключиться и не жить. всё. больше ничего не хотелось.
— что, и в шубе твоей холодно?
наверное, илья хотел колко сказать это. но вышло слабо и даже обиженно немного. у ильи-то аутфит вообще лёгонький, без всяких утепляющих штук…
фил закатил глаза и ответил:
— да, холодно. и шубу я тебе свою не отдам.
— больно надо было! — фыркнул муромов.
фил только покачал головой и перевернулся на другой бок.
пытаться найти удобную позу для сна — глупо., но он пытался.
только вот голос ильи снова разбил тишину, вытащил из глушащих мыслей.
— а почему… шуба?
фил не знал, истеричных смех это или просто вопрос ильи рассмешил, но факт остаётся фактом: фил тихо захихикал и повернулся обратно в сторону ильи. сейчас даже показалось, что лежит тот не так уж и далеко от них.
а может, илья сам перетащил мат поближе к ребятам.
— просто захотелось. смешная.
— ты что, клоун, чтобы всех смешить? — нахмурился илья.
фил пожал плечами.
— может, клоун. какая уже разница.
илья тихо вздохнул и опустил взгляд в пол.
— и правда — никакой…