***
– В-вергилий… д-долго еще? – пыхтя, прокряхтел Данте. – Еще 30 секунд, младший братец, – будучи с закрытыми глазами и максимально легко сохраняя позу Кала Бхайравасана, ответил старший близнец. – Я сейчас… г-грохнусь…. – Тогда ты упадешь с крыши прямо в мусорку, – на чужих губах заиграла улыбка. – Ну Вергилий! – взмолился брат. – Ладно. Теперь осторожно верни ногу в прежнее положение и встань на колени. Не успел старший Спарда смолкнуть, как Данте облегченно плюхнулся на коврик, ощущая, как поднимающееся солнце греет кожу. Хмыкнув, темный убийца пробыл в позе еще 10 секунд, после чего осторожно вышел из нее, сев как надо. Сделав парочку глубоких вдохов, Вергилий кинул взгляд на измученного йогой брата, который был не гибче железной балки, и для которого тот специально выбирал самые сложные позы. – Ну, а теперь переходим к Тараксвасане, – как ни в чем не бывало произнес старший, и Данте взвыл. – Это еще что такое?! – О, не волнуйся. Я покажу, – сделав глубокий вдох, Вергилий неторопливо принял позу, стоя на самом краю крыши, дабы раззадорить того, но близнец только еще громче взвыл, но все же стал, кряхтя, придавать телу аналогичную позу. – И сколько так надо? – 11 минут. Потом будет Шавасана. – Ч-что такое Шавасана? – Поверь, братец, эта поза тебе понравится. Спустя самые длинные в жизни Данте 11 минут, он и Вергилий лежали на ковриках под ласковыми лучами солнца, слегка разведя в стороны руки и ноги. – Шавасана – отныне моя самая любимая поза в йоге. – Я не удивлен, – хмыкнул Вергилий. – Почему? – Потому, что альтернативное название этой асаны – «Поза трупа».***
– Ну, и чем же ты обычно занимаешь после этой недо-Камасутры? – выйдя из душа после хорошего завтрака, спросил Данте, плюхнувшись рядом с братом на диван. – Когда как. В данном случае сейчас мне нужно поработать. – О, я могу помочь, – улыбнулся тот. – Очень в этом сомневаюсь. Так что сиди тихо и не мешай, – старший близнец, что сейчас был в домашних штанах и кофте с длинным рукавом, положил на свои колени ноутбук. – Ладно, мистер Всезнайка. Я буду тих, как змея, – младший близнец, что был в похожем костюме, только другого цвета, собрал волосы в хвост, после чего уткнулся в телефон. Закатив глаза, темный убийца открыл нужные документы и погрузился в работу. Вот только хихиканье брата из-за смешных видео да падающая на глаза отросшая челка «слегка» мешали. Само собой, Данте не оставил это без внимания, тут же подойдя к своему любимому столику, начав копошиться в одном из ящиков. – Данте, я же просил потише! – прошипел Вергилий, но тот лишь махнул рукой, спустя несколько секунд радостно воскликнув: – Вот она. С хлопком закрыв ящик, младший близнец вернулся обратно, тут же, пока чужие руки заняты техникой, заколов несносную прядь заколкой, что осталась от Пэтти. – Так лучше же? Задрав глаза, попытавшись посмотреть на заколку, Вергилий ничего не ответил, фыркнув и тут же вернувшись к работе. Но легендарный охотник лишь мягко улыбнулся, снова сев рядом. Прошло не более часа, а четверть большой статьи, с которой работал сын Спарды, уже была переведена. В помещении царил полумрак, и Вергилию было от него комфортно, да и немного притемненный экран ноутбука не бил в глаза. Вот только его «равновесие» пошатнула тяжесть на плече. – Данте, если тебе скучно, ты можешь ид…– темный убийца, посмотрев на близнеца, не договорил. Тихо сопя и практически выронив из рук телефон, на его плече дремал брат. И в этом не было ничего удивительного, красный демон не привык вставать так рано. А ведь ради того, чтобы не проспать, тот даже не ложился, ибо будильник сразу был дохлым номером. Все же, в мире людей их человеческая часть имела больший вес, и такие "притупленные" в Аду чувства, как голод и усталость, тут давали о себе знать. По-доброму хмыкнув, Вергилий осторожно вытащил из чужой руки телефон и, взяв одну из своих тетрадей, прикрыл ею лицо брата, чтобы свет от экрана не беспокоил его*, после чего спокойно вернулся к работе.***
– Честное слово, лет триста уже не был в библиотеке. А когда держал в руках книгу и подавно не помню, – почесав затылок, сказал Данте. – Тебе стоит делать это почаще. Как ты мог увидеть, в современных библиотеках можно найти литературу на любой вкус. Это все лучше тех бессмысленных журналов, что ты читаешь по триста раз. – Ну, сейчас же, в основном, все через интернет можно найти. – Предпочитаю «классику». По-доброму хмыкнув, Данте открыл дверь, пропуская брата вперед. Если первую половину дня старший близнец проверял, мягко говоря, младшего на прочность, ожидая, когда же у того кончится терпение, то со второй половины Вергилий уже просто смирился, что сегодня тот хвостом следует за ним, в качестве некой награды позволив Данте выбрать занятие на вечер. На удивление обоих в клубе было тихо и безлюдно, и братья невольно решили, что ошиблись дверью. Или поворотом. – Простите, но клуб сегодня закрыт, – раздался со второго этажа голос Маркуса. – Ну, может у тебя найдется бутылочка, чтобы два старых охотника тихонько посидели, – так же громко ответил легендарный охотник. – Мистер Данте. Господин Вергилий. Рад видеть вас, – выглянув, улыбнулся анимаг, прыжком спустившись на первый этаж. Кивнув тому и обменявшись рукопожатиями, все трое сели за столик. – Смотрю, ты весь в делах. Даже пацан не навещает, – начал Данте. – Мы созванивались на днях, я спрашивал про миссию за границей. А встретиться пока не получается. Управление клубом – дело непростое, особенно когда ты до этого вообще этим не занимался, – мягко улыбнулся парень. – Но Папаша Миднайт мне помогает, спасибо Джону. Не представляю, как Хэт со всем этим справлялась. – Долгие сотни лет тренировок? – Они самые. – Что ж, не будем тогда задерживать. Мы тут посидим тихо. – Да, конечно. Только музыки, простите, не будет, ди-джей на выходном. Но, если очень нужно, то вот, – анимаг указал на стоящее посреди танцпола пианино. Кивнув тому, братья проводили Маркуса взглядом, после чего на столе появились бутылка красного вина и Jack Daniel's-а. – Если ты не хочешь тут быть, можем вернуться в агентство. Или погулять, – открывая вино и наполняя чужой бокал, сказал Данте. – Не говори глупости, – наполняя стакан для брата, бросил тот. – Раз уж пришли, будем тут. В тишине тоже полезно побыть. – Тогда давай разговаривать, а то пить в тиши как-то уныло. Мы ж не алкоголики. – Про тебя я могу так сказать с натяжкой… – Да ну эй! Вечно ты стремишься меня оскорбить! – Веди адекватный образ жизни, и, может, я перестану. – Вонючка! – Адепт пиццы. – Мистер Только-Я-Могу-Победить-Себя. – Ребячество, Данте. – А по-другому было бы скучно. Подержав друг на друге взгляд, братья одновременно усмехнулись, после чего, чокнувшись, отпили из своих стаканов. – Статья, над которой ты сейчас работаешь. Про что она? – Тебе будет неинтересно. – И все же. Про что? Прошло несколько часов с момента прихода сыновей Спарды в клуб. Несколько опустошенных бутылок уже стояли около стола, но мужчины продолжали говорить друг с другом, обсуждая от самых серьезных до самых абсурдных вещей, ни разу не повторившись. Это было их некое противоречие: братья могли неделями не разговаривать, а могли несколько часов, как сейчас, беспрерывно болтать. И в такие моменты, будто стараясь заполнить видимую только им двоим дыру, они стремились произнести как можно больше. Ведь, по факту, нормально разговаривать друг с другом они начали с момента событий с Клипотом. А ведь до этого было почти тридцатилетнее молчание. И алкоголь был лишь поводом. – Думаешь, мне пойдет короткая прическа? – рассматривая прядь, спросил Данте. – Как у Неро? – Не, с выбритыми висками. Чтоб стильненько. Вергилий лишь пожал плечами. – Попробуй, хуже все равно не будет. – Ой, да иди ты! Спрошу потом у Пэтти. Старший близнец хмыкнул, осушив бокал, и легендарный охотник последовал его примеру. Решив, что с алкоголем, пожалуй, хватит, Вергилий подпер голову рукой, смотря на пианино. – Сыграй, если хочешь. – Ты же знаешь, мне лучше дается скрипка… – Ой, да хватит скромничать, тебе не идет. Мы же оба знаем, что на занятиях у мамы ты лучше меня это делал. Так что давай, жги. Тихо выдохнув, Вергилий еще с полминуты посидел, после чего все же подошел к пианино, осторожно открыв крышку, пройдясь глазами по клавишам. Инструмент выглядел совершенно новым, и темный убийца сделал вывод, что его не часто использовали. Пододвинув к себе появившийся позади стул, Вергилий положил пальцы на клавиши, силясь вспомнить что-нибудь из того, чему учила Ева. Или вообще что-нибудь. – Ты на толчке, наверное, с таким же лицом сидишь, – хихикнул подошедший брат, и старший лишь закатил глаза, отмечая всю «взрослость» чужих подколок. Сделав глубокий вдох, Вергилий прикрыл глаза, а секунду спустя из-под его пальцев зазвучала мелодия, заполняющая собой все пространство клуба. Она была плавной, но создавала ощущения затишья перед бурей или же благородного зверя, сильного и ловкого, что осматривал свои владения, зная, что любой, кто посмеет вторгнуться на его территорию, будет убит. Облокачиваясь об инструмент спиной, Данте вслушивался, позволяя мелодии обволакивать себя, в какой-то момент, сделав коротки вдох и запев, уловив похожий на одну песню мотив: – Зеркало, скажи мне кто прекраснее всех? Пускай высокомерие – грех. Ты моё эго волнуй с ним играй… – Давай, давай, давай… – узнав мотив, подпел Вергилий. – Дай в матрице мне раствориться. Твоим наслажденьям открыться. Я всё решил, сколько ни убеждай… – Давай, давай, давай… – На всё готов, чтобы только быть рядом. Цепями скован, но не боюсь взгляда. Обычный мир для меня словно рай… – Давай, давай, давай… – И всё прекрасно, всё в розовом цвете, но до тех пор, пока я так наметил. И кто прекраснее всех, отвечай? – Давай, давай, давай! Более эмоциональнее заиграв, отдаваясь исходящему от струн ритму, на лице Вергилия появилась довольна улыбка и, переглянувшись с братом, они оба воскликнули: – Давай, давай, давай! Отсалютовав тому, Данте стал слегка пританцовывать, одновременно с чем проговорил: – Ну-ка теперь ты. – Зеркало, что с моим разумом сделало ты? – тут же начал темный убийца, не сбавляя темпа игры. – Как это подло с твоей стороны. Я не просил этого, так и знай! – Давай, давай, давай! – эхом разнеся голос легендарного охотника. –Ажиотаж оказался фальшивкой. Мир в матрице так же ошибкой. В глазах людей я теперь негодяй… – Давай, давай, давай! – Встаю с колен, начинаю сначала. Я возвращаю, что тратил нещадно. Я разрываю оковы, goodbye! – Давай, давай, давай! – И все прекрасно, все в розовом цвете. Ведь мое эго плетет эти сети. Я говорю тебе «Стоп и прощай» … – Давай, давай, давай! Стоящий в тени на втором этаже Маркус печально улыбался, смотря на братьев. Анимаг видел, что за внешне рандомной и ритмичной песней скрывает тоска. Близнецы тосковали по матери.***
Зарывшись ногами в теплый песок, братья вслушивались в шум волн, распивая одну на двоих бутылку вина, что дал им с собой Маркус. Данте не очень любил вино. А Вергилий любил. И если бы младшему близнецу сказали, что в его жизни будет больше таких моментов, как этот, только при наличии вина, то легендарный охотник выпивал бы его бочками. Рядом с ними горел небольшой костер, а за спиной была Фортуна. На пляже кроме них и влюбленной парочки, что, держась за руки, прошла мимо, никого не было. – Ах, любовь-любовь, – тихо произнес Данте. – Неужели завидно? Глупо, младший братец. – Нисколечки! У меня есть две прекрасные стер…бррр… то есть женщины, которых я ценю и уважаю. – И которые забирают львиную долю твоих денег. – Что поделать, дамочкам же надо на что-то шопиться. Вергилий лишь фыркнул, передав брату бутылку. – Ну, а ты? – немного помолчав, кинул красный демон. – Что я? – Не думал с кем-нибудь…. Ну… познакомиться? Темный убийца ничего не ответил. Лишь проведя рукой по волосам, встал. – Хэй, Джил, если я тебя обидел, то… – Сиди тут, я сейчас вернусь, – оборвал брата синий демон и, призвав Ямато, открыл портал, в который тут же зашел. Данте устало выдохнув, ругнувшись на себя за длинный язык. Но не успел он сделать глоток, как на том же месте появился межпространственный проход, из которого вышел Вергилий. В его руке было несколько сорванных цветов, и младший близнец узнал их сразу. Именно такие цветы, когда потомки Спарды попали под проклятие, став драконами, синий демон подарил Хэт. Именно такие цветы он 40 дней подряд, ни пропустив ни одного дня, в тайне ото всех приносил на место ее гибели. Глупая и ненужная "людская традиция". Но каждый переживал то, что случилось, по-своему. Переглянувшись с братом, старший близнец, отозвав Ямато, пошел в сторону воды, и Данте, оставив бутылку у костра, тихо пошел следом. Зайдя в воду по щиколотку, оба остановились. Синий демон смотрел на сорванные цветы, его лицо оставалось все таким же уверенно-спокойным, не смотря на то, что сердце, пусть и на пару секунд, защемило. Красный демон смотрел на синего, и его глаза так и говорили: «Что бы ты ни чувствовал, я разделю это с тобой». Тихо выдохнув, легендарный охотник положил руку на плечо брата, и тот не отринул. На мгновенье прикрыв глаза, Вергилий чуть сильнее сжал луговые цветы, после чего бросил их, видя, как вода уносит те вдаль. – Как думаешь, возможно ли такое, что она…. – Абсолютно нет… – в голосе темного убийцы была сухость и твердость. – Почему? – Потому, что таков наш мир. Что мертво, живым уж быть не может… В этот же момент в другой части пляжа черноволосый парень, идя вдоль берега, вслушивался в шум волн, позволяя соленым водам омывать ноги. Он наслаждался ночью и думал о своем, пока в какой-то момент не заметил дрейфующий на поверхности луговой цветок. Подцепив его своим посохом, парень взял чей-то дар морю в руки, тут же ощутив исходившую тяжелую энергию, от которой защемило сердце. Он впервые встречал такую сильную эмоцию, поэтому спросил у парившего рядом ворона, как она называется. И демоническая птица, тихо выдохнув, впервые серьезно ответила, что это то, что люди называют чувством потери.