***
— Тойя, тебе нужна новая одежда, — неожиданно во время ужина, говорит Энджи. Он не может заставить себя обращаться к сыну как к Даби и Тойя ему это прощает. — Зачем? — удивленно отрывает взгляд от тарелки парень, глаза его слегка увеличиваются в размерах, отражая творящийся в глубинах душ ад. Энджи делает вид, что не замечает, как в голове его старшего сына разворачивается бездна. Он это игнорирует, но это не значит, что он не понимает, или, что он не видит. Что не видят Фуюми и Нацуо. Шото действительно ничего не замечает — он стремится к цели, смотря только вперед, и Энджи думает, что это не совсем хорошо. Вернее, он думает, что это плохо, но уже поздно что-либо менять и, если и найдётся кто-то способный изменить Шото в лучшую сторону, то это будет явно не он и никто из их семьи. Слишком уж здесь всё перепуталось, слишком уж сильно все они сломлены и покалечены. И Энджи не может сказать, что в этом нет его вины. Он старался, но у него не вышло — он виноват. — Тебе нужен официальный костюм и что-то более… Он правда старается, но… — Что-то более приличное и выглядящее не так по-бомжатски, -… но у Нацуо лучше получается подобрать слова. Услышать что-то подобное от отца было бы странно и может быть даже оскорбительно, а вот от брата — даже забавно. Тойя смеется, запрокинув голову и подставив обожженную шею всеобщему вниманию. Фуюми неловко отводит взгляд, Нацуо недоумевающе приподнимает бровь, Шото отставляет в сторону приборы — он доел: — Можно я пойду? — спрашивает младший и добивается кивка от отца. Энджи не хочет давить, ему слишком боязно делать это при Тойе. — Спасибо, — отстранено-вежливо говорит ребёнок и уходит прочь из богато обставленной столовой. Неловкую паузу разбивает сам Тойя: — Ладно, хорошо. Кто-нибудь пойдёт со мной? — Ну, я бы могла, — отзывается Фуюми. Единственная дочь часто сторонится старшего брата, чувствуя смятение в его компании. Ей неуютно, она отвыкла чувствовать себя младше, она не привыкла к старшему брату, она его почти забыла. — Отлично, спасибо, — щурит глаза в улыбке сын. — Как у тебя с практикой? Сначала Даби недоумевающе смотрит на Старателя, но постепенно до него доходит, о какой практике говорит отец. — А! Всё отлично, — отзывается он, — Я больше не калечу себя, а сила моей причуды неоспорима. Вряд ли кто-то кроме Шото может быть сильнее меня. Это не совсем то, что думает Даби на самом деле, ведь он не раз сталкивался с людьми заведомо слабее его, но даже они могли при определённом стечении обстоятельств победить его. Важна не способность, а умение пользоваться ею и своей головой. Опыт и разум — без них даже самый выгодный квирк будет просто фигнёй, намазанной на кусок булки. — Хорошо, — Энджи видит и замечает, поэтому не говорит о том, что Тойя самонадеян — этого нет. Поэтому он просто кивает головой. А что ему ещё остаётся?..7
26 декабря 2020 г. в 16:05
— Сука, — шипит Тенко, зажимая разбитый нос руками. Нана, сурово сдувает чёлку, падающую на глаза. Рука немного болит от удара — это только в фильмах спарринг оборачивается поражением и травмами для одного. В жизни и победителю приходится несладко.
— Вставай, — приказывает Шимура, — Мы ещё не закончили.
Внучка смотрит зло, почти что с ненавистью, но результат оправдывает всё, что ей пришлось пережить за этот небольшой отрезок времени в полтора месяца. Да, было много боли, крови и унижения — морального и физического насилия, по сути. Но она согласилась и теперь пожинает плоды, и на вкус они как грейпфрут — горькие, но приятные. Этот вкус незабываем — попробовав единожды, ты тянешься к нему ещё и ещё раз.
Тенко тянется. Она встаёт с колен и вновь становится в стойку, чтобы уже через пару минут снова оказаться на полу. Нана сплевывает всё туда же — на пол.
— Ничтожество, — пренебрежительно бросает она. Но Тенко её уже разгадала, как и обидные слова. Да даже упоминание родителей, не вызывают в ней тех же эмоций, что и прежде. Вместо гнева и ярости приходят злость и упорство, упрямство даже.
— Я не ничтожество, — хмуро отвечает она и продолжает бороться.
Иногда ей хочется всё бросить и прекратить, ведь она не из той породы людей, которые получают удовольствие от валяния в грязи и постоянных побоев. Нет, ей гораздо приятнее самой втаптывать кого-то в земные породы и заставлять его жрать собственное дерьмо, но всё обернулось именно таким образом, что она заняла позицию слабого, а сильный был над ней.
И даже был момент, когда она сорвалась, собрала рюкзак с вещами первой необходимости и молча вышла за дверь.
Нана её не останавливала. Казалось, бывшей героине было всё равно на то, что происходит с Томурой, где она и как. Ни одного вопроса и ни одной попытки преградить путь. Это было правильно, потому что, если бы Нана встала между Тенко и её свободным выбором, то Шигараки однозначно ушла бы из дома и больше не вернулась, а так… Просто побесилась, посидела на пустыре в компании маргинальных подростков, выпила банку пива и вернулась обратно.
Даже серьезного «взрослого» разговора, где на тебя орут, а ты стараешься делать вид, что внимательно слушаешь, не было. Как будто бы её детской выходки вовсе не существовало, только один выходной у неё забрали в честь неучтённого.
И вот, осталось пережить ещё два дня: сегодняшний и завтрашний, и практическому экзамену быть.
Письмо с голограммой Сущего Мика, невероятно яркого и громкого, пришло несколько, две или три, недели назад, и валялось где-то в ящике со всяким канцелярским мусором, вроде новых и уже давно не пишущих ручек, пожеванных карандашей и прочего-прочего, дожидаясь своего часа в компании с бумажкой-пропуском, без которой её бы ни за что не пустили на порог ЮЭЙ.
— Ладно, — в очередной раз уложив Тенко на пол, махнула рукой Нана. — На сегодня достаточно. Завтра… Завтра тренировки не будет. Пойдём за вещами для тебя: нужно будет купить удобную одежду для сдачи экзамена — штаны какие-нибудь и футболку поприличнее, или майку, ну и парадное, для официальной части. Плюс всякая мелочь…
— Эм, — неуверенно промычала Тенко, не поднимаясь со своего места, — А это обязательно делать вместе?
Было бы довольно неловко.
— Мм? А ты против? Если это насчёт твоего веса, то я прекрасно знаю, что в тебе не больше сорока пяти, а пятьюдесятью и не пахло. А то опять купишь какой-нибудь мешок из синтетики и будешь вся чесаться, — по-стариковски пробурчала женщина, поправив хвост темных с проседью волос, — Да и мне нужно прикупить пару платьев. Или костюм…
Тенко перевела дух. Кажется, Нана слегка охладела к вопросам веса и еды, которые всегда остро стояли в их… Семье? Томура не уверена. Ну, не орет и ладно — уже хорошо.