Отражение в лезвии ножа.

       Каждый месяц новую экспедицию отправляют на станцию, и в этот раз ничего не изменилось. Ничего необычного - классическая процедура, где экипаж разбирает весь хлам ленивых инженеров, соединяя проводки и отправляя файлы в базу. Все бы ничего, если бы не инцидент, в котором все члены экипажа были жестоко убиты. Почти все... Поэтому была сформирована новая группа, где четверо были новенькие - Зеленый, Оранжевый, Голубой и Черный. Конечно, это внушало сильное напряжение и порождало массу шепчущих слухов прямо у всех над головой. Но спустя время, все успокоились, разглядев в каждом из членов экипажа человеческие глаза. Однако они упустили кое-что, что упускать не следовало бы...        Черный, скрестив руки на груди и хорошенько вытянувшись на узком кресле, пытался уснуть под гул двигателей транспортера, но в конце концов громкий говор остальных порой бил по ушам, отчего тот просыпался, недовольно фыркал и, поежившись, прятался головой в ворот скафандра. Все разговорились, иногда обсуждая ту щекотливую тему, но в основном ее обходили стороной. Белый и Фиолетовая давно состояли в отношениях, и работали парно, что можно было уже понять по их поведению, а Розовая и Красный так тонко пытались флиртовать друг с другом, что эти намеки могли понять лишь они сами. Зеленый порой подключался к беседе, но боязно, словно опасаясь, что его уже обвинят в предательстве, однако Оранжевая действовала смело и пыталась выудить любую тему. Но вокруг всех этих людей был единственный, кто ни слова ни проронил в их сторону: Голубой, прильнув головой к стене, водил глазами по проплывающим однотипным пейзажам по ту сторону иллюминатора. Звезды, звезды, звезды... Малюсенькие светящиеся точечки в ужасно темной бесконечности, с одной стороны беззащитные и крохотные, но когда подойдешь поближе - сожжет дотла только лишь своим светом. Прямо как тот самый мечтатель.        Транспортер уже приближался к станции, что чувствовалось витиеватой траекторией полета, отчего качало во все стороны. Один толчок - бам! Автопилот здесь явно хромает. От удара все полетели со своим мест то на пол, то друг другу на головы. Черному это было не всласть, потому что Голубой приземлился прямо ему на колени, да еще пнув локтем куда не следовало бы. Тот хорошенько выругался и схватился за больное место как можно приличнее, выслушивая бесконечные извинения этого хиленького парня с голубыми волосами и бледным лицом, усыпанным веснушками. Он не поднимал глаз, боясь, что Черный испепелит его взглядом, но на свое же удивление, тот и не смел перебить каждое "прости". Он встал, выгнулся, превозмогая уходящую боль, и окинув с ног до головы того паренька, который готов был на колени падать, тяжело вздохнул.        - Ладно, бывает.        - Мне очень жаль, правда! Если бы я только... Черный грубо, но не жестко уложил руку на плечо собеседнику.        - Прибереги слова для оправданий.        Так они прибыли на станцию. Первые дни, скучные и однообразные, текли сами собой поочередно, оставляя лишь усталость, но сильно способствуя сплочению команды. Почти все забыли про тот случай и выполняли свои ежедневные обязанности, как и раньше. За едой обсуждали халатность строителей этого никчемного корабля и травили анекдоты, дабы развлечь себя в этой монотонной обстановке. Смех и гул голосов разряжали обстановку, но они не знали, что усмешка Черного была фальшивой.        На третий день, когда многие устали и выполняли все по минимуму, предатель решил проявить себя. Когда после обеда все разошлись по своим делам, Черный последовал за одним из них. Он смог зацепиться бренным разговором о жизни с Коричневым и сопроводить его в Электричество, где он и собирался погрузиться в рутину в резиновых перчатках. Обойдя световой щиток, предатель осторожно убедился, что их не видно, все так же продолжая непринужденно болтать обо всем. Встав к планшету, он начал что-то тыкать по нему, словно занимаясь делом, а жертва в этот момент, рассказывая очередной случай из жизни, спаивала провода. Нельзя было упустить такой шанс. И вот невинная овечка оказалась зажата в пасти голодного волка. Черный, достав нож и резко схватив за горло, медленно вонзил его вдоль сонной артерии, словно наслаждаясь резко хлынувшим потоком крови на стены. Еще удар поперек гортани лишил жертву голоса, отчего это кряхтение, вперемешку с кровавыми всхлипами, способствовало выбросу чудовищной дозы дофамина в кровь. Ноги подкашивались, голова кружилась и все эти оттенки красного лишь заставляли слюни непроизвольно стекать по губам. Но... Послышались шаги.        В состоянии аффекта предатель не мог совладать со своими движениями и с собой вообще, поэтому приходилось действовать неаккуратно, но быстро. Он, нехотя, бросил труп и по случайному везению он ударился об щитки, залив кровью все возможные провода, отчего вырубился свет. Это сыграло ему на руку. Единственное, что он заметил при свете - те самые голубые волосы, что недавно упали ему на колени "не нарочно". В темноте Черный успел спрятаться в вентиляции без страха, что его сдадут, но куда-то выходить было рано: руки все так же тряслись, а взгляд был сильно затуманен. Через пару щелчков включился свет. Предатель, поежившись, ушел немного в тень, чтобы его не было видно сквозь решетку, но хотел посмотреть на все происходящее. Голубой, вернувшись и увидев при свете всю картину, резко вздрогнул, выпучив глаза, словно доказывая себе, что это не кошмар. Дыхание участилось, а зрачки сжались, словно не желая воспринимать этот ужас. Но это было реальностью. На крик не хватало сил - горло передавило подступившая рвота. Парень будто в конвульсиях развернулся к стене и излил, задыхаясь от кашля, из себя весь тот кошмар, который за несколько секунд образовался в его нутре. Испуганный и ошарашенный взгляд свидетеля сильно насторожил Черного, ведь он мог и заметить в ту самую секунду цвет его скафандра. "Он свидетель... Он мог меня видеть... - в этот момент Черный крепко сжал рукоять ножа и хотел было приподнять решетку, но руки дрожали так сильно, что риск садануть мимо был крайне велик, - Я не могу... Не могу... Может, подставить его? - он вновь стал вглядываться в эти крохотные веснушки, рассыпанные по носу и щекам, - Да кто мне поверит... Я бы и сам не поверил... Черт... Черт, черт, черт!", - его мысли пытались отрезвить его, но эта эйфория затмевала любой здравый смысл, который мелькал в его голове. Такова была его природа.        В скором времени организовали собрание, срочно созвав всех. Черный, придя в себя, уже смело играл роль взволнованного пассажира, который спокойно чинил проводку где-то в реакторе. Голубой же был подавлен, и эта атмосфера передавалась каждому, заставляя всех потускнеть от ужаса. Тот схватился за горло, немного разминая миндалины, словно открывая путь воздуху, для того, чтобы можно было хоть что-то сказать. Все в напряжении боялись услышать этих слов...        - Коричневый убит... И так холодный воздух теперь походил на могильный, отдавая влажной тухлятиной, которое воссоздало воображение. Зеленый же был единственным, кто лишь слегка поперхнулся, отчего навел на себя некое внимание.        - Где?        - В... Электричестве... Я видел, как кто-то залез в люк, - в этот момент Черному не пришлось теперь играть внутреннее напряжение и дрожь, - но это лишь по звуку... Как только я вошел, от крови выбило пробки. Я не знаю, кто это был...        - Я был с Фиолетовой в О2! - сразу же возник Белый, пытаясь раньше всех оправдаться, что было бесполезно.        - Предатель не успел бы уйти куда-либо, если ты слышал, как он скрылся. - добавил Черный. В этот момент Голубой с опаской оглядел его, пытаясь высмотреть в этих глазах то, что пытались другие. Его неоднозначное лицо наводило неплохую панику от того, что все может раскрыться за считанные секунды. Он призадумался и заявил:        - Я буду ходить с тобой!        - Что...        - Раз кто-то из нас предатель, то будем ходить по парам, и если кто-то умрет, то мы будем знать, кто был убийцей! Это крайне мешало всей деятельности Черного, но это бы на время обеспечило ему алиби и доверие со стороны, что сейчас было очень нужно, когда он чуть не попался.        - Если тебе так будет спокойнее... - его монотонный голос сильно резонировал с ярким и звучным голосом Голубого.        - Всем... - он вновь хитро взглянул на него, - Всем так будет спокойнее.