And if she asks you why you can't complain You kiss her cheek and say you can today And I can't wake her up, because she's already dead I can't wake her up; did you hear what I said?
Солнце легко пробивалось сквозь шелковистые шторы, меланхолично покачивающиеся от летнего ветра, и оседало на белоснежной ткани постельного белья, приятно лаская кожу, что так мёрзла минувшую ночь. Вся небольшая комната окрасилась в теплые оттенки жёлтого и оранжевого, отчего стало только уютнее в это унылое время. Теперь было хорошо видно разные плакаты афиш недавно прошедших концертов, которые расположились над кроватью и светлым письменным столом. Со стены на тебя смотрели Рой Орбисон, Джонни Кэш, Роберт Плант из группы «Led Zeppelin», а также различные рисунки портретного характера. Деталей настолько много, что, казалось бы, можно рассматривать их целый день и только под конец сделать вывод о том, кому принадлежит эта комната. Канцелярские принадлежности, аккуратно сложенные на выделенной полке, акустическая гитара с чьей-то росписью, книги и не сложно заметить коробочку с подставкой, на которой устроилось множество украшений: от колец до солнечных очков. Все они немного поблёскивали и отражали солнечные лучи, вот уже долгое время, живя на туалетном столике, рядом с единственным флаконом Avon Topaze и небольшим количеством косметики. Не сказать, что проживающая так одержима внешностью — здесь всё оказывается совсем по-другому. Что-то было в этих вещицах, будто своя эстетика, которую хочется запечатлеть, ведь каждая существует будто в единственном экземпляре, хотя, на тот момент, это было далеко не так. Она бы могла сказать: «Красота в глазах смотрящего» — очевидно, вы слышали эту клишированную фразу, но это так. Наверное, вы знаете тот момент, когда начинаешь осознавать, что все твои проблемы несущественны, а жизнь проходит мимо тебя, оставляя где-то позади в затворках тревожной петли. Если нет, то этот момент обязательно наступит, просто нужно научиться ждать и выносить уроки из прошлого. У вас всегда есть время и выбор пути к этому, однако есть люди, которым не пришлось выбирать. Люди, которые были вынуждены начать ценить каждое новое воспоминание, в страхе снова окунуться в неизвестность. Должно быть это очень сложно — проходить через данный период, и я очень сочувствую этим людям, однако таким человеком оказалась и я. Весьма занимательная история и, как-нибудь, мы к этому ещё вернёмся, ведь мы не живём прошлым и ценим настоящее. Всему своё время. Вобрав воздуха в легкие, пуская по сосудам хорошую порцию кислорода, организм начал понемногу отходить ото сна в реальный мир. Веки немного затрепетали, тревожа ресницы, после чего глаза смогли увидеть обстановку вокруг, что не могло не радовать. Утренняя рутина — одно из моих любимейших занятий с недавних пор, настолько, что это уже представляло собой некий ритуал. Не могу и представить пробуждение с резким потоком неконтролируемых мыслей, как это было в начале года, которые всё равно не получится разложить по всем полочкам. Поморщив нос от яркого света и прохладного утреннего ветра, я приподнялась на локтях и взглянула на время. Маленькая стрелка настенных часов указывала на цифру девять, а это значит, что есть время приготовить завтрак и никуда не торопиться. Отныне у нас есть время на всё и спешка ни к чему. Хорошенько потянувшись, моё тело осилило вырваться из постельных оков, заправить кровать и начать новый запоминающийся день. Мои глаза поднялись и увидели в зеркале чуть растрёпанную девушку с тепло-русыми волосами ниже плеч, в которых сейчас можно было уловить слегка янтарный отблеск, а концы и редкие пряди были чуть светлее из-за долгого времяпровождения на ярком техасском солнце. Но мало кто знал об одной особенности, что не поддается никакому логическому объяснению — за год они не выросли ни на сантиметр, если не миллиметр, и это не мой натуральный цвет. Если вы спросите «А какой тогда?» — я вам не отвечу, просто потому что не знаю. С каждым днём я замечаю всё больше странностей в себе и пока эта изюминка выделяется больше всех из имеющихся, о других же мы поговорим чуть позже. По пути к ванной комнате, очередная пластинка с Herman's Hermits была опущена на проигрыватель, чтобы провести водные процедуры в компании с песней «No Milk Today». По истечении двадцати минут ежедневный процесс был завершён и, искренне улыбнувшись своему отражению, я направилась на кухню с целью приготовить что-нибудь перекусить для себя и ещё одного очень хорошего человека. Заглянув в обеденную комнату, посторонних людей там не обнаружилось, зато за приоткрытой дверью балкона, можно было заметить мужской силуэт с чёрными, как космос, волосами на макушке, которые немного переливались на солнечном свете. Бросив взгляд на кофейный чайник со свежесваренным кофе и налив себе небольшую чашечку эспрессо, я устремилась к скучающему другу. На открытом балкончике стояло два мягких стула и на том, что дальше от двери, парень в чёрной водолазке и такого же цвета джинсах, что не доставали до его щиколоток из-за высокого роста, читал какую-то книгу. На небольшом стеклянном столике возле оказалась идентичная кружка с чёрным кофе. Обстановка выглядела умиротворенной, из-за чего даже не хотелось нарушать тишину, поэтому, чтобы не испугать, моя рука аккуратно легла на плечо читающего. Однако тот даже не вздрогнул и не оторвался от книги. — Доброе утро. — с утра его голос был чуть ниже и более уставший, чем обычно, к чему я уже успела привыкнуть, а его губы выдали легкую полуулыбку. Волосы, слегка достающие до ушей, колыхались на ветру, немного попадая на глаза. — Доброе, как ты? — моё тело с чашкой в руках заняло стул по соседству. — Как твоя рука? — Всё в порядке, не волнуйся. — он бросил мимолётный взгляд на небольшую рану с внутренней части ладони. — Звонил Гораций, сказал, что до шести вечера всё свободно. — Хорошо, но идём мы конечно же с утра? — не смотря на то, что наши выступления всегда проводились вечером, появлялись мы в баре намного раньше, в угоду друзей и той атмосферы, что я помню и вижу с того самого дня. Вопрос, казалось бы, с очевидным ответом, но вчера был немного отличающийся день от остальных, я решила убедиться. — Как тебе угодно. В любом случае, торопиться не к чему и можно пройти через парк. — сказал он и повернул голову в мою сторону. — Отлично, я думаю приготовить что-нибудь. — доселе наблюдая за уютными окрестностями летнего Далласа, я перевала взор на парня. Открывавшийся вид с нашего балкончика всегда меня завораживал, хотя ничего сверхъестественного в нем не было. Городок будто был создан для летней погоды, несмотря на то, что пасмурная погода здесь тоже присутствовала, за исключением частых дождей. Сейчас все дома были укутаны солнечным светом, а всевозможные рекламные вывески были видны издалека. Вот, на ближайшем доме разместился плакат с улыбающимся Рональдом Рейганом, у которого между зубов была зажата сигарета, а надпись гласила: «Это самое счастливое Рождество для курильщиков, которое только может быть — Chesterfield стали мягкими и избавились от неприятного послевкусия». До слюнтяев дошла новость от ученых, что доказали связь между заболеваниями легких и употреблением табачной продукции, и теперь спускают весь бюджет на рекламное продвижение. Поленились даже убрать вывеску с Рождества — настолько те боятся увидеть упадок продаж. На другой же стороне улицы, на рекламном щите, улыбалась счастливая семья из-за скидок на все фрукты и овощи. Какой контраст. — Ты завтракал? Последовала долгая пауза, после чего, снова уставившись в книгу и перевернув страницу, тот всё же ответил. Вопрос настолько же очевидный. — Нет. — Скотт… — мой разум старался как-то подобрать слова и сформулировать то, что я хочу донести. У него было очень стройное тело и худощавые кисти рук с немного выступающими венами, на которые любой взглянет и скажет, что они однозначно принадлежат музыканту. Когда-то я даже спросила разрешения нарисовать их и теперь, рядом с постером группы «The Rolling Stones», висит графическая иллюстрация его рук вместе с остальными набросками. Однако во мне с каждым днём росло всё больше волнения за его моральное и физическое состояние из-за событий, что повлияли на его жизнь когда-то. Его вид был перманентно отрешённый, уставший и слегка подавленный — просто он такой человек, думала я. Пока не начала разбираться глубже в проблемах — в такие моменты возникало чувство, будто я ощущаю то же, что и он. Но должно быть, за этот год я просто научилась хорошо разбираться в поведении людей, а может и умела до этого. Хотела бы я знать. — Ты почти ничего не ешь, даже не помню когда в последний раз видела чтобы ты нормально поел. Сколько раз в день ты делаешь приемы пищи? — Чаще один, чем два. Но я уже объяснял, что всегда был таким, не переживай. — Скотт снова взглянул на меня и непритворно улыбнулся, понимая мои переживания. Где-то внутри растопился ещё один кусочек многолетнего льда, отчего стало чуть теплее. — И один из них чашка кофе? — тот в шутку закатил глаза. — Сделаю что-нибудь лёгкое, твоя взяла, но чтобы доел, договорились? Хотя бы завтрак и я отстану. Последовала снова секундная пауза, но видя мой настрой, тот не смог отказать и после безысходного вздоха принял поражение в честном бою. — Договорились, делаю это только ради тебя. — уголки его губ чуть дёрнулись в улыбке, а глаза в очередной раза устремились к печатным строкам.You Got It — Roy Orbison
Покровитель, кажется я влюблена в город. Не передать те ощущения, что вызывал Даллас в моей заблудшей душе. Каждый магазинчик, что располагались по обеим сторонам ухоженных улиц, каждый парк с небольшим озером внутри, аутентичные церкви с многовековой историей — все эти детали вызывали какое-то теплое, родное чувство, которое я не могла никак обосновать. Прошел ничтожно малый срок, всего лишь какой-то год, а казалось, будто живу здесь не меньше, чем всю жизнь, хотя каждый день для меня открывалось что-то новое: неизведанный виниловый магазинчик, может цветочная лавка пожилой женщины, что доселе не замечала, или уютное кафе чтившее все традиции прошлых лет, где все друг друга знают. Все места сразу и не запомнишь, но, должно быть, в этом и кроется смысл — открывать что-то новое. Вот по левую сторону расположился тот самый парк Татл Крик с кристально чистым озером, который мы частенько проходим по пути в бар, обычно утром там проводятся чайные кружки или групповые занятия спорта. Приятно наблюдать за кипящей жизнью, когда люди по-настоящему ценят время, каждую секунду, а не цепляются за прошлое и живут в страхе перед своими мыслями… Стойте, при чём здесь это? И снова они, эти мысли. В последнее время я стала всё чаще заставать себя за какими-то посторонними размышлениями, будто внутри меня кто-то заперт и пытается что-то сказать. И, зачастую, это какие-то мрачные глубинные мысли, для которых и не было единого повода, чтобы так подумать. Порой они настолько меня пугают, что возникает чувство тревоги не проходящее и за день, но это легко отпускать, когда есть поддержка. Я стала воспринимать это как подсказку к прошлому, кусочки паззлов, которые когда-нибудь соберутся в единый рисунок — остаётся только терпеливо ждать. Однако, повода волноваться и куда-то спешить не было, просто потому что некуда. Рядом со мной человек, в котором я была уверена как никогда и могу без сомнений сказать, что более понимающих людей не встречала за всё время, что помнит мой разум. Не хватит благодарности, чтобы описать насколько он важен и ценен для меня. Сейчас мы шли размеренным шагом вдоль парка, внутри разливалось лишь чувство комфорта и спокойствия рядом с этим человеком — наверное, это и называется дружбой. Хотелось бы верить, что это оно, что он неоднократно утверждал и не позволил усомниться ни разу. За старым дубом показалась острая верхушка какой-то башни в бордово-белых цветах с вытянутыми окнами, а это означало, что мы почти пришли. Выйдя из зоны парка, перед нами открылся вид на старинную католическую церковь, о которой не знали разве что туристы. Наверное каждая семья по выходным посещала кафедральный собор Сантуарио де Гваделупе, зная не понаслышке, что в Техасе почти все люди верующие. Наше мировоззрение весьма отличалось от общего, но я старалась уважать все традиции и относиться ко всему с пониманием, ведь всё имеет долю смысла. Должно быть сейчас, при таком летнем солнце, внутри все залы освещаются цветным светом от расписных витражей, а в воздухе витает аромат благовоний. Мне доводилось лишь пару раз наблюдать эту красоту и хотя бы ради этого вы должны посетить это место, чистое эстетическое восприятие. А после, миновав историческую достопримечательность, мы вышли на ту самую улицу, которую в последний год я вижу чаще, чем свою комнату. Могу предположить, что была я здесь почти в каждом магазинчике и мою персону уже успели запомнить как давнюю подругу. Вот по правой стороне цветочная лавка миссис и мистера Оруэлл, славная пожилая пара, которая вот уже двадцать лет (только представьте себе эту сумму!) не оставит вас без ароматных пионов, пёстрых тюльпанов или классических роз всевозможных видов, неважно — на свидание или же просто для самого себя — вы не устоите. Я частенько заглядываю к ним и каждый раз меня встречают уже такие родные улыбки, после чего каждый раз ухожу с незамысловатым, но не менее прекрасным, букетом полевых цветов. Так получилось, что сейчас мы снова не смогли пройти мимо их лавки и не пожелать доброго дня. — О, мисс Харгривз и мистер Морган! — как только раздался звук узорчатого колокольчика над дверью, оповещающий о новых посетителях, владелица магазинчика сразу нас заметила и, как всегда, одарила своей лучезарной старческой улыбкой и морщинками у глаз. Наверное, это идеальное место где можно разделить старость с родным человеком, ещё и зарабатывая на любимом деле. Всё пространство заполнял солнечный свет, легко проходящий сквозь витрины с милыми цветочными декорациями, и отражался от винтажных французских зеркал под два метра высотой, с золотым, чуть коррозированным, обрамлением. Повсюду, в каждом углу и стенде, находились цветы разных видов и оттенков, отчего каждый раз разбегаются глаза. — Рада вас видеть! — Добрый день, миссис Оруэлл! Как ваше самочувствие? — мы со Скоттом подошли к прилавку и на моем лице так же невольно образовалась улыбка. — Я как всегда полна сил и молода, спасибо, Нелли! Сегодня Даллас как никогда ярок, не так ли? Мы с Джорджем думаем съездить на Рэй Хаббард, давно не выбирались на озера. И вам двоим следовало бы куда-нибудь выбраться! — Хорошая идея, но у нас выступления и нам не в тягость. Но как-нибудь обязательно! — Да, отдохните, а то ты совсем побледнел, дорогой. — на этот раз она обратилась к моему другу. Выражение не было замечанием, скорее заботой о здоровье как к собственному внуку, что весьма грело наши души. — Конечно, мисс Оруэлл. — он чуть улыбнулся и слегка кивнул в знак согласия, так как уже привык к таким комплиментам. Не смотря на солнечность штата, находиться на солнце не было его любимым занятием. — Хорошего дня! И передавайте Горацию, что его жена задержится сегодня в библиотеке со студентами! — добавила она в след, когда мы уже выходили из лавки. — Обязательно! — колокольчик вновь прогремел, после чего мы снова двинулись к пункту назначения. Проходя по уютной улочке, нам то и дело махали и желали доброго утра, словно мы были старыми друзьями, что и было без пяти минут правдой. За последнее время я успела познакомиться со многими людьми, хорошими и не очень. Однако преобладающей частью нашего общества были мирные люди с интересной судьбой и бескрайней отзывчивостью. Мистер Моренте — владелец небольшой мексиканской закусочной, отличался открытым гостеприимством. Тот всегда был только рад поделиться семейными рецептами кесадильи, фахитос и других национальных блюд, так как его семья — с которой, он, кстати, и разделил собственное заведение — очень чтит традиции своей страны. Сразу за этим идут музыкальный магазин с редким винилом и музыкальными инструментами, куда мы заглядываем довольно часто в свободное время, кафе в стиле сороковых с вечными песнями Фрэнка Синатры и, должно быть, лучшим кофе во всем городе, а так же антикварная лавка миссис Батлер. Это далеко не всё, что содержит в себе это чудное место, но в этих заведениях мы бываем чаще всего, не в силах пройти мимо. Пожелав всем хорошего дня, мы таки прибыли в место назначения — перед нами оказалась внушительная неоновая вывеска красного цвета, гласившая название заведения. Это было то место, где все твои проблемы оставались за тёмными дверьми, где все тебя знают и ты мог просто хорошо провести время за бокалом вина или чего покрепче, в сопровождении хорошей музыки, а в частности старого доброго рока, рок-н-ролла, блюза и даже джаза. Олицетворение друга, к которому можно прийти в любой момент и быть принятым без осуждения. Именно это место мне посчастливилось посетить первым по прибытию в Даллас, хотя «прибытием» тот инцидент было сложно назвать — скорее чем-то более внезапным. В этих стенах произошло много событий, которые навсегда отпечатаются в моей памяти как по-настоящему хорошие времена, во что бы мне очень хотелось верить. Прошу любить и жаловать, настало время познакомить вас с баром «Through The Skin»! Еще раз оглядев антуражную вывеску, уголки губ непроизвольно дернулись вверх, понимая, что этот день пройдет так же хорошо как и предыдущие, однако улыбка спала так же резко как и появилась. Какой-то неразборчивый звук вынудил меня оторвать взгляд от бара и резко оглянуться. Источником, что приковал моё внимание, оказался узкий переулок между магазинами, который уходил куда-то вглубь дворов. Глаза судорожно всматривались в тёмный проход, пытаясь заметить что-то или кого-то, издающие уже хорошо знакомые завывания. Будто «что-то» выло: то ли шёпот, то ли стон — всё не могла разобрать. Брови свелись к переносице, а концентрация повысилась, когда в очередной раз ничего, что могло бы послужить причиной звуков, мои глаза не смогли обнаружить. Лишь зелёная мусорка и какие-то объявления на кирпичной стене. — Всё в порядке? — заметив моё внимание, сконцентрированное к противоположной стороне улицы, Скотт, который уже не в первый раз наблюдал данную картину, начал подозревать что-то неладное. Его взгляд был прикован ко мне, а лицо выражало обеспокоенность. Голос вырвал меня из раздумий. — Да… Да, ничего особенного. — протараторила я, всё ещё не сводя взгляда с переулка. — Я уже не впервой наблюдаю, как ты смотришь в то место. Что случилось? — его глаза осмотрели то же место, но так же ничего не нашли. — Не бери в голову, просто показалось. Будто слышала что-то… — Почти каждый день? Ответ в мою голову не пришёл, так как я и сама не знаю, что слышу оттуда. Как-то я даже осмотрела тот проход, однако всё безрезультатно. — Неважно, идем отсюда. — я направилась ко входу в бар, но не сделав и шага, Морган схватил меня за предплечье и одарил взглядом, выражающим знание того, что что-то не так, как бы заставляя меня всё рассказать. Я почувствовала вину за очередную порцию волнений, после чего взяла его руку чуть выше кисти и, погладив внутреннюю часть, постаралась немного успокоить собеседника. Мы и так часто переживаем друг за друга, поэтому не хотелось как-то заострять на этом внимание. В ответ же его пальцы бережно, едва касаясь, обхватили мою ладонь, заключая ту в некрепкий замок. Кожа тут же ощутила легкий холод, исходивший от его вечно холодных рук, которые будто никогда не знали тепла, однако душа ощутила совсем обратное. — Хорошо, твоя взяла. — смирился тот после едва слышного безысходного вздоха и, расцепив руку, двинулся в заведение.Roll Thru the Night (Live) — The Baseballs
Открыв двери, в глаза ударил красный свет, исходящий от нескольких ярких вывесок и подсветок, которые можно было заметить тут и там. Слева же была барная стойка с баснословно дорогим алкоголем на стенном стенде, бутылки которого красиво подсвечивались тем же цветом, отбрасывая множество бликов, до напитков доступных каждому постояльцу. У Горация, мужчины сорока шести лет, что сейчас протирал винный бокал, вы можете заказать абсолютно всё что угодно — у этого человека всегда найдется нужный эликсир от любой беды. Также он являлся владельцем «Through The Skin» и, по совместительству, почти что дядей нашему Моргану — те знакомы чуть ли не пятнадцать лет. Если бы не он, вряд ли мы бы сейчас были здесь. Напротив стойки расположились круглые столики со стульями из красного дерева и на каждом из них находилось по небольшой матовой лампе. Все ряды были отдалены в сторону близлежащей сцены на невысокой платформе, что всегда подсвечивалась белыми и красными прожекторами. Именно на ней вершилась вся эстетика, без которой теперь и не представить данный бар, словно пара, чьё расставание рефлекторно разобьёт сердце всему городу. Однако, не сложно понять, что эту ответственность мы переняли на себя и вот уже почти год громкие звуки песен «Confident Blood» раздавались в стенах родного места. Но если вы думаете, что это дуэт, то спешу вас разочаровать или обрадовать — решать уже вам — в нашем коллективе также можно заметить мастерского барабанщика и еще одну непостоянную участницу. И эти люди имеют такое же большое значение для меня, перед которыми я в бесконечном долгу. Мне просто хочется поблагодарить этих ребят за всё, что они делают, так что, надеюсь, никто не против. Несмотря на всё это, помимо нас здесь также частенько выступали «The Baseballs», выступление которых можно было услышать ровно в эту секунду с их одной из самых популярных песен «Roll Thru the Night». Честно признаться, это моя любимая песня после двух композиций нашей группы, так что, надеюсь, вам можно доверить мою маленькую тайну. Звуки рок-н-ролла заполняли всё пространство, отдаваясь приятной вибрацией в грудной клетке и заставляя сердце биться в такт. Одними словами: каждая нота, каждый градус алкоголя, каждый гормон эндорфина заставлял вашу кровь закипать в жилах из-за этого бара. Здесь мы отдавали себя полностью, не прося взамен ничего. А тем временем в голове проносилась вечно греющая душу мысль — «Я дома». По-настоящему дома. Такие мысли посещали меня при каждом визите и этот не исключение. Из мыслей меня смог вырвать только блондинистый парень с весьма кудрявыми волосами, достающими до ушей, который, заметив нас, нацепил добрую улыбку и двинулся в нашу сторону с разведёнными руками. Уголки его серых глаз смотрели чуть вниз, а веки были припущенными, из-за чего у него был всегда расслабленный вид. От него будто веяло добротой, открытостью и смешными штуками — встречайте, наш ударник. — Какие люди! Привет Морган, вы как всегда рано. — парень по-дружески приобнял старого друга, похлопав по спине, после чего обратился ко мне. — Нелли! — Здравствуй, Шон. — забавный факт: его легкая улыбка была настолько заразительна, что все, кто находился в радиусе пары метров тоже начинали чувствовать себя немного счастливее и уголки губ сами ползли вверх. Также парень отличался своим высоким ростом, из-за чего при объятии моя макушка сейчас еле доставала до его подбородка. Наверное, с ним любой почувствует себя защищенно. — Где потерял Нэнси? — Без понятия, возможно придёт под вечер, кто знает эту бестию. — говорил он, пока мы все направлялись в комнату отдыха для персонала, что находилась прямо за стеной барной стойки. — Ты принес мою электрогитару? — Нет, случайно утопил, прости. Ну честно, сколько ей лет уже? — в шутку бросил Шон, хотя сам бы не пережил, если бы с этим инструментом что-либо случилось. — Ты больше не в группе. Что на счет Нэнси на роль барабанщика? — не оборачиваясь на недоумевающего друга, обратился Скотт ко мне с невозмутимым лицом. Из меня вырвался смешок, спровоцировавший его редкую улыбку. — Который раз за последние лет семь ты меня выгоняешь, эй! Все нормально с ней, мистер «Ты больше не в группе». — тот попытался спародировать холодный голос друга. Всё время до шести вечера мы провели за разными разговорами и репетициями, чем очень взбодрились. Однако, пролежав последние полчаса на плече у Скотта, меня начало немного клонить в сон — побочный эффект пары стаканов мартини. Тем временем, небо начало окрашиваться в розово-оранжевые оттенки техасского заката, улочки заполнялись разноцветными огнями от гирлянд и неоновых вывесок, а людей становилось всё больше. Наступало время веселья, что означало наш скорый выход. — Эй, тухлятины, ваш выход! — дверь с треском распахнулась, нарушая тихие звуки выступления другой группы, доносившиеся из-за стены, впуская внутрь низкорослую блондинку с сильно волнистыми волосами до плеч. На ней были черные брюки с тонким ремнём, коричневый топ и короткий розовый кардиган — её любимый цвет. — Боже, Нэнси, однажды меня схватит инфаркт с твоими резким приходами! — врываться ураганом было её изюминкой, к чему мы всё никак не могли привыкнуть, но Нэнси без громких звуков не Нэнси — за что мы так её и любили. Каждое её появление сопровождалось часовым рассказом о том, какой её бывший ублюдок, слезами, агрессией, а затем, после пару бокалов текилы и пары сигарет, наступала стадия принятия и звали её уже не «Нэнси Уокер», а «Чёртова Королева». Мы уже мечтали встретить этого Итана и оставить пару ссадин на его предательском лице, лишь бы та наконец его отпустила, но удача не на нашей стороне. В свободное время от свиданий, походов по магазинам и принятия ванны под все альбомы Элтона Джона эта бестия приходит на каждый концерт нашей группы, подпевая даже громче, чем троица местных байкеров. Иногда даже играет на басу, хотя по её тонким изящным пальцам и не скажешь, что эта девушка по вечерам играет рок. Уокер полна сюрпризов, в этом усомнится разве что дурак, ей лишь нужен такой человек, который бы полюбил её сложный характер — вот и весь секрет Пандоры. Она наш четвёртый всадник апокалипсиса. — Хэй, Ненси! — поприветствовал Шон и встал, чтобы обнять новоприбывшую. — Привет, великан. — мне всегда было слегка забавно смотреть на контраст их роста — мужчина под сто девяносто пять и миниатюрная девушка еле достающая до ста шестидесяти — тем не менее они были хорошими друзьями и именно эти двое отвечали на весь юмор в нашей компании отшельников. Порой не понимаю, почему эта пара всё ещё не стала каноничной. — Гораций просил передать, что ваше выступление через десять минут, так что шевелитесь! Вот и настал момент показать вам то, чем мы живём, то, по чему наша душа горит. Держитесь крепче, потому что мы берём вас в захватывающее путешествие по неисследованным тропам рока, отчего ваш пульс поднимется к небесам, а реальность уйдет из-под ног. Если же нет, тогда вы, возможно, любитель джаза или классической музыки. Время действовать. Приглушенный красный свет, по прежнему исходивший от неоновых вывесок, аплодисменты взволнованных людей перед чем-то, что вернет желание наслаждаться моментом, затем выжидающая короткая тишина, буквально на пару секунд, после которой обрушится волна. Слух улавливал лишь собственный размеренный выдох и скрип струн, готовых отправиться в гонку. — Вожми педаль вперед и не оглядывайся назад…Blood Gets Thin — Pete & The Pirates
Первые грязные звуки электрогитары разорвали уже такую интригующую тишину и заиграли первые ноты всеми излюбленного рифа, который все ждут каждый день как Рождество. Гитарист ритмично перебирал струны, чьих звук отдавался волной по всему телу, вызывая бешеную порцию адреналина и тот перемешивал все чувства во что-то необъяснимое. Аплодисменты и крики от удовольствия взорвались с новой силой, когда послышался громкий вокал, подключающий вторую гитару, бас и ударные, что отбивались будто по ребрам. Волна эмоций захватила всех, не жалея никого в этом помещении и даже глаза тех, кто был здесь впервые, устремились на невысокую сцену.Here she comes; she's cool like sin I can feel my blood get thin Here she comes; she'll suck me in Take a deep breath and begin
Музыка — удивительное творчество, которое позволяет показать все внутренние чувства без прямых слов и личных обращений, она делает с нами что-то невообразимое. Одна лишь песня может вызвать такой ураган эмоций, что катарсис будет преследовать тебя весь последующий день. Чувства, которые ты скрывал последние тридцать лет получают шанс вырваться наружу и неважно — выудит ли кто-то правильный смысл из кричащих строк — просто делай то, что нравится. Каждый раз я удивляюсь всё больше, как внешность людей обманчива, порой то, что они скрывают в себе достойно внимания. Голос самого неприметного человека сейчас срывался под ритмичные аккорды, красные огни и хлопки таких же людей с тяжелой и не очень судьбой.And if she asks you why you can't complain
You kiss her cheek and say you can today
And I can't wake her up, because she's already dead
I can't wake her up; did you hear what I said?
Я будто ощущала то, что не должна была. Эмоций слишком много и те будто мне не принадлежат. Наступил кульминационный момент и вот наши пальцы становятся на последние лады, барабанные палочки отыгрывают последний рисунок, а уже чуть хрипловатый голос произносит последние слова, завершая всю идиллию и ставя точку в первой вечной истории. Его тёмные волосы беспорядочно легли перед глазами, отчего причёска выглядела слегка растрёпанной, а весь вид приобрёл более сексуально-агрессивный подтекст или это заметили только мои глаза. Красно-чёрная куртка, что всегда была при нём, быстро оказалась где-то за кулисами, так как обстановка накалялась всё больше, стало труднее дышать. Мимолетный зрительный контакт и этого хватило, чтобы передать друг другу, что всё идет как надо. Пьеса окончена, а зал залился громкими аплодисментами — мы все были в одной тонущей лодке. — Когда мы играем эту песню, мне порой кажется, что ты можешь кого-нибудь убить. — с отдышкой отметила я. В ответ тот лишь как-то странно усмехнулся, а по лицу будто пробежала поникшая тень, после чего музыкант вернулся к перенастройке электрогитары для следующей песни. Он что-то вспомнил? Кажется только сейчас, доселе опрокинутые пару бокалов мартини ударили в голову и теперь всё стало выглядеть слегка под другим углом. Однако это только начало карнавала.Kill Of The Night — Gin Wigmore
И снова всем знакомый риф, на этот раз струны издавали более тяжёлый и отточенный звук. Свет прожекторов сменился на чистый красный и теперь кроме него и чёрного цвета, не различались никакие остальные. Плавные покачивания и между всеми нами был более близкий контакт, аудитория хлопала в такт барабанной установке, где Шон задавал тон. На этот раз в роли вокалиста выступала я, а остальные участники взяли бэквокал, одновременно перебирая металлические струны.The street's a liar I'm gonna lure you into the dark My cold desire To hear the boom, boom, boom of your heart
На главном припеве мой голос разошелся и «Confident blood» не было слышно разве что в лавке у Моренте. Душа полностью слилась с музыкой и сейчас я чувствовала себя собой как никогда. Только здесь я могла почувствовать себя кем-то, кто имеет историю и чувства. Кем-то, кто пишет историю буквально заново, с чистого листа. Всё, что было год назад, затерялось где-то в глубинах моего подсознания без возможности быть обнаруженным. Да, вот мы и подобрались к сути. Должно быть вы догадывались, верно? Вы справились, если всё поняли с самого начала, так что сейчас будет легче. Думаю, вы заслужили знать чуточку больше, но обо всём по порядку. Моя память утратила данные о том, что было до 1 марта 1962 года, абсолютно ничего. Никаких мимолётных отрывков, которые могли бы навести меня на воспоминания о прошлой жизни. Всё произошло настолько внезапно, что первый месяц я боялась всего и особенно — говорить с кем-то. О чём можно поговорить с девушкой, которая помнит лишь своё имя и фамилию? Спасибо хоть на этом, хотя имя я бы сменила. Однако, видимо судьба сложилась так, что первый, чей образ моя память отложит в пустую папку, оказался он — Скотт Морган. И когда я вспоминаю это, то не жалею ни о какой потере прошлой жизни. Значит это должно было случиться. Вам наверное интересно узнать как это произошло, не так ли? Это весьма забавная история, которую я часто вспоминаю то ли со стыдом, то ли бесконечной теплотой внутри (Честно говоря, воспоминаний у меня не так много, чтобы выбирать что вспоминать, но это одно из самых ярких). Это был первый, необычайно пасмурный для Далласа, день весны. Однако первым, что отпечаталось в моей памяти, были крики, какой-то противный скрип и чьи-то руки… 1 марта, 1962 год Даллас, штат Техас, недалеко от бара «Through The Skin»