Будешь моим папочкой?

      День рождения всегда считался весёлым праздником, особенно для молодых людей. В этот день они чувствуют себя настоящими королями и королевами жизни, ведь все вокруг говорят им теплые слова и желают неимоверного счастья. Абсолютно весь день посвящен именно им, и это не может не радовать. Правда, с годами обычно весь этот пафос уходит и дня рождения не ждешь уже с таким энтузиазмом, а лишь пытаешься оттянуть время, чтобы не осознавать, что тебе придется стать ещё на год старше.       Но Сара О’Нил всегда любила свой день рождение. В Балтиморе, где она жила последние два года, друзья устраивали огромную вечеринку в ее честь. Она много пила, танцевала и веселилась до дрожи в коленках и отвратительной головной боли на следующее утро, но те незабываемые эмоции стоили того. Сегодня же ей почему-то не хотелось вставать со своей кровати, она была уверена, что мать не помнит о ее дне рождения, а если и помнит, то поздравление будет состоять из заученной наизусть фразы: «С днём рождения, доченька! Желаю тебе быть счастливой, красивой и любимой». Два года в одно и тоже время она слышала именно это поздравление. Неужели так сложно сказать что-то искренне и от сердца, а не заучить никому не нужную фразу, лишь бы сделать вид, что тебя что-то интересует.       Быстро переодевшись и приняв все водные процедуры, девушка спускается вниз с надеждой, что сегодня все будет по-другому. Ей ведь исполняется восемнадцать лет, а это как никак целый праздник. Такое бывает лишь раз в жизни, и это достойно большего внимания, чем обычные дни рождения. Но полная тишина на кухне и отсутствие каких-либо признаков жизни во всем доме вгоняют Сару в отчаяние. Наивная, глупая девочка. Никому в этой жизни она не нужна, лишь себе одной. Да и себе особо тоже не нужна, если быть честной.       Она принимается за приготовление завтрака. Кое-как найдя все необходимое в миллионах шкафчиков Хилла, Сара замешивает тесто и начинает жарить блинчики. В отличие от матери, готовить О’Нил любит и считает это особым способом расслабления и отвлечения от грустных мыслей, которых сейчас у неё целая тьма. Спустя каких-то сорок минут на столе уже красовалась большая тарелка, наполненная доверху золотистыми блинчиками. Сара сделала себе кофе и принялась есть.       После переезда в Сентфор она осталась совсем одна, и друзья, хоть и обещали звонить каждый день, но так и не позвонили ни разу. Поздравили лишь в общей беседе с праздником голосовыми сообщениями и все, а раньше они бы точно затусили все вместе до потери памяти. Время никого не щадит, и Сара убеждается в этом каждый раз все сильнее. Нет ничего вечного, особенно того, что касается чувств.       О’Нил погрузилась в свои размышления, совсем не заметив, как напротив нее оказался Хилл с огромной чашкой кофе. Мужчина любил этот горьковатый бодрящий напиток, после его употребления он чувствовал себя как никогда свежо. Да и кофе у него дома был отменный. По совету Вишни он купил себе не так давно кофемашину и варил его каждый раз, наслаждаясь необыкновенным ароматом и просто умопомрачительным вкусом.       — Доброе утро, именинница, — Аарон широко улыбнулся девушке, проведя перед ее лицом рукой.       — Ой, а ты давно здесь? Я не заметила, как ты пришел, — Сара улыбается в ответ, протягивая ему тарелку с блинчиками и несколько джемов. — Угощайся.       Хилл достает себе из шкафчика ещё одну тарелку и кладет на нее несколько блинов, заливая все это дело шоколадным джемом.       — Как собираешься праздновать свой день рождения? Есть какие-нибудь планы? — интересуется мужчина, делая большой глоток бодрящего напитка.       — Ага, напиться и сдохнуть. Думаю, вряд ли я здесь смогу найти людей, которые помогут закатить мне грандиозную вечеринку, доставить море алкоголя и будут танцевать со мной до утра. Поэтому куплю себе мартини и посижу где-нибудь в парке, понаблюдаю за счастливыми людьми издалека.       Сара расстроенно допивает кофе, складывая руки в замок и облокачивая об них голову. Она внимательно смотрит в карие глаза мужчины, изучая его эмоции, но как назло никаких чувств она там не видит, лишь полные шоколадные огоньки, время от времени моргающие и устало смотрящие вперёд.       — Я в свои восемнадцать напился до усрачки и вообще ничего не помню с того дня, поэтому много пить тебе не советую. Да и алкоголь тебе вряд ли продадут, двадцати одного ведь ещё нет, — Аарон строго смотрит на девушку, ещё больше загоняя ее в депрессивное настроение.       — Отлично, мог бы и поддержать хоть капельку. Спасибо, блин, самый скучный в мире человек. У вас тут все такие или есть веселые? — она встаёт из-за стола, убирая за собой всю посуду.       Негромкий бархатистый смех раздается по всей кухне, заставляя Сару обернуться на его хозяина. Ему ещё и смешно. Она мучается, а он смеётся. Неужели она настолько жалкая, что над ней можно смеяться в таком удручающем положении?       — У нас тут все странные, а тебе достался самый скучный, — Хилл поднимается из-за стола, задвигает за собой стул и убирает лишнюю посуду. — Хорошего тебе дня, Сара. И с днём рождения, не грусти.       Он смиренно улыбается, ловя на себе грустные девичьи глаза. Она так надеялась, что Аарон предложит ей какое-нибудь интересное занятие, но он просто выходит из кухни, а потом и вовсе покидает дом. Она слышит звук отъезжающей машины, означающий, что Хилл куда-то свалил, оставив ее в гордом одиночестве. Отлично, теперь день кажется ещё большим дном, чем до разговора с ним.       О’Нил начинает расхаживать по дому, внимательно изучая каждое помещение. Чем же ещё заняться в свой день рождения? Случайным образом она натыкается на небольшой стеклянный шкафчик, полностью заполненный различными алкогольными напитками. Любопытства ради Сара открывает его, проводя пальцами по стеклянным бутылкам. Она выбирает одну из них, достает и садится на диван в гостиной. Ей оказывается ром с желтовато-зеленой этикеткой, на которой напечатано белыми буквами «Wray & Nephew» и ещё какие-то высказывания о вкусе и цвете алкогольного напитка. Девушка несколько минут мучительно пытается ее открыть, и когда дело оказывается совершенным, ее отвлекает звонок в дверь.       Громко выкрикивая что-то невнятное и ругательное, О’Нил движется ко входу. Она распахивает дверь, держа в руках открытую бутылку.       — Воу, а Хилл разве не дома? — кучерявый мужчина в черной кожанке, белой футболке и джинсах обворожительно улыбается, внимательно рассматривая невинное выражение лица Сары. Он подмечает грусть в ее глазах, а в руке бутылку с горячительным напитком.       — Нет, он уехал. Кто вы и что ему передать? — О’Нил недовольно смотрит на мужчину, облокачиваясь об дверной косяк. Она отпивает из стеклянной тары несколько глотков, ощущая внутри приятное и безумно сильное жжение, выражающееся у нее на лице кривой гримасой.       — За открытие этого рома Хилл тебя по головке не погладит, принцесса. Сара, верно? — мужчина читает название этикетки и представляет, каким будет гнев его друга, когда он узнает о том, что произошло с коллекционной бутылкой алкоголя, стоимостью в почти шестьдесят тысяч долларов за одну штуку.       — Она самая, ты-то кто? И да, мне плевать на кару Хилла. Он мне никто, и я ему тоже, поэтому я могу делать все, что мне захочется. Пусть страдает мама.       Девушка делает ещё несколько глотков крепкого напитка, вновь морщась от большого количества содержащегося в нем алкоголя. Мужчина ухмыляется, осторожно и ловко отбирая бутылку. Он проходит в дом, закрывая за собой дверь.       — Скажешь мне потом спасибо за мое героическое спасение тебя, — он проходится по кухне и гостиной, находя крышку от бутылки. Осторожно закрывает ее так, чтобы не было видно следов вскрытия и ставит обратно в стеклянный шкафчик, теперь уже запирая его на ключ, найденный рядом с ним.       — Что ты делаешь? Заметно ведь все равно, что оттуда уже четверть выпили. Да и зачем было обламывать мой кайф? Верни ключи, немедленно! — Сара пытается дотянуться до небольшой связки в руках мужчины, но он лишь издевательски поднимает руку ещё выше.       — Аарон говорил, что ты та ещё штучка, но не упоминал о такой привлекательности. Меня, кстати, Вишней принято называть, — он взял женскую ладошку в свою и поцеловал тыльную сторону, подобающе истинному джентльмену.       Сара чуть помедлила, а потом громко засмеялась, не в силах остановиться.       — Вишня? А почему не черешня или не лимон? — сквозь смех проронила она, заметив, как ее немного пошатнуло от подействовашего алкоголя, что оказался слишком крепким для юного девичьего организма.       Ягодный взял девушку за руку и усадил на диван. Он провел рукой по своим волосам, вызвав у Сары улыбку.       — Ты знаешь, что ты пила? — Вишня попытался найти отклик в глазах девушки, но она лишь медленно хлопала ресницами, закручивая на палец блондинистую прядь волос. Ее зрачки чуть расширились, а лицо немного покраснело. Весь ее внешний вид выдавал действие на организм горячительного напитка.       — Нет, но оно было очень крепким и вкусным. Вообще, у меня сегодня день рождения и мне его даже не с кем отметить. Аарон слился, а мать даже не поздравила. Ещё и ты заявился, обломав мне весь кайф. Что за несправедливость?       О’Нил укладывает голову на колени мужчины, закрывая лицо руками. Она ощущает пощипывание в глазах от осознания глупости своего поступка и дичайшего одиночества в собственный день рождения. Никому не нужная, одна. Даже собственная мать не соизволила произнести хотя бы заученную фразу. И теперь она лежит головой на коленях совершенно незнакомого мужчины, имеющего вместо имени какое-то странное прозвище.       — Так у прекрасной принцессы сегодня день рождение? Ах, а злой дракон оставил тебя в доме без алкоголя и друзей. Ну ничего, мы это исправим. Сейчас будет тебе и развлечение, и дружеские посиделки. Кислая ягодка сгодится? — дракон обворожительно улыбается, осторожно убирает голову девушки со своих колен, перекладывая ее на подушку, встаёт и возвращается через пару минут с бутылкой виски и канапешками.       Сара счастливо хлопает в ладоши, улыбаясь во все тридцать два. А впрочем, быть может и провести свое совершеннолетие в компании такого симпатичного мужчины не худший вариант. Да и перед незнакомыми людьми обычно легче открыться, они ведь совсем тебя не знают.       — У Аарона есть нормальный алкоголь? — О’Нил тянется рукой к бутылке, но Вишня грозит ей пальцем, словно маленькой непослушной девочке и справляется с крышкой самостоятельно. Ему нравится этот характерный хлопок открывания бутылки, будто бы он выпускает из нее всю жизнь наружу, давая ей свободу.       — У Аарона дома много сюрпризов, я тебе потом покажу все секретики. Итак, — он разливает по бокалам виски, — и сколько принцессе исполнилось сегодня лет?       — Восемнадцать. И почему принцесса? Знаешь, я бы сказала, скорее, чудовище, — они чокаются бокалами, осушая их до конца в одно мгновение. Все это происходит одновременно с плотным зрительным контактом, будто бы они наслаждаются не только горячительным напитком, но и игрой взглядов. Хитрых, пристальных, игривых. Изучающих до дрожи в женских коленках и до приятного покалывания на мужской спине.       — А ты видела свои глаза? Красивые, голубые, словно два больших алмаза или бриллианта, а такие дорогие камни могут носить только настоящие принцессы. Правда, грустные они у тебя, а это совсем не подходит под настрой праздника.       Вишня забирает бокал из рук Сары, стреляет в нее игривым взглядом, а потом резко протягивает руки к области живота и начинает щекотать бока. Девушка сгибается в три погибели, громко смеётся и размахивает руками в разные стороны, несколько раз попадая по лицу мужчине.       — Прекрати! Мне очень, ахах, — О’Нил кое-как выпутывается из крепкой хватки ягодного и пересаживается на другую сторону дивана, лишь бы он больше не щекотал ее. Она тяжело дышит, снимая напряжение при помощи глубокого вдоха и выдоха.       — Ну вот, видишь, теперь ты уже не такая грустная. Если Аарон узнает, что я напоил тебя виски, то мне точно влетит, — Вишня делает невинные глаза, саркастически улыбаясь.       — И как он тебя накажет? Выпорет ремнем или придумает способ изощреннее? Хотя, — Сара делает задумчивое лицо, наливая себе в стакан ещё немного алкоголя, — я бы не отказалась от шоу с ремнем и вами двумя. Было бы довольно необычно и очень горячо.       Она снова перебирается поближе к дракону, начиная оглаживать рукав его куртки. Девушка ощупывает ткань в районе бицепса, довольно улыбаясь. Повторяет это действие несколько раз, проверяя, не раздражает ли ее наглость мужчину, но он лишь закатывает глаза. Сомнений в своей привлекательности у Вишни не было никогда, да и такие жесты со стороны девушек ему нравились, поэтому он просто молча наблюдал за Сарой.       — Такая маленькая, а уже такие пошлые мыслишки в голове. Но, поверь мне, Хилл тебя и пальцем не тронет, пока не удостоверится в твоей решительности, поэтому тройничка не будет, принцесса, — ягодный разводит руками в стороны, получая удар по плечу. Он начинает потирать место удара, наблюдая за тем, как Сара его изображает.       О’Нил повторяет за ним все движения, вызывая у Вишни улыбку. Мужчина давно не веселился с кем-то так просто, а сегодня ему досталась ещё и такая красивая спутница. Ему впервые в жизни захотелось не затащить девушку в постель, а просто провести с ней хорошо время. Да и жаль ему стало ее. Как никак день рождения, а она совсем одна, да ещё и грустит. А он не любит, когда красивые девушки грустят, поэтому обычно старается стать для них клоуном на это время. Пусть радуются, а ему не сложно. Он привык выделывать всякие глупые вещи, это его стиль.       Бутылка с виски заканчивается где-то через час, а разговор переходит в непринуждённый и душевный, длительностью в практически половину дня. Сара рассказывает Вишне о своих непростых отношения с матерью и отцом, о трудном детстве без родительского внимания и о непростом переходном возрасте, который так и не закончился. Вишня же внимательно выслушивает девушку, вовремя вставляя свои фирменные замечания, но в ответ не рассказывает практически ничего, что могло бы хоть как-то вызвать жалось у девушки. Он не привык жаловаться, поэтому все рассказанные Саре истории оказались либо смешными, либо скучными.       — И какого хрена тут происходит? — Хилл заходит в гостиную, наблюдая за тем, как О’Нил лежит на мужских коленях, а ягодный гладит ее ладошкой по лбу, выводя различные узоры пальцами.       — Тсс, она только-только уснула, — Вишня прикладывает указательный палец к губам, недовольно рассматривая друга.       — Что ты здесь делаешь? И почему не позвонил? Откуда здесь алкоголь? Ви, я надеюсь, она не пьяная? — Аарон садится на кресло, переходя на шепот. Он засыпает друга вопросами, качая головой.       — Мы праздновали ее день рождение и немного выпили. Все хорошо, Ар. Она в целости и сохранности. Правда, с утра немного голова поболит, но это временно. Вы же оставили ее одну здесь, совершенно не уделив ей никакого внимания. Ладно ты, а Кэтрин? Она даже не поздравила ее. На твоём месте, я бы поговорил с ее матерью. У девочки травма, она искренне ненавидит свою мать, а это не есть хорошо.       Дракон осторожно приподнимается, подкладывая под голову Сары подушку. Он накрывает ее сверху пледом, подходя к другу. Они обмениваются рукопожатиями, отходя чуть в сторону, где спокойно переходят с шёпота на нормальный тон.       — Ладно, спасибо тебе, что не оставил ее одну, но алкоголь был лишним, — Хилл вытаскивает из нагрудного кармана куртки маленькую коробочку, обитую бархатом. Он прокручивает ее в руке, привлекая внимание друга.       — И что же там? — Вишня следит за открывающими коробочку пальцами Аарона. Внутри оказывается подвеска из золота в форме лотоса. Небольшая и аккуратная, утонченная, как и красота девушки, для которой это предназначалось.       — Как думаешь, ей понравится? — главарь драконов с надеждой смотрит на друга, высматривая в его глазах странную эмоцию, опознать которую он так и не смог.       — Смотри, Ар, не начни войну между двумя женщинами. Это будет очень страшно, — ягодный заговорчески улыбается, хлопая друга по плечу. — Я, кстати, приходил, чтобы выпить с тобой, но мне составила компанию Сара. В следующий раз проверяй чаще телефон.       — Прости, Ви, он отрубился, — Хилл попытался разблокировать смартфон, но тот отказался отвечать на его попытки.       — Ничего, мне с ней тоже понравилось, — Вишня широко улыбнулся, ещё раз аккуратно погладил девушку по лбу, попрощался с другом и покинул его дом.       Аарон осторожно поднял Сару на руки, отнеся в ее комнату. Он уложил девушку на кровати, накрыв одеялом. Несколько минут мужчина неподвижно сидел на краю кровати и смотрел, как О’Нил мирно посапывает. Такая невинная, красивая и безумно привлекательная, но запретная и недостижимая. Хилл осторожно проглаживает рукой по девичьей щеке, ощущая мягкость кожи, запоминая это приятное прикосновение, которое он больше никогда себе не позволит. Нет, будет очень глупо, если его желание сблизиться с дочерью возлюбленной приведет к чему-то большему.       С самого первого дня эта девочка казалась ему безумно манящей, а сегодня кажется ещё и слишком притягательной, что пугает его как никогда. Страх разрушить это маленькое сердечко своими действиями поселяется глубоко в груди у мужчины, и он поскорее желает отсюда уйти. Хилл ставит коробочку на тумбу, уже собираясь покидать комнату, но она ловит его за руку, сонно открывая глаза.       — А я думала, что ты сегодня не вернёшься. У тебя классный друг, передай ему от меня спасибо. И ещё извинения за смех над именем. Оно не глупое, а довольно интересное, — Сара несмело водит пальцами по внутренней стороне мужской ладони, удивляясь ее огромному размеру и особой шершавости. Ей приходилось раньше держать парней за руки, но они все были ее возраста, и их руки практически ничем не отличались от ее. Рука же Аарона показалась ей безумно необычной и очень сильной. Ей бы хотелось, чтобы такая сильная рука всегда держала ее маленькую ладошку, но такого никогда не будет.       — Передам, — Хилл берет с тумбы коробку, ставя ее перед девушкой, — с днём рождения, Сара. Я тебя практически не знаю, но за эти несколько дней мне довелось убедиться в твоей истинной красоте, и пусть этот лотос будет ее символом.       О’Нил с интересом и особым энтузиазмом открывает коробочку, улыбаясь подвеске. Она радостно вынимает подарок из бархатистых оков, садится и поворачивается спиной к мужчине, приподнимая волосы. Аарон медленно заводит руки вперёд и защелкивает застёжку, давая подвеске коснуться кожи девушки.       — Спасибо тебе, — Сара поворачивается обратно, приподнимая уголки губ в искренней улыбке. — Моей маме очень повезло с тобой. Жаль, что она этого не ценит. — О’Нил берет кулон в руку, начиная его внимательно рассматривать.       Аарон довольно улыбается столь яркой реакции девушки, захлопывая коробочку и ставя ее обратно на тумбу. Ему нравится наблюдать за ее действиями, а в особенности видеть эту красивую улыбку, счастливую, неподдельную. Он ловит себя на очередной странной мысли, снова отбрасывая ее в сторону. Нет, он не позволит себе такого. Ни за что. Он ещё в своем уме.       — И что же я не ценю? — неожиданно для этой парочки в дверном проёме появляется мама Сары, недовольно наблюдая за всем происходящим. Конечно, кому понравится увидеть своего мужчину поздно вечером в компании родной дочери, да ещё и в столь интимной атмосфере. Любая бы взбесилась, а Кэтрин О’Нил уж точно.