Говорят, что кровь людская не водица — это то, что определяет, соединяет и становится нашим проклятьем.
Мрачные тени.
Осторожно ступая по деревянным половицам лестницы, стараясь обходить особенно скрипящие стороной, девчушка лет шести кралась в сторону кухни, чтобы набить карманы пижамы овсяным печеньем с шоколадной крошкой. Был уже поздний вечер, и если бы мама узнала, что дочь мало того, что не в кровати, так еще и собиралась уплетать на ночь сладости, то праведного гнева со стороны женщины было бы не избежать. Хмуря брови от стоящей в комнате темноты, Хлои насколько могла бесшумно направилась к кухонным полкам, висящим чересчур высоко для ее роста. Вздохнув не по годам обреченно, она принялась перетаскивать тяжелый стул, который умудрился скрипнуть особенно громко, чудом не поцарапав пол. Девочка испуганно зажмурилась и сжалась всем телом, насторожено прислушиваясь к звукам в доме. К ее радости, услышать она смогла только тишину, поэтому, прытко запрыгнув на деревянную мебель, схватила с полки пачку печенья, тут же зашуршав пакетом, вытаскивая долгожданный снек. Печенье, как и ожидалось, оказалось невероятно вкусным. Еще бы, мама Хлои потратила целых два часа жизни и тридцать долларов на не самый дешевый шоколад, чтобы напечь побольше сладостей. Крошки сразу же начали сыпаться на пижаму, с которой отовсюду глядели на мир цветастые кролики. Отряхаясь от досадного происшествия, Хлои вдруг замерла от звука щелчка выключателя и внезапно ударившего по глазам света, так и оставшись стоять на высоком стуле с надкусанным печеньем в руках. — Попалась, воришка, — раздался низкий голос отца, опершегося плечом на близ находящуюся стену. Руки его были скрещены, а на губах красовалась хитрая усмешка. Хлои юрко повернулась к мужчине, спрятав улику у себя за спиной и невинно улыбнувшись. Пару раз наивно моргнув, она озадаченно спросила отца, не догадываясь, что у нее на губах остались следы преступления: — Пап, а ты чего не спишь? Мужчина тихо рассмеялся, снисходительно покачав головой. — Хотел спросить у тебя то же самое. Мама же строго-настрого запретила тебе притрагиваться к печенью до завтрашнего дня. Ты и так слопала сегодня достаточно, — все также продолжая улыбаться, ответил он. Хлои удивленно приподняла брови, делая вид, что понятия не имеет, о чем речь. Поджимая пальцы на ногах от легкого волнения, она вторила ему: — Печенье? Какое печенье? Отец хитро взглянул на нее исподлобья, вмиг приблизившись к дочери и подхватив ее, начиная безжалостно щекотать. Девочка тут же запищала и заливисто захохотала, пытаясь избежать пытки. — Какое печенье, спрашиваешь? А вот это вот, — не давая дочери сбежать, проговорил мужчина, выхватив из рук Хлои сладость. Девочка принялась легонько стучать по плечам отца, сквозь смех стараясь выдавить из себя слова поражения. Майкл, а именно так звали ее родителя, смиловался и присел на стул, посадив Хлои к себе на колени. Дочь отвернулась, обиженно косясь на отобранное печенье. — Ну так что, бандитка, почему еще не в кровати? И не говори, что проголодалась, — пресек ее попытку оправдаться Майкл, насмешливо стряхивая крошки с лица девочки. Вздохнув, она ответила, подцепляя ворот папиной футболки пальцами: — Не спится. Мне кажется, что у меня в шкафу кто-то прячется, — тихо пробормотала она себе под нос. — И поэтому ты решила заесть горе? — весело спросил мужчина, взлохмачивая белокурые локоны дочери, на что та недовольно фыркнула. — Эх, чудо ты мое в перьях. Девочка вновь обиженно отвернулась, надувая губы. Майкл, почувствовав укол совести, сгреб дочь в охапку, успокаивающе шепнув: — Брось, не дуйся. А монстра из шкафа не бойся, он не осмелится выйти к тебе. А если уж у него хватит храбрости, то ему придется познакомиться с твоим папой и двумя его друзьями: мистером левым кулаком и правым кулаком, — шутливо сжав ладони, он начал наносить легкие удары в воздух. Хлои весело засмеялась, глядя на отцовскую пантомиму. Майкл улыбнулся ей в ответ, однако преподнёс указательный палец к губам, а после кивнул в сторону спальни, в которой уже давно видела седьмой сон Эмма, его жена. Девочка тут же важно нахмурилась, понимающе кивая, а после улыбнулась, открывая вид на выпавший молочный зуб. — Ладно, пойдем, пока мы не разбудили большого босса, — подхватывая дочь на руки и сажая за плечи, подытожил мужчина. Хлои сразу оплела его торс, изображая детеныша коалы. Девочка и моргнуть не успела, как оказалась лежащей в кровати, наблюдая за тем, как папа укрывал ее одеялом. Мягкий свет ночника обволакивал четкие черты лица мужчины, по-особенному подчеркивая родные серые глаза, искрящиеся заботой. Майкл уже хотел уйти, пожелав дочери спокойной ночи, но Хлои порывисто схватила его за запястье, притягивая к себе. — Останься!.. — робко попросила она, не выпуская руку отца и косясь в сторону шкафа. Мужчина тепло улыбнулся и, легко вздохнув, аккуратно присел на матрас сбоку от дочери. Ладонь его зарылась в мягкие волосы девочки, бережно поглаживая. Хлои расслаблено растянулась на кровати, прикрыв глаза. — Расскажи мне одну из тех историй, пожалуйста, — протянула она, подпирая подушкой щеку. — Какую именно? — Не знаю, какую-нибудь интересную. Про спасителей и хладных демонов. Майкл покачал головой, но принялся за рассказ: — Много лет назад жила на свете одна великая семья, подвиги которой славятся в народе и до сих пор. Членов той семьи называли спасителями, однако чаще им давали прозвище «охотники». И был у них один ужасный враг, державший в страхе все мирное население — другая семья, гораздо смертоноснее и опаснее всего того, что они встречали ранее. Они были обманчиво красивы, сияя на солнечном свете ярче самого редкого алмаза, кожа их была бледна и холодна, словно снег, а глаза алее самой прекрасной розы. Однако, чтобы получить подобную красоту, им пришлось заплатить страшную цену. В обмен на вечную жизнь они должны были забирать чужие жизни, вкушая людскую кровь. Быстрые, ловкие, практически неуязвимые, это были опаснейшие хищники на земле. Они творили бесчинства много лет, не находя противника, равного им по силе. Множество людей погибло, пытаясь дать им отпор, и лишь «спасители», та самая великая семья, смогли найти способ их победить. Выслеживая их по одному, натачивая клинки до такой степени, что они могли без труда разрубить пополам тонкую деревянную балку, улучшая свои навыки боя ночь и день, человеку наконец удалось одолеть хладного демона, обезглавив того и придав его тело огню. С тех самых пор «охотники» стали одними из главных противников бессмертных. Столетия за столетиями в мире становилось все больше и больше охотников, но, к сожалению, также много их погибло от клыков алоглазых монстров. Но, пока у человека остается его воля к жизни, чудовище не сумеет победить окончательно. Майкл замолчал, видя, что Хлои уже сладко сопела, обняв подушку. Улыбнувшись, он склонился к девочке и оставил на ее лбу легкий отеческий поцелуй: — Сладких снов, бандитка. — Пап, а ты знаешь, что это за семья?.. — не открывая глаз, промямлила она, с трудом борясь со сном. — Да, милая, и ты скоро узнаешь, — уклончиво ответил мужчина, вставая с кровати и покидая комнату. Он остановился в проёме, грустно оглядев укутавшуюся в одеяло дочь. Тяжелый вздох сорвался с его губ, и, болезненно зажмурившись, он еле слышно прошептал: — Очень и очень скоро…