Твои последние слова

Скатертью дорожка!

      Из-за колких слов, ровным почерком прописанных на фалангах среднего пальца, Варя всегда обиженно трёт надпись, не хотя осознавая всю скверность своего характера.       Она пытается быть дружелюбной и милой со всеми, кто ей может понравится. Она боится кого-то оставить и уйти — по дорожке к смерти. Помогает всем в конторе, но время от времени понятный средний палец даёт о себе знать тем, с кем Варя уверена, что никогда не сойдётся.       Самым частым адресатом становится её коллега.       — Знаешь, Муромов, когда ты сидишь у себя, работа идёт продуктивнее.       Она молчит и не хочет быть вежливой. А он как всегда, усядется на её стол и улыбается ехидно.       — Лишь на пару часиков. Но на больше я тебя не оставлю.       Она холодно смотрит на него и уходит. Знает, что точно не он отправит её или себя на погибель. Надолго присосётся, как пиявка. ***       — Клянусь, мы часто видимся не по моей прихоти. Может это что-то значит?       Он с хитринкой улыбается, глаза нагло мерцают, а долгожданный автобус так и не появляется, как бы Варя не всматривалась вдаль и не игнорировала парня.       — Не будь букой. Мы ездим на этом автобусе вместе каждый четверг. Теперь ещё и понедельник, и субботу. Это определённо знак!       Варя не боится и хмуро показывает ему средний палец, спешно садится в автобус, надеясь, что рядом с ней не окажется пустых мест.       — На Каменной, пожалуйста.       — И мне.       — Илья?       — Что?       Он искренне недоумевает и смотрит в ее фиолетовые глаза, снова, в который раз за день удостоверяется, что она та самая.       — Сядь, пожалуйста.       — Не хочу бросать тебя.       Она недовольно фыркает и не обращает на него внимания на протяжении всего пути. ***       — Варя.       — Отвянь.       Она показывает неприличный жест рукой и разворачивается крутящийся стул в противоположную от него сторону. Через пару мгновений, Варя слышит противный скрип колёсиков.       — Варь?       Он прикатывает на стуле и оказывается прямо перед ее лицом, кладёт руки на спинку своего стула, а сверху кладёт наклоненную голову.       — Варь, ну ты слушаешь?       Варе приходится поднять глаза и встретиться с янтарно-оранжевыми наигранно грустными глазками.       На несколько секунд ей даже не хочется отправлять эти глаза любимым жестом, и она заинтересовано ждёт его слов.       — Ну?       — Чисто для справки: я никогда тебя не оставлю. Не сомневайся.       Он улыбается сначала тепло, а после злорадно оскаливается, мигает взглядом, специально злит и выводит её из себя, словно школьник. Потом гладит её волосы и быстро укатывает в свою кабинку конторы. ***       — Видишь, до чего всё это доводит? Выпить ей захотелось! Будто последний корпоратив! Проходи. На кухне в фильтре есть вода.       Варя хочет плюнуть ему что-нибудь гадкое и мерзкое, но язык заплетается, глаза закрываются, а ноги без его помощи не идут.       — Я просила, оставить меня. Я хочу домой.       — Я же говорил, одна ты не останешься.       Варя выпивает поданный им стакан воды и засыпает на столе, ощущает, как нечто мягкое невесомо целует её в щёчку и спешно исчезает.       На утро Варя наотрез будет отрицать, что это было приятно. ***       — Я могу рассказать боссу о твоём промахе.       — Стукач хренов.       Варя закрывает глаза руками и мотает головой. Придумывает, как же выйти из долгов и сохранить работу.       — Ты можешь продать квартиру…       Варя слышит его, и впервые его слова звучат неуверенно, с большим желанием помочь и с большим желанием не перегнуть палку. Она нервно трёт пальцы, соглашается, прекрасно понимая, что он никогда этого не скажет. ***       — Варь, иди ешь, пока не остыло.       Варя умеет готовить, но Илья запрещает ей орудовать на его адской кухне. Она лишь послушно садиться за стол и слушает его молчание. ***       — Варь, из комнат у меня свободная спальня. Только пару вещей заберу.       Варя засыпает на двуспальной кровати одна, а утром Илья как можно тише входит, медлит, а затем тихо-тихо берёт из шкафа вещи.       Варя просыпается рано, слышит его ругань, комплименты, словечки, но не даёт о себе знать. ***       — Варь, какой фильм хочешь?       Варя укутывается в его футболку, как в пижаму, и пожимает плечами. Илья немного отрывисто и волнительно выдыхает, когда чувствует, как она наваливается на него, но молчит, позволяет ему обнять себя. ***       — Варь, ты в порядке?       Варя просыпается среди ночи, мучается, голова гудит, кашель рвётся. И Илья поит её лекарством, касается волос и остается, когда Варя отказывается спать одна. ***       — Варь, как насчёт танца?       Варя смеётся и отнекивается. Илья силой поднимает её с дивана, нежно берет за руки и не умеет танцевать, прыгает и пляшет. ***       — Варь, можно?       Варя чуть улыбается и не понимает, почему наглый Илья впервые спрашивает её разрешения. Она самостоятельно обвивает его шею руками и трепетно целует. Требует большего. ***       — Варь, это глупо. Обещаю, что скажу это только тогда, когда мы оба будем в доме престарелых.       Варя мотает головой и обнимает его. Он крепко-крепко обнимает её в ответ и не хочет оставлять. Илья — пиявка. Но не её пиявка. И он никогда так не скажет.       — Это не ты. Ты этого не скажешь… Я знаю. ***       — Пойми же, с первой нашей встречи, десять лет назад, я понял, что это ты! Я не смогу без тебя!       Он нервно поправляет чёлку, руки трясутся, все летит к чертям. Он стоит у двери и не даёт ей уйти.       — Сможешь! Ты не скажешь… просто не можешь сказать! Мы сами же рушим себе жизни!       Варя плачет, отталкивает его сумками и спускается по лестнице. Илья нервно трёт шею, слова горят, чёлка мешается, а он боится оставлять её. Падает на пол, где сидит оставшуюся половину дня. ***       — Варь…       — Перестань!       — Я знаю, это ты, и другая мне не нужна.       Варя не понимает его безрассудства. Она поднимется к нему на крышу и хватается за руку.       — Прийди в себя! Тебя ждёт другая, любящая, добрая, нежная, твоя…       — И это — ты, Варь.       Он слабо улыбается и зачесывает её прядь за ухо, но Варя не позволяет ему большего и раздражается ещё больше.       — Прыгай. Я посмотрю. Ты переломишь все кости, но выживешь, ведь здесь нет твоей судьбы. Это не те последние слова, пропечатанные на твоей шее, так ведь? Я никогда не скажу твои. А ты никогда не скажешь мои. Мы друг другу чужие.       Варя отступает назад и ждёт. Илья медлит и колеблется.       Она не дожидается и уходит.       — Пожалуйста! Ты спустишься и увидишь, что я остался жив, потому что ты ничего не сказала. Потому что нам рано умирать! Вот увидишь! И ты навестишь меня в больнице, потому что я тебе не безразличен! Иди! Спускайся! Скатертью дорожка!       Он смотрит ей вслед, закрывает глаза и отклоняет корпус назад, а после отрывает ноги от платформы.       Он чувствует ветер, шум, страх, что будет очень больно ломать кости. Знает, что выживет. Но как только нечто рывком врезается в грудь, обхватывает двумя руками и плачет, понимает, что всё кончено.       — Не оставляй меня, Илья. Как ты всегда говорил, не оставляй. Я не хочу остаться одна!       Она накрепко утыкается в его грудь и не чувствует ветра, только тепло. Илья целует её в макушку, надеется на менее мучительную для неё смерть, радостно понимая, что любимую он так и не оставил.