***
Мир будто замер. Холод покрыл пеленой пространство. Маленькие снежинки остановились в воздухе. Портал открылся недалеко над землёй. Я выпал из него клубочком и грохнулся в высокий сугроб. За мной с характерным "ме" вылетел Фырфыр, а потом с протяжным "м-р-р-я-у" и Фелемон. Я сжал ладони. Чуйка взбесилась. Кожа покрылась противными мурашками. Конечно, я попадал в передряги не раз, но сейчас тело реагировало по-особенному. Струя плотного пара вырвалась между губ. Щеки начало нещадно щипать, а затем они и вовсе перестали подчиняться мышцам. Я чувствовал только неприятную боль. В округе будто бы резко стало холоднее градусов на десять. А на улице стояла непроглядная тьма. Такая темень на улице обычно наступает перед рассветом, когда даже самые яркие звезды на чистом небе тускнеют. Но о каком рассвете может идти речь, если времени часов десять вечера? Я поднялся, стряхнул снег и выпрямился. Мой взгляд уперся в нечто. Нечто смертельно ужасающее и отвратительно страшное. Я шагнул назад и замер. На месте застыли и фамильяры. Передо мной стояло громадное существо, ростом с здоровенную ель. Его темное тело сливалось с деревьями, а из огромной головы выходили антенны рогов. Вместо лица снег отражал белый лосиный череп. Я начал непроизвольно вдыхать холодный воздух ртом. Волосы встали дыбом. Горящие глаза в ложбинках темных глазниц смотрели точно на меня. Существо дрогнуло и закричало. Его вой оглушил нас всех. Ударяя в перепонки, он вибрировал, проникая под самую корку черепа. Меня начало тошнить. Затем существо размашисто подняло лапу и решило смахнуть меня, как букашку. Моё бы тело размазало об стволы деревьев. Но вовремя вмешался Фурфур. Он толкнул меня, и я повалился в снег, а длинная тонкая ладонь существа проскочила прямо над моей макушкой. – Это Леший, – выдавил Фелемон, который оказался у моей головы. Кот был не на шутку испуган. – Вставай и беги Никита. Вставай, живо. Фамильяр даже не растягивал слова, как делал это обычно. Он немигающим взглядом смотрел на хозяина чужого леса, следя за каждым движением. Тот уже вернул лапу на место и приготовился к следующей атаке. Я, пропахав брюхом сугроб, поднялся, и практически на четырех конечностях побежал вперед, в лес. На меня напал Леший. И это значило одно – против него я не могу колдовать. Лешие – бессмертные существа, их невозможно ранить или убить. А если я начну на него выеживаться, так он точно меня уничтожит. Я задыхался пока бежал. Сугробы не давали ускориться, но ледяной воздух проникал в легкие, шпарил по ним, заставляя меня содрогаться от боли. В одном фильме я видел, что человек может умереть, если будет долго бежать и дышать ртом на морозе. Однако эта мысль меня не останавливала. Потому что Леший начал погоню. Фелемон бежал впереди, показывая дорогу. Фурфур обратился в медведя и страховал меня позади. Фамильяры были в дичайшем ужасе. Леший гнался за нами, как обезумевший. Мы же ничего ему не сделали! Мы вообще здесь первый раз! Настолько сильно хозяин леса может взбеситься на браконьеров, поджигателей, других не самых приятных личностей, но на нас? В свой жизни я никогда не видел Фелемона таким ошалевши испуганным, а знаю я его с рождения. Поэтому продолжал бежать, следуя за черной точкой на белом снегу. Мы петляли между деревьями и кустами. Иногда я проваливался в снег, потому что кот чисто физически не смог бы узнать, где сугроб не такой плотной. Но всё равно бежали на пределе наших возможностей. А теперь покажите мне хоть одно существо, которое смогло убежать от Лешего, в его же собственном лесу. Вот именно. Существо сбило меня с ног, взмахом лапы. Я повалился лицом вниз и забил ноздри снегом. Фурфур схватил меня за шкирку и по животному потащил вперед, как зверушку. Я уже не сопротивлялся. Легкие болели, из-за них и всё остальное нутро. Лица я вообще не чувствовал. Пальцы на руках и ногах отмерзли. Леший вновь махнул ладонью. Росыпь снега ударила в глаза фамильяру. Вторым ударом медведя отбросило от меня. Я остался лежать вниз лицом. Фурфур прокатился по сугробам и обратился в естественную форму козла. О, нет… Это значит, что он без сознания. Я вытянул руки и попытался подняться. Ладони тут же провалились сквозь хрупкую корку. Тогда я помог себе коленями и пополз к фамильяру. Леший нависал надо мной. Я слышал его дыхание, чувствовал его движения. Неужели теперь это настоящий конец? Беспросветный и бесповоротный. И после того как я прошёл посвящение и стал хоть к чему-то стремиться в этой жизни? Да ещё и так непонятно? Богиня милосердная, за что ты так со мной? Фелемон вылетел передо мной вздыбился и стал рычать на Лешего. Я остановился. Кошачья пушистая шерсть будто наэлектризовалась. Фамильяр шипел подвывал, фыркал, выпуская когти. Он всем своим видом показывал, что не позволит притронуться ко мне. Только через его маленький труп. Леший не оценил такой храбрости. Он поднял руку вверх, чтобы прихлопнуть кота к земле. Я успел подскочить в считанные секунды. Тяжелая ладонь существа упала практически рядом, засыпав меня снегом. Фелемон был в моих руках. Я прижал кота к себе. Он был одним из первых, кого я увидел, появившись на этот свет, он, видимо будет и последним. – Никита… – кряхтел кот. В его голосе чувствовалось полное отчаяние. Он не может мне помочь. В следующее мгновение я почувствовал себя в невесомости, не обремененный тяжестью планеты нашей и мокротой снега. Однако через секунду понял, что Леший просто схватил меня за ногу и поднял кверху. Ну, всё. Сейчас он швырнет меня в дерево, и я разобьюсь в лепешку. А если ещё разобьюсь неудачно, то и буду истекать кровью с переломанными конечностями, пока не замерзну насмерть. Это ужасная смерть. Леший замер. В свете луны что-то блеснуло на моей ноге под открывшейся штаниной. Хозяин леса приблизил меня к себе и рассмотрел. На ботинке оказался браслет с фигуркой лисицы, которую когда-то вручил мне незнакомый мужчина. Браслет имел свойство появляться на моей лодыжке, даже тогда, когда я снимал его и убирал далеко в комод. Леший отпустил мою ногу. Я опять полетел вниз, но на этот раз приземлился в лапы моему фамильяру медведю. Он успел вовремя. Сейчас в сугроб падать было бы больнее: хозяин леса поднял меня выше, чем выбросил портал. Я вцепился в шерсть Фурфура, сжал онемевшие пальцы. Мы все ждали следующей реакции существа. Но её не последовало. Леший развернулся и скрылся в темном лесу. Он ушёл. Я спал вниз на колени и начал глубоко вдыхать. Но у меня не получалось. Я пытался вдохнуть, но воздух застревал в горле. Тело содрогалось. Слезы в уголках глаз сразу замерзали. – Никита… Никита перестань, а то ты задохнешься, – услышал я голос своего фамильяра. Он опять превратился в козла и начал стучать по моей коленке копытом. И растерянный Фелемон прыгнул мне на плечи и начал тереться боком, согревая лицо и воздух рядом. Его сила – лечение. А тепло иногда тоже лечит. Поняв смысл слов, я закрыл рот и задержал дыхание. Затем кое-как проглотил слюну, смочив засохший рот. А если пролезла слюна пролезет и воздух. Я вдохнул и, наконец, смог нормально дышать. Леший ушёл. Мгновенная опасность миновала. Но осталась совсем другая. Я находился в морозном непонятном лесу зимой ночью. Сколько осталось часов до обморожения? Хм, дайте-ка подумать…***
Холод усиливался с каждой секундой. Небо уже светлело, хоть косматые ели окутывали лес мраком. Я потерял счет времени. Точнее так, я даже не считал его. Сколько прошло времени пока я бродил по этому лесу? Десять минут? Час? Два? Это было неважно. Я уже перестал чувствовать собственное тело. Фелемон залез под мою куртку, грея тельцем грудную клетку. Легким от этого стало легче, но ненадолго. Фырфыр вел нас по лесу. Даже в маленьком лесу зимой можно умереть от холода. А тут… Куда я вообще попал? Бабушка, конечно, ищет меня, а может уже и весь ковен, но учитывая световое различие времени, навряд ли я где-то в родных местах. Это ужасно. Фырфыр вновь перевоплотился в мышь и облетел округу. По его молчаливому возвращению мы с Фелемоном поняли, что всё, труба. Скоро энергия фамильяров закончится и им нужно будет поспать и поесть. Это конец. Мое собственное тело тоже на исходе. Несмотря на свою нечеловеческую сущность, тело меня подводило. Я остановился. – Всё, – из моего рта уже даже не было видно пара. – Я больше не могу. Фырфыр развернулся ко мне. – Никита, потерпи ещё немного. – Нет, – я махнул головой. – Я не могу больше. Фырфыр промолчал. Ему хорошо, у него-то шерсть. Фелемон выпрыгнул из моей куртки и твердо проговорил. – Копай, – приказал он Фырфыру. Кажется, они поняли друг друга с полуслова. Фырфыр перевоплотился в медведя и начал копать сугроб. Я не понимал, что они делают. Да и в принципе, я уже плохо соображал. Глаза слипались. Сознание уходило. Фырфыр прокопал отверстие в сугробе, а Фелемон принес большую еловую ветку в зубах, а затем ещё одну. Затем мой фамильяр влез в отверстие. А Фелемон приказным тоном сказал: – Залезай, Никита. Мне настолько уже было пофиг и плохо, что я влез в мини-пещерку. Фырфыр своими медвежьим дыханием заполнил пространство теплом. Я уткнулся в его мягкую шерсть, на стыке сознания пробурчал: – Тебе лучше перевоплотиться обратно… Фырфыр накрыл меня лапой. Затем я почувствовал кота за спиной. Он разлегся и начал меня греть. Большая часть тепла выходит из спины. Мое сознание держалось на грани. Я не мог уснуть. Я мог только потерять последние обладания рассудка. Я лежал будто в забытье. В голову приходили воспоминания дома. Бабушкина еда, мамино беспокойство. Тепло, запахи уюта. Я вспомнил и Матвея. Будь он здесь, он бы спас меня. Но его здесь нет. Не знаю, сколько я так пролежал. Я уже перестал чувствовать самого себя. В один момент Фелемон приподнял голову и вдруг проговорил. – Я слышу голоса… - а через несколько секунд добавил. – Это не люди.