Он ведьма

      Бабушка Марья пекла вишнёвый пирог. Его запах потоками разносился по всему первому этажу дома. В камине трещал огонь. Он и ещё пару ламп освещали комнату, на улице уже совсем стемнело, и, кажется, начиналась метель.       – Что ты тут делаешь? – я так и не шагнул дальше коврика. Вероника поднялась с дивана, поправляя юбку.       – Никита, совсем не вежливо так обращаться с гостями! – из кухни послышался недовольный голос бабушки Марьи. – А ну-ка извинись.       Я поджал губу и захлопнул дверь, но моя ладонь так и осталась на ручке двери.       – Ну так, что ты тут делаешь?       – Никит, я просто пришла поговорить, – девушка подняла руки перед собой. В такую позу обычно встают перед напуганным зверем, когда пытаются поймать его, чтобы он не сбежал. – Честно, я просто хочу понять.       Я выдохнул, но брови хмурить не перестал. Отпустил ручку, стянул ботинки, снял куртку и мимо Вероники пошёл на кухню. Бабушка только покачала головой, мол, ну что за неприличие. Но я только налил себе воды в стакан, смочил горло и вернулся обратно в гостиную.       – Идём, – сказал я девушке и направился в свою комнату. Говорить с ней о Матвее при бабушке я, конечно, не собирался.       Мы поднялись наверх и зашли в комнату.       – Присаживайся, – указал я на Данин диван. Я достаточно вежливый? Вероника послушно села на мягкую поверхность. Сам я уселся на стул перед ноутбуком и повернулся к девушке. – Ну?       Вероника вздохнула тяжко. Она уже ждала, что я с первых её слов начну пререкаться. Однако моя выдержка позволяла мне не злиться на девушку сразу. Будущая волчица перекинула ногу на ногу, сомкнув руки в замочек на коленях – защитная поза – и начала наш разговор.       – Слушай, ты так резко ответил мне прошлый раз, – проговорила девушка. – Я правда не хотела тебя ничем обидеть. Я не знаю ваших отношений с Матвеем. Вот пришла узнать.       – У нас нет с ним никаких отношений, – фыркнул я.       – Совсем никаких? – уточнила девушка.       – Ну, – нахмурился я. – Мы были на пороге начала приятельства, – да, наверное, так можно было описать наши отношения.       – И что пошло не так? Почему ты не хочешь ему сейчас помочь? – не унималась она.       – Вероник, ты что мне предлагаешь? – начал злиться я. – Прийти к нему в больницу? Подержать его за руку?       Вероника подтверждающее кивнула с протяжным «да-а-а».       – Посидеть рядом?       Очередной кивок и «да-а-а».       – Засосать его бездыхалое тело?       Вероника поджала губы, посмотрела в окно и опять на меня.       – Угу.       – Вот это меня и бесит. Вы все нарушаете моё право на личную неприкосновенность!       На самом деле чмоки в губы меня совсем не беспокоили. Меня беспокоило то, что поцелуи навряд ли вообще помогут, и мне придется сделать нечто большее. Совсем посерьёзнее, чем простой принцевский чмок.       – Никит, ну я же не имею в виду ничего такого…– тут же отмахнулась Вероника.       – Я сомневаюсь, что это поможет, – цокнул я, хмурясь от того, что девушка буквально стоит на своём.       – Ну хотя бы попробовать, ты же не знаешь наверняка!       – Не знаю! – и знать не хочу, хотел добавить я, но сдержался. – Вероник, всё! Я приду завтра к Матвею, я сам так решил, но я просто уверен, что моё присутствие ничего не изменит. Убедишься в этом, – злорадно закончил я.       – Ладно, поняла. Хорошо.       – Ты закончила?       – Вообще-то нет, – ошарашила меня девушка. Она разомкнула ноги и постучала по дивану, приглашая сесть рядом с ней. – Я пришла сюда за другим.       Я был удивлен и одновременно заинтересован, поэтому повиновался её просящему жесту: встал и сел на диван рядом. Вероника тут же взяла мою руку в свои ладони и положила на колени.       – Чувствуешь?       – Не понял, – честно ответил я.       – Чувствуешь, насколько мои руки горячее твоих? – переспросила девушка.       – Ну да.       – А совсем скоро моё тело и вовсе начнет меняться, как у Матвея сейчас, – продолжила девушка. – Понимаешь, Никит. Ты воспринимаешь нас, как людей. И я не удивлена, ты ведь всю жизнь провел среди них, но мы отличаемся. Мы как бы другой вид, – объясняла девушка. – Наши чувства – не человеческие. Мы не можем их контролировать, так как это делают люди. Понимаешь?       – Ну типа, – уклончиво ответил я.       – Поэтому и энергию черпаем по-другому. Людям достаточно пищи, сна, объятий с любимым человеком или одиночества за книжкой. Теперь помножь это на сто. Так ощущают себя волколаки в период обращения. Нам нужно больше, ярче, сильнее.       – И? – я так и не догадался к чему клонит девушка.       – То, как Матвей пытается бороться с собой – противоестественно. Это может совсем плохо кончиться. Понимаешь? Ему нужно всего лишь больше тебя рядом до осени. А потом будет легче.       Я вздохнул. Она и правда думала, что я об этом не знаю или что? Вероника решила прервать моё молчание.       – Матвей и правда пытается бороться сам с собой, чтобы не доставлять тебе лишних хлопот. Но лично я не вижу больших проблем, если ты проведешь с ним эти полгода.       Такое заявление Вероники меня обескуражило и подняло бурю неприятного гнева внутри.       – Не понял. А если он мне не нравится?       – Если ты его избранный, то он не может тебе не нравиться, – заявила она.       – Чего? Нет, фигня, – начал я активно отрицать.       – Да, тут дело может быть совершенно в другом. Например, в восприятии друг друга. Вы же с ним буквально были на ножах все эти десять лет. Ещё, я думала над этим, вероятно ты и не задумывался о парнях не только как о друзьях…       – Да вы с Даней сговорились что ли? Признавайся! – вспылил я, припоминая недавний разговор с другом.       – Нет, – просто ответила Вероника. – А что, он тоже об этом говорил? Ну вот, видишь. А Даня твой лучший друг, между прочим.       Мне захотелось заворчать, как мой фамильяр Фырфыр, но я опять сдержался.       – Я расскажу тебе один свой секрет, только ты никому, понял? – вдруг проговорила Вероника. Так-так, интересненько. Мне аж даже захотелось потереть ладошки.       – Никому. Даже Дане, – пообещал я.       – Знаешь, кто был избранной у Артёма?       – Артёма? Это кто? – не понял я.       – Никит, младший из близнецов, – закатила глаза Вероника.       – А-а, так и говори, – хмыкнул я. – Кто-кто? Ты, – ответил я на вопрос. – По его глазам видно, что ты ему нравишься.       – Ну да…       – Так подожди! Ты встречалась с ним?! – удивился я, почти вскрикнув.       – Нет. Но как факт, я его избранная. И, честно, только тебе об этом говорю, если бы не его дурной брат, не влияние дяди, да и в принципе, если бы я не знала какой он… На внешность он миленький и по поведению иногда… Но Даня лучше!       Я засмеялся. Вероника, наконец, показалась такой девочкой. Она хлопнула меня по плечу, мол, чего ржешь, окаянный, и сама заулыбалась.       – Кажется, я понял о чём ты говоришь, – утирая слезинку проговорил я.       – Да, – Вероника кивнула. – Мы бы с Тёмой всё равно не были вместе, но я позволяла приходить ему ко мне. Но мы ничего такого не делали!       – Я не сомневаюсь.       –Да и сейчас. Мои чувства к Тёме, не сравнятся с чувствами к Дане. Уже представляю, как мне будет тяжело, – вздохнула девушка.       Мы помолчали несколько секунд. Кажется, последнее время я начал понимать Веронику намного лучше. Так странно узнавать новых людей, начинать больше понимать их и даже как–то обозначать. Конечно, раньше будущая волчица казалась совсем другой.       – В общем, ты меня понял? – уточнила она.       Я кивнул.       – Подумаю над этим на досуге, – проговорил я в ответ. Конечно, волк Матвей и раньше говорил, что избранные должны нравиться друг другу, но сейчас я должен действительно дольше поразмыслить над этим.       Была только одна проблема. Я не уверен, что Матвей мне нравится. Вспоминая Данины слова, что я никогда не говорил ему о том, что я в кого-то втюрился, становилось тревожно. Я ничего не скрывал от друга. Я и правда никогда не был ни в кого влюблен, и даже никогда не думал о ком-то в этом ключе. Больше скажу, последнее время, после знаменательного шестнадцатилетия я понял, что мне даже и не хочется… никого. Ну прямо таки в этом плане, в самом-самом интимном. СМИ просто заполнены сексом, любовью и отношениями, а я… А мне никогда и не нужно было.       Хотя пустяки всё это, мне всего шестнадцать. Да и до этого времени голова была забита некоторыми другими вещами, например, как не умереть на посвящении. Ага-ага.       – Проводишь меня? – развеяла мои размышления Вероника.       Я кивнул. Мы пошли к выходу.       – А там не метель началась? Ты как вообще добираться будешь? – переспросил я.       – Такси вызвала, – тут же ответила девушка. – Посадишь меня и будь спокоен, – затем пошутила она.       – Понял.       Мы дождались машины внутри, потом я проводил Веронику и зашёл в дом. На мои глаза успели налипнуть снежинки. Да уж. Ночь обещает быть буранной.       

***

      Весь следующий день прошёл относительно спокойно. Близнецы не нагнетали. Видимо, Вероника рассказала, что я приду к Матвею. Поэтому братья вели себя прилично. Разговор с Вероникой как-то даже облегчил мою душу. Я вдруг осознал, что никто не мешает мне относиться ко всему проще. Я ведь всегда могу отказаться делать то, что мне не хочется. Так ведь? Ну в самом крайнем случае я могу нажаловаться маме. Алая фурия разберется со всем и вся. Да-да.       Зазвенел звонок с последнего урока. Сегодня пятница, время идти в Междумирье за магическими знаниями. Я сложил учебники. Даня тоже был готов уходить. А вот Снежок на парте перед нами застрял. Было смешно наблюдать за ним: как он воздыхает по Маше, как тупит и смущается, когда она оборачивается через него, чтобы перекинуться парой фраз с нами. Да уж. А белый волк оказался тем ещё "дамским угодником". Да-да, в кавычках.       Мы с Даней подождали, пока Милана собирается, а потом и пошли на выход. Попрощавшись с другом, мы с ведьмочкой отправились прямиком к арке.       Последний месяц зимы лютовал. Холодный ветер забирался под капюшон, щекоча шею неприятным морозом. Очень хотелось согреть заклинанием собственное тело. Но нельзя так бездумно тратить энергию. Я же никогда не могу быть уверенным, что в этом наполненном существами мире может приключиться в следующую секунду.       Мы с Миланой добрались до арки, а там уже и до самого Междумирья. На развилке между библиотекой, академией и другими прелестями магического мира, у меня зазвонил вполне человеческий телефон. Прикол, он тут работает. Покрытия вышки хватает и на лес.       Я достал аппарат, на экране значился вызов от моего капитана. Видимо, что-то срочное. А так бы Кеша написал сообщение в ВК.       – Ты иди, Милан, я приду то, – предупредил я ведьмочку, а сам остановился. Девчушка кивнула и чуть ли не вприпрыжку поскакала на свои любимые занятия.       – Алло, Кеш, да? – ответил я на звонок. Голос капитана на другой стороне трубке звучал подавленным.       – Слушай, Ник, ко мне тут Рысь приходил, – я от одного упоминания чародея напрягся. – Но я его сразу послал. И как-то слишком грубо. Ты случайно не знаешь, где он живет?       Знаю. Но, сорян, Кеш, сказать, что Рысь живет в замке на Алтае, я тебе совсем не могу.       – Не знаю. А зачем тебе? Ты же не собираешься идти извиняться?       – Нет, но. Хотел проверить всё ли с ним нормально. А то я переживал, что он… сделает с собой что-нибудь…       – Он тебе такое сказал? – уточнил я, нахмурившись.       – Нет, но… всё равно.       – Кеш, перестань, – отмахнулся я. – Ты уверен, что хочешь сейчас вот так бегать за ним?       – Нет…       – Тогда всё, забей. Рысь больше не твоя проблема, – выдохнул я.       – Ты прав, – ответил капитан. – Да, ты прав, Ник. Спасибо тебе.       Я кивнул неосознанно, он же меня не видит.       – Тогда увидимся на тренировке.       – Увидимся, — эхом отозвался Кеша. – Пока.       – Пока.       Я сбросил вызов и положил телефон в карман.       Вот ведь маленький… рысенок. Сил на него не хватает. Хотя если этот наркоман реально с собой что-то сделает, Кеша будет всю жизнь себя винить. Богиня милосердная… Может Мирослава напрячь? Я как раз на пары иду, он сто процентов там.       Но напрягать водного чародея мне не пришлось. Рысь пронесся рядом со мной в слезах и соплях. Наверное, он даже не понял, что это я тут стою, его знакомый. Чародей побежал в сторону магического бара или гостиницы. Что ж, Никита, ты не будешь это выяснять. Ты не будешь…       Я закатил глаза. Это ради Кеши. Сегодня я выступаю ради спасателя ради кого-то, но не ради самого себя.       Я почапал прямиком за Рысью. Парень бежал так быстро, что я успел понять только его направление. Всё-таки та самая бедовая гостиница. Не хотел я туда возвращаться, но пришлось.       Рыси уже и в помине не было. Надеюсь, он пошел именно туда. Я ступил на порог гостиницы и открыл дверь. На ресепшене ожидала Настя. Улыбка вампирши тут же померкла, когда она увидела меня.       – Добрый вечер, ещё один уважаемый чародей, – съязвила она. Настя явно не рада была меня видеть за те последние дни.       – Ещё один? Значит, Рысь тоже тут? – не обратил я внимания.       – Рысь наш постоянный клиент, – переключилась Настя с меня на чародея. – Сейчас забежал, чуть ли не плача, быстро взял ключ и убежал в номер.       – Кажется, ты догадываешься, что мне нужно.       – Вообще-то я не должна так делать…       Но я не стал её слушать.       – Номер?       – Пятнадцать, – буркнула вампирша. – Второй этаж, направо.       – Спасибо, ты очень милая, – кинул я. Вампирша от такого комплимента смутилась.       Поднявшись по лестнице, я повертел головой. Направо, Никит. Затем быстро нашел нужную дверь. Она оказалась открытой.       – Рысь? – я оттолкнул створку. Через проем я увидел, что чародей сидел на полу, а рядом с ним валялся опрокинутый стакан и пустая полоска от таблеток…. Леший тебя дери. – Рысь! — я подскочил к чародею. Тот открыл глаза и удивленно уставился на меня. Отлично. Ничего не спрашивая, потащил в ванну, схватив через спину под плечи. Там открыл воды, взял первую попавшуюся емкость и начал отпаивать чародея. Тот брыкался, но поняв, что я настроен решительно, перестал. Я поил его интенсивно. Пусть продерет, как чертика, чтобы больше не повадно было.       Пока Рысь выблевывал воду в ванную, я стоял и смотрел на его страдания. А Рысь ой как страдал. Блевать в трезвую — это та ещё проблема. Вода из крана лилась толстой струёй, унося всё за собой в канализацию. Парень тужился, текло у него и из глаза, и из носа. Рысьи ушки опустились к голове.       Наконец, рвотные позывы опустили чародея, но тело иногда продолжало содрогаться.       – Совсем с дуба рухнул? – начал ругать я его. – Ты о Кеше подумал? После разговора с ним? Серьёзно? Ты точно влюблен в него? – моя ярость начала выходить из меня, словно недавнешняя вода из Рыси. – Ты нормальный вообще?       Слов не было, были одни эмоции.       – Это аскорбинки…       – Что? – не понял я.       – Аскорбинки…       Я ему не поверил. Вернулся в комнату и поднял пачку. «Аскорбиновая кислота». Да ладно? Рысь тем временем пошел за мной. Вытер слезы и сел на кровать.       – А ты зачем аскорбинок обожрался? – спросил я его. – Дурак что ли?       – Они мне нравятся…       – Богиня милосердная, дай мне сил! – не удержался я.       – Богиня? – переспросил Рысь.       – Так, проехали, – быстро осек его я, поняв, что чуть не лажанул. У чародеев бог Велес – мужик. – Я думал, ты суициднуться решил. Мне Кеша перед этим позвонил, сказал, что ещё раз отшил тебя, а ты и расплакался.       – Он… звонил? – повеселел вдруг Рысь, но я тут же расстроил его.       – Позвонил–позвонил. Боялся, что ты кончишься из-за разговора с ним. Виноватым бы себя считал.       – Хороший он, – тут же проныл Рысь. – Что я такого должен сделать, чтобы он простил меня?       – Ничего! – выкрикнул я. – Не звонить, не подходить, не говорить.       Рысь погрустнел.       – Даже если бы ты не сидел на таблетках, ты бы не подошел Кеше, – наконец, смягчился я, поняв, что чародей действительно грустит.       – Почему?       – Ему нужен человек, чем-то заинтересованный. Понимаешь? Как сам Кеша. Он же любит спорт, друзей своих, на всякие тусовки вписывается самый первый, и не только пьянки. Его мозаику позови лепить, он пойдёт. Мало того, он бегом занимается, места занимает. И команду тянет. Не будь он нашим капитаном, фиг бы мы выигрывали, – распылился я на целую речь. – А ты?       – Что я?       – Чем ты занимаешься? Кроме как таблетки глотать и с другими чародеями трахаться?       Рысь молчал. Значит я прав. Я покачал головой. Ладно, с этим разобрался. Никто не умер. Меня, наверное, уже бабушка с Миланой потеряли. Я направился к выходу.       – И чем?       – Что и чем?       – И чем мне заняться? – Рысь и правда находился в растерянности, по его глазам читалась абсолютная беспомощность.       – Да чем угодно, – кинул я. – Хоть горшки лепи.       На этом слове, я вышел из номера, хлопнув дверью. Нужно спешить. Я попрощался с Настей, та была удивлена, что ушел без происшествий. Что ж, бабушке потребуется объяснение почему я опоздал. Скажу, что живот скрутило. Да, именно так. Она, конечно, заставит меня попить противных снадобий, но ничего здесь уже не сделаешь.       

***

      Я постучался, заглянул в аудиторию, словно в школе. Бабушка Марья и все остальные ведьмочки удивленно уставились на меня.       – Можно? – неловко спросил я. Не люблю эти дурацкие моменты.       – Входи, Никита, правда всю лекцию ты уже пропустил, мы закончили, – ошарашила меня бабушка.       Я оторопевши остановился в дверях и посмотрел на часы. И правда, час уже прошел. Офигеть. Я и не думал, что так долго провозился с Рысью.       – Ну ничего, значит в качестве повторения подготовишь нам рассказ об Умрунах. Ты же знаешь о них не понаслышке? – хихикнула Марья Ольговна.       – Ну да-а, – потянул я, припоминая нашу знаменательную встречу на кладбище. Для умруна она, кстати, была последней. Я теперь переживаю об этом. Я ведь не знал, что магией могу сдержать его и отправить в Нокту.       Несмотря на то, что сама лекция уже закончилась, я всё равно прошел в зал и сел рядом с Миланой. Та удивленно меня осмотрела. Видать, не терпелось узнать, куда я запропастился.       – Так, я могу отпустить вас пораньше, или у вас остались вопросы? – предложила Марья Ольговна.       Я уж было обрадовался, но, кажется, у ведьмочек заведено по-другому. Они тут каждую минуту с учителем старались потратить с пользой.       – Да, Марья Ольговна, – подняла руку Камилла, та ведьмочка с двумя нижними хвостиками и надменной моськой. – Нам на одном занятии задали сделать исследование по самой простой магии, – другие ведьмочки рядом с ней закивали. – Но так и не сказали по какой. Вот мы и в раздумии. Хотелось бы узнать ваше мнение.       – Моё мнение? – задумалась Марья Ольговна. – Я бы назвала самой простой рунную магию.       – Рунную? – нахмурилась Камилла. – Но она же волчья…       – Но это же тоже магия, – кивнула бабушка. – Несмотря на то, что она считается волчьей, использовать её может кто угодно, даже люди. Однако, простота её использования не говорит о её слабости. Даже наоборот. Рунная магия одна из самых сильных.       – Да-а, – в разговор вступила другая ведьмочка, Оксана или Алеся, в общем коротковолосая из моего ковена. – Вот это неожиданный ответ.       – Правда? – хихикнула Марья Ольговна. – Вы хотели знать моё мнение. Для рунной магии нужно всего лишь знать руны. Волки ближайшего клана используют в основном славянские и скандинавские, реже кельтские. Вообще, руны встречаются по всему земному шару и каждый использует разные. Но самые сложные и практически утерянные – это драконьи руны. Их силу можно выведать только у драконов. А с этим не каждая даже сильная ведьма справится.       – У драконов? – переспросила Милана. – У Змея Горыныча что ли?       – Или у Чуда–Юда, – согласилась бабушка. – Но всегда можете отправиться в Азию или Европу, там драконов у них больше.       Да уж. Вот на такой веселой ноте мы и закончили лекцию. Странная она какая–то выдалась. Хех. Однако, к сожалению, мой день на этом не заканчивался. Я же обещал навестить сегодня одного волка. Эх…