Он ведьма

      Всю ночь мне не давал покоя тот браслет. Я четко видел, как тот мужчина нацепил мне его на ногу. А затем, а затем…       Я помню, как после посвящения пришел домой, стянул с себя одежду, ту длинную рубаху, штаны и даже не обратил внимания на безделушку на моей ноге. Тогда я не помнил, откуда она у меня взялась. На следующее утро посмотрел на браслет, повертел в руках кулончик лисы, подумал, что ещё вчера кто-то из родствениц сделал мне такой подарок, а затем снял его и кинул в ящик со всяким непонятного рода добром.       Утром, как за окном начало светать, я всё-таки не выдержал. Вскочил с кровати, напугав Фырфыра и кинулся к ящику. Тот оказался до отказа забит всяким барахлом, начиная от свечей и заканчивая еловыми ветками. Мне пришлось выпотрошить всё его содержимое, чтобы, наконец, найти тот самый браслет с фигуркой лиса. Он мне не приснился.       Я сел на кровать, покрутил безделушку на свете утреннего солнца.       – Похоже на оберег, – выдохнул я.       Мой фамильяр также внимательно смотрел за тем, чем я занимаюсь, но ничего не сказал в ответ.       – Ладно, была не была, – браслет оказался слишком большим для руки, слишком коротким для шеи. Придется всё-таки оставить его на законном месте – лодыжке. Я застегнул замочек.       Ничего не произошло, буквально. Не разразились небеса, никто передо мной не появился, и не объявил о начавшемся Апокалипсисе. Я грустно вздохнул. Не от того, что не начался Апокалипсис!       Ладно, сейчас это не важно. У меня тут другая проблемка. Проблемка, под названием Снежок-в-жопе-кругляшок. Если я не порешаю с ним сейчас, дальше может быть только хуже. Его вспышки ярости были явно вызваны моим поведением. Но я ничего не делал. Буквально ничего.       Ладно, если поспешу сейчас, то может быть ещё даже успею к обеду у Волковых. Вот они удивятся. Все, кроме Софьи, конечно. Ей я позвонил ещё вчера и попросился прийти.       Но к волчьему обеду нагрянуть не удалось.       – Мам, ну серьёзно, баня? Я хотел с друзьями погулять… – фыркнул я, когда родственницы поймали меня на пороге дома.       – Ничего, затопишь и иди куда знаешь, – выговорила мама, попивая чай.       – Ну, там ещё часа два дрова колоть надо…       – Да, а кого я всю неделю просила это сделать?       – Вы с бабушкой можете магией своей на раз два, – попытался выкрутиться я.       – И ты можешь тоже. Так что вперед и с песней.       Мама решила мне устроить урок воспитания. Ну да, сам виноват. Ну да, меня и правда просили всю неделю этим заняться. Ах… И почему всегда эта фигня аукается…       Закончил я ровно через три часа. Устал как собака, поэтому после обеда прилег отдохнуть на тридцать минут, а удрых на два часа.       Как итог, на пороге дома Волковых я стоял уже вечером. И, судя по манящему запаху из окна, успел как раз таки к ужину.       Я постучался в чужую дверь. Послышался заливистый хрюкающий лай. Булка! Как же давно я его не видел. Затем раздался шум шагов, четкий, мягкий и почти беззвучный. Я узнаю эти шаги. Дверь распахнулась, на пороге показался Матвей.       – Никита? – он удивленно посмотрел на меня, но я не успел ничего ответить. Булка буквально вылетел из проема и если бы ему позволяла комплекция, вспорхнул мне прямо на руки. Но мопс шлепнулся носом об мои ноги, крутанулся радостно завизжал и начал слюнявиться.       Меня не нужно долго уговаривать потискать это счастливое животное. Я наклонился, взял Булку на руки и начал гладить его. Тот аж затрясся от удовольствия, главное, чтобы не описался.       Матвей всё ещё стоял в проеме и удивленно осматривал меня. Может он прикидывал, насколько это возможно —увидеть мой призрак. Я решил разбить все его мысли по этому поводу.       – Меня Софья пригласила, – соврал я, не став уточнять, что я напросился. – Как дела?       Матвей похлопал глазами. Он туго переваривал информацию в голове.       – Как дела-а? – повторил я.       Матвей отвис, интенсивно похлопал глазами и, наконец, ответил.       – Х-хорошо…. Ты проходи!       Я улыбнулся ему. Матвей был явно обескуражен, но в хорошем плане. Он отошел от проёма и позволил мне пройти с Булкой на руках.       В их доме практически ничего не изменилось. Коридор на месте, картины с медведями и волками там же, лестница на месте. Всё на месте. Но вот запах конечно, манящий. Я точно знал, что у Волковых на ужин запеченное мясо и куча овощей.       – А-а, Никитушка, – выглянула Софья из гостиной и назвала меня на манер бабушки Марьи. Софья вытерла руки о полотенце, а затем подошла, чмокнула в лобик и обняла. – Ты как раз вовремя. Мы садимся ужинать. Матвей, проводи друга за стол.       Матвей кивнул. Но сначала повел меня в ванную мыть руки. У них тут удобно. Ванная с туалетом внизу и наверху. Не то что у меня, забеги по ночам устраиваю. Пока я приводил микробов в порядок, Матвей отнес Булку в комнату. Значит, его отец дома и тоже будет присутствовать на ужине. Помню, как прошлый раз, пока чилил в теле Волкова-младшего, Волков-старший чуть не сожрал Булку вместо курицы, из-за того, что тот носился по дому, как нормальная собака.       Матвей подождал меня у входа, а затем повел в их столовую. На улице начался снег, это было видно за большим уходящим в пол окном. Это окно освещало всю комнату. Я уселся, Матвей рядом со мной. Вскоре сверху прибежала Вероника. Она удивленно оглядела меня, а затем села рядом с другой стороны. Окружен Волковыми, но не сломлен. Хах.       – Привет, – поздоровался я с девушкой.       – Привет, – тихо ответила она.       А затем в столовую вошел Снежок. Его лицо нужно было видеть.       – А… а он что тут делает? – он так и остался стоять в проеме.       Я оскалился и не дал никому ответить.       – Ну, Андрюш, ты чего? Забыл, что Софья моя бабушка? Я как прилежный внук пришел проведать её в этот прекрасный воскресный вечер.       Снежок тупо посмотрел на меня. Затем развернулся.       – Я сейчас, – и буквально убежал.       Повисло молчание.       – Что ты задумал? – раздалось сразу с двух сторон. Одновременно спросили и Вероника и Матвей. Затем они переглянулись друг с другом, а вновь уставились на меня. Ой, только сейчас заметил как они похожи. Всё-таки брат и сестра.       – Ничего, – отмахнулся я. – Я правду сказал.       Конечно же, они мне не поверили. Но времени на расспросы не осталось, ведь в комнату вошел глава семьи.       – О, чародей, – посмотрел он на меня, затем вальяжно прошелся по всей столовой и сел на своё законное место во главе стола. – Как тебя там по имени?       – Никита, – без капли презрения и ненависти ответил я. Сохранять лицо оказалось капец как сложно.       – Да, Ни-ки-та, – протянул он. – А где Андрей?       На этот вопрос волчата только пожали плечами.       – Иди-ка, Матвей, позови его.       Матвей тут же выполнил приказ отца.       Софья начала выносить ужин. Вероника тут же встала и пошла ей помогать. Я остался наедине с Волковым-старшим. Тот продолжал пристально смотреть на меня. Мне становилось всё некомфортнее и некомфортнее.       – На мать свою похож, – наконец, выдал он. – И на Софью тоже. И ещё на кого-то, не могу припомнить…       – На отца? – неосознанно выпалил я и сердце тут же громко забилось, когда я понял, что оплошал.       – На отца? – повторил Волков–старший. – Может быть, может быть…       Я сглотнул. Неужели он…       – Не знаю твоего отца.       Я выдохнул. Но и Волков-старший не смог продолжить допрос, потому что в гостиную залетел другой Волков-старший, Вероникин отец.       – О, Никитка, – поздоровался он и улыбнулся.       – Здравствуйте, – ответил ему я.       Вскоре пришли и Матвей со Снежком. Последнего кажется накачали успокоительными, или он сам глотнул. Софья и Вероника вынесли весь ужин. И все, наконец, уселись за стол.       На моей тарелке красовался большущий кусок мяса с гарниром в виде мягкой картошки. Рядом лежал салат с нарезанными овощами и стакан воды. Из кухни чувствовался запах вишневого пирога. Что ж… Готовься желудок, сегодня мы с тобой будем работать, я ртом, ты кислотой.       Волки ели много. Это требовалось их организму из-за быстрого метаболизма и температура тела у них выше, чем у людей или ведьм. Поэтому мы с Софьей съели меньше всех. Но я наелся до отвала, а для волков, поди, это было так, апперетивчик.       Но еде нужно было уложиться перед чаем с пирогом. Поэтому все откинулись на спинки стульев. Но никто не разговаривал. Видимо, разговор должен был начинать исключительно отец Матвея. И конечно, предметом разговора был я.       – Итак, Ни-ки-та, – опять потянул мое имя отец Матвея, – твои родственницы поставили меня перед фактом, что я должен обучить тебя техникам боя.       Я кивнул. Софья смотрела на своего мужа, будто пытаясь считать его дальнейшие эмоции.       – И почему же я должен тратить на тебя время? – спросил он.       – Степан… – тут же начала Софья, но тот цыкнул на нее.       – Я хочу услышать мнение молодого человека.       – Ну…       Матвей и Вероника удивленно смотрели на меня. Видимо, они не знали об этой просьбе моих родственниц. А Снежок кажется находился в глубокой прострации. Ему что-то вкололи?       – Мне нужно лучше контролировать свою силу, – соврал я, но не скажу же, что меня заставляют для прикрытия. – А ваш клан даже среди других, считается одним из лучших в самоконтроле, – польстил я в конце, как учила меня бабушка Ольга, мол, что-то хочешь получить, скажи что-то приятное перед этим.       Отец Матвея даже немного обмяк. Работает бабушкина стратегия. Но, насчет самоконтроля не соврал. И Матвей доказал это на Турицах. Он не обратился даже когда ему спину руной прижгли. Это было удивительно для других кланов и вернуло почтение некогда угасшему клану. Даже больше, чем победа Матвея над Снежком.       – Что ж… – начал говорить отец Матвея, но младший вдруг его прервал.       – А можно мне его тренировать? – посмотрел он на мужчину. Тот удивился. – Просто я тогда и сам свои знания закреплю…       Меня смешило то, как они называли обычную драку знаниями. Но я, наверное, что-то не понимал.       – А что? Почему бы и нет? – вступил в разговор брат старшего Волкового. – И Вероника тоже может, и близнецы. И Андрей, если захочет. А мы понаблюдаем.       Кажется, отцу Матвея понравилось, что он не станет тратить на меня своё время. И я был рад такому исходу. Уж лучше получать по щам от Матвея, чем от его отца.       – Тогда после праздников можешь приходить сюда каждый вечер с семи до девяти, – проговорил мужчина. Они что каждый вечер тренируются? Мрак…       – Насчет праздника, – сменил я тему, потому что именно эта тема была целью моего визита. – А можно и мне на него прийти?       Удивлению волчат не было предела. Снежок даже сжал вилку и чуть не погнул её.       – Ой, какая хорошая идея! – тут же обрадовалась Софья.       – Без разницы, приходи, – ответил отец Матвея. Видимо, он только к ведьмам относился так говенно.       Я улыбнулся. Снежок бесновал, внутри конечно. Матвей всё пытался угадать, что я задумал.       Ужин закончился, старшие волки разошлись, а Софья и Вероника начали убирать со стола. Я помог им, у нас в доме все за собой убирали. Матвей решил присоединиться. А Снежок убежал в лес ловить белок. Да, знатно я его сегодня позлил.       В итоге мы закончили, когда на часах уже светилось десять.       – Поздно уже, – заметила Софья. – Никита, может быть у нас останешься? А завтра утром, я тебя отвезу.       – Да не, я дойду, тут же не очень далеко, – замялся я.       – Оставайся, – опять вступил Матвей. Он начал выглядеть лучше. В школе он ходил как бледная тень, а сейчас даже щеки вон порозовели. Все мы, конечно, не любим школу. Но раньше то Матвей выглядел более-менее здоровым.       – Ну, если вы меня завтра отвезете… А то у нас история первым…       – Вот и отлично, – хлопнула в ладоши Софья. – Тогда… постелю тебе в комнате у Матвея. А то гостевая у нас занята Андреем. Кстати, что-то он сегодня неважно выглядел. У него всё хорошо?       – Всё у него хорошо, – фыркнула Вероника.       – Идём, – вдруг позвал меня Матвей. – Мы сами постелим. Спасибо за ужин, Софья, – поблагодарил он и повел меня в свою комнату. Странный какой. Матвей, ты что, у тебя же есть девушка.       Как только мы открыли комнату, Булка опять прыгнул в мои объятия. Я и забыл о странностях Матвея, просто обрадовался, что смогу побыть ещё немного с песелем. Матвей ушел и вскоре притащил одеяло и подушку. Так, спать мы видимо, будем на одной кровати. Хорошо хоть она двуспальная.       – Хочешь сразу лечь спать? Или можем еще что–то поделать? У меня есть приставка…       Стыдно признавать, что я об этом думаю, но я не беспокоился за то что Матвей будет приставать ко мне. Свой самоконтроль он показал ещё в начале января. И это я к нему приставал. Булка прибалдел. Он начал громко сопеть и блаженно поддергивать лапами.       – А гонки есть? – уточнил я. Спать ещё не хотелось.       – Да, – кивнул Матвей.       Поэтому мы расположились перед большим монитором компьютера. Матвей дал мне джойстик и мы начали играть.       – Так, что ты всё-таки придумал насчет Снежка? – спросил Матвей, как в очередной раз размотал меня на треке. Блин, тупо было надеяться на собственную победу, когда у Волкова тут столько наигранных часов.       – Да, ничего особенного, – чуть не выдал себя я, но быстро сообразил. – Ничего осоебенного, значит… ни-че-го.       – Ты врешь, – заключил Мавтей.       – Эй, в смысле? С чего ты взял? – выпрямился я и постарался сделать вид, что я совсем не вру.       – Вот теперь точно уверен, что врешь, – закивал Матвей, моё лицо озарило удивление. – Так было непонятно, но когда ты реально говоришь правду, то тебя не беспокоит реакция других, – вот блин хитрюга, спалил меня.       – Все равно не скажу, – буркнул я.       – Только не испорть праздник, ладно? Свадьба всё-таки, – предупредил он меня.       – Обещаю, такого я точно не замышляю, – подтвердил я. – Разрешаю даже следить за мной.       – Учту это, – улыбнулся Матвей. Булка громко храпнул. Мы переглянулись с Волковым и засмеялись. Ладно-ладно, нужно быть потише. А то ещё придет злой Матвеев батя и раскидает нас по углам.       – Давай спать ложиться. История всё–таки первым, – предложил Матвей. Я кивнул. Хотя об истории я больше не беспокоился. Историк перестал мне даже тройки ставить. Видимо, маму он боялся больше, чем потерять собственное достоинство.       Я лег ближе к двери, а Матвей – к окну. Наверное, второе одеяло было лишним, потому что они оба теплые и громенные. Но так всё равно удобнее. Я не чувствовал тепло Матвея. Хотя, с его волчьей терморегуляцией это событие вполне могло скоро настать. Матвей отвернулся, в какой-то момент мне показалось, что он уснул. А не прошло и двух минут.       Булка храпел как паровоз. И как под такое хрюканье можно только уснуть? Хотя Фырфыр тоже частенько похрапывал.       – Матвей? – позвал я одноклассника.       – М? – отозвался тут.       – Можно я Булку на кровать возьму?       – Ага.       Я поднялся и осторожно взял пса на руки. Тот даже не проснулся. Я лег обратно и уложил животинку на середину кровати. Затем начал чесать ему брюхо. Тот блаженно вытянулся и перестал храпеть, только сопел.       – Ого, – выдохнул Матвей. – Я и не знал, что так можно.       – Кто тут собаковод? – хмыкнул я. Матвей повернулся в мою сторону. Он посмотрел на мои телодвижения и погладил Булку по спине.       – Тоже так буду делать. А то он иногда будит меня в полночи.       Я опять улыбнулся. Но Матвей больше не смотрел на пса. Он смотрел на меня. Вся эта сцена напоминала диалог влюбленной пары из романтического фильма, у которых только-только появился ребеночек. Вот блин. Матвей приоткрыл рот, но я прервал его.       – Ладно, я спать, – и утнувшись в подушку закрыл глаза.       Матвей хотел что-то сказать, но мне было страшно услышать. Не сегодня. Точно не сегодня.       Завтра я собирался устроить тет-а-тет Снежку. Вот сначала разберусь с этой проблемой, потом подумаю над Мороком, а потом, когда-нибудь, и о том, почему у меня сейчас так сильно бьётся сердце.