***
Идя вслед за Мин Фанем, Бин-гэ размышлял, каким образом он с ним расправится, когда вернет контроль над телом. Идей было очень много, и он никак не мог остановиться на чем-то одном. Это обстоятельство заставляло его немного грустить. Однако он решил, что у него еще много времени и он успеет определиться. Учитель… Вот он прямо перед ним, на расстоянии вытянутой руки. Так близко и далеко одновременно. Такой бледный и изможденный, словно снова попал в тюремную камеру. Не хватает только… Мысли демона оказались грубо прерваны пролившимся на лицо чаем. Пока молодое «я» прибывало в замешательстве, Бин-гэ раздирала на части неконтролируемая ярость. «Он опять! Облил! Меня! Чаем! Снова, как будто одного раза было мало. Нет, в этот раз я не буду таким милосердным, я не стану сразу отрывать ему ноги и руки. Это слишком легко. Сначала я сварю его в кипятке, потом дам вылечиться, затем…» — Прости, — послышался тихий голос учителя. Всего одно слово, но произнесенное этим человеком заставило Бин-гэ полностью отключиться от реальности. Он не мог поверить в то, что слышал. Как его учитель мог произнести подобное? И почему он не назвал его зверем? Все это неправильно. В этот момент Бинхэ очень переживал за состояние Учителя. Он хотел хоть как-нибудь ему помочь, быть полезным. И миг, когда ему разрешили принести чай, был одним из самых счастливых за последнее время. Он сделает самый лучший чай, и Учитель обязательно поправится. У все еще прибывающего в ступоре Бин-гэ даже не было сил огрызнуться на эти глупые мысли.Глава 2
7 ноября 2020 г. в 22:52
Из тяжелых размышлений Шэнь Цинцю вырвал стук в дверь.
— Учитель, я принес лечебный чай, — раздался голос Мин Фаня.
— Заходи, — негромко позвал Шэнь Цинцю своего главного ученика.
Дверь распахнулась, и тот зашел в комнату, держа поднос с чаем в руках. Позади него переминался с ноги на ногу ребенок не старше лет десяти, очевидно, открывший дверь для Мин Фаня. Пока юноша устанавливал поднос на столике возле кровати, учитель разглядывал второго посетителя. Что-то в его внешности было смутно знакомым.
Взмахом руки отпустив Мин Фаня, он задержал свой взгляд на ребенке и спросил.
— Как тебя зовут?
— Ло Бинхэ, учитель, — отпустив глаза представился ученик.
— Ты разговариваешь со мной или с полом? — в голосе отчетливо проскользнули недовольные нотки. — Подойди поближе и смотри мне в глаза, когда я с тобой говорю.
Ло Бинхэ нервно вздрогнул и, не смея ослушаться, торопливо приблизился к кровати.
— Встань на колени.
Не имея возможности ослушаться и этого приказа, Ло Бинхэ опустился на колени и посмотрел в глаза учителю.
Конечно, в первую очередь на ум может прийти мысль, что учитель хотел таким образом продемонстрировать свое превосходство. Что ж, возможно, и даже скорей всего раньше учитель так бы и поступил, но в настоящий момент дело было в том, что у него просто не было сил встать или долго держать голову поднятой.
Собрав последние крохи достоинства, так как лежать перед новым учеником в его понимании было просто недостойно, он медленно сел в постели. Слегка трясущимися руками Шэнь Цинцю взял в руки чай. Он понадеялся, что его сил хватит на то чтобы удержать пиалу и не расплескать все содержимое.
Используя пиалу как прикрытие вместо веера, Шэнь Цинцю внимательно рассматривал Ло Бинхэ. Он никак не мог понять, почему этот тщедушный мальчишка вызывает в нем настолько противоречивые мысли и чувства. С одной стороны, был необоснованный страх, граничащий с ужасом, и желание не просто избавиться, а убить его собственными руками. Очень давно его не посещали подобные идеи. А с другой, глядя на этого нечастного дрожащего ребенка, хотелось прижать его к себе, погладить по голове и пообещать, что все будет хорошо.
Что за дикие мысли? Ладно, учитель еще мог бы понять некоторый гнев, например, или зависть к Ло Бинхэ, но страх или забота? Откуда все это взялось. На секунду перед глазами возникли каменные стены, а тело пронзила резкая боль. И без того ослабленные руки не удержали пиалу и чай пролился на лицо ребенку.
Шэнь Цинцю вздрогнул, и перед глазами вновь был его ученик. Мираж или что это было пропал.
— Учитель, — не уверено позвал Ло Бинхэ, не зная, как реагировать на это происшествие.
— Прости, — тихо сказал мужчина, сам не понимая почему он извиняется перед ним, но это показалось правильным?
Шэнь Цинцю больше не произнес ни слова, только потерянно смотрел в глаза ученику, раздираемый все более противоречивыми чувствами. Они накатывали, словно мощная волна, сшибая все на своем пути. Гнев, обида, страх, жалость, забота — чего только не было в этом безумном водовороте.
Но вдруг Ло Бинхэ словно что-то для себя решил и улыбнулся учителю. От этой улыбки и сияющих глаз что-то внутри Шэнь Цинцю екнуло, и дикая круговерть эмоций пропала. Осталось только приятное нежное чувство заботы и желание что-то сказать ребенку. Дышать стало легче.
— Учитель еще слаб, — не давая мужчине сказать хоть слово, заговорил Ло Бинхэ. — Ученик может сделать ему новый чай.
Шэнь Цинцю только молча кивнул, не доверяя своему голосу. Ло Бинхэ обрадованно забрал пиалу, поднос и быстрым шагом покинул комнату.
«Мне просто необходимо отправится в Пещеры Духов», — вздохнув подумал мужчина. — «Такие скачки эмоций не только странные, но и могут быть опасны. Должно быть, это все из-за отклонения ци».
Приняв решение, Шэнь Цинцю расслабился и стал ждать свой новый чай.