— Тебя принесли мне и положили на руки, такую маленькую и красивую. Карие, большие, прозрачные, но серьезные, как и сейчас, глазки, носик смешной, щечки пухленькие. Дочка, ты была невесомой крошкой. Я так любила тебя и ни за что не отдала бы. Мое значит мое. Если бы не обстоятельства… Днем, 22 мая, я узнала в регистратуре от медсестры, что хозяйка комнаты меня выставила и назад не примет. Кроме того, я еще должна оплатить ущерб. С работы уволили, так как смену пропустила. Один раз за все время, а мне указали на дверь. Мне плохо было, я в тот день в комнате провалялась. Вечером эти придурки меня и выжили из коммуналки. Ровно 5 дней с тобой была, 5. Всю голову сломала, как мне быть и решила оставить тебя на пару дней, чтобы устроиться. Я не собиралась отказываться, планировала забрать, как только нашла бы жилье, работу. Однако Инна решила, что я типичная непутёвая, алкоголичка, чокнутая и безалаберная мамаша, послала меня далеко и надолго, прочитав лекцию о том, какая я никчемная, раз бросаю дочь. Вот и заставила подписать отказ. Сто раз пожалела об этом. Ты так сильно захныкала, когда Инна забрала тебя. Прости, если сможешь. А я хотела…тебя…успокоить, но…
Ярская осела на пол. Лиля застыла, не в силах пошевелиться. Она и не подозревала, в какой заднице оказалась ее мать весной 1988 г.
— Написала это чертово заявление и пулей выскочила из кабинета. Ты все ревела и ревела. Родилась ведь спокойная, почти не плакала, а тут… Я за тобой в кабинет, чтобы успокоить, а Инна дверь заперла. Я от твоего плача чуть с ума не сошла, сползла вниз по стенке рядом с дверью. Пришли санитары и меня в палату затолкали. Я в тот день на кровати пролежала, ревела, ни с кем не контактировала, не ела. Всю ночь снился твой плач, а утром выписали меня. Сижу, одеваюсь, и вижу, как мамочки с младенцами возятся. И так мне плохо стало. Ушла на улицу с дорожной сумкой в руках, а не с тобой. Гуляла в городском парке, и, как назло, попадались сплошь и рядом мамочки с детьми. Я не выдержала, убежала из парка, в театр уборщицей устроилась. Вдруг отчетливо поняла, что моя материнская любовь важнее всех проблем и трудностей, что ты — мое солнышко — единственный родной человек. Вечером прибежала в роддом, застав Инну. Просила, умоляла, плакала, вот она уперлась и все. Села в машину «Скорой» и укатила, а я бежала за машиной. В тот же день пообещала, что найду тебя.
— Мам, вставай, — подбежала Лиля, очухавшись. — Бедная моя, как же ты пострадала, — обняв маму изо всех сил.
Ирина продолжала всхлипывать.
— Все из-за меня.
— Прекрати. Не смей, не смей винить себя, доченька, — поцеловав в лоб.
Ирина собиралась с духом.
— Ты знаешь далеко не все. Виновата во всем только я и Кравченко, распорядившаяся тобой, словно вещью.
— Мам, ты ведь искала меня?
— Твоя мама, пока искала тебя, потеряла надежду. Лежала на руках, сопела, я кормила тебя, а молока мало было. Вдруг исчезла ты и мой смысл жизни тоже. Я умерла 28 мая, в тот момент, когда Инна толкнула меня. Так и уснула на этой дурацкой лавке около роддома, утром охрана вывела с территории. Начала работать, сняла комнату в коммуналке, ходила каждый день к Инне, караулила её, валялась в ногах, унижалась. Но она не говорила, где ты и что с тобой. Я орала под окнами, как ненормальная, люди шарахались от меня, охрана на территорию не пускала. Я не жила, а существовала. Закатила хозяйке-стерве, что потребовала компенсацию, скандал, пригрозила, что напишу на соседа заявление об изнасиловании, припугнула свекровью, у которой были обширные связи. И от меня отстали. Я медленно угасала, и в один прекрасный день случилось то, о чём никто не знает, кроме твоего отца. Эту страницу своей биографии я убрала в долгий ящик.
— Мам, что произошло с тобой? Что случилось? — Лилия заплакала.
— Что произошло? — сжимая дочь в объятиях, будто тростинку.
Ирина выдохнула.
— Произошло то, что я попала в психушку.
— Чтоооооо?
— В июне месяце моя психика не справилась и я забилась в истерике. Соседи прибежали, вызвали бригаду, мой крик не слышал разве что соседний район. Так Ирина Ярская пролежала в психиатрической клинике два месяца. Меня обкололи снотворным, транквилизаторами, давали двойные дозы, чтобы приглушить боль. Я кричала, доводила всех соседок по палате, рыдала, металась по коридорам, звала и искала тебя, не шла на контакт. Меня уничтожили, сломали, растоптали. От прежней Иры осталась только моя любовь к тебе, неизменная и вечная. Менялась я и мои интересы, а любовь к тебе росла и росла. Ты-та часть моей жизни, о которой я помнила все 20 лет и никогда не забывала. Вычеркнула из жизни Инну, Юру, прошлое, о нем знала только я. Но тебя, девочка моя, я не посмела забыть. Каюсь, что смирилась с потерей, не планировала искать, мне очень стыдно, дочь.
Лиля разревелась так, как не позволяла себе давно. Последний раз она так ревела после гибели родителей. У Ирины сжало сердце: один-единственный раз видела слезы у Лили в театре, но откуда же ей было знать, что плачет родная дочь.
— Ну вот, довела тебя до слез, прости.
— Мам, ты решила меня придушить? Дышать тяжко…
— Извини, — ослабив хватку, — я слишком сильно люблю тебя.
— Самое ужасное тронуться рассудком. Можно ведь на всю жизнь остаться…
— Знаю, моя маленькая. Я и тронулась рассудком на долгие 20 лет. Думаешь, почему от меня в гневе шарахаются все.
— Поэтому ты стала чересчур строгой и жесткой?
— Угу. Тот, кто ни разу не терял, не сможет нас понять.
— Расскажи, что было дальше.
— Выписалась из клиники совершенно другим человеком, в периоды спокойствия молча обдумывала, как жить дальше. Лекарства помогли придти в себя, осознать, что я могу на веки проваляться в больнице. Справку порвала, с учета постепенно сняли. Поначалу валялась овощем под действием препаратов, один санитар влюбился в меня. Нашла работу в театре помощником декоратора, жила в коммуналке. Да, и тут наши судьбы пересекаются, — утирая слезы и целуя дочь в щеки.
— Невероятно.
— Ты отчасти повторяешь мою судьбу, не надо. Уже повторила, а жаль. Так вот, в 1990 г. встретила Андрея, я работала декоратором в театре, параллельно училась, а он сочинял музыку для спектакля. Андрюша заприметил меня, а я…работала и просила отдать тебя. В 1993 г. узнала, что тебя удочерили. Инна брякнула, что не раскроет тайну усыновления, а мне намекнула, чтобы я проваливала. Иначе спустит на меня милицию. Сердце мое оборвалось. Мало того, что я потеряла тебя по своей глупости и могла забрать из детдома, так я еще и собственноручно отдала тебя в чужие руки. Из детдома забрала бы, а с удочерением шансы найти тебя равнялись нулю. В том же году я попала в больницу с истощением. Выкарабкалась. В 1995 г. встретила Андрея, я уже работала в одной фирме, занимающейся рекламой,-дизайнером. Во время съемок рекламы встретились вновь, ну и закрутился роман. Он развелся и жил с дочкой трех лет, Лизкой. Ну а в 1997 г. я плюнула на фирму, надоело горбатиться на дядю. Открыла агентство ИмяRec с помощью Андрея, который помог с арендой и стартовым капиталом. Жили втроем в его квартире, через год купила эту квартиру для себя. Но постепенно бизнес поглотил меня и мы продали квартиру Андрея, переехав сюда. Около полгода делали ремонт, перепланировку… Я искала тебя долго, ходила в роддом, наводила справки. Узнала однажды, что по документам никогда не рожала в роддоме 25. Ты не представляешь, сколько я объездила городов, адресов, предлагала деньги Инне, проверяла все детские дома, но…моя надежда угасала и…угасла.
— Кравченко поведала, что порвала документы умершей девочки, мертвой дочери Субботиных. Значит, и твои порвала.
— Стерва старая. Точно, Юра предполагал, что тебя отдали в семью, не в дом малютки. Какого черта я не поверила ему? Юра, к сожалению, ничего не знал про дочь, приехал пьесу ставить, так обрадовался. Ты его единственный ребенок, желанный. Выслушай, твой отец не подлец, как ты подумала. Моя свекровь, покойная, внушила Юре, что я уехала и бросила его. И он искал меня, но не нашел… Оказалось, что любил на протяжении двадцати лет и ждал. Встретились в театре, при подготовке этой чертовой пьесы. А пьеса о нас с Юрой, обо мне… Скажи спасибо отцу, который настоял на поисках. Я ему такого наговорила, понимаешь? Не знала, как отвязаться от него, и сказала, что нет у меня детей от него. Но он сам дотянул до того, что приехала жена.
— Я как чувствовала, что пьеса-уникальна. Мне от нее стало так спокойно на душе и грустно. Андрей узнал все, и поэтому набил Юрию морду?
— Да, — опуская глаза. — Не бери с меня пример, не ври мужу о прошлом. Иначе вернется бумеранг. Юрий косвенно разрушил мою семью (Ирина на ухо прошептала главную тайну: «Твой отец ко мне приставал, пытался изнасиловать, а в ночь, когда произошла утечка информации, я порвала с ним навсегда. Вернулась, сама не знаю, зачем. Ну мы и… Андрей не в курсе, между нами ничего не было, я так решила). Мы только сошлись недавно с Андрюшкой.
— Мам, не казни себя. Ты правильно, что отца отшила. Он тебя недостоин. Мама, я бы поступила точно так же, не сомневаясь ни в чем, — обнимая маму за плечи. — Если не секрет, ты врала Андрею о прошлом, обо мне?
— Врала безбожно, боялась, что бросит меня, возненавидит, осудит. Вот и не смогла признаться. Любила я Андрюшку безумно, привыкла к теплу, нежности. Испугалась, что останусь одна, предательства Андрея я бы не пережила. Да и грузить прошлым не хотела, у него своя драма и две дочери. Из-за моей скрытности ругались постоянно, он все выспрашивал о юности, а когда начинал разговор про первую любовь, школу и восемнадцатилетие, у меня внутри обрывалось сердце.
— Мам, знакомое чувство. Я про отца. Косте я однажды сказала, что встречалась с ним ради связей. Он бросил меня и ушёл к Ане. Ну я и разозлилась.
— Ко...
—…В день, когда офис праздновал победу в тендере. Я тогда к тебе пришла, а после Костю послала. Ну да это отдельная история. С Юрием ты поступила абсолютно правильно. Он хотел разрушить чужую семью из-за своей любви. Порядочные мужчины никогда не встрянут в отношения бывшей любви. Я разочаровалась в Гнездникове. Поначалу восхищалась, у нас близок стиль рисования, он защищал меня от твоего гнева, ну, а с приездом его жены я уяснила, что не хочу общаться с этим идиотом. Жена его любит, терпит, а он мне в кафе заливал, что собирается ее бросить. Как можно бросить человека после стольких лет? Я его не поддержала, и, честно, он не стоит и мизинца твоего, мама. Он-ничтожество и подлец. То, что он устроил на банкете, характеризует как самого настоящего кретина. Опозорил тебя, себя и Андрея. Как бы он не искал меня, не ждал, но… (Пытаться тебя изнасиловать и вскоре затащить тебя в постель-поступок слабака), — шепча маме на ухе.
— Значит, видеться с ним ты не планируешь? Он ждал ведь тебя.
— Плевать. Пошел он к чертовой матери! Он, кстати, за мной ухаживал, — Лиля со злостью схватила подушку и метнула ее в стену.
— Так, так, успокойся. Ухаживал? Ловелас несчастный, ну Юра. Ему крупно повезло, что он на другом континенте. Туда я не доберусь, чтобы придушить, — целуя в макушку. — В таком случае, не настаиваю на вашем общении. Дело твое и я не вправе лишать тебя права общения с отцом. Хотя я ему и сказала, что мой ребенок-мой и ничей больше. Лиля, тут такое дело: я ему звонила, когда Рита нашлась, — отведя глаза, — чтобы сообщить, Андрей тоже позвонил. В общем, Евгения нас послала и просила оставить в покое.
— Рита-твоя якобы дочь? Брюнетка в голубом платье на свадьбе Ливнева?
— Прости, я…
— Все нормально, не извиняйся. Откуда она взялась?
— Детектив, нанятый твоим отцом, решил меня подоить и выдал Риту за мою дочь.
— Детектив Зубакин?
— А ты как узнала?
— Поля работает у него в агентстве.
— Точно, забыла. Этот детектив крови у меня сколько выпил, а тебя и не нашёл.
— Страшно представить, какие суммы он потребовал. Ты приперла его к стенке?
— Брут помог мне нарыть компромат на Зубакина и теперь он не пикнет, иначе я его посажу.
— А кто эта Рита?
— Девочка из детдома, брошенная мамой-алкоголичкой. Зубакин искал тебя, но безрезультатно. Инна умерла и шансы отыскать тебя стали равны нолю. Вот он и подсунул Риту.
— Бедная, ее использовали, как приманку.
— Как я могла поверить в то, что ее, то есть тебя не удочерили, а отдали в детдом. Расскажи мне о своих родителях, я ведь ничего не знаю о твоей жизни, — этот пунктик мучил Ирину.
— Мам, я тоже чуть не прошла через детдом, — отойдя к стене и встав спиной к матери.
— Чтоо? Когда? Нет, господи. Давно родители умерли? — побледнев.
— Два года назад родители погибли, в апреле 2005. Мне в мае исполнилось 17, пришлось предпринять меры, чтобы сохранить квартиру. Два года я прожила в Курсе, 21.05.2007 приехала в Москву.
Услышав зловещее слово «детдом», Ирине стало плохо и она плюхнулась на пол. Лиля подхватила маму, поддерживая за талию и отвела к кровати. Ноги Ирины не слушались, но Ира изо всех сил старалась доковылять до кровати, чтобы помочь дочке, которая почти тащила ее на своем горбу. Бледная, как мел, Ярская изменилась до неузнаваемости: не осталось и следа от грозной акулы, на женщине не было лица.
— Мам, ты меня не пугай. Воды принести?
— Обойдусь. Господи, по моей милости ты осталась сиротой при живых родителях. Прости, хотя мне нет прощения. Я не видела, как ты росла. Купая Лизу, думала о тебе, о том, что кто-то и тебя купает, целует, обнимает, — голос сорвался.
— Мам, хватит казнить себя. Зато теперь мы вместе. И к тому же, жить одной не так уж и плохо.
— Я так мало знаю про твою жизнь и семью… Совсем не знаю.
— Уверена?
— Да. Ответь честно: материнской любви хватало? — задала насущный вопрос, который тяготил, Ярская.
— Меня любили очень сильно. Родители меня боготворили.
— Замечательно. Ты не была обделена материнской любовью, и это главное.
О гибели родителей можешь не говорить, если больно, — сжав руки дочери.
— Раз уж день откровений, то я открою эту тайну тебе. Сразу после моего рождения у приемного папы Александра наладились отношения с Курской строительной фирмой, в которую требовались инженеры. Мне было около двух недель, когда мы переехали. Папа-инженер, а мама-швея. Квартиру в Москве родители продали и перебрались в Курск, откуда папа родом. Росла я в абсолютной любви и заботе. Мама, Света, оказывается не догадывалась, что я приемная. Это я уже из первого письма отца узнала. У родителей родилась дочь, но она умерла, так как у приемной мамы были проблемы до беременности. Если бы выяснилась правда, ее сердце не выдержало бы. Папа обманул маму и попросил помощи у Инны, а она быстро пристроила меня в семью. Так и жила, не подозревая, кто я на самом деле. В школе училась на отлично, но хулиганила. В подростковом возрасте курила, убегала из дома, каталась с друганами на мотоцикле. Курить папа позднее отучил. Закончила художественный колледж, и приехала в Москву. Родителей не стало 16 апреля 2005 г. Я училась в 11 классе, сидела на уроке литературы. Пришла классная, позвала меня, оповестила об аварии. Родители ехали в магазин, какой-то кретин врезался в их машину. Обоих увезли в реанимацию. Мама Света скончалась ночью, а папа под...утро, увы, — Лилин голос сорвался и она зарыдала.
Ира прижала ее к себе, чувствуя её боль. Как все-таки похожи судьбы матери и дочери! Суровая, жесткая и исполнительная Лилия Субботина преобразилась, чувствуя себя маленьким ребенком в объятиях мамы. Обычно, на уровне энергетики, Лиля кожей впитывала тепло, исходившее от начальницы, от ее слов. Прикосновения обескуражили совсем: теплом, будто от печки, окатило девушку, которая постепенно привыкала к тому, что сама Ярская ее мама. Привыкала к объятиям и бесконечной материнской нежности, которой так не хватало. Вроде строила из себя независимую, взрослую личность, создавала впечатление счастливого человека, но это была иллюзия. Обретя маму, Лиля расслабилась и впервые ощутила себя по-настоящему счастливой.
— Девочка моя, поплачь, легче будет.
— Позвонили классной, я сорвалась с урока и в больницу. Просидела весь вечер, врач отправил домой. Утром из больницы позвонили… Я в обморок грохнулась, потом начались тяжелые времена. Мне оставался месяц до конца 11 класса, все к экзаменам готовились, а я…похороны организовывала. После похорон с нервным истощением попала в больницу. Провалялась неделю: жить не хотелось, ничего не хотелось. Я умерла, погибла вместе с ними. Бывает проснусь, и кажется, что все это сон. Вот-вот придет мама и разбудит меня…
Лиля захныкала.
— Обещаю, девочка моя, ты больше никогда не будешь страдать, никогда. Я сделаю все для этого, в лепешку расшибусь. Прости, если сможешь. Пережить такое горе-катастрофа.
— Мама, я смирилась, привыкла. Родители были замечательными, любили меня сильно, но твоя любовь совсем другая. Я и не знала, что можно так любить.
— Прости, что не смогла отдать свою любовь тебе.
— Мам, я все понимаю.
Ирина со всей силы буквально вжала дочь в себя, обнимая нежно-нежно. Голова девушки покоилась на маминой груди, девушка дышала часто, печальные карие глаза, от отсвещения казавшиеся светло-зелеными, внимательно сосредоточились на окне.
— Еле выжила, все лето ходила, как в воду опущенная. Соседка выходила меня, поддержала морально. В мае приехали из органов опеки и посоветовали обратиться в суд, чтобы сохранить квартиру. Я устроилась официанткой и меня признали самостоятельной, как это щас называется, эмансипированной. Только так я избежала детдома. Закончила школу, учителя пошли на встречу, квартиру оставила, кое-что продала, подзаработала, и, сдав экзамене в колледже, приехала в Москву. Решила снять квартиру, денег не хватало. Встретила в Интернет-кафе Жанну, она мне предложила вариант квартиры. Эльвира сдавала пустую квартиру, мы с Жанкой и заселились в нее. Туда же перебралась Поля, и мы стали жить втроем. Жанна подговорила меня пойти в ИмяRec, хотя я ей говорила, что это плохая затея. Кстати, приехала я с длинными волосами, а благодаря знакомой Жанны обзавелась новомодной стрижкой.
— А я тебя унизила… Прости за все, — низким голосом заключила Ирина.
— Ну я сама виновата. Приперлась наивная в ИмяRec, не учла, что без высшего образования.
— Просто ты вся в меня. Верила людям, как я, в далеком прошлом.
— Однако наивность не помешала подработать моделью. Мне понравилось сниматься, но съемки очень утомляют. Деньги заканчивались, вот и я рискнула… Правда жутко злилась, что ты не посмотрела мои рисунки. Я же мечтала дизайнером работать, а не моделью. В поисках работы обошла несколько агентств, хозяин одного из них начал меня кадрить. Ну, а дальше ты знаешь.
— Попала на обложку известного журнала. Подфартило. Отличный старт!
— Ой, какая модельная карьера? Временная работа, чтоб коньки от голода не откинуть. Я-дизайнер, художник. До моделей мне, как до Луны.
— Вот Аня обрадуется, смена подросла. Грядет реклама сотовой связи. Если что, будь готова. Я лично тебя сниму.
— Не смешно. Аня прекрасно справится с работой, а у меня своей полно. Я и так съемку «Нереиды» запорола из-за нахлынувших эмоций. Накануне съемки Инна открыла секрет отца, и я всю ночь проплакала. Вся моя жизнь разрушилась, как карточный домик. Меня вырастили потрясающие люди, и вдруг узнать, что ты им никто, а они тебе чужие…
Лиля отвернулась лицом к двери, в то время, как Ира крепко-накрепко обняла дочь. Будто пытаясь забрать часть дочкиной боли.
— Поначалу я Инне не поверила, сочла сумасшедшей, потом Поля пробила адреса женщин, рожавших 22 мая. Мы вдвоем искали, ходили по адресам, но тщетно. Мне хотелось увидеть мать, наорать на нее, высказать все, что накипело, посмотреть в глаза, задать вопрос: «Почему ты ничего не сделала, чтобы меня найти?» Я знаю, ты искала…
— Посмотреть хотела? Ну смотри, — проведя рукой по дочкиной челке.
Лиля села на колени, свысока окидывая взглядом.
— Мам, тебе полегче? Не пугай меня.
— Спрашиваешь, почему я, Ирина Ярская, бездействовала последние годы? Потому что я потеряла надежду, а без надежды жизнь пустая, никчемная и неинтересная.
— С ума сойти. Прожить двадцать лет и хранить втайне свою боль. Больше никогда, без причины, не покидай офис.
— Мне было не до офиса. Когда рушится мир, работа, успех всего лишь песчинки в песочных часах, что ведут отсчет. Мои часы давно истекли, обрекая на приговор сроком в двадцать лет. Пойми, доченька, есть на свете ужасные вещи, пострашнее предательства подруг и потери любимого агенства, — теребя волосы на затылке дочери.
— Все наладилось, отдыхай. Так вот, я продолжу, навестили мы с Полей троих женщин, но они все оказались совершенно чужими. Кстати, в день, когда я узнала о передаче нашего заказа Удальцову, мы с Дэном съездили по последнему адресу, в Подмосковье. Семья переехала в Хабаровск, а сейчас там живут сектанты. Динька меня спас, а-то я от их чая разомлела, вырубилась.
— Напомни мне отблагодарить Дениса. Если бы я знала, я бы… А я в этот день с Ритой была…
— Мам, спокойно.
— Уголовной ответственностью я Зубакина припугнула, а Рита… В свое оправдание могу заверить: я ее не приняла в качестве дочери. Как чувствовала, что чужая. Андрей уговорил сделать анализ ДНК. Ну, а затем она и созналась.
— Что за люди? Ничего святого не осталось. Я уверена, это проделки Медведева и Удальцова. А Зубакин-типичный исполнитель.
— Пусть так, но обижать тебя и глумиться я никому не позволю, даже Марте. Завтра я устрою разбор полетов, не переживай. Знаешь, ты единственная смогла разглядеть прежнюю Иру за маской цинизма. Я думала, она испарилась, погибла, но, как видишь, воскресла. Ой, кстати, что насчет вуза? Работа работой, а образование превыше всего. Ты не поступила?
— Работа, работа и еще раз работа. Я мечтаю закончить вуз, пусть заочно, но на работе завал. Твоя строгость даже помогла мне пробудить бойцовские качества.
— Ты поступишь, куда пожелаешь. Совмещать учебу и работу я помогу. Если не получится на бюджет, то на платное пойдешь. Оплачу любой вуз, направление, не беспокойся. Подумала, где хочешь учиться?
— Пока не особо. Только не пихай меня в МГУ.
— Воля твоя. Как скажешь, так и будет. К экзаменам помогу подготовиться.
— С твоей занятостью?
— Ну не все же мне работать. Мы с тобой и так упустили столько шансов и возможностей. Помогу, чем смогу. Наймем репетитора тебе, ты девочка серьезная, позанимаешься и поступишь, уверена. Боже мой, время, девочка, — глядя на часы, — время 15.10. Ты же голодная небось, да и сестры тоже. Кошмар. Обедать пора, а я ничего не приготовила.
— Мам, я могу по-быстрому салаты настругать?
— Отдыхай, никаких салатов. Я сама приготовлю обед. Чтобы около плиты я тебя не видела. Андрея попроси такси нам заказать и раскладушку около порога выставить.
Стук в дверь. В комнате нарисовалась Кейт.
— Привет, Ир! Лиля, Ира, папа обед приготовил. Вы идете?
— Катюша, мы уже в пути.
***
— Ира, Лиля, мы вас заждались, проходите, проходите, — отодвигая стул, расставлял мужчина тарелки.
— Андрюш, мы говорили по душам, не сердись. Что у нас на обед? Суп?
— Суп и мясо в клюквенном соусе.
— Мясо? Кудесник ты мой! — целуя.
— Лиля, прошу, — пододвигая стул.
— Спасибо. Андрей, вы меня прямо балуете.
— Чувствуй себя, как дома. Я тут подумал, а не махнуть ли нам всем на море, а? Лиля, ты тоже с нами полетишь. Можем в Майами махнуть. Наташка давно зовет нас в гости, познакомим ее с Лилей. Ириш, Лиля, девочки, как вам идея?
— Супер-папочка. Мы за с Катькой.
— Не уверена. Я ни разу не была на море, к сожалению, — осекаясь от пристального взгляда Ирины.
— Лиля, тебе понравится. Солнце, воздух, море, песок, релакс. Не сейчас, месяца через два.
— Андрюш, подожди, прежде, чем уехать, надо дела завершить. У нас с Лилей завал на работе… Но я что-нибудь придумаю. Дочь, ты за?
— Андрей, предложение ваше заманчиво, но я не смогу, простите, — смутившись. — Я отойду на 5 минут.
Субботина укрылась в комнате, на кровати, поджав ноги. Скворцов застал ее врасплох.
— Солнышко, что случилось? — положив руки на плечи, пристроилась позади дочки Ира.
— Мам, я же не могла при всех сказать, что отдых в Майами слишком дорогой для меня. Моей зарплаты не хватит на билеты. А я не могу зависеть от твоих денег. К тому же, я плохо плаваю, боюсь летать на самолетах и у меня, стыдно признаться, до сих пор нет загранпаспорта.
— Не вопрос, полетим впятером, я буду с тобой. А касаемо денег не переживай: считай это моим подарком. Паспорт сделаем, у меня есть знакомая в паспортном столе, с аэрофобией я помогу справиться, плавать тоже научу. В Подмосковье загородный дом ждет, наш семейный, там есть огромный бассейн.
— Короче, я-богатая наследница.
— Точно. Смотри, чтобы не сорвало крышу. Возвращаемся обедать?
— Да.
***
— Все, извините, мне нужно было подышать воздухом, душновато.
— Дорогой, включи кондиционер. Дочь согласна лететь. Андрюш, обещаю, завтра днем все обсудим.
— Прекрасно.
— Лиль, ты левша?
— Да, Лиза. А что?
— Вы с Иркой очень похожи. Одинаково держите вилку в левой руке.
— Мы же родственники, — подмигивая улыбающейся маме.
***
Такси подъехало к подъезду Лилиного дома.
— Приехали, свет включен. Жанка опять забыла вырубить свет?
— Открывайте подъезд, девушка. На какой этаж раскладушку тащить?
— На 7. Минутку, — прислоняя ключ к домофону.
— Ой.
— Осторожнее. Я забыла предупредить, тут стекла битые валяются, — заметив серьезное лицо Ирины.
***
— Ставьте здесь, — указав грузчику на дверь.
Пока Ирина отсчитывала нужную сумму, Лиля возилась с дверью. Замок немного заел.
— Заносим, аккуратно, мам.
Вдвоем мать и дочь занесли раскладушку внутрь.
— Жанна, Поля, вы дома? Ушли что ли? Ладно, надевай тапки, — подвинув к Ирине коричневые тапочки. — Как раз 39 размер.
— Хорошая квартира, уютная. Отличный выбор.
— Вот ванная, а здесь у нас гостиная, перетекающая в кухню. За кухней моя и Жанкина комната. Осматривайся, а я сгоняю в ванну.
Ирине прошлась по квартире, изучая интерьер, обстановку. Половина сотрудников ИмяRеса побывали в квартире Субботиной, а ее ни разу не занесло в гости. В комнате дочери заметила рисунки на стене. В том числе, и свой портрет.
— О, мам, зацени мои наброски. От скуки нарисовала Костю, Дениса, тебя, Юрия.
— От скуки? Рука поставлена профессиональная, линии выверены. Я портреты хуже рисую…рисовала. Можно мой посмотреть?
— Конечно, — протягивая портрет.
— Обалдеть. Как точно подмечены мелкие детали, как схвачен свет. Доченька, ты-талант, гений у меня, — прижимая дочь. — Я в рамочку повешу дома?
— Обязательно. Слушай, мам, я зайду к Эльвире. Девчонки оставили записку, она мне передаст важную вещь.
— Вместе зайдём. Пообщаюсь заодно с вашей Эльвирой.
— Да, она хорошая женщина, мягкая.
— Забавно, Лилия, Эльвира, Жанна. Почти бразильский сериал.
— До бразильского кинематографа нам еще далеко, но мы стараемся. Жанка вообще прирожденная актриса, — улыбаясь.
— Это точно.
Звонок Эльвире.
— Лилечка, ну наконец-то. Жанка с Полей все издергались. Жива, здорова?
— Да, все отлично. Девчонки у тебя?
— В магазин пошли. Обещали прийти минут через 10. Здравствуйте, Ирина.
— Здравствуйте, Эльвира.
— Ну проходите.
— Какой запах! Пироги напекла мои любимые с вишней? — усаживаясь за стол.
— С вишней и с яблоками.
— Сереж, привет!
— Лиля, отлично выглядишь! Мы с Толяном в магаз ходили за шампанским. Здравствуйте, прекрасная мадам! — обращаясь к Ире.
— Здравствуйте, Сергей.
— Ирина, садитесь, не стесняйтесь. Сереж, поправь скатерть.
Ирина села рядом с дочкой.
— О! Да будет пир! Мам, знакомься. Сергей, брат Эльвиры.
— Очень приятно познакомиться, Ирина, мама Лили, — протягивая руку.
— Взаимно.
— Серег, ставь шампанское на стол и тащи салат.
— Эльвир, ты решила нас ужином накормить? Боюсь, после такой горы салата мне придется вызывать подмогу, потому что я застряну в дверях. Анатолия где потеряла?
— Не бойся, салат диетический, а Толя отъехал по делам. Вот смотрю я на вас, двух нимфеток, и вижу сходство. Взгляд, мимика, поворот головы. Вы-часть друг друга, незаменимая деталь, без которой ни одна из вас не может нормально функционировать.
Кроме того, Ирина, вы-очень красивая женщина. Лиля на вас невероятно похожа. Вы обе хрупкие, как статуэтки, высокие, нежные и сногсшибательные. В этом ваша сила.
— Спасибо, Эльвира за дочь. За то, что помогали ей, за то, что не выгоняли из квартиры.
— Хотите погадаю на следующий год?
— Мам, предсказания Эльвиры сбываются на 100%.
— Правда?
— Да. Вот и Жанна, — Лиля вышла в коридор, различив тембр голоса громогласной подруги.
— Поразительно, что вы — успешная женщина, — мама нашей художницы. Ирина, я на Лилю нарадоваться не могу. Она вас столько искала, я помню, в мае к ней Инна пришла. Бедная девочка так плакала, все утро провалялась в комнате Сергея. Что уж ей наговорила, бог его знает. А какие тут страсти кипели. Денис кругами ходил вокруг Лили, стаканы били.
— Эльвир, принимай гостей! — заорала Жанна. — Мы торт с Полинкой купили, шампанского. Ой, Ирина Михайловна, добрый вечер! — заприметив Ирину.
— Добрый, девочки.
— Эльвир, девчонки принесли самый вкусный торт на свете, — доложила Лилия.
— Торт в холодильник, а шампанское Сереже.
Ярская, облачённая в синие брюки и белую шифоновую блузку с короткими рукавами (как в 60 серии), осмотрела подруг дочери, занявших место за столом. Яркая, эффектная, болтливая, взбалмошная Жанна, которая встречалась с Андреем. Даже страшно вспомнить, как наняла ее на работу, чтобы присматривать за ней. Скромная, застенчивая, тихая и интеллигентная Полина. И в середине Лиля: уверенная, нежная, сильная и одновременно амбициозная девушка с карими глазами.
— Добрый вечер, Ирина Михайловна.
— Полина, как ваш шеф поживает?
— Зубакин? А…он жутко злой последнее время.
— С чего бы это? — хитро улыбнулась Ярская.
— Понятия не имею.
— Мамуля, я тебя люблю, — обняв маму со спины.
— И я тебя, — скрестив руки дочки на плечах.
Найдя дочку, Ярская наплевала на статус и поступилась принципом скрывать личную жизнь. Ради своей красавицы, Ирина быстро влилась в домашнюю обстановку Лилии, свыкаясь с ролью матери.
***
— За вас, красавицы! — поднял бокал Сергей. — За Лилю и ее маму Ирину.
Все чокнулись бокалами. Приехал Ливнев.
— Ирина, вы левша, как и Лиля?
— Не совсем, Эльвира. Пишу правой.
— Мама умеет и левой рукой расписываться, я-свидетель. Один раз застала ее в кабинете с карандашом в левой.
— Звезды обожают творческих личностей, владеющих обеими руками. Поэтому, Ирина, ваша карьера на высоте. Вам с рождения уготована роль творца, созидателя.
— Обалдеть. Надо же, необычный факт.
— Мам, ты-звезда во всех смыслах. Как ты уделала Удальцова, у него аж лицо перекосило от злости.
— Ирина Михайловна, раз на то пошло, вы обмолвились про свою команду. А я в нее вхожу?
— Толя, не парься. Весь костяк компании-моя семья. Я не собираюсь никого увольнять.
— Ирина Михайловна, предлагаю тост за вашу смелость. Победить Удальцова-круто и дерзко.
— Поддерживаю. Мам, за тебя еще раз.
У Лили в разгар праздника зазвонил мобильный.
— Алло, Костя? — прислонившись спиной к входной двери.
— Лиля молодец! Сама, без поддержки, добилась высокой должности.
— Я очень горжусь ей, Эльвира. Лиля-настоящий профессионал и хороший человек. Завидую даже немного: в ее возрасте я была жуткой неумехой и не обладала той решительностью, что есть у меня сейчас. Лиля-впитала лучшие пробивные качества от меня и от… Ладно, для меня главное, чтобы она была счастлива!
— Не переживайте, Ирина Михайловна. Лиля найдет хорошего, порядочного парня.
— Зачем ей еще один «нормальный», Полина? То этот Костик все нервы ей истрепал, то потом Денис, нормальный, сцены устраивал. Ой, — проболталась Жанна.
— Интересно, поподробнее можно? Что тут происходит? — подняла бровь Ирина.
— Эмм, ну.
Картинка сложилась: Денис любит Лилю и психует из-за поцелуя Лилии с Костей. Отсюда и мрачный вид парня.
— Ирина Михайловна, на работу завтра как обычно приходить? — встрял Ливнев.
— Завтра приходите к 11.00, Толя. Не опаздывать. Как первые дни супружеской жизни?
— Прекрасно, спасибо. Так что, мы будем работать, как раньше, Ирина Михайловна?
— Как раньше, но в разы эффективнее и качественнее. Завтра все организационные вопросы на совещании. Начало в 13.00.
— Отлично. У меня после свадьбы открылось второе дыхание, я придумал столько идей.
— Посмотрим. Девочки, может расскажете, что за "Санта-Барбара" здесь происходит.
— Да вы не думайте ничего плохого, Ирина Михайловна, — вступилась за подругу Поля.
Ирина напряглась.
— Лиля, — продолжила Жанна, — вам все расскажет, не пережива…
— Ага, Лиля бедному Денису голову заморочила, с Костей со своим шашни крутит, — перебил Сергей.
— Сереж, пойди, принеси из моей комнаты последние фото, — одернула Эля.
— Занимательный сюжет. Про вас, девочки, можно снимать рекламный ролик.
— Да это про Лильку можно снимать сериал, я кстати, могу сыграть в нем.
— Жанна, ты не меняешься. Такое, по моему, только в сказках бывает, чтобы дочь нашла такую богатую маму, — заключила Полина.
— А где наша подруга застряла? Костик ей опять лапшу вешает?
— Жан, оставь ты Лилю.
— Что за "Дом-2" тут творится, а, девочки? Я жду, — настороженно смотрела Ирина.
Звонок в дверь.
— Я открою, — встала Эльвира.
— Наверное, Игорь пришел, обещал зайти, но я дозвониться не могу.
— Вы правы, девочки. То, что я отыскала дочь, — невероятное чудо! Я этот день запомню на всю жизнь. Вам повезло с подругой. Лиля-светлый и справедливый человек. Я счастлива, что моя дочь не осталась одна в чужом городе, как я когда-то.
— Ирина Михайловна, напрасно драматизируете. У Лили карьера пошла в гору, она правда вас очень сильно любит.
— Ага, Лилька так расстроилась, когда узнала про Риту…
Ирина напряглась не на шутку.
— Жанна, — остановила подругу Поля.
— Вот с этого момента поп…
В кухню вернулась обеспокоенная Эльвира. Бледное лицо женщины насторожило Ирину.
— Эля, что с тобой? — спросила Жанна.
— Подойди ко мне на минутку. Все в порядке, я просто себя плохо почувствовала.
Закрыв дверь спальни.
— Эля, не томи.
— Жанна, дело серьезное: на Лилю напали.
— Чтооо?
— Игорь застал Лилю сидящей на лестничной площадке, телефон разбит, на щеке синяк. Ее всю трясло и мы ее отвели домой, я попросила Игоря присмотреть за ней.
— Кто напал на нее?
— Говорит, что какой-то мужик в черном подкрался сзади и ударил по лицу, разбил ее мобильный и предупредил, чтобы она опасалась. Игорек налетел на него, входя в подъезд.
— Кошмар, бедная Лиля. Как Ярской сказать?
— Спокойно, вы с Полей идите домой и помогите Лиле, а я Ирину подготовлю.
***
В квартире Субботиной, гостиная.
— Лиля, мне жаль. Это я виноват. Приди я на 10 минут раньше, я бы этого типа разукрасил.
— Да брось, Игорь. Удальцов не остановится, пока не отомстит мне. Я точно знаю: угрозы-его рук дело. Черт, больно, — прислонив к щеке мясо.
— Это был его человек?
— Ну, а чей? Аркадий провалов не прощает.
— Лиля, твоя жизнь и здоровье в опасности. Сегодня тебя предупредили, завтра вывезут в лес и грохнут…
— Я приму меры, правда. Но о сегодняшнем инциденте маме знать не стоит.
— Ярская его убьет.
— Черт! Ладно, ничего страшного не произошло, подумаешь. Позвоню Жанке, предупрежу. Не смей говорить маме, что меня избили.
— Могила.
— Алло, Жан. Скажи маме, что я устала и легла спать. Не уходите, сидите до последнего. Со мной Игорь, мы вдвоем справимся. Никому не говори, что человек Удальцова напал на меня, ясно? Чтоо? Задержи ее, хорошо? Все, давай.
— Я так понимаю, Ярская идёт к нам.
— Катастрофа, Игорь, полная западня. Короче, если что, я дремлю в комнате, а ты к девочкам присоединяйся.
— После нападения я не могу тебя оставить одну. Ты спасла мне жизнь, забыла? За мной должок.
— Ну все, приехали. Удержи ее, хотя бы на пять минут.
Лиля скрылась на кухне. Тишину пустой квартиры огласил пронзительный писк дверного звонка.
— Ирина Михайловна, добрый вечер! Выглядете отпад! — поздоровался Куницын.
— Добрый, Игорек! Где моя красавица?
— Дремит. Лиля устала, притоми…
Но договорить парень не успел, так как Ярская направилась в гостиную. Субботина лежала на покрывале, отвернувшись к стене. Меньше всего на свете ей хотелось, чтобы мама видела ее синяк.
