Так почему мы ждем любви

Время уже катит к обеду, а мы «веселая» троица сидим у меня на кухне и играем в игру под названием «кто соврет лучше всех, что у него все хорошо». Из нас троих проигрывает Юна, потому что она отхаркивает кровь. Она любит Чана, но держится удивительно долго. А мои симптомы ушли, потому что я позволила себе влюбиться в Джисона. Но я знаю, что, когда он найдет своего соулмейта мне останется жить всего ничего. За эти несколько часов Джисон и Юна успели пару раз поругаться, но все обошлось довольно неплохо, учитывая тяжелое молчание, прерываемое кашлем Юны и моими попытками сделать атмосферу более дружелюбной. Ну и Джисон, который при каждом слове Юны закрывает уши руками, начиная орать «Мы рождены, чтобы быть одни». Да, спасибо, малыш. Мои соседи уж точно оценили твои вокальные навыки. Но никак не мои уши. - Хери, твоя подруга дьявол, - говорит Хан (между делом он бросил, что его фамилия Хан и вообще просил его называть так, но мне вообще без разницы). Вообще удивлена поведением Юны. Обычно она самый солнечный человек, которого я знаю. Всегда готова поддержать. А сегодня она прямо плюется ядом, изрыгая его вместе с дыханием. А уж Хан, я думала, ей понравится. Хотя сваха из меня всегда была не очень. - Ну да, как будто ты тут ангел, - усмехается Юна, вновь заходясь в кашле. Да черт, просто сходи уже в чертову ванну. Сколько мы с Ханом ее уже уговаривали. - Чхве Юна, если ты не пойдешь в ванну, то я разошлю всем знакомым твои позорные фотки и тебя запомнят такой, - эти угрозы уж точно подействуют на неё. Потому что Юна любит жизнь в отличие от меня. Но не особо жалует своего соулмейта. Ну да, как ей его найти, когда там изображен желудь. Хотя Хан чем-то напоминает белку. Но он же не желудь? Вообще, что означает желудь? Почему именно это? - Я завидую тебе, - бормочет парень, когда Юна под нашими уговорами идет в ванную. – Ты свободна. У тебя нет предназначенного. - Разве это можно назвать свободой? Я умирала. Я не стала исключением из правил, я просто рождена, чтобы быть одной. Но я не хочу этого… - я взглянула в его глаза, в которых отражалась жалость. Когда-нибудь люди будут ценить то, что имеют, но не сейчас. Не в моем случае. Возможно я была бы счастлива если бы не умирала. Хотя нет. Худшее что может со мной случиться – одиночество. Мои друзья рано или поздно найдут свои родственные души, с которыми проведут остаток жизни. А я… ничто не спасет меня от это холодного и ужасного одиночества. Они забудут обо мне поглощенные друг другом. Мой страх свойственен всем живым существам, но некоторые – такие как я ощущают его более сильно. Мы знаем, что нам уготовано именно это и потому опасаемся больше других. Не особо круто, когда ты знаешь какая судьба тебя ожидает. Оставив Джисона наедине со своей любимой песней, я направилась в ванну. Юна была жива и выглядела намного лучше. Кашель прекратился. Она натягивала на себя свою одежду, так как моя ей не подходила. - Я не знаю, как мне быть, - шепчет она, поднимая свои заплаканные глаза. – Я правда думала, что он мой соулмейт. Я верила и как дура влюбилась. А потом этот Феликс… Он вообще парень. Разве это нормально? – она потеряна. И слегка ненавидит Феликса. Хотя гомосексуальные отношения для нее вообще неестественно. Но даже несмотря на то, что она консервативна, она не выражает свою ненависть и неприязнь так резко. Что ж поделать, если Чан и Феликс предназначены друг другу судьбой. Сколько подобных соулмейтов погибло из-за строгих семей, которым не понравился выбор судьбы? И общество продолжает делать ошибки. Лучшая черта Юны – доброта и отзывчивость. Она знает границы, что можно и что нельзя. Даже если ей не нравится, она примет это, если от этого нет вреда окружающим. Лучший человек, который существует в нашем времени. - Я рада, что он не будет кашлять кровью, - улыбаюсь я и провожу ладонью по её мокрым и темным волосам. – Я постараюсь найти твоего соулмейта в ближайшее время, чтобы ты жила и освещала мои дни, - я улыбаюсь ей, в надежде что смогла на некоторое время успокоить её. - Не стоит, - она качает головой, а внутри меня начинает все холодеть. Потому что я знаю к чему она ведет. Даже я не решилась на это, а она… Она впадает в крайности ради того, чтобы продолжать жить. Но какой ценой? - Подумай, прежде чем поступать настолько опрометчиво, - мне хочется верить, что она сделает этого. Не откажется от чувств, в обмен на жизнь. Быть серой массой, утопать и жить в пустоте, не испытывая восторга от маленьких достижений, а от большой победы хмурится и продолжать стремиться к потолку. Разве можно жить без этого? Как можно жить без трепета в сердце от поцелуев и объятий с любимым. Долгожданных встреч с друзьями в конце недели. Я предпочла умереть, а она отказаться от всего этого. Я недооценила Юну. - Я уже решила окончательно, - говорит она. Хотя и отказаться от чувств удается не всем. То есть на это может уйти много времени. Некоторые просто не доживали до того момента, когда им удавалось бы освободиться от боли. Хотя в этом были и свои плюсы. Юна не будет ничего чувствовать после моей смерти. Никто не сможет ранить её или обидеть. И мне не придется переживать об этом. Минус только один. На кого оставить Джисона. Этого младенца, продолжающего орать, что он рожден быть одинокой дамочкой. - Хан, - я выглядываю на кухню. Он дергается и роняет все свои вещи на пол от испуга. Все же он вправду младенец. – Пожалуйста, не угрохай мою квартиру к моему возвращению. И игнорируй Юну, не зли её. Еды нет поэтому будешь голодать. По пути домой захвачу что-нибудь пожевать. Не смей беспокоить Юну. Не зли Юну. Ты меня понял? - Угу, - парень вытянул губы и состроил жалостливое лицо. - Я быстро, - я быстренько подбежала к нему и поцеловала в щеку, выбегая из квартиры, пока он не понял, что произошло. Хотя Чан все еще не выходил из моей головы. Сложно разлюбить вот так за одну ночь, но легко влюбиться. И я как самый отъявленный мазохист, который существует на планете, еду на такси к Чану. Хотя я и еду, чтобы попросить его об услуге, чтобы он присмотрел за Ханом, сердце все равно выстукивает бешенные ритмы, а в голове все затуманивается. Дышать становится тяжелее и таксист обеспокоенно спрашивает меня о моем состоянии. Мне с трудом удается взять себя в руки и выдавить улыбку, чтобы назвать адрес. Но перед нужной дверью, ноги перестают держать, и я падаю с глухим стуком на землю. Дверь открывает тот самый Феликс. Он довольно тепло принимает меня и помогает войти в дом. На фотографии он казался хмурым и мрачным, а в жизни оказался намного светлее и ярче. Прямо солнышко. Судьба определенно знает, кто и с кем должен быть. Ну уж слишком Феликс идеально подходит такому же идеальному Бан Чану. Выслушав мою просьбу Чан хмурится. Он то сжимает, то разжимает кулаки, до тех пор, пока Феликс не переплетает их ладони. Чан так быстро успокаивается. Чувства смешиваются внутри меня взрываясь фонтаном. Я прикусываю губу, стараясь игнорировать это. Он не был предназначен мне с самого начала. Он слишком хорош для меня. Повторяя это про себя, я привожу свои мысли и чувства в порядок. - Ты хочешь, чтобы я присмотрел за твоим соулмейтом, пока ты будешь в отъезде? Куда уезжаешь? – начинает задавать вопросы Чан. - Да так, хочу насладиться свободой и одиночеством, прежде чем мы с ним окончательно свяжем свои судьбы, - выдавливаю улыбку. Какая же ты лгунья, Хери. Обещала никогда не врать Чану. Уверяла всех, что ненавидишь ложь. А теперь… где же твои крики и о ненависти к лжецам? - Хери. Не держи меня за идиота. В какие игры ты играешь? Кого хочешь обмануть? – становится не по себе от его серьезного взгляда, но мне удается выдержать его. - Чан, пожалуйста. Он очень важен для меня, но он такой ребенок, что страшно оставлять его одного. Он может залезть в квартиру на третий этаж и при этом даже не подумать, что может разбиться насмерть. Его не заботит собственная жизнь. Хери какая же ты неубедительная. На мгновение я задумалась. С чего я вообще занимаюсь подобным и прошу присмотреть за ним? Хан же жил без меня как-то? Вот и дальше выживет. Однако мои мысли резко изменились, а взгляд Феликса мне не очень понравился. - Я согласен. Я присмотрю за ним, раз он не может жить без приключений, - кивает Чан. Прогонять меня им не приходится, потому что после согласия я подрываюсь с места и крикнув благодарность спешу домой, не забыв заглянуть в магазин. Пельмени вполне сойдут. На мое счастье или нет, Юна и Джисон сидят в одной комнате. И оба очень тихие. У Хана вид побитой собаки, но судя по всему он пока не готов об этом говорить. Пока эти двое уплетают еду за обе щеки, я раздумываю о том, кто и где будет спать. Точнее где будет спать Юна. За окном темнеет, отпускать ее одну будет глупо. С Джисоном она и за дверь выйти не сможет. Диван на кухне мал даже для моего роста, а Юна примерно на сантиметров двадцать выше меня. - Юна, это будет сложно, но тебе придется спать с Джисоном, - я осторожно смотрю на их реакцию, в надежде, что бомбежка не начнется. - Я посплю на кухне. Ночь я потерплю, - бормочет она. – Кстати Чан звонил. Ты так быстро сбежала из их дома, что он не успел тебя пригласить на вечеринку. В честь того, что они с Феликсом нашли друг друга. - Понятно, - киваю я. - И просил передать, чтобы ты захватила с собой Джисона. - А тебя пригласили? – Юна кивает, её губы слегка дрожат, а на глазах начинают наворачиваться слезы. – Пойдешь? - Нет, - она качает головой. Я пойду. Думаю, и ей стоит идти, так будет лучше. Не знаю почему я так решила, но избегая его она скорее просто создает иллюзию защищенности. Потому что ей будет казаться, что она ничего не чувствует. А потом в один прекрасный день они пересекутся совершенно случайно где-то по дороге на работу. Юна упадет на сухой асфальт схватившись за горло испытывая боль в тысячу раз ужаснее чем сейчас. И умрет, изрыгнув остатки своей крови. Потому что она все еще любит его. Эта картина пугает меня. И я очень надеюсь, что это всего лишь ложь, которую нам вбивали в головы в школе. - Ты ведь тоже его любишь, почему так легко забыла, встретив какого-то соулмейта? – От её вопроса я невольно сжимаю бокал так, что он трескается под таким давлением, разбиваясь на осколки. - Хери, осторожно! – восклицает Хан, выбегая из кухни. Скорее всего он ушел за аптечкой, которая так и осталась в моей комнате. - Просто я знала, что Чан не мой соулмейт и была готова к этому. Я рада, что он встретил свою судьбу. Юна, я понимаю насколько тебе больно, - я старательно подбираю слова, в надежде, что смогу облегчить её боль. - Понимаешь? Ты? – девушка вскакивает из-за стола, смотря на меня яростным взглядом. – О, ну конечно! Ты-то уж точно понимаешь! Это же не ты у нас бросила его ради предназначенного. Не ты же с легкостью разлюбила его, оставив с разбитым вдребезги сердцем. Его жизнь сократилась до трех дней! Вот настолько сильно он тебя любил! Если бы не Феликс, послезавтра ты могла бы увидеть только его труп! Я молчала, осознавая, что причинила ужаснейшую боль одновременно нескольким людям, пытаясь спасти их от этой же боли. Я хотела уберечь их, но вместо этого ранила в тысячу раз сильнее. Возможно, это и правда чудо, что Феликс объявился так вовремя. Юна начинает кашлять и убегает в ванную оставляя меня в одиночестве с беспокоящимся Ханом и разбитой душой. Я ужасный человек. - Все хорошо, возможно, если бы не ты они никогда бы не встретились, - Джисон улыбнулся, заглядывая в мои глаза. Он закончил обрабатывать мою руку. - Тебе было необязательно это делать, - ответила я, разглядывая забинтованную руку. А он хорош. Как же часто он калечил себя, что уже так хорошо завязывает бинт? - Ты могла меня вообще прогнать, но по какой-то причине я все еще здесь, - он продолжал освещать маленькую кухню своей улыбкой.