Вечность на двоих

Неважно как, он приручит это пылающее пламя, он сделает так, что она будет только его! О, эти испуганные глаза. Это сладкое выражение страха заставляло монстра возбужденно дрожать, а неистовое желание прижать к кровати и слиться в безумном танце страсти переполняли мазоку. Еще чуть-чуть и он выпустит безумного зверя наружу, и тогда рыжая волшебница узнает, что такое истинный монстр и животная страсть. Кселлос мог ощутить весь спектр эмоций Лины, его забавляло её состояние. С одной стороны, она была решительно против какого-либо общения с ним, с другой - сгорала от желания упасть в объятья мазоку и раствориться в блаженном неведенье. Но рыжая, как самый непробиваемый баран в мире, не желала общаться с Кселлосом по хорошему. «Я долго ждал. Победа будет за мной!» - рычал про себя монстр, схватив край одеяла, за которым пыталась спрятаться девушка, и отшвырнув его в сторону. Он всем весом прижал колдунью к постели и впился в пухлые губки волшебницы со всем нетерпением, что скопилось с того времени, как волшебница позволила поцеловать себя в стенах замка столицы белой магии. Мгновение Лина не понимала, что находится в лежачем положении, в довольно неудобной позе, зажатая между постелью и Кселлосом. И эта противная тварь из расы монстров нагло пытается добиться взаимного поцелуя. Кселлос сильный. Намного сильнее ее. Каждый раз, отвешивая ему подзатыльник, она не задумывалась о том, что фиолетовый священник может с легкостью их избегать, и только по своей прихоти подыгрывает рыжей волшебнице. Парень языком провел по сжатым губам магички и надавил, желая оказаться внутри. Но девушка упорно не хотела углублять поцелуй, хотя предательская мысль покориться воле этого сильного мужчины уже пробралась в её голову, но она лишь крепче сжала губы, а в глазах читалась только ненависть. Свободной рукой Лина попыталась ударить Кселлоса. У неё получилось стукнуть его в бок. Это было глупо, с тем же успехом она могла ударить голой рукой по наковальне – эффект был бы тот же. Монстр никак не отреагировал на эту жалкую попытку прервать поцелуй, лишь в полуприкрытых глазах проскользнула снисходительная усмешка, а вот Лина от неожиданности охнула, чем незамедлительно воспользовался наглый монстр, проникнув в сладкий ротик девушки. Внутри постепенно разгорался огонь, странное ощущение обволакивало в теплый и уютный кокон наслаждения. Почувствовать себя слабой, покорной чьей-то воле, что может быть противнее и унизительнее для гордой себялюбивой волшебницы? Но в то же время это было так приятно. Вот он - мужчина, которого она любит, она у него в руках, в его власти. Можно почувствовать себя по-настоящему маленькой, слабой и счастливой. Зарыться, спрятаться за ним от всего мира, вот оно женское счастье, нет? А жар поднимается из груди и расплывается по всему телу. Не веря самой себе, Лина начинает получать удовольствие от этих грубых прикосновений мазоку. Руки сами, против воли девушки начинают терять силу, тело расслабляется, и она, быть такого не может, начинает отвечать на поцелуй. Что бы не потерять ощущение реальности, волшебница что есть мочи цепляется за тонкую шелковую рубашку парня. Уже понимая, что волшебница не будет активно сопротивляться, мазоку оторвался от сладких губ девушки и принялся изучать её шею и ключицы, осыпая их мелкими нежными поцелуями, а руки монстра жадно мяли податливое тело юной чародейки сквозь тонкую ткань желтой ночнушки, которая казалась яркой даже в сумраке плохо освещенной комнаты. Эта яркая одежка мешала Кселлосу, но он не хотел торопиться – ожидание было мучительным, но до безобразия приятным. В голове волшебницы стояла звенящая и приятная пустота. Мысли о том, что все происходящее неправильно и противоречит всем законам и принципам, стыдливо молчали, забившись в дальние уголки сознания, уступив место всепоглощающему наслаждению. От ласковых поцелуев Кселлоса волшебница возбуждалась все сильнее и сильнее, с нескрываемым удовольствием она подставляла свою тонкую шею для новых поцелуев. Руки сами нащупали застежку на темном плаще мазоку, от легкого прикосновения женских пальчиков она раскрылась, и плащ под своей тяжестью сполз куда-то в сторону. Она потянулась к нему. Освободив его от плаща, волшебница позволила ему овладеть собой. Больше он ждать не мог. Ночная рубаха не стала помехой для обезумевшего от желания монстра. Кселлос стянул ее, и на несколько мгновений замер, любуясь обнаженным телом девушки. Хоть и против воли обладательницы, но оно теперь принадлежит ему. Осознание этого еще сильнее опьянило монстра, словно дорогое вино, которым балуется Владыка Зверей. Их тела сплелись в тугой узел страсти. Тонкие пальчики волшебницы оставляли еле заметные следы на плечах и спине монстра, а она вздрагивала при каждом его движении, на грани сознания понимая, что счастлива как никогда в жизни. Волны наслаждения накрывали Лину одна за другой, заставляя извиваться в требовательных руках парня, и превращаясь в тихие стоны, что заставляло Кселлоса двигаться еще более решительно и напористо. Его сводило с ума блаженное выражение лица растрепанной рыжей волшебницы.